LEX GLADII

Война — наиболее сильное принудительное средство, посредством которого государство достигает своих политических целей (ultima ratio rеgis).

По своей сущности война и есть приложение в жизни человеческих обществ всемирного закона борьбы за существование, определяющего жизнь и развитие всего органического мира.

Она имеет два импульса:

• нравственный (идеальный), выражающийся в стремлении к вечности, к продлению своего существования в жизни будущих поколений, в стремлении покрыть мир своею культурою — отсюда известная идея империализма
• материальный — приобретение средств для продолжения жизни:
• в естественных культурах — завоеванием земель
• в аристократических — завоеванием капиталов, ценностей
• в тимократических — завоеванием рынков сбыта продуктов труда

Следовательно, пока будет стоять мир или пока будет существовать государственность, война не может сойти со страниц истории.

Верно сказал Johann Kaspar Bluntschli, что “вечный мир — сон и даже не прекрасный”.

История до сих пор показывает, что на 13 лет войны приходится 1 год мира; следовательно, война есть более нормальное явление в жизни обществ, чем мир.

За всю всемирную историю, по словам одного публициста, “текст исторического повествования давался войной и только примечания к тексту миром”.

Победа в исторической борьбе не есть только одно торжество грубой силы, но имеет и более серьёзную подкладку.

Наш философ-историк  Александр Стронин так определял этот вопрос:

“История военной победы есть то же, что и история гражданской, то есть победа в развитии, в историческом прогрессе.

Войско и война есть тот специальный орган и та специальная функция, посредством которой одна культура, высшая, побеждает другую, низшую.

Но этой формальной и явной победе задолго всегда предшествует тайная и существенная.

Вот и вся тайна международной борьбы за существование: в ней выживает лучший на счет худшего”.

“При нравственном расстройстве внутри человечества внешние войны бывали и еще могут быть полезны, как при глубоком физическом расстройстве бывают необходимы и полезны такие болезн. явления, как жар или рвота”

“Как из того, что спорынья ядовита, не следует, что рожь вредна, так все тягости и опасности милитаризма ничего не говорят против необходимости вооружённых сил”

В.С. Соловьёв

В вопросе об отношении к военной этики Владимир Соловьев различает три отдельных вопроса: общенравственный, или теоретический, исторический и лично нравственный, или практический.

В смешении или неправильном разделении этих трёх вопросов он видит главную причину всех недоразумений и противоречий в оценке и толковании войны с нравственной точки зрения.

С теоретической стороны он признает войну относительным злом, то есть таким, которое может быть меньше другого зла и сравнительно с ним должно считаться добром (например хирургическая операция для спасения жизни).

Далее Владимир Соловьев разрешает этот вопрос исторически.

Не отрицая в войне идею борьбы за существование, он указывает, что война имеет другие основания, независимо от борьбы из-за жизненных средств.

Война порождала договоры и права, как ручательство мира, создавала государственность.

“Организация войны (вооруженных сил) в государстве есть первый великий шаг на пути к осуществлению мира”, так как с возложением тяжести войны на определёный круг специалистов-воинов всё остальное население страны освобождается от непосредственного участия в ней.

Завоевания ведут к идее “всемирной монархии”, то есть покорению всех народов одной общей власти (идея космополитизма) в целях гарантии мира.

Римская империя прямо называла себя Миром — Рах Romana.

Bойна сильнее всего объединяет внутренние силы каждого из воюющих государств или союзов и, вместе с тем, служит условием для последующего сближения и взаимного проникновения между самими противниками.

Прогресс военного дела всегда был, вместе с тем, великим прогрессом нравственно-общественным.

Война ведёт к развитию национальностей, соответствующему развитию международных связей всякого рода и географическому распространению культурного единства на весь земной шар.

Отвлечённое отрицание войны со стороны отдельного человека, желающего приблизить человечество к доброму миру, представляется абсурдным и не находит оправдания в этике.

