Русская конница - 1

Московия

“..Слово Руссия (Russia), или Россия (Rusland), или Ройсия (Reussen) с древних времен многознач­но. Ибо, во-первых, так обозначалась большая часть страны, тогда называвшейся Черной Руссией, которую сегодня мы называем Московией. Далее, под этим словом стали понимать большую часть Лит­вы, которая по сие время называется Белой Руссией. И наконец, Польше принадлежат некоторые её куски, которые в географических картах называются Красной Руссией..” (Хюбнер)

“..Красная Русь (Roth Reussen), четвёртая главная провинция (польского “королевства”), простирается от Литовской границы до впадения Днепра в Чёрное море. Включает 7 воеводств: Русь, Подолию, Браслав, Киев, Волынь, Бельск, Хелм..” (Гуде)

Белая Русь, — утверждалось в “Лесиконе” Будея, — означает не только все, что принадлежит московитам западнее истоков рек Дон и Днепр, но также и русские земли, являющуюся частью польско –литовской туманности и составляющие почти две трети  литовского  “княжества”.

К последним бы­ли отнесены Новогрудское, Мстиславское, Витебское, Минское и По­лоцкое воеводства, с оговорками принадлежности к ним в прошлом Смоленской земли и о связи Белой Руси с Черниговским княже­ством

Ещё в 1507 AD Николай Кузанский (на карте Средней Европы) обозначил все эти земли как православные территории : “Russia Alba sive Muscova” (Белая Руссия или Московия)

Итак, плотное центральное ядро (Московия) плюс “границы”  под шведско –польским контролем.

Северная Россия, завоёванная для сельского хозяйства в Cinquecento, была вновь потеряна в Seicento , когда понижение температуры отодвинуло границу созревания злаков на многие сотни километров.

Власть московских царей над недавно присоединёнными землями оставалась шаткой. Она простиралась до самого Каспия, захватывала центральный Урал. Их господство над калмыками и башкирами было номинальным.

С середины Seicento  цепочка крепостей – Харьков, Белгород, Воронеж, Тамбов, Саранск, Симбирск, Мензелинск –обозначает реальный рубеж между освоенным (лесистый северо- запад) и неосвоенным (степной юго –восток)

Раненная смутным временем, Московия замкнулась в лесах. Российская граница закрылась в Seicento .

Скандинавские леса и тундра по –прежнему составляют преграду на севере. Побережье Белого моря и Северного Ледовитого океана образуют ещё одну no man’s land

Seicento  отрезало от осевой Европы Россию (Красную, Белую и Чёрную Русь)

Свой вклад сюда внесли и шведы (отторгнутые русские земли в Прибалтике) и католические славянские лимитрофы (Польша, Богемия, Моравия, Хорватия)

Именно западные славяне, обратившись к католическому вероисповеданию, обрекли русских на полную изоляцию.

Первые два десятилетия Seicento перечеркнули усилия нескольких столетий.

Страна расширяется на север, юг и восток от первоначального лесного ядра. Без каких либо убедительных доказательств, население Московии оценивается в 11-12 млн человек в начале Seicento и в 17- 18 млн человек в его конце.

Древняя лесная часть России переживает длительный спад в последней трети Cinquecento. Катастрофа 1601- 1602 AD поражает уже больной организм.

Не обходит Россию стороной  и чума : 1602, 1654, 1709- 1710 AD – в точном соответствии с европейской хронологией.

Часть достижений Seicento в конце Seicento – начале Settecento была растрачена.

Во второй половине Seicento граница вновь начала в более быстром темпе передвигаться на Урал, вдоль сибирского тракта, южнее тайги, к южным степям. Она залатала несколько брешей на побережье Белого моря.

Но в первую очередь допетровская Россия ликвидировала ущерб, понесённый на юге, в степи.

Это стало возможным, лишь благодаря аноблированию лучших и достойных через “налог крови” и созданию государства свободных, “ конных и оружных” людей, народа - войско, роя, покрытыго единой волей и сплочённого общими интересами возврата плодородных земель юга.

Путём появления лиц благородного происхождения, считавших 4 поколения дворянства с отцовской стороны, участвовавших в делах или походах против неприятеля, которым было свойственно "..прямодушие, откровенность, благородство и глубоковрезанное чувство народкости, не враждебной, однако, иноплеменным народностям". (кн. П.А. Вяземский)

Отечество, служба и личные качества.

Поместное войско

В ancien Московском государстве земля являлась главным источником обеспечения служилых людей и покрытия всех военных расходов страны.

Эта система в нашей исторической литературе носит название "поместной", a отсюда и самое войско, обеспечиваемое землёй, получило наименование поместного.

Понятие о зависимости службы от владения землей явилось результатом развития условного землевладения, a это последнее обусловливалось переменами в положении вольных слуг — вотчиников.

Порядок вольной службы был основан на такой форме землевладения, которая носила зачастую черты полной независимости.

Но в Cinquecento наблюдается как раз измельчание и обеднение не только вотчин простых вольных слуг, но и уделов князей.

Придворная служба с её выгодами по управлению в должностях наместников, осадных голов etc., с получением в условное владение участка княжеской земли, становилась все более необходимой и привлекательной для вольных слуг князя.

И постепенно возник тот новый класс служилых людей, который получил название детей боярских и дворян, обязанных службою своему гос-рю.

Первоначально раздача земли в поместье преследовала не одни военно-служебные цели, но и хозяйственные, — поддержание культуры земли и наивыгоднейшей её эксплоатацