Принято считать, что неудача была связана с исключительной трудностью избавления человека от частнособственнического инстинкта, от стремления к обеспечению в первую очередь собственных материальных потребностей - без чего советский "новый человек" не мог состояться по определению. Многие даже полагают, что подобное воспитание в сколько-нибудь массовых масштабах просто невозможно.
Принято считать, что неудача именно в этой области была главным и фундаментальным источником политической нестойкости советского общества, проявившейся в последние годы его существования на всех уровнях управления и деятельности и приведшей к известному результату. При этом справедливо предполагается, что в достаточной степени идеологически устойчивое население могло бы с лёгкостью перенести те очень скромные - по сравнению с уже перенесёнными советским народом тяготами, например - экономические и организационные неурядицы, которые в реальности показались советским людям признаками несостоятельности системы в целом.
Трудность массового воспитания людей, способных энергично трудиться, не будучи при этом экономически мотивированными, как мне кажется, принимается по крайней мере большинством комментаторов как фундаментальная слабость советского Проекта в целом. Тем не менее, под определённым углом зрения данная проблема может выглядеть существенно иначе.
На такую мысль наводит выдержка из данного текста:
Интересные результаты дал сравнительный анализ разнообразных замкнутых общин, которых очень много возникло в США в XIX веке. Среди них были как религиозные, так и светские (например, основанные на идеях коммунизма). Оказалось, что религиозные общины в среднем просуществовали гораздо дольше, чем светские. Это хорошо согласуется с идеей о том, что религия способствует просоциальному поведению (верности общине, готовности жертвовать личными интересами ради общества).
Более детальный анализ показал, что выживаемость религиозных общин напрямую зависит от строгости устава. Чем больше ограничений накладывала община на своих членов, чем более «дорогостоящие» ритуалы им приходилось выполнять, тем дольше просуществовала община.
Чем строже устав общины, чем больше обременительных обязательств, не связанных неизбежно с обыденной экономической или бытовой деятельностью - то есть являющихся явным привнесённым элементом, налагается на её члена, тем прочнее и долговечнее данное сообщество в целом. Хорошо, усвоим.
И сразу же спросим: разве требования к личности, предъявляемые воспитанием "нового человека" в коммунистическом духе, по своей жёсткости не превышают по крайней мере очень многие кодексы сообществ религиозных? Религия, как правило, "обходится" верующему в молитвы, участие в ритуальных богослужениях, те или иные ограничения в пище и личной жизни. Это тяжело? Непросто. Но, как мы видим, сотни миллионов людей (а то и миллиарды - в какой-то степени) во всём мире как-то с этим справляются. А много ли людей способны к бесплатному "коммунистическому" труду и признанию лично им принадлежащей частной собственности собственностью общественной? Есть немалое число людей, способных выдержать многодневный марш по болотистой местности ради ритуала почитания некоего религиозного предмета. Но много ли среди них таких, кто в полной мере следует заветам собственной религии и совершенно отказывается от стяжания сокровищ на земле? Полагаю, лишь меньшинство из участников шествия. А ведь помимо чисто экономических кодекс строительства советского "нового человека" предусматривал и ряд других существенных добровольных ограничений, в том числе в половой сфере.
Причины, по которым концептуальный отказ от собственности труден для человека ("Imagine no posessions I wonder if you can"), лежат, по-видимому, глубоко в недрах человеческой психики. Здесь я лишь выскажу предположение, что одной из причин может быть чувство уверенности в завтрашнем дне, которую даёт наличие частной (то есть способной давать доход - кормить) собственности. Отказ от собственности означает отказ от чувства уверенности, что требует исключительной храбрости - или исключительного доверия к товарищам.
Если коммунистическая община, каковой замышлялось преобразованное советское общество, предъявляет к своим членам исключительно высокие требования, то по какой причине строившееся по данному принципу общество оказалось столь нестойким?
Предположение, что в религиозных общинах существует нечто трансцендентное, что делает их исключительным типом общин, мы отметём, как ненаучное.
Предположение, что проблема в том, что лишь часть советского общества была фактически подвержена коммунистическим идеям, и что этой части в какой-то момент оказалось недостаточно для сохранения стабильности общества в целом, мы также отметём, как излишне поверхностное и не учитывающее механики происходивших процессов. Представим себе общество, в котором какая-то часть людей проникается коммунистическими идеями, а какая-то нет. Что будет делать часть, не проникшаяся данными идеями? То же, что и раньше. Что будет делать часть, идеями проникшаяся? Она будет - в точности, как действуют в схожих обстоятельствах религиозники - создавать микросоциумы, внутри которых сумеет поддерживать те социальные и жизненные стандарты, которые кажутся этой части людей верными. Подобные микросоциумы и возникали, и назывались в СССР коммунами (или общинами толстовцев), а в Израиле, например - кибуцами. То есть, история пока подтверждает данный ход рассуждения. Поэтому продолжим.
Кибуцы в Израиле выжили до сих пор. Старейшему кибуцу - "Дгания" - возникшему в 1910 году, уже свыше ста лет! Это коммуна возникла ранее, чем возник СССР, и пережила его. А всего в наше время в Израиле свыше 250 кибуцев, в целом несмотря на существенные трудности убедительно доказавших свою экономическую, военную и воспитательную состоятельность. И это несмотря на сильнейшее идеологическое, экономическое и воспитательное давление окружающего кибуцы капиталистического общества потребления. При этом, отметим, в кибуцах живёт лишь около 1% населения Израиля. И, что также примечательно в рамках данного разговора, репатрианты из бывшего СССР, насколько мне известно, в кибуцы не рвутся.
