Мир предстаёт ирреальным созданием из грёз…

…Есть интересное сообщение об одном даосе, который при помощи амулетов и магических заклятий проникает в Пещеры в Небесной Горе, светящиеся изнутри собственным светом. Попав туда, он проникает в самого себя и обретает ту лёгкость существа, которая делает его невесомым. Освободившись от всех социолингвистических условностей, он изменяет душу таким образом, чтобы изгнать все усвоенные прежде привычки и обязательства. Он видит во сне, будто стал бабочкой, и, проснувшись, спрашивает себя, ему ли приснилось, что он бабочка или, напротив, бабочке приснилось, что она – Чжуан-цзы. Мир предстаёт ирреальным созданием из грёз…

Интересный опыт провёл американский психиатр Томас Вер. Он попытался восстановить в какой-то мере условия сна наших предков. В его опытах пятнадцать добровольцев были лишены источников искусственного освещения. В первые несколько ночей участники опыта проспали по одиннадцать часов, но затем возникли сложности с засыпанием, и добровольцы лежали в темноте, перед тем как заснуть, один-два часа. Затем следовал сон, длившийся три-пять часов, потом люди просыпались, как правило, после сновидения и около часа не спали, тихо лёжа. После этого следовал утренний сон продолжительностью около четырёх часов.

Как предполагает Вер, сон "в два приёма" – естественная норма для человека. Он оставался таковым даже с переходом людей к скотоводству и земледелию. Роджер Экирк изучил документальные и литературные свидетельства о том, как спали европейцы до появления ярких источников искусственного света, и нашёл несколько сотен указаний на то, что обитатели Европы спали тогда, как он выражается, "сегментированным сном"

"Бессознательные процессы не фиксируются прямым наблюдением, но их продукты, переходящие через порог сознания, могут быть разделены на два класса. Первый содержит познаваемый материал сугубо личностного происхождения; эти программы являются индивидуальными приобретениями или результатами инстинктивных процессов, формирующих личность как целое. Далее следуют забытые или подавленные содержания и творческие процессы. Относительно них ничего особенного сказать нельзя. У некоторых людей подобные процессы могут протекать осознанно. Есть люди, сознающие нечто, не осознаваемое другими. Этот класс содержаний я называю подсознательным разумом или личностным бессознательным, потому что, насколько можно судить, оно всецело состоит из личностных элементов; элементов, составляющих человеческую личность как целое.

Есть и другой класс содержаний психики с очевидностью неизвестного происхождения; все события из этого класса не имеют своего источника в отдельном индивидууме. Данные содержания имеют характерную особенность — они мифологичны по сути .Специфика здесь выражается в том, что содержания эти принадлежат как бы типу, не воплощающему свойства отдельного разума или психического бытия человека, но, скорее, типу, несущему в себе свойства всего человечества, как некоего общего целого. Когда я впервые столкнулся с подобными явлениями, то был несколько удивлён и, убедившись, что наследственными факторами их не объяснишь, решил, что разгадка кроется в расовых признаках. Чтобы решить вопрос, я отправился в Соединённые Штаты и исследовал сны чистокровных негров, после чего, к великой радости, убедился, что искомые признаки ничего общего с так называемым кровным или расовым наследованием не имеют, как не имеют и личностного индивидуального происхождения. Они принадлежат человечеству в целом и, таким образом, являются коллективными по природе. <…>

Я мог бы предоставить вам убедительные и подробные доказательства существования этих мифологических структур в бессознательном разуме. … Мне пришлось работать годы, собирая материал. … Сейчас лишь хочу предварительно заметить, что в слое бессознательного содержатся мифологические паттерны и что бессознательное формирует содержания, которые невозможно предписать индивиду и которые, более того, могут оказаться в крайнем противоречии с личностной психологией сновидца. Поразительными порой оказываются и детские сновидения, символика которых подчас поражает глубиной мысли, настолько, что невольно воскликнешь сам себе: "Да как это возможно, чтобы ребёнок мог такое увидеть во сне?". <…>

Не следует думать, что здесь прячется что-то мистическое. Хотя стоит мне заговорить о коллективном бессознательном, как меня сразу же стараются обвинить в обскурантизме. А речь идёт всего лишь о новой области науки, и допущение существования коллективных бессознательных процессов граничит с тривиальным здравым смыслом. Возьмём ребёнка: он не рождается с готовым сознанием, но его разум не есть табула раса (tabula rasa). <…> Сам мозг рождается с определённой структурой, работает современным образом, но этот же самый мозг имеет и свою историю. Он складывается в течение миллионов лет и содержит в себе историю, результатом которой является. Естественно, что он функционирует со следами этой истории, в точности подобным телу, и если поискать в основах мозговой структуры, то можно обнаружить там следы архаического разума. <…>

Подобно анатомической схожести тел, имеющих два глаза, два уха, одно сердце и т.д., с несущественными индивидуальными различиями, разумы также схожи в своей основе. Это легко понять, изучая психологию первобытных людей. Наиболее ярким фактом в мышлении первобытных является отсутствие различия между индивидуумами, совпадение субъекта с объектом, как определил Леви-Брюль, мистическое участие (participation mystique). Первобытное мышление выражает основную структуру нашего разума, тот психологический пласт, который в нас составляет коллективное бессознательное, тот низлежащий уровень, который одинаков у всех"  (Карл Юнг "Аналитическая психология")

"Дон Хуан утверждал, что мир, который мы считаем единственным и незыблемо абсолютным, является лишь одним из множества параллельно существующих миров, наподобие того, как располагаются слои в луковице. Он уверял, что все эти сферы иного бытия так же реальны, уникальны и абсолютны, как и наш мир. И мы обладаем способностью в определённой степени внедряться в них, хотя энергетически ограничены возможностью воспринимать только наш мир.

