Кондотьеры. Иначе было в Италии. Сначала в борьбе с Гогенштауфенами за самостоятельность, затем в бесконечной борьбе между собой и вооруженной борьбе партий внутри городов, при неудовлетворительности городских милиций, итальянские города все шире обращались к наемникам. Последние, сделав из войны ремесло, переходя со службы одному политическому центру на службу другому, совершенно деклассировались и уложились в особые организации, получившие огромный политический вес. Во главе стоял кондотьер, т. е. предводитель, который набирал отряд, и, как антрепренер, искал с ним наиболее выгодной службы. Обострение гражданской войны создавало многочисленных политических эмигрантов, которые комплектовали ряды наемников. Власть кондотьеров взад шайками этих изгнанников или искателей приключений с течением времени росла — шайки из товарищеской организаций обращалась: в отряд, преимущественно конный, содержимый и во всем зависимый от его начальника. Создалась положение, напоминавшее германских князей с их отрядами на службе разлагавшейся Римской империи, в обоих случаях приведшее н захвату власти предводителями профессиональных воинов.
Армии кондотьеров безусловно доказали свое превосходство над феодальными ополчениями. Вилани, описывая столкновение наемников с неаполитанским рыцарством, еще в 1349 г., утверждает, что не было даже боя, а происходила просто ловля баронов и богатых рыцарей, за которых можно было получить хороший выкуп. Армии кондотьеров оставались по преимуществу конными и маленькими, так как каждый лишний человек был обузой для кондотьера; его приходилось не только довольствовать, но и выделять ему его долю из добычи.
Господство кондотьеров XIV и XV века — представляет эпоху расцвета ренессанса. Многие кондотьеры, сделавшиеся оседлыми тиранами крупных городов, явились покровителями возрождения наук и искусств. В военном отношении необходимо отметить крупный толчок вперед: воскрешаются античные идеи в тактике и стратегии, нарождается обширная военная литература; вместо бесформенного протокола средневековой хроники создается связное, правда, не лишенное тенденции, военно-историческое повествование.
Возрождается военная наука: из первой военной школы Альберико Барбиано, по выражению современника, герои выскакивали, как из троянского коня.
На заре цивилизации, в пятнадцатом веке, пожалуй, самой "горячей" точкой Европы по интенсивности конфликтов была Италия (71 крупное сражение, 51 осада)
Основная тактическая еденица у кондотьеров - "копье" состояло из трех человек: двух латников и одного пажа.Первый латник (capolancia) носил более тяжелое вооружение и считался ударной силой (armigero vero), второй был оруженосцем (piatto) и, несмотря на более легкий доспех, тоже считался тяжелой кавалерией. Паж (paggio, ragazzo) исполнял роль слуги в походе и очень редко, случайно, роль вспомогательного бойца на поле боя.Полное отсутствие в составе "копья" людей, оснащенных метательным оружием, объясняется наличием больших наемных пехотных контингентов, причем оплата профессионального арбалетчика была равна оплате латника (4 дуката в месяц)
Месячная оплата -10-13 дукатов на копье.Тенденция была такова, что чем более длительным был срок найма, тем меньше была месячная оплата.
Во Флоренции XV в. мастеровой получал 20 - 25 дукатов в год, хороший мастер в два раза больше. На один дукат можно было купить около 400 л красного вина или 50 кг мяса. Боевой конь стоил 30 дукатов.
При ведении кампании итальянцы использовали три вида снабжения: из обозов, идущих из баз; из складов, создаваемых в районе операций; и, наконец, наиболее распространенный способ, покупку на месте. Флорентийцы имели даже три особых Signori del mercato dell esercito для этих целей. Если территория была вражеской, то о покупках на месте, естественно, речь не шла. В каждой армии имелись отряды guastatori (разорителей), состоящие из легкой кавалерии, в чьи функции входило, помимо нанесения ущерба территории врага, снабжение своих частей захваченным провиантом.
На кондотьеров жестоко нападали итальянские патриоты, с гениальнейшим Макиавелли во главе. В наемных войсках, не одушевляемых гражданским чувством, они видели гибель Италии, раздробление, узурпацию тиранами власти в свободных республиках, патриоты тяготели к идеалу римской милиции. Кондотьеров обвиняли в том, что они "живодеры". Таким живодером был, например, немец герцог Вернер фон Урслинген (Гварнерио), избравший себе девиз: "враг Бога, сострадания и милосердия". У итальянских кондотьеров, однако, часто встречается оригинальная христианско-патриотическая идеология. Если и между ними были крутые люди (знаменитая фамилия Сфорца — означает насилователь), то условия войны и отношения хозяев, нанимавших кондотьеров, к ним объясняют это. Когда папа Сикст IV узнал, что нанятый им кондотьер Роберт Малатеста одержал полную победу, он распорядился его умертвить.
Такие отношения, конечно, вызывали во время операций у кондотьера мысль — не только разбить противника, но и охранить интересы свои и армии со стороны нанявшей их власти. Макиавелли и другие патриоты обвиняли кондотьеров в том, что они, чтобы не остаться без работы, затягивали войну, как недобросовестный адвокат затягивает судебный процесс, что они стремились к фокусничеству, что бои их между собой оставались бескровными, а победы имели призрачный характер. Несомненно, известное стремление к виртуозности, к искусству для искусства, характерно для кондотьеров. Но у них же народилась осмысленная операция, осмысленная тактика вместо анархической тактики и стратегии средневековья; они обращали особое внимание на правильное снабжение армии, так как солдат служил только хорошо обеспечивающему его кондотьеру, — а когда возникала опасность для самого кондотьера, как это было, когда флорентийцы двинулись против Кастручио Катракани, кондотьеры умели вести очень кровопролитный бой.
Несмотря на печальную память разорения и раздробления, оставленную кондотьерами, сравнивая их армии, с точки зрения военного искусства, с феодальным ополчением, мы должны признать их шагом вперед.