“Война, — говорит Соловьев, — была прямым средством для внешнего и косвенным для внутреннего объединения человечества. Разум запрещает бросать это орудие, пока оно нужно, но совесть обязывает стараться, чтобы оно перестало быть нужным и чтобы естественная организация разделённого на враждующие части человечества действительно переходила в его нравственную или духовную организацию. Общее изображение всей этой нравственной организации, которая заложена в природе человека, внутренно опирается на безусловное Добро и осуществляется вполне через всемирную историю, — это изображение совокупности нравственных условий, оправдывающих добро в мире, должно завершить собою нравственную философию”.

Победное право — основа государственности:

• патриархальная победа была истреблением
• аристократическая — завоеванием и покорением
• тимократическая (современная) — присоединением (явным и подспудным)
• демократическая (будущего) не может обещать ничего больше, кроме соглашения, договора побеждённого с победителем, то есть действительной системы плебисцитов

Победное право эволюционирует наравне с другими элементами истории:

• патриархальная победоносность стирала побеждённого с лица земли
• аристократическая топтала его под ноги
• тимократическая удостаивает ставить его рядом с собой
• демократическая же станет, быть может, спрашивать его об условиях и даже представлять их на его собственную волю

Военная тимократия начала L’Époque contemporaine из поземельной превратилась в промышленную, ища не завоеваний, a колоний, факторий, рынков, путей сообщения etc.

Попытки упразднить войну, сделать её невозможной и ненужной путем учреждения третейских судов не привели до сих пор ни к каким практическим результатам, так как нет той силы, которая могла бы придавать решениям этих судов безусловный и всеобщий авторитет.

A между тем, историческая жизнь человечества выдвигает молодые, способные к культуре народы, которые нуждаются в рынках для сбыта своего труда и мировых торговых путях, захваченных старыми культурными народами, ревниво их охраняющими.

Подобные вопросы нельзя решить без борьбы, a они будут возникать до тех пор, пока человечество будет существовать.

Война есть средство политики, a потому она по необходимости должна с нею считаться.

Политический мотив войны может служить мерилом её напряжения в зависимости от того впечатления, которое он производит на народные массы, поэтому надо всегда иметь в виду природные свойства масс, их исторические инстинкты.

Если массы равнодушны, то предмет политики выступает на первый план и он определяет степень обоюдных усилий.

Поэтому война может воплотиться во всевозможные виды, начиная от войны истребительной, вплоть до выставления обсервационного корпуса.

Военная сила — это совершенно особый инструмент. Инструмент смертоносный, как ему и положено быть.

Наиболее эффективно применение военной силы тогда, когда за ней стоят ясные политические цели — либо ограниченные, как изгнание Саддама из Кувейта, либо тотальные, как требование о безоговорочной капитуляции Японии и Германии во Второй Мировой войне.

Военные пока ещё видят свое назначение в том, чтобы участвовать в войнах истребительных, и всячески стремятся избегать войн ограниченных.

Войны истребительные, подобные Второй мировой, обычно имеют грандиозные, но ясно обозначенные цели, например “безоговорочная капитуляция”.

Для военных такая ситуация относительно ясна — им нужно уничтожить или заставить капитулировать вооруженные силы противника и подавить его волю к сопротивлению, — это упрощает приведение имеющихся средств в соответствие поставленным целям.

Ограниченные же войны практически никогда не имеют чётких задач.

Такие ограниченные конфликты конечно не исчерпываются ниже перечисленными типами :

• войны, ведущиеся без объявления войны
• войны, лишенные стратегии выхода из вооруженного конфликта
• войны, ведущиеся вполсилы
• войны, в которых военные играют роль своего рода социальных работников
• войны, сопряженные с вмешательством во внутренние дела других государств
• войны, от которых не зависят “жизненные интересы государства”
• войны, не поддерживаемые населением
• войны, которые ведутся в рамках многонациональных сил под смешанным командованием

Операции вне условий войны, как и война вообще, являются политическим актом — причем, согласно общей доктрине “армейских операций вне условий войны”, они сравнительно больше зависят от политических факторов.

Поэтому для их проведения требуются верные стратегические решения, ибо, если политики допустили стратегическую ошибку, то никакое тактическое или технологическое превосходство не спасет  армию от поражения, потому что в конце концов хорошая стратегия бьёт хорошую тактику.

“Армейские операции вне условий войны” — это реальность, которой, согласно мнения политиков L’Époque contemporaine, нельзя избежать:

• контроль за вооружениями
• борьба с “терроризмом”
• поддержка операций по борьбе с “наркобизнесом”
• операции по контролю за исполнением санкций и перехвату судов в море
• контроль за соблюдением закрытых зон
• обеспечение свободы прохода судов и пролета самолетов
• оказание “гуманитарной помощи”
• содействие гражданским властям
• оказание содействия в защите “национального суверенитета”
• проведении “антиповстанческих” операций
• операции по эвакуации мирного населения
• “миротворческие” операции
• защита судоходства
• спасательные операции
• операции по демонстрации силы
• проведение карательных ударов и рейдов
• оказание поддержки повстанцам (инсургентам)

Политика решает вопросы: быть или не быть войне, с какою энергией война должна быть ведена, какое развитие должно быть дано принципу разрушения и истребления.

Путем заблаговременных союзов или условленных нейтралитетов  политика определяет почву, на которой должна вестись война.

Работа политики продолжается и во время военных операций, стараясь извлечь выгоды из обрисовавшихся благоприятных условий, созданных операциями.

Наконец, последствия войны — окончательные условия мира, итог войны — опять дело политики.

Внутренняя политика государств тоже имеет большое влияние на ведение войны.

Слабая власть нуждается в быстрых успехах; для неё условия пространства и времени более ограничены, чем для власти сильной, опирающейся на энергичный народ.

Точно так же, где власть не единолична, военная власть нерешительна, и легко затрудняется сама подготовка к войне.

Вообще, успех на войне настолько же зависит от внутренней политики, как и от полного согласия между внешней политикой и военным управлением, которые также находятся в зависимости от внутренней организации государства.

Отсюда понятно, почему в минуты опасности зрелые республики прибегали к диктатуре и почему сильная монархия — лучшая форма правления в интересах войны.

Состояние Esprit militaire (Kriegs-Geist) армии зависит, кроме совершенства самой армии в смысле воспитания и подготовки проходящих через ряды её воинов, ещё от следующих данных:

• нравственных качеств народа, из которых на первое место надо поставить его воинственность, понимая её в  широком смысле.

Под воинственностью нельзя понимать только один пыл, стремление к ведению боя, драки, a вообще духовное стремление к военному делу и к военной среде

Воинственный народ любит свою армию, дорожит её интересами, считает почетным служить под знаменами и даже числиться в рядах армии, не состоя на действительной службе.

Наоборот, лишённый всякой воинственности народ никогда не будет иметь ничего общего с армией, a пополняя её ряды, лишит и войска Esprit militaire.

Esprit militaire находится в тесной связи с воинственностью народа, которая создается чувством собственного достоинства и идентификации мужчин (, как воинов.

Какое огромное значение имеет для государтва воинственность народа, видно из событий наших дней.

Чечня, всего 300 тысяч населения, расширила своё влияние и возведена на степень королевства - a РФ, имеющая 150 миллионов жителей, потеряла субъектность и обращена в “территорию команчей”.

• государственного уклада и государственной жизни народа, его государственных установлений и учреждений, a в особенности от системы гражданского воспитания молодежи — от состояния государственной (народной) школы.