В СССР в своё время коммуны также возникали. Однако ни одна из них, насколько я знаю, не пережила тридцатые годы. Почему? Ведь, казалось бы, эти прочные своей основанной на высокой требовательности внутренней спайкой сообщества, находясь в дружелюбном окружении "первого в мире государства рабочих и крестьян", были просто обязаны множиться и укрепляться. По логике вещей советские коммуны должны были со временем объединить если не большинство, то уж точно более 1% советских граждан и, конечно же, сохраниться и после краха СССР (если бы таковой вообще "в присутствии" множества коммун произошёл, что не факт). Я не думаю, что в современной РФ бытие коммуны было бы более сложным, чем бытие кибуцев в Палестине начала века, например; а скорее всё было бы гораздо проще. Но увы. Коммун нет. Возможно, где-то в России и существуют микроскопические сообщества, основанные на принципах взаимопомощи. Но едва ли они являются в полной мере коммунами. Да и масштабы такого явления настолько малы, что оно если и существует, то практически незаметно. Чего не скажешь о кибуцах.
Так в чём же дело? Почему в советской стране, провозгласившей курс на коммунизм, на соответствующие требования к личности, коммуны если и возникали, то быстро погибали? В Израиле кибуцы преодолели тяжесть жизни среди пустынь, малярийных болот, скал и вооружённое сопротивление арабов, преодолели враждебное капиталистическое окружение. А в СССР в гораздо более благоприятных условиях всё исчезло. Что кроется за этим фактом?
Предположение, что евреи могут сделать что-то, что не могут сделать русские, мы отметём, как фэнтезийное. В СССР при его численности населения точно нашлось бы достаточно людей, способных на коммунарские отношения, чтобы их самоорганизацию можно было заметить. Кроме того, в СССР одно время хватало и своих евреев; где их коммуны? Пусть не 250+, но хоть 25? Ни одной нет.
На самом деле разумное объяснение ограниченного распространения и последующей гибели коммун в Советском Союзе может быть только одно. В СССР коммуны столкнулись с врагом, более сильным, чем пустыни и арабские воины. И этим врагом было само советское государство.
Других вариантов просто нет. Вопрос о том, написана ли история уничтожения Советской властью коммун, и если нет, то нет ли оснований изучить данный вопрос, следует адресовать профессиональным историкам. ПМСМ, это тема не менее, чем для хорошей монографии. А уж диссертаций по теме можно защитить как минимум столько, сколько в СССР было коммун, от которых осталось достаточное количество документов.
Совокупность знаний об СССР позволяет мне с высокой степенью уверенности говорить о причинах, по которым советское государство сочло существование коммун неприемлемым для себя. Коммуны не вписывались в систему государственного капитализма, основанную на свободном от воли рабочих распоряжении государством прибавочной стоимостью. Систему, в которой провозглашённая диктатура пролетариата на практике была превращена в диктатуру людей, происходивших, как правило, из трудящихся классов, но присягнувших на верность самодостаточной государственной машине и утративших всякую связь с трудящимися. Системе, которой был нужен послушный наёмный рабочий, а не опирающийся на спаянную, относительно замкнутую и потому независимую (да ещё и, не дай Ленин, вооружённую) общину коммунар.
И что же у нас получается? Получается, что на практике, вопреки официальным идеологемам, советское государство вовсе не занималось воспитанием советских людей в духе коммунизма. Говорило государство о таком воспитании много, но действовало в противоположном направлении. А если кто что-то не строит, а только это что-то, при его самостоятельном зарождении, разрушает, так оно и не построится. Ларчик просто открывается, как видите. Не "невозможно", а "сознательно препятствовали и разрушали".
Чтобы воспитать человека в духе самоограничения, необходимо в первую очередь предоставить этому человеку достаточно свободы для того, чтобы он мог выбирать между искомым самоограничением и каким-то иным путём. Но именно свободный выбор гражданина в рамки советского централизованно управлявшегося хозяйства не вписывался совершенно.
"Никогда, никогда, никогда, никогда
Коммунары не будут рабами."
А государственные служащие никогда не будут коммунарами.
В Интернете встречается единая дата гибели советских коммун. 1937 год. Некоторые говорят, что это Хрущёв редиска - артели ликвидировал и материальное стимулирование продвигал. Но увы. Ростки коммунизма в СССР ликвидировал (как руководитель страны) не Хрущёв. Желающим устроить баттхерт для расплодившихся нынче, как тараканы, псевдолевых сталинофилов и их имитаторов - на заметку.
June 27 2013, 19:58:22 UTC 6 years ago
внутренний голосправое полушарие "подсказывает". Постановка вопроса про отсутствие коммун в СССР мне нравится.June 28 2013, 06:53:57 UTC 6 years ago
1. в семье - захлестнуло мещанство.
2. в школе - догматизм, конформизм и заформализованность
3. в армии - ну тут и говорить нечего, это было не коммунистическое воспитание.
Сразу оговорюсь - это всё ан масс. Отдельные многочисленные случаи нормального положительно-коммунистического воздействия на индивидуума, конечно же были, во всех трёх категориях.
Что-то мне научный коммунист рассказывал про кубинский опыт воспитания подрастающего поколения, чуть ли не поголовное интернатство...