Об исчезновении традиции

Что есть общество как "социально-производственный механизм"? В информационном аспекте - не что иное, как совокупность идей, методов и технологий. Совокупность Знаний.

Поколение по "индикту Константина" - это 15 лет, периодическое взимание налога на наследство в указном порядке. "Китайский", он же "ацтекский"  срок для поколения - 20 лет (3 поколения на 60-летний календарный цикл).

Таким образом, информация при благоприятных обстоятельствах  может сохраниться на два поколения, максимально на три  - это на 30-50 лет. Даже после  фактической гибели социума, после распада экономических, социальных и демографических структур возможно некоторое время ещё сохранение знаний и технологий. Информации.При прерывание традиции – нематериальная информационная сущность не сохраняется.

В середине ХVI века в Англии были созданы первые труппы актеров, которые играли мистерии. До этого мистерии играли любители. В второй половине ХVI века начали строиться театры и организовываться придворные труппы. В 1648 году после казни английского короля Карла I строгие пуритане запретили театр. В 1660 году была  восстановлена монархия, и  Карла II издал указ о восстановлении театров. У. Давенанту стал диретором театра  "Слуги герцога", а Т. Киллигру  - директором театр "Слуги короля". Самая большая трудность при организации театров было отсутствие актеров. Давенант и Киллигру  начали заниматься подготовкой новых актеров, в том числе и актрис - для исполнения женских ролей. Их небольшие театры вмещали около 300 зрителей - как правило, аристократическую элиту. Таким образом, понадобилась всего одно поколение, чтобы театральная традиция была полностью утраченной.

Гибель Испании

В 1609 году из Испании были изгнаны мориски (справедливости ради, надо отметить, что дворянство Арогона этому сопротивлялось). Около миллиона самых трудолюбивых людей Испании были убиты или изгнаны. Почти каждая местность в ней лишилась массы трудолюбивых земледельцев и искусных ремесленников. Лучшие из известных тогда систем хозяйства применялись морисками, которые обрабатывали и орошали почву с неутомимым старанием.

Разведение риса, хлопка и сахарного тростника, производства шелка и бумаги находилось исключительно в их руках. С изгнанием их все это вдруг расстроилось, и большей частью растроилось навсегда, потому что испанские христиане считали подобные занятия ниже своего достоинства. По их мнению, война и религия представляли единственные два поприща, на которых стоило подвизаться. Сражаться за короля или вступить в духовное звание считалось делом достойным уважения, все остальное было ничтожно и грязно.

Поэтому, когда мориски были изгнаны из Испании, некому было занять их место;ремесла и мануфактурное производство или упали, или совершенно исчезли, и обширные пространства пахотной земли остались необработанными. Некоторые из самых богатых местностей Валенсии и Гранады были так запущены, что недоставало продовольствия даже для такого скудного населения, которое там осталось.

  Указать раличные моменты в постепенном упадке Испании почти невозможно, так как даже сами испанцы, под влиянием слишком поздно овладевшего ими стыда, не решались писать о том, что составило бы только историю их унижения:так что не сохранились подробных указаний о злополучных царствованиях Филиппа IV и Карла II, обнимающих почти восемидесятилетний период времени. Некоторые факты, однако ж, я имел возможность собрать и они весьма знаменательны.

В начале ХVII столетия народонаселение Мадрида доходило до 400000 человек;в начале же ХVIII оно не состовляло и 200000. Севилья, один из богатейших городов Испании, имела в шестнадцатом столетии более шестнадцати тысяч ткацких станков, дававших занятие ста тридцати тысячам человек. В царствование Филиппа V это число станков сократилось до трехсот;а в отчете, представленном Кортесами Филиппу IV в 1662 г., говорится, что город заключает в себе только четвертую часть прежнего населения и что даже оливковые рощи и виноградники, разводимые в его окрестностях и составлявшие значительную часть его богатства, находятся теперь почти в совершенном пренебрежении.

Толедо в половине шестнадцатого столетия имел более пятидесяти шерстянных мануфактур; а в 1665 г. было уже было только тридцать, -почти вся торговля прекратилась с уходом морисков, которые перевели ее в Тунис. По той же самой причине производство шелка, которым славилось Толедо, совершено прекратилось, и почти сорок тысяч человек, находившиеся в зависимости от этого производства, лишились всяких средств к существованию. Другие отрасли  промышленности подверглись той же участи.

Жители Мадрида голодали, а произвольные меры, принятые для снабжения их пищей, могли только принести временные облегчение. Многие лица падали от изнемождения на улицах и тут же умирали;иных видели умирающих на больших дорогах, но никто не имел чем накормить их. Наконец народ пришел в отчаяние и сбросил всякую узду. В 1680 г. в Мадриде не только рабочие, но и огромное число торговцев соединялись в шайки, вламывались в частные дома и среди булого дня грабили и убивали жителей.

В течение остальных двадцати лет ХVII столетия столица Испании была не в состоянии не возмещения, а анархии. Обыкновенные отправления исполнительной власти были прерваны. Полиция Мадрида, не получая заслуженного жалованья, разошлась и предавалась грабежу. Казначейство было пусто, и пополнить его не было возможности. Бедность двора доходила до того, что не было денег на уплату жалованья домашней прислуге короля и на ежедневные хозяйственные издержки. В 1693 г. прекращена была выдача всякиx пожизненных пенсий и все чиновникам и министрам короны уменьшено было жалованье на одну треть. Голод и бедность продолжали увеличиваться. В 1699 г. Стэнхон, тогдашний английский посланник в Мадриде, пишет, что не проходило ни одного дня, чтобы не случилось убийства в драке из-за хлеба;что его собственный секретарь видел пять женщщин, задушенных толпой перед пекарней, и что к довершению всех несчастий недавно нагрянули еще в столицу с лишком двадцать тысяч нищих из деревень.

К счастью, в 1700 г., когда дела были в самом худшем положении, Карл II, этот король-идиот, умер и Испания попала в руки к Филиппу V, внуку Людовика ХIV. Эта замена Австрийской династии Бурбонской принесла с собой много других перемен. Филипп, царствовавший от 1700 до 1746 г., был французом не только по рождению и воспитанию, но и по чувствам и привычкам.

При самом отправлении его в Испанию Людовик наказал ему не забывать, что он -уроженец Франции, престол который может ему со временем достаться. Таким образом, сделавшись королем, он не обращал внимание на испанцев, принебрегал их советами и отдал всю, какую имел, власть в руки своих соотечественников. Это некогда могущественнейшая монархия в свете сделалась чуть ли не провинцией Франции, все важные дела решались в Париже, откуда сам Филипп получал инструкции" (Бокль)

Таким образом, Испания после  крупнейшей политической и экономической ошибки уже востановиться  не смогла. В Испании при исчезновении носителей традиции - традиция не сохранилась.