Монархический режим всегда способствовал  возвышению Esprit militaire, так как при нём армия имеет единую славу, освященную религией, историей, чувствами преданности народа, в лице монарха армия имеет постоянного вождя, который ей особенно близок и дорог и который, как никто, имеет беспредельную возможность и власть заботиться о ней и совершенствовать её

Esprit militaire (Kriegs-Geist) — означает совокупность всех воинских качеств, присущих истинному воину:

• благородство (достойные в культурно-биологическом отношении предки, передавшие in statu nascendi базовые качества, прошитые на уровне генотипа-фенотипа)
• мужество (Virtus) и храбрость
• воинственность
• дисциплину (подчиненность, исполнительность, сознание своего долга перед  отечеством, то есть предками и потомками, Fides и Pietas)
• самоотверженность
• веру в свои силы, в начальников и в свою военную среду (корпорацию), Honos
• почин, самодеятельность, находчивость и решимость
• бодрость тела и духа
• выносливость (труда, лишений и страданий)

Все эти качества  частью врождённые, но больше вырабатываются системою воспитания, которое должно начинаться с молодых лет воина, a лучше всего с детского возраста.

• политической обстановки государства (народа):
• имеет ли оно стремление расширить свои пределы или свое политическое влияние
• сознает ли оно необходимость самообороны ввиду собирающихся кругом него опасностей
• испытывало ли оно в своих исторических задачах конкуренцию со стороны других народов
• не затаило ли оно идеи возмездия за понесенные поражения или насилия, или, наоборот, находится подавленным, под гнётом пережитых неудач

В переживаемое нами время Esprit militaire получил еще большее значение, чем в не столь отдаленные от нас времена, потому что, хотя вооружёные столкновения происходят реже, но результаты их несравненно решительнее по своим последствиям для народов.

Самые лучшие технические средства, требующие от управляющих ими людей выдержки и спокойствия, теряют всякую силу, если люди поколеблены нравственно.

Война это  квинтэссенция общения с себе подобными.

Человек только тогда становится свободным человеком когда он действует, осуществляя свою волю в условиях противодействия воли противника. Вопреки всему.

Главное оружие у свободного человека всегда, как когти и клыки у тигра - это нравственные и умственные силы, решимость вести военные действия до конца, до исчезновения оппонента с геополитической карты, а нередко и вообще из подлунного мира.

Свободные люди, это субъекты, а не объекты манипуляций, с подменой оригинальной активности мыслей, эмоций, желаний.

Свободный субъект в ответе только перед своими предками и потомками, он не подвержен суггестии.

Современные государства имеют огромные средства для создания армий; целые народы могут стать на защиту своих интересов, и конечный исход войны будет зависеть от способности государств выдерживать продолжительную борьбу.

Тут может резко обнаружиться влияние культуры.

Государства тимократического типа, с сильно развитою промышленностью и городской жизнью, будут испытывать бедствия войны в большей степени, чем государства естественной культуры, где значительная часть населения живет земледелием и добычею сырых продуктов.

Для последних затяжной характер войны создает благоприятные условия.

Война ставит полководцу задачу одержать победу над противником; в большинстве случаев это достигается уничтожением его армии и захватом жизненых центров неприятельской страны с целью затруднить формирование вооружённых сил и внушить населению убеждение в невозможности продолжать борьбу с надеждою на успех.

Война требует высокого напряжения духовных и физичических сил армий; действующие в ней главные лица подвергаются строгой ответственности перед законами, общественным мнением, собственной совестью и судом потомства.

Во всех этих случаях отвага полководца и способность внушить её войскам — лучшие основания для успеха; они не исключают ни таланта, ни расчёта холодного разума, но рождают предприимчивость, уверенность в счастье и смелость, необходимые на войне.

От полководца требуется уменье предвидеть и подготовить успех, воспользоваться ошибками противника, быть вовремя смелым и настойчивым и вовремя осторожным или уступчивым; уметь каждый шаг сообразить с характером, силою, средствами и взаимным положением обеих сторон, одним словом — “с обстановкой”.

