Генерал Гизан, Шелленберг - Массон

В продолжение :

 Hitler, как проект американской “закулисы”.Швейцария

Все это, однако, давно и широко известно: и о политике Швейцарии в предвоенные и военные годы, складывавшейся из тактических уступок странам “оси” и демонстрации беззаветной готовности защитить себя военными средствами, и о симпатиях швейцарской крупной буржуазии к Гитлеру и Муссолини, и о своеобразной политике швейцарских властей по отношению к изгнанникам из гитлеровской Германии, и о демагогической сущности лозунга о “переполненной лодке” и т. д. давно уже спорят “учёные” на страницах фундаментальных академических исследований.

Vox populi :

“..Война укрепила в нас чувство собственного достоинства. Нас не тронули, и этим доказано все: сила нашей армии, наша честность, мощь государства, прочность демократических устоев и конечно богоугодность наших помыслов и деяний.

Мы, швейцарцы, не любим коммунистов. Поэтому исход войны только укрепил наш антикоммунистический настрой. То, что она велась против фашистов, не имеет сегодня ровно никакого значения.

Мы убеждены, что щадящее отношение к нашей стране заслужили мы сами, что это заслуга генерала Анри Гизана и, разумеется, всех швейцарцев, ибо своим поведением, боеспособностью армии и красотами нашей родины мы явно произвели на Господа Бога весьма благоприятное впечатление.

Во время войны Швейцария была раем. Само ее название звучало магической формулой для гонимых и преследуемых, она была их землей обетованной. Наша природа виделась страждущим райскими кущами. Швейцарское государство и швейцарский ландшафт казались им нерасторжимым целым, в чем, кстати, убеждены и мы сами…”

 Петер Биксель “Швейцария глазами швейцарца” (Заметки об ущербности демократии).

Вот Главнокомандующий армией Швейцарской конфедерации генерал Гизан (в 1939—1945 AD),  трактовка действий и образа которого имеет самое непосредственное отношение к вопросу о “непреодоленном швейцарском прошлом”.

По конституции Швейцарии главнокомандующий выбирается парламентом временно, в условиях особой опасности для государства; он единственный, кто носит звание генерала, и в ряде вопросов получает экстраординарные полномочия. Как воспользовался ими генерал Гизан?

Генерал Гизан был популярен в народе и остался таким до конца войны, несмотря на многочисленные обвинения в нарушении принципов нейтралитета, и был стоек в утверждении независимости страны перед угрозой нападения со стороны фашистской Италии и Германии.

“Учёных” больше всего занимают три акции Гизана:

• тайное соглашение с Францией, которое он заключил в 1939 году за спиной парламента;
• секретная речь на легендарном Рютли перед высшим офицерским составом после капитуляции Франции в 1940 году, когда Швейцария оказалась окруженной фашистскими государствами со всех сторон и нападение на нее стало реальным;
• и выдвинутая там концепция Швейцарии как “альпийской крепости”, которая должна быть готова сражаться с любым врагом до последнего солдата (Концепция Гизана  : ”Швейцария будет существовать до тех пор, пока последний ее солдат будет в состоянии нести сквозь бурю знамя с белым крестом на кроваво-красном поле по снежной пустыне Альпийского вала”).

Во всех этих действиях генерала некоторые видят необходимость, некоторые “обнаруживают” и превышение полномочий, и неоправданный риск, и нереальность замысла; “Учёные”  находят у генерала и высказывания достаточно “реакционного” толка (в рамках навязаной англо –саксонской исторической парадигмы), якобы противоречащие его славе “отца нации”.

В собранных “учёными”  материалах образ Гизана двоится: то он похож на Вильгельма Телля, то он — узурпатор власти.

Есть явная незавершенность, уход от исчерпывающих формул , впрочем как всегда, когда речь заходит о политике высокого уровня.

“..В марте 1943 года в Швейцарии опять появился Вальтер Шелленберг. (Разумеется, в то время мы об этом не знали и не могли знать.) Шеф политической разведки рейха решил продолжить игру с руководителем швейцарских секретных служб, начатую им в 1942 году.

Состоялось несколько свиданий бригаденфюрера СС с полковником Массоном. Первое — 3 марта в деревне Биглен, неподалеку от Берна, в отеле «Верен». На этой встрече присутствовал, по настоянию Шелленберга, командующий швейцарской армией генерал Гизан, а также его адъютант полковник Барбей.

