Будущее страны зависит: во-первых, от четкого понимания, что же происходило в стране и с нацией на протяжении последних ста лет ее истории, и, во-вторых, от осознанных усилий народа, общества по преодолению негативных составляющих нашей истории.
Сопоставление — естественный метод аргументации политика, общественного деятеля, педагога и журналиста. Этот метод применялся с успехом уже в классической древности.
Сопоставляйте всегда. Помните лишь о том, что чем ближе аналогия, чем большее число параметров двух сопоставляемых совпадет, тем убедительнее.
Лучше, если оба ваших примера будут взяты из практической политики и близки к данному времени, тогда ваше сопоставление будет более эффективным, хотя это и не обязательное условие. Иногда исторические коллизии повторяются через столетия. Сопоставляйте прежде всего исторический материал.
Именно сопоставление позволяет избавиться от путаницы в терминах и понятиях, используемых повседневно в печатных изданиях и электронных средствах массовой информации.
Понятия «монархия», «демократия», «республика». Ровным счетом ничего не означают вне исторического опыта. Они наполняются смыслом только при определенной привязке. Только тогда мы увидим, что именно вписывается в национальную традицию и дает хорошие результаты, а что нет.
Нашу с вами страну обвиняют частенько в отсутствии глубоких демократических традиций. Вместе с тем, наши демократические традиции глубоко уходят в догосударственную историю славян. Это вечевой строй, это община. На протяжении долгих веков нашей истории демократические элементы практически не исчезали, сохранившись вплоть до двадцатого века. Полностью они не исчезли даже в крепостническую петербургскую эпоху. Мы знали вече и земства, знали сельский и волостной сходы, в городах — сотни и слободы. Мы знали собственный парламентаризм.
«Учитесь парламентаризму на Западе, ведь английский парламент впервые собрался еще в 1265 году», — будет сказано вам. На это вам вполне естественно ответить, что наш парламентский опыт на пятьдесят четыре года старше западного, его первое проявление датируется 1211 годом, когда возникло сословное представительство, созванное великим князем Владимирским Всеволодом Большое Гнездо.
Мы должны отчетливо видеть, что в каждой стране демократические институты приживаются только в национальной форме и только тогда, когда их уместно иметь: наша демократическая традиция земского свойства, ей чужда система политических партий.
Последнее время мы нередко сталкиваемся с пропагандированием идеи восстановления монархии. Что ж, у нас необычайно древняя монархическая традиция. Однако следует помнить, что западные образцы монархий нового времени, то есть монархии абсолютные и монархии конституционные, не свойственны русской истории. Нам свойственна монархия сословно-представительная, которая кстати, прекрасно уживается с мощной демократической традицией и с традицией аристократической.
«В русской истории чаще всего действуют деспотические методы правления. В русской истории полно тиранов!» — говорят нам. Но самое взыскательное исследование исторического процесса до 1917 года даст не более двух тиранов. При любых натяжках на эту роль могут подойти только цари Иван IV и, с определенными оговорками, Петр I. Для сравнения, в итальянской истории без труда можно насчитать многие десятки тиранов.
Чрезвычайно удачным в этом плане бывает сравнение двух нерусских материалов. Так, сопоставление образцов классической демократии Греции, средневековой демократии городов-государств, парламентских демократий XVII -XIX веков с западными демократиями современности приводит к мысли, что если на Западе демократия сейчас и существует, то она сильно повреждена, во-первых, бюрократией, и во-вторых, различными олигархиями — корпорациями богатых, корпорациями тайных обществ, корпорациями прессы. Поврежденная демократия, вполне естественно, не годится в качестве образца для восстановления демократических традиций в нашей стране
Вполне естественно воспользоваться сопоставлением, когда речь идет о таком важном вопросе как история формирования национальных и государственных территорий.
