Мифы Войны

"Этот мир, со всеми его изъянами, и является Золотым Лотосом совершенства" (Махаяна).

Если же кто-то не хочет или не в силах видеть мир именно таким, виновато в этом вовсе не мироустройство. Мы не вправе считать Вселенную дурной. Природа - не зло, а "деятельное пространство" сознания Будды. По этой причине нет ничего плохого и в распрях, а соперничество в битве не хуже и не лучше любых иных отношений.

Война - это большое дело для государства, это вопрос жизни или смерти, путь существования или гибели. Это основное положение необходимо твердо знать.

Поэтому войну определяют пятью факторами и определяют [следующими] положениями:

1. Путь - это когда мысли народа одинаковы с мыслями правителя. Поэтому народ готов вместе с правителем умереть или жить; когда народ не боится риска и не знает страха.
2. Небо - это свет и мрак, холод и жара; это порядок времени.
3. Земля - это отдаленность и близость, непроходимость и проходимость, широкое и узкое, смерть и жизнь.
4. Полководец - это мудрость, справедливость, гуманность, храбрость, строгость.
5. Закон - это воинский порядок и дисциплина, командование войсками и снабжение.

Эти пять правил известны каждому полководцу, но побеждает тот, кто усвоил их; тот, кто не усвоил, не побеждает.

Сунь –Цзы

Книга правителя области Шан

...государство добивается процветания [при помощи двух средств]: земледелием и войной.

...Если в государстве есть восемь [паразитов]:

• поэзия
• музыка
• добродетель
• почитание старых порядков
• человеколюбие
• бескорыстие
• красноречие
• острый ум

- правитель не сможет найти ни одного человека, которого он смог бы использовать для обороны или [наступательной] войны.

...Если же государство избавится от этих восьми [паразитов], то враг не посмеет явиться, а если он и явится, то непременно будет отброшен.

...На государство, которое любит силу, трудно напасть, а государство, на которое трудно напасть, непременно добьется процветания. Легко нападать на страну, где поощряют красноречие, а государство, на которое легко нападать, непременно окажется в опасности.

...Когда государство в беде, а правитель в тревоге, то, если даже советчиков будет столь [много], что из них можно группировать сотни, все равно бесполезно [пытаться] устранять опасность. Действительно, государство может очутиться в беде, а правитель оказаться в тревоге, когда имеется сильный противник или другое большое государство.

...Земледелие, торговля и управление - три основные [функции] государства. Они порождают шесть [паразитов], которые [в свою очередь] вредят этим трём [функциям]:

• стремление беспечно жить на склоне лет
• бездумную трату зерна
• пристрастие к красивой одежде и вкусной еде
• стремление к роскоши
• пренебрежение своими обязанностями
• стяжательство

Если эти шесть [паразитов] найдут для себя почву, [государство] будет непременно расчленено.

...В государстве, где порочными управляют, [словно] добродетельными, неизбежна смута, и оно непременно будет расчленено. В государстве, где добродетельными управляют словно порочными, воцаряется порядок, и оно непременно станет сильным.

...Если наказания суровы, а награды незначительны, - правитель любит народ, и народ готов отдать жизнь за правителя. Если же награды значительны, а наказания мягки, - правитель не любит народ, и народ не станет жертвовать жизнью ради правителя.

И в завершение:

...Если [во время войны] страна совершает действия, которых противник устыдился бы, то она будет в выигрыше.

Из 12-ой книги "Махабхараты"

Те, кто читает сейчас "Бхагавад-гиту", забывают порой, что этот религиозный трактат является  лишь частью шестой книги крупнейшего героического эпоса всех времен - "Махабхараты" - "Великого сказания о войне потомков Бхараты".

Царь, который знает свои силы и имеет большое войско, должен бодро и отважно, не раскрывая своих замыслов, отдать приказ выступить против царя, который слабее его, либо не имеет союзников и друзей либо уже воюет с кем-то другим и, следовательно, ослабел; но прежде ему нужно позаботиться о защите собственной столицы. [...]