Шелленберг вел игру расчетливо, и швейцарцы попались в умело расставленную им ловушку. Он сразу же заявил, что Гитлер знает о его поездке, более того — он выполняет поручение фюрера. Именно поэтому Шелленберг и просил о свидании с генералом Гизаном. Фюрер опасается, заявил гость, что Швейцария при определенных обстоятельствах не станет защищать свой нейтралитет так же решительно, как сейчас. По сведениям германской разведки, ожидается высадка англо-американских войск в Италии. Фюрер обеспокоен, что швейцарское правительство позволит войскам союзников пройти через территорию страны для удара по Германии с юга. Гитлер хочет иметь гарантию, что конфедерация ни в коем случае этого не допустит, что она по-прежнему будет блюсти нейтралитет в войне.

Отвечая гостю, командующий швейцарской армией подтвердил позицию нейтралитета при любой ситуации. Наши войска, сказал генерал Гизан, будут защищать страну против любых посягательств на ее суверенитет. Однако Шелленберг потребовал письменной гарантии. Несмотря на то что Гизан был возмущен наглым требованием и заявил, что он не может дать подобного обязательства без разрешения правительства, ему все же пришлось пойти на компромисс. Он вручил уполномоченному Гитлера копию газетного интервью, которое накануне дал одной шведской журналистке, задавшей генералу тот же вопрос о нейтралитете. Копию этой статьи Гизан подписал. Шелленберг остался удовлетворенным.

Затем бригаденфюрер СС предложил полковнику Массону назначить очередное свидание только с ним одним, и как можно скорее. Они встретились спустя девять дней, 12 марта, в гостинице «Бур О'Лак» на Тальштрассе. И там шеф политической разведки рейха изложил начальнику швейцарских секретных служб главную цель своей тайной миссии. Этого разговора с глазу на глаз никто не слышал и не записывал. Но если верить некоторым поздним источникам и отрывочным устным и печатным признаниям самих собеседников, нетрудно понять, о чем шла речь. ..

На основе воспоминаний Шелленберга Аккос и Кё излагают в своей книге такую версию беседы, состоявшейся в Цюрихе. Как опытный мастер шантажа, немец сначала выдал Массону крупный аванс. Уверяя коллегу в том, что Гитлер сторонник захвата Швейцарии, начальник политической разведки рейха заявил, что он лично считает это ошибкой и постарается переубедить фюрера. Шелленберг хочет спасти Швейцарию от вторжения, так как, по его мнению, ее нейтралитет имеет и для Германии огромную ценность. Пусть полковник не сомневается в его искренности — Шелленберг уже дал немало доказательств,  выполнив не одну просьбу Массона. Теперь он готов сделать для Швейцарии гораздо большее — ведь речь идет о ее судьбе.

Подготовив Массона к дальнейшему разговору такими посулами, Шелленберг раскрыл наконец свои карты. Начальник гиммлеровской разведки говорит: «Безопасность фюрера вызывает у меня серьезные опасения». Эту фразу швейцарец уже неоднократно слышал от него на предыдущих встречах. Она повторялась вскользь, как бы между прочим.

Но 12 марта в Цюрихе, по словам французских журналистов, Шелленберг высказался наконец открыто: ему известно, что в ОКБ несколько генералов готовят заговор против Гитлера. Дни заговорщиков сочтены, заявляет далее немецкий гость. Начальник гестапо Мюллер собирает сейчас необходимые доказательства, и вскоре эти люди будут арестованы. Однако судьба их не безразлична Шелленбергу, он хочет им помочь, хотя по долгу службы не должен этого себе позволять. Однако он решил следовать чувству совести. Если бы он знал имена этих генералов и офицеров, то смог бы, пока еще не поздно, вмешаться в дело и спасти людей, используя свое влияние и высокопоставленных друзей. Помогая им, сказал Шелленберг, он таким путем делает еще одну услугу Швейцарии, так как знает, что полковник использует заговорщиков из ОКБ в разведывательных целях. Поэтому, если Массон тоже хочет спасти их, он должен назвать имена этих офицеров, и как можно скорее. ..

…Спрашивая Массона, знает ли он имена заговорщиков против фюрера, начальник политической разведки рейха, судя по всему, рассчитывал на доверительную откровенность швейцарца — в обмен на гарантию неприкосновенности конфедерации. Это была самая крупная козырная карта в руках Шелленберга.

Каждому из них не было известно то, что знал другой. ..

(Radó Sándor “ Под псевдонимом Дора” )

В соответствии с Гаагской Конвенцией от 1907 года, Швейцария, как нейтральное государство, имела право торговать с воюющими странами. Среди прочих товаров она экспортировала и оружие.

Links:

Швейцарцы

Новая Швейцария