Дон Хуан объяснил мне, что одного желания недостаточно, чтобы научиться воспринимать другие миры, – необходимо накопить энергию, достаточную для того, чтобы их "ухватить". Другие миры существуют постоянно и независимо от нашего осознания, но их недоступность нашему восприятию является целиком и полностью следствием нашей обусловленности. Другими словами, исключительно благодаря этой обусловленности мы вынуждены согласиться с тем, что мир нашей повседневности единственно возможный мир"  (Карлос Кастанеда  "Искусство сновидения")

"В греческой мифологии сон считался границей смерти. Это указывает на то, что на протяжении долгого времени в человеческом сознании эти две концепции были тесно связаны. Причину заметить не сложно: оба состояния характеризуются отсутствием активности и сильно отличаются от оживлённого бодрствования. Считалось, что во время сна душа временно покидает тело, а после смерти она уходит навсегда. Поэтому сон рассматривали как короткую смерть, а смерть — как длинный сон. Ассоциация между смертью и сновидениями вытекала из связи между смертью и сном. Очевидно, представления о сновидениях, сне и смерти тесно переплетались с понятием тьмы преисподней" (Стивен Лаберже "Осознанное сновидение")

В Египте представления о связи сна и смерти, сновидений и загробной жизни оформились в изощрённые ритуалы похорон, сопровождаемые специальными мерами по сохранению тела покойника на как можно более длительный срок, чтобы он, покойник, закончив свой путь здесь, имел возможность пребывать там, в своём сновидении, сиречь вести загробную жизнь.

Современных исследователей может сбить с толку один аспект, а именно странное, как может показаться, влечение к смерти в египетской культуре, с её сложной подготовкой гробниц и погребальных принадлежностей. Но это может показаться странным только людям современной культуры, поскольку у нас существует некое табу на смерть.
Чтобы понять эту особенность, надо знать, что для египтян смерть была неизбежной, но не обязательно становилась концом всего. Они были убеждены, что, предприняв необходимые и правильные меры предосторожности , можно продлить наслаждение жизнью в "Тростниковой стране", в стране удовольствий и изобилия, управляемой Осирисом, которая является антиподом миру живых, управляемому фараоном и богом живых Гором.

Эти "предосторожности" были и щепетильными, и требовательными. Они включали знания умершими особых паролей, необходимых на разных этапах путешествия в Подземном Царстве ("Египетская Книга Мёртвых" сопровождала каждые похороны и представляла собой учебник-напоминание стадий путешествия и соответствующих магических паролей для каждой из них) и соответствующие ритуалы физической подготовки для жизни после смерти. Египтяне верили, что "человеческая душа" состоит из трёх компонентов, соответственно Ка, Ба и то, что можно назвать индивидуальным сознанием. Ка было предназначено оставаться близко к телу; Ба представлялось в качестве птицы с человеческой головой, которая могла покидать могилу, но также нуждалось в возращении; и, наконец, сознание будет активно переживать и чувствовать путешествие после жизни. Всем трём нужна была забота, следовательно, они нуждались в сохранённом навечно при помощи мумификации теле и подходящей еде, мебели и других удобствах, которые понадобятся для удачного путешествия и загробной жизни в царстве Осириса. Если переход проваливался по какой-либо причине, должна была происходить вторая и финальная смерть. Поэтому для египтян "первая" физическая смерть была неизбежной, но не обязательно последней. Отсюда вытекала важность принятия всех правильных предосторожностей, чтобы обеспечить себе приятную загробную жизнь, потому что согласно египетской религии вы действительно можете "взять с собой всё".

"Весь Восток был освящён благом, принесённым возвратившимся Гаутамой Буддой, его замечательным учением о Благом Законе....Греки соотносили огонь, первый хранитель всей человеческой культуры, с подвигом превзошедшего пределы мира Прометея, а римляне связывали основание своего поддерживающего мир города с Энеем, покинувшим разрушенную Трою и посетившим ужасное подземное царство мёртвых. Повсюду, независимо от сферы интересов (религиозных, политических или личных), подлинно творческие деяния представлены как происходящие в результате той или иной формы смерти для обычного мира. Человечество единодушно в признании того, что происходит в период его небытия, после которого герой возвращается, словно родившийся заново, исполненный величия и созидательной силы" (Джозеф Кэмпбэл)

В XI-XIII столетиях, в Европе получили необычайное распространение апокалиптические сочинения, изображающие посещение рая и ада. Древнейший из них – "Visio Beati Esdrae"; за ним последовали ирландское "Видение Адхамнана" (XI век), "Видение Альберика Монтекассинского" (1111-1127), "Видение Тундала" (1149) и т.д. С этой традицией связана и "Божественная Комедия" флорентинца Данте Алигьери (1265-1321). Жак Ле Гофф в книге "Рождение чистилища"  показал, что идея чистилища, где искупаются простительные грехи, возникла только между 1024 и 1254 годами; так, известный "Трактат о чистилище" св. Патрика написан в 1189 году

Понимая, откуда (из снов) и как (эволюционным путём) движется мысль человечества, мы можем реконструировать реальную, а не приснившуюся историю