Царь не должен подчиняться более сильному царю. Даже если он слаб ему следует стараться свергнуть сильнейшего и, добившись этого править самому. Сильнейших сбрасывают с престола оружием, пожарами и тайными отравителями, а также сеянием раздоров среди его свиты и слуг. [...]

Царь опирается на казну и войско. Его войско, в свою очередь, опирается на казну. Войско - источник всех его религиозных достоинств. Религиозные достоинства, в свою очередь, - опора его народа. Казну не пополнить, не притесняя подданных. Итак, можно ли содержать войско без притеснения? Значит, в трудные времена царь не совершает греха, притесняя подданных ради пополнения казны. [...] Власти над обоими мирами - и этим. и тем - добиваются богатством, а также правдой и религиозными достоинствами. Человек без богатства скорее мертв, чем жив. [...]

В неблагоприятные времена следует терпеть врага на своей шее, но при первой благоприятной возможности его нужно сбросить и разбить, как глиняный горшок о камень. [...]

Царь, желающий благоденствия, должен без колебаний убить сына, брата, отца или друга, если тот становится помехой. [...]

Не нанося другим опасных ран, не совершая жестоких деяний, не убивая живое, как рыбак губит рыбу, благоденствия не завоевать. [...]

Нет деления на врагов и друзей. Люди становятся друзьями или врагами только по воле обстоятельств. [...]

Любое дело нужно доводить до конца. [...] Царь должен опустошать вражеское царство, убивая его жителей, разрушая дороги, сжигая Я разваливая дома.

и напоследок:

Сила выше правды. Сила рождает правду. Сила - опора правды, как земля - опора живого. Правда должна следовать за силой, как дым за ветром. Правда сама по себе - бессильна. Правда держится за силу, как лиана за ствол дерева.

Вообще говоря, сама "Бхагавад-гита" как часть этого воинского эпоса является по своему содержанию наставлением, призванным ободрить юного царевича, которого перед битвой одолевают сомнения и муки совести. Смысл сводится к тому, чтобы перед резней освободить его ум от чувства вины и сожаления:

Рожденный неизбежно умрет, умерший неизбежно родится [...]
Неуничтожимо То, чем этот мир распростерт; постигни:
Непреходящее уничтожимым сделать никто не может. [...]
Не сечет его меч, не опаляет пламя,
Не увлажняет вода, не иссушает ветер.
Неуязвим, неопалим Он, неиссушим, неувлажняем;
Вездесущий, Он пребывает, стойкий, недвижный, вечный. [...]
Неуязвим воплощенный всегда в этом теле;
Так не скорби ни о каких существах...

Иными словами, именно это составляет, по распространенному на Востоке убеждению, незыблемую основу любого мира. В сфере действия - то есть самой жизни - мира нет и быть не может. По этой причине формула достижения мира заключается в том, чтобы поступать как Должно, но без привязанности к исходу:

В йоге устойчивый, действуй, оставив привязанность!
В неуспехе, удаче будь равным; равновесьем именуется йога.
Ибо дело значительно ниже, чем йога мудрости;
Ищи прибежища в мудрости; плодами прельщенные - жалки.
Здесь покидает мудрец и грехи и заслуги;
Поэтому предайся йоге, йога - в делах искушенность.
Мудрые люди, покинув плоды, рожденные делом,
Идут, расторгнув узы рожденья, в область бесстрастья.

Йога - искусность в действиях. Отбрасывая и страх перед плоданг действия, и тягу к ним, человек обязан без личной заинтересованности исполнять все, что предписывает ему долг, а долг воина - сражаться и убивать:

Приняв во вниманье свой долг, не нужно тебе колебаться,
Ведь для кшатрия лучше нет ничего иного, чем справедливая битва.
Как во внезапно отверстые райские двери,
Радостно вступают кшатрии в такую битву.

С древнейших времен бытовало мнение, что война (в том или ином виде) - дело не только неизбежное и благое, но также совершенно обычное. Кроме того, это самое бодрящее социальное занятие цивилизованного человечества, так как боевые действия - естественный источник радости и общественный долг царей. С этой точки зрения, правитель, который не занят войной и не готовится к ней, - просто болван и "бумажный тигр".