Несомненно, все читатели помнят, что большая часть территорий, имевших собственное население и вошедших в состав России, сделали это добровольно. Однако чрезвычайно важно помнить, что, например, грузины добивались вступления в состав Российской империи с конца XVI века на протяжении двух столетий. В конце XVIII века они этого добились. Есть другие подобные аналогии.
Другое прямое сопоставление. Северная Ирландия — территория, отрезанная у Ирландии в силу того, что большинство населения Северной Ирландии составили английские переселенцы во времена порабощения Великобританией всей Ирландии. Сопоставьте: Харьков отрезан у нынешней Российской Федерации на том основании, что с разрешения русского царя на эту территорию переселились украинцы.
Обратите внимание на предлагаемую нам логику. Когда город основан русскими, но в силу сложившихся обстоятельств большинство населения составляют нерусские, этот город уже нерусский: например, город Грозный. Если же город основан нерусскими, но большинство населения в нем русские, то и это город нерусский — например, город Рига.
А вот и еще один поразительный пример. Город Ругодив основан русскими, затем стал немецким и получил имя Нарвы, после же вновь вошел в состав России. Сегодня он, хотя и находится на территории Эстонии, имеет не менее 90 процентов русского населения. Однако и этот город тоже «нерусский», хотя, насколько нам известно, немцы на него не претендуют, а эстонцы никогда не составляли в Нарве сколько-нибудь значительного процента населения.
Видоизменяясь и трансформируясь, не выходит из употребления миф об отсталости царской России. Сопоставление полностью развенчивает этот миф. Мы сошлемся на чрезвычайно интересное исследование, которое было проведено в начале семидесятых годов известным физиком Федосеевым, занимавшимся сопоставлением жизненного уровня. Если принять уровень жизни в России в 1913 году за сто условных единиц, то уровень жизни в Великобритании в том же 1913 году составлял 80 условных единиц, т. е. на одну пятую ниже. Однако пользуясь той же системой сопоставления, можно сказать, что в 1968 году уровень жизни в Великобритании составлял уже 216 условных единиц, в то время как уровень жизни в Советском Союзе — лишь 53 условные единицы. В 1968 году мы жили вдвое хуже, чем в 1913! Желающие могут провести и следующее сопоставление жизненного уровня: 1968-го и нынешнего, текущего года.
Как развивалась бы Россия, минуй ее революция и революционная разруха, мы можем видеть на примере Финляндии, в прошлом — одной из наиболее отсталых европейских стран, представлявшей в начале XIX века, в момент присоединения к Российской империи, одну из наиболее нищих и отсталых ее частей. Все, что было приобретено финнами за последние примерно двести лет, приобретено благодаря присоединению к России. Таким образом, глядя на современные финские жилища, на благоустройство финских дорог, сохранность финской природы, мы глядим с вами на часть России, не претерпевшую революционных измывательств.
Отсюда уместно обратиться к серии сопоставлений, вытекающих из положения Российской Федерации в послереволюционной системе так называемого СССР, положения русских в системе РСФСР. Обширный материал на эту тему опубликовала еще в 1984-1985 годах доктор юридических наук Галина Ильинична Литвинова.
Обратим внимание на экономику. Как известно, Советский Союз жил в замкнутой, определяемой высшими инстанциями системе цен. Так вот, трудоемкость такой сельскохозяйственной культуры как картофель, примерно совпадает с трудоемкостью цитрусовых. Поэтому на мировом рынке цены на картофель близки к ценам на цитрусовые. Нетрудно представить себе, во сколько раз картофель был дешевле цитрусовых в системе СССР и вспомнить, какие регионы производили картофель, а какие — цитрусовые. Сопоставление дает нам картину дискриминации русских регионов.
Примеров таких множество. Есть и примеры административные, примеры, относящиеся к области государственного устройства. Российская Федерация была единственной республикой в системе СССР, не имевшей своего центрального партийного комитета. При партийной системе тогдашнего управления — явная дискриминация. Российская Федерация не имела и своей Академии наук. Следовательно, населению ее было предоставлено меньшее число академических институтов, меньшее число академических званий и должностей, докторских и кандидатских ставок, мест в аспирантуре и т. д. Результатом всего этого явился значительно более низкий уровень высшего образования среди русского населения (см.: Идеологические технологии 2).
