Гегемония английская после 1715 AD – это стремление к гегемонии через подчинение государств вассальных государству доминирующему (в условиях разделённого господства), через тонкую игру балансирования.
Великая попытка стать в противоток дорого обошлась Швеции.
Северная звезда, Швеция от Густава-Адольфа (1611-1632 AD) до Карла (1697 –1718 AD), шла по верному пути.
Но победа была оплачена внутренним ослаблением государства. Которое привело к аристократической реакции и ретроградному отступлению.
Выиграла знать, королевский домен сокращался, и из недр возникло архаичное сеньориальное государство.
Государство в Европе повсеместно устанавливалось (по французской модели –с учётом радикальных различий времени и среды) в борьбе с господством земельной аристократии, имевшей гораздо больше, чем просто землю, а именно совокупность прав на людей, право юрисдикции, управления (бан)
Монархическое, административное централизующее государство утверждается в противовес архаическому государству раздробленному: аморфной конфедерации полисов и доменов (баронам, лордам, боярам etc.) которые заменяли государство в отсутствии государства (с вечным конфликтом между двумя ветвями upper middle class: верхушка буржуазии –джентри etc.)
Оно утверждается, опираясь на группу служащих.
То, что группа которая сливается с государством, смешивает общие интересы со своим групповым интересом, –это одновременно и неизбежно, и не суть важно.
В России Анны Иоанновны (1730 –1740 AD), Елизаветы (1741- 1762 AD) и Екатерины Великой (1762 –1796 AD) государство безусловно стояло на службе у слившейся с ним группы (то же самое и в Пруссии –Бранденбурге).
И государство не становилось от этого менее могущественным.
В конечном счёте интерес доминирующей группы – это вполне общий интерес.
Опасность в другом. Весь upper middle class, которому удалось возвыситься, стремиться отгородиться от низов.
Восхождение русской буржуазии –это, например, стремительное восхождение группы людей из крестьян, умеющих обращаться с денежным инструментом.
Социальное восхождение всегда тормозится усилиями, которая каждая социальная группа в своём восхождении прилагает, дабы возвести барьер между собой и более низкой ступенью, только что ею покинутой.
Социальный осмос всегда затрудняет Homines novi.
Отсюда и репродуцируемая Homines novi (подверженных явлениям психостении и астении, измененных состояний сознания, серийного мышления) социальная мифология, табуирование некоторых гуманитарных технологий.
Homines novi при внутреннем ослаблении государства преумножают фильтры и барьеры.
Монархия Старого порядка потерпела во Франции крах по вине аристократии Settecento –аноблированных благодаря должностям сыновей сельской верхушки и буржуа.
Социальная мобильность в Англии Settecento была не столь лёгкой как во времена пиратской мамки Бесс, но гибкость английского государства и общества учитывала основные различия, возникшие после 1770 AD(в ходе фазового перехода)
Settecento был губительным для архаичных государств (Польша, Священная Римская империя, Швеция, Португалия).
Свидетельство тому – потеря Швецией балтийской империи и ответственности за Немецкое (Северное) море.
Вместо укрепления монархического принципа (укрепление которого повсеместно в государствах ) своенравный деспотический режим, которому только и могла противостоять абсолютная монархия божественного права, административная монархия в сословном обществе, таком, какое во Франции достигло своего совершенства между 1660 AD и 1740 –1750 AD.
Вокруг просвещённого деспота –источника права, но покорного праву, складывается в конечном счёте сложная иерархия советов, ведомств, должностей и неотъемлемых обязанностей, удерживающая власть от произвола.
Системе угрожает уже не произвол и беспорядочное движение, а в большей степени затруднённость движения.
И в конечном счёте с точки зрения сугубо политической монархия Ancien Régime потерпела во Франции крах в 1789 –1792 AD не по причине избыточной власти короля, но как раз наоборот, по причине её радикальной недостаточности после провала великой реформы (1771- 1774 AD) симптоматично названной переворотом Мопу.
Можно ли говорить о просвещённом абсолютизме применительно к Скандинавии?
Едва ли.
Скандинавские страны на протяжении Settecento постепенно приближаются к английскому образцу (колонии без флага).
Шведское государство реализует своего рода компромисс между Англией времён “Славной революции” и фридриховским Бранденбургом.
Норвегия остаётся в стороне.
Но в Дании есть что-то ганноверское – она страдает от некоторой отсталости.
Попытки модернизации шведского государства осуществляются медленно и поэтапно под французским dominance:
- неоднократные попытки перехода к свободе печати (эдикт 1766 AD, указ 26 апреля 1774 AD)
- 19 августа 1772 AD , через несколько месяцев после падения Штрюнзее в Дании, Густав Шведский устанавливает эффективную систему ведения дел
- частичная эмансипация еврейского городского меньшинства на немецкий манер
- терпимость по отношению к католикам (куда большая, нежели в Англии)
- развитие культуры: от оперы Аделькранца до Академии Восемнадцати, основанной в 1786 AD по французскому образцу
И сходят на нет с крахом Ancien Régime.
Швеция теряет свою “границу” (Финляндию и Аланды) и превращается во что-то вроде английской колонии без флага.