С другой стороны, в анналах мировой истории обнаруживаются и совершенно противоположные взгляды, когда идеалом полагается прекращение войн и установление вечного мира. Неизбежным следствием такого стремления становится, однако, отрицание самой жизни, ведь борьба и страдания, как известно, - неразрывные черты земного существования.

Наиболее впечатляющие примеры такого отрицания - джайнизм и ранний буддизм (хинаяна) - зародились в Индии, но встречаются и на Западе: это некоторые раннехристианские секты  и “Франция”(Миди) двенадцатого века в окружении альбигойцев.

В семитских мифологиях войны (Коране и Торе)  наличествует убежденность в том, что Бог, творец и единственный владыка Вселенной, неизменно занимает сторону одного, избранного народа, и, следовательно, войны именно этого народа, проводимые во имя Господа и во исполнение Божьей воли, - войны Святые. Схожее представление о "Цветочных Войнах" воодушевляло ацтеков на пленение врагов и последующее принесение их в жертву ради того, чтобы Солнце продолжало свой бег.

В "Илиаде", напротив, обитатели Олимпа симпатизируют обеим противостоящим сторонам, а Троянская война толкуется не в космических, а в земных, человеческих категориях - это просто борьба за возвращение похищенной жены. Кроме того, возвышенный идеал героического воина-человека выражен в поэме образом и речами не грека, а троянца Гектора.

Налицо резкое отличие от духа двух семитских военных мифологий и большое сходство с индийской "Махабхаратой". Прямолинейная решимость Гектора, отчетливо сознающего, что он обязан сражаться ради семьи и родного города, и "самообладание" (йога) Арджуны, исполняющего долг своей касты, олицетворяют, по существу, один и тот же принцип. Больше того, и в индийском, и в греческом эпосах обнаруживается одинаковое уважение к обеим воюющим сторонам.

Есть и третья точка зрения на идеалы и цели войны и мира. Она не осуждает и не отвергает войну как образ жизни и жизнь как войну, но целиком устремлена к тому времени, когда войны вообще прекратятся.

В зороастрийском эсхатологическом мифе персов, который, кажется, был первым серьезным предвидением мирного будущего, день великих перемен должен был стать вселенским переломом, когда будут упразднены прежние законы природы и воцарится вневременная и неизменная вечность, где уже не будет жизни, какой мы её знаем.

По иронии судьбы, этому всеобщему преображению должны были предшествовать долгие столетия непрестанных раздоров и войн, хотя в самой Персидской империи, как ожидалось, тем временем расцветал прообраз грядущего царства, где относительный покой должны был обеспечить имперские соглядатаи, доносчики и стража; по мере становления этой "мирной" империи разрастались бы и границы сферы гражданского спокойствия - до тех пор, пока не охватили бы весь мир...

О чем-то подобном говорили, впрочем, не так уж давно и в местах не столь отдалённых…

Помимо этих идей о войне и мире, на свете бытовала, до недавнего времени (2001 AD), ещё лишь одна свежая мысль, и провозгласил ее выдающийся голландский философ-правовед Гуго Гроциуc.

В своей эпохальной работе "О праве войны и мира" (1625 AD) он впервые в истории человечества предложил принципы международных отношений, основанные на этике, а не на законе джунглей (“законе рыбы”).

В Индии господствующим правилом взаимоотношений между государствами долгие века оставался "закон рыбы", матсья-ньяя: крупная рыба пожирает мелкую, и слабым, следовательно, нужно быть порасторопнее. Война - естественная обязанность воинов, а мирные времена представляют собой лишь перерывы в боевых действиях, что-то вроде передышек между боксерскими раундами.

По мнению Гроция, война, напротив, является нарушением цивилизованной нормы, мирной жизни, и потому задачей войны должен быть скорейший мир - спокойствие, навязанное не силой оружия, а взвешенными взаимными интересами.