Атмосфера войны часто загадочна и неопределенна, и только избранники её заслуживают удивления тем, что они в сфере загадок стремятся с уверенностью к цели и тем решают судьбу народов.

Существуют только две формы войны: наступательная и оборонительная.

Выгоды первой сводятся к захвату инициативы, внезапности, захвату неприятельской территории, её средств и к сбережению своих.

Невыгоды: наступательная война требует большого расхода сил и средств и армии, способной для наступательных действий.

Оборонительная война имеет обратные свойства, но при ней борьба может вестись с меньшими средствами, так как она не требует большого расхода сил на обеспечение тыла.

Большой войной называется вся совокупность операций с целью низложения противника, малой войной — действия небольших отрядов с целью нанесения вреда противнику, косвенно приводящие иногда и к окончательной победе над врагом, но не имеющие непосредственной цели — решать участь войны или операции.

Чем “более “военной” и менее политической” является война, тем яснее должны сказываться преимущества технологической “революции в военном деле”.

Объясняется это тем, что новые технологии оказывают мощное влияние на собственно военную сторону войны, в то время как их воздействие на политическую составляющую весьма неоднозначно.

Определение задач как “более военные и менее политические” является paraphrase доктрины “Уайнберга — Пауэла”, которая состоит из шести пунктов:

• Войска Соединенных Штатов не должны участвовать в боевых действиях, за исключением случаев, когда речь идет о жизненных национальных интересах США или их союзников
• Войска США могут участвовать в боевых действиях только при наличии серьезных и ясных намерений одержать победу. Иначе участие войск в боевых действиях не допускается
• Вооруженные силы США могут участвовать в боевых действиях только при наличии ясно сформулированных политических и военных задач и возможностей по их достижению
• Численность и состав участвующих в боевых действиях войск должны подвергаться постоянной переоценке с учетом поставленных задач и пересматриваться по мере необходимости
• Войска США не должны участвовать в боевых действиях, если отсутствует "разумная уверенность” в поддержке со стороны общественности и конгресса США
• Участие войск США в боевых действиях должно рассматриваться лишь как самое крайнее средство

Да, вооруженные силы призваны нести смерть, считают политики L’Époque contemporaine, но при этом они якобы должны быть способны на большее, чем просто “убивать и разрушать”.

Как бы США ни хотелось участвовать лишь в тех конфликтах, которые (тогдашний) Государственный секретарь США Джордж Шульц язвительно называл “прогулочными войнами” (намекая на набиравшую силу доктрину “Уайнбергера — Пауэлла”), жизнь “диктовала”  совсем иные законы.

Борьба с “террором” и иные стратегические планы Соединенных Штатов и их союзников все чаще мол, будут требовать от вооруженных сил вмешательства в обанкротившиеся и близкие к банкротству государства, а это значит, что волей-неволей военным придется овладеть навыками по наведению порядка, стабилизации военно-политической обстановки, поддержанию мира etc., а также обзавестись соответствующей техникой и оборудованием.

В плоскости практических оперативных планов,  на смену таким традиционным военным понятиям, как маневр, нанесение удара, оборона и тыловое обеспечение, считается что, придут качественно новые функции — высококоординированный маневр, поражение высокоточным оружием, многомерная оборона и адресное снабжение.

Суть стратегии Shock and Awe (она же Rapid Dominance, она же Effects-Based Operations ) состоит в отказе от попыток добиться количественного превосходства над противником в живой силе и технике (то есть от того вида боевых действий, при которых, по словам Наполеона, фортуна всегда на стороне тех, у кого “больше батальонов”) и “деморализующем воздействии” на противника с целью сломить его и парализовать волю к сопротивлению, не прибегая к лобовым, кровопролитным боям.

Одним из многочисленных видов такого воздействия является удар по противнику с дальнего расстояния, с позиции, недосягаемой для ответного удара.