Следует помнить, что к началу XXI века население России должно было бы составить полмиллиарда: в русских областях Российской империи в 1913 году русские составляли 95% населения, в то время как к 1989 году — только 82%. Следует учитывать, что темпы прироста русского населения снизились по сравнению с темпами прироста мусульманских народов на территории Советского Союза только в 60-е годы нашего века. Таким образом, сопоставление рисует нам не только картину ограбления русского населения революционным и постреволюционным режимом, но и позволяет по современным представлениям, принятым международными организациями, квалифицировать обращение с русским народом на протяжении восьмидесяти лет как геноцид, непрекращающийся и в настоящее время.
Обратите внимание, что коммунистический режим поставил русских в положение расчлененной нации: до революции белорусы и украинцы считались русскими, а посткоммунистический режим закрепил русских в положении расчлененной нации, разделив территорию исторической России между полутора десятками государств. Здесь уместно сопоставление с положением немцев до воссоединения Германии, с положением вьетнамцев до окончания Вьетнамской войны, с нынешним положением корейцев.
В начале перестройки громко звучали напоминания о депортации народов при сталинском режиме. Эта депортация была преодолена впоследствии, и любое упоминание о ней должно служить поводом для русского или дружественного русским политика основанием и напоминанием о том, что в процессе сложения так называемой национальной Турции была проведена депортация греков, ассирийцев, армян, а в настоящее время происходит депортация сербов с территорий, оккупированных хорватами, и русских из ряда сопредельных РФ регионов, получивших статус независимых государств.
Наиболее усердствуют в депортационной политике правительства современных Латвии и Эстонии. Кстати, справедливости ради заметим, что в то время как русские подвергались идеологическому расчленению на неисторические нации, некоторые народы исторической России резко увеличили свое население, административно ассимилируя инородческое население. Так, латгальцы оказались латышами, памирцы — таджиками. Есть и другие примеры.
На фоне вышесказанного нужно вспомнить о решении Конгресса США, который отказался включить русских в число порабощенных коммунистическим режимом народов. Это решение не должно забывать и следует квалифицировать как откровенный шовинизм.
Пожалуй самый убедительный материал для сопоставлений дают примеры практической внешней политики. Так, государством Израиль была проведена в свое время бомбардировка двух заводов на территории Ирака на основании того, что Ирак на этих предприятиях вел подготовку своего ядерного процесса. Не следует ли из этого, что любое государство вправе нанести бомбовый удар по территории государства Израиль в случае серьезных подозрений в успехе проводимой этим государством программы создания ядерного оружия.
Как известно, Ирак подвергся жестоким бомбардировкам и удару сухопутных (в основном американских) войск, в силу захвата им небольшого государства Кувейт. Однако Турция на протяжении четверти века оккупирует значительную часть территории Республики Кипр, из чего вполне естественно вытекает право любого сообщества государств бомбить территорию Турции, причем очевидно, что это будет более обоснованным действием нежели проведенная не так уж давно в отношении Ирака операция «Буря в пустыне».
Продолжим рассмотрение подобных сопоставлений. Обратимся к политике США. Как известно, Соединенные Штаты Америки десантной операцией устранили невыгодный им режим в небольшом латиноамериканском государстве на острове Гренада. Вполне естественно, тем самым США подтвердили право любого заинтересованного государства на подобную десантную операцию в пределах, объявленных этим государством зоной их национальных интересов.
Есть и еще более интересные примеры, примеры, так сказать, маломасштабные. Так например, те же американцы захватили на территории суверенной Республики Панама законного президента этой страны генерала Норьегу по обвинению в причастности его к наркобизнесу, то есть, в совершении уголовного преступления. Впоследствии Норьега был отдан в США под суд. Вполне естественно, что любая страна вправе в результате прямой аналогии арестовать государственного деятеля другой страны, если он совершил уголовно наказуемое деяние, которое мог бы рассмотреть суд захватившей его страны. Так например, Российская Федерация, а тем более историческая Россия, вправе арестовать на территории сопредельного суверенного или независимого государства любого государственного деятеля, хотя бы и президента какой-нибудь республики, если ранее он совершил уголовно наказуемое деяние на территории России.
В принципе, метод международного террора осуждается практически всеми политическими кругами, однако простые сопоставления показывают, что не любой захват человека на территории другой страны рассматривается международной общественностью, как акт террора. Уже упоминавшееся государство Израиль таким образом захватило не где-нибудь, а на территории Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, израильского физика Вануну, переправило его тайно на свою территорию, где он был предан суду по обвинению в разглашении израильской государственной тайны. Кстати, речь шла об обвинении правительства Израиля в тайном создании ядерного оружия.
Вряд ли можно предложить на основании подобного прецедента захватывать любого человека в любой стране. Однако после подобной выходки Израиля на его, по крайней мере, территории тайно захватывать разглашающих ее государственные тайны имеет право, думается, любая держава.
При этом, впрочем, рекомендуем нашим читателям помнить, что любой жесткий пример, любая система фактов, включенная в систему сопоставлений, не обязательно является декларацией вашей готовности поступать подобным образом. Так например, русский человек, русский политик вправе посчитать, что чье-то неблагородное поведение — еще не основание для того, чтобы и он вел себя столь же неблагородно, тем более преступно. Но сопоставление — необходимое условие успешного применения других идеологических технологий. Поэтому, декларируя права на те или иные решительные действия, вы не обязательно собираетесь их применять, а лишь ставите оппонента в чрезвычайно неудобное положение.
Не проведя серии сопоставлений, никогда не входите в положение оппонента. Напротив, весьма целесообразно заявлять максимальные претензии и ждать предложений компромисса. Компромисс — хороший вариант политической игры, но лишь при том условии, когда компромисс совершается в виде уступок обеих сторон. Компромисс с одной стороны называется не компромиссом, а капитуляцией.
Нужно помнить, что за последние десятилетия, а особенно последние пять-шесть лет, русские столько уступали, что на полвека вперед обеспечили себе право требовать уступок противоположных сторон, и только с учетом этой реальности русским политикам следует соглашаться на компромиссы.
Весьма настоятельно рекомендуем не слушать, когда нам откровенно льстят воспевая дифирамбы терпимости, смирению, благородству русских. Помните, что об этом говорят каждый раз, когда нас: а) начинают бояться, б) хотят обмануть. Когда вы слышите утверждения некоторых собеседников (обычно западного происхождения), что бедность русских людей не имеет существенного значения, так как гораздо важнее высокая духовность наших соотечественников, вы получаете право возразить, что Россия — последняя великая христианская страна — обладала еще более высокой духовностью в начале нашего века, но тогда она обладала одновременно могуществом и богатством одной из крупнейших держав. Таким образом, когда собеседник всячески восхваляет вашу бедность, на деле он лишь стремится, чтобы вы забыли утраченное Россией, причем, не без помощи его соотечественников (см.: Идеологические технологии 5).
Наконец, предостерегаем от доверчивого отношения к политикам и идеологам, провозглашающим известный кинематографический тезис «за державу обидно» и обещающим порядок, т. е. сохранение нынешнего нищенского уровня. Это ничто иное, как попытка еще раз принести общество и нацию в жертву государству, в то время как все развитие общества и нации ведет к тому, чтобы государство безупречно служило этим вышестоящим категориям (См.: Идеологические технологии 7).
Бесполезно и бесперспективно скандировать: «Са-вет-ский Са-юз!» Гораздо эффективнее будет напевать чаще незамысловатую песенку:
«Все, что можно хоть кому-то, можно нам, можно нам!»
