Первой советской цифровой машиной была МЭСМ. Третье издание БСЭ относит ее рождение к 1950–51 гг. Но прототипы работали еще раньше.
Года с 1947-го. В Теремках, неподалеку от лежавшего в развалинах, получающего по карточкам ничтожные пайки, Киева.
Тут, конечно же, имеет значение, что С. А. Лебедев занимался конструированием математических машин еще до войны. И А. А. Ляпунов работал в области дескриптивной теории множеств еще в 30-е. Поэтому уже с 1952-го мог читать студентам основы программирования.
Но для создания любой реальной системы нужен еще доступ к технологиям. И вот тут-то проблем не было.
Технология электронно-вакуумных ламп — основы электроники индустриальной эры — была широко известна. Нет, не только теоретические основы работы этих приборов — всякое там объемное распределение заряда и динатронные эффекты. Нет, — именно, как их изготавливать. Секретов не было. Патенты публиковались. Технологические процессы — тоже. И, купив лицензию, свои семейства вакуумных приборов производили и чехи, и венгры.
Патенты — до Второй мировой — соблюдались. Только СССР выпускал «свободную» копию фотокамеры Leica — ФЭД-НКВД. США, Франция, Китай начали выпускать клоны этого фотоаппарата только после того, как изобретения поверженного Рейха стали общественной собственностью.
Сегодня можно придумать любую сколь угодно передовую архитектуру микропроцессора. Но занятие это малоперспективное. Изготовить-то его в наших «домашних условиях» все равно не удастся. И обратите внимание — даже самые общие сведения о «кремниевых мастерских» обозреватели собирают по крупицам. Потому что там деньги приносит не классический процесс производства с присвоением прибавочного продукта, как полвека назад. Деньги приносят ЗНАНИЯ.
Япония оказалась последней страной, совершившей экономический рывок на покупке патентов и техпроцессов с последующим налаживанием массового выпуска хайтек-продукции для всего мира. Сегодня это невозможно. В Малайзии и Гонконге — производственные подразделения. Знания (и деньги!) — в другом месте.
Корее уже пришлось идти другим путем. Производить продукцию среднего уровня сложности и на вырученные деньги развивать свою науку.
Получилось! Получилось в обществе, где культура традиционно поощряет знания.
Так вот и выходит, что для производства современной продукции купить знания не удастся. Сегодняшняя экономика их не продаст.
И надо отметить, что знания частного сектора оберегаются очень серьезно. Ничуть не хуже банковских сейфов. Это ведь те же деньги.
Украденные чертежи ракеты в худшем случае вовлекут нас в копирование заведомо устаревшей продукции, или, в лучшем случае, заставят убедиться в безнадежной технологической отсталости.
Богаче мы не станем.
А технологические секреты — это деньги. Большие деньги. Именно за ними охотится Департамент общественных дел КНР. И небезуспешно…
