Кавалерия (Конница)

Это была первая в XXI веке кавалерийская атака США.

Из статьи Д.Рамсфельда “Трансформирование вооружённых сил”

Дональд Рамсфельд (Donald Rumsfeld)

Окончил Принстонский университет (1954). Министр обороны США в (1975-1977 AD и с 20.01.2001 AD до 18.12.2006 AD).

Верхом на лошади — в будущее

“..В прошлом году перед самым Рождеством я предпринял поездку по Афганистану и соседним странам, где мне представилась возможность провести некоторое время в расположении американского воинского контингента. В числе прочих я встретился там с весьма необычной группой людей — отрядом спецназа, участвовавшим в штурме Мазари-Шарифа.

С того момента, как этот отряд приземлился в Афганистане, люди начали адаптироваться к местным условиям. Они обзавелись бородами и традиционными афганскими шарфами, ездили верхом на лошадях, привычных к пулемётной стрельбе. Они перевозили снаряжение на мулах по одной из самых пересеченных местностей на свете; им приходилось ездить верхом ночью, в темноте, в двух шагах от минных полей, по узким горным тропам, вьющимся над леденящими душу безднами, — один солдат жаловался, что “только через неделю смог заставить себя не вцепляться мертвой хваткой в холку лошади”. Многим никогда раньше не доводилось ездить верхом.

Объединившись с антиталибанскими силами и проводя совместные учения, они перенимали у своих новых союзников приемы ведения войны на афганской земле, а сами помогали им оружием, продовольствием, снаряжением, разрабатывали тактические решения и обучали личный состав. Планировался штурм Мазари-Шарифа.

В назначенный день один из отрядов спецназа проник в город и затаился вглубоком вражеском тылу, приготовившись вызвать авиаудары. Взрывы бомб должны были стать для остальных сигналом к атаке. Когда момент настал, они передали коалиционным воздушным силам координаты намеченных целей и взглянули на часы. “Две минуты”. “Тридцать секунд”. ""Пятнадцать секунд". И тут — из ниоткуда — на позиции талибов и "Аль-Каиды" просыпался град высокоточных бомб. Взрывы оглушали. Время было рассчитано настолько точно, что, как позднее рассказывали солдаты, сотни всадников-афганцев в буквальном смысле в одно мгновение "вынырнули" из дыма — и бросились на врага через облака пыли и свистящую шрапнель. У нескольких афганцев были гранатомёты, у иных оказалось меньше десяти патронов на винтовку, но все они вместе, афганцы и американцы, смело неслись навстречу танкам, миномётному, артиллерийскому и снайперскому огню.

Это была первая в XXI веке кавалерийская атака США.

Один американский солдат вспоминал позже, как после боя какой-то афганский боец подозвал его знаками к себе и начал закатывать штанину. "Я думал, он хочет показать мне свою рану", — рассказывал он. Но афганец показал ему протез ноги — этот одноногий человек участвовал в конном сражении!

Залогом победы в сражении за Мазари-Шариф, ставшей в то же время началом конца власти "Талибана" в стране, послужило сочетание изобретательности бойцов спецназа США, арсенала новейшего американского высокоточного оружия, доставленного к цели силами военно-морского флота, военно-воздушных сил и корпуса морской пехоты, а также отваги героических одноногих афганских кавалеристов.

В тот день на равнинах Афганистана повстречались девятнадцатое и двадцать первое столетия — и одержали победу над опасным врагом, готовым на все ради победы, — замечательное достижение.

Учиться быстро

Когда президент Джордж Буш вернул меня в Пентагон после отсутствия продолжительностью в четверть века и попросил представить ему новую оборонную стратегию, он знал, что я — человек старой закалки. Едва ли ему тогда могло прийти в голову, что мы "воскресим" кавалерию. Но именно в этом и заключается сущность трансформации.

И вот в 2002 году мы вели первую в новом веке войну, вспомнив о кавалерии, причем использовали кавалерию так, как никто никогда раньше этого не делал. Это свидетельствует о том, что революция в военном деле — нечто большее, нежели производство нового высокотехнологичного оружия, хотя последнее, несомненно, составляет часть этой революции. Революция предполагает еще и изменение образа мыслей, равно как и появление новых способов ведения военных действий.

Во время Второй мировой войны германский блицкриг произвёл революцию в военном деле, однако это было достигнуто вооружёнными силами Германии, подвергшимися трансформации лишь на 10—15 процентов. Немцы поняли, что исход войны зависит не от действий громадных армий и не от нескончаемой окопной войны, а от действий небольших хорошо обученных мобильных "шоковых" группировок, действующих при поддержке авиации и способных наносить "молниеносные удары" по противнику. Они разработали смертоносную комбинацию быстроходных танков, мотопехоты и артиллерии, работающих в связке с пикирующими бомбардировщиками и направляющих все усилия на одну конкретную часть неприятельского фронта. Эффект был сокрушительным.

Самым революционным и беспрецедентным элементом блицкрига были не те новые ресурсы, к которым прибегли немцы, а скорее не имеющие аналогов комбинации, при помощи которых они объединяли новые и существующие технологии. В том же смысле сражение за Мазари-Шариф носило трансформационный характер. Коалиционные силы использовали все находящиеся на вооружении ресурсы — от самых продвинутых (таких как оружие с лазерным наведением) до антикварных (сорокалетние бомбардировщики В-52, оснащенные современной электроникой) и до почти первобытных (человек с ружьём на коне)— и использовали их в комплексе, абсолютно по-новому, достигая при этом сокрушительного результата.

Из всего сказанного вовсе не следует, что в точности ту же комбинацию тактических приемов и имеющихся ресурсов следует считать образцовой для будущих сражений. Урок афганской кампании заключается не в том, что армия США должна срочно закупать и складировать кавалерийские сёдла. Наоборот, афганский опыт учит тому, что подготовка к будущим боевым действиям потребует нового образа мышления, а также создания таких вооружённых сил, которые смогут легко адаптироваться к неожиданным вызовам и непредвиденным обстоятельствам. Способность к адаптации будет решающим фактором в мире, где царят неожиданность и неопределенность…”

Впервые опубликовано в Foreign Affairs (Number 3, Volume 81, May/June 2002). 

Перевод Виталия Шлыкова, Александра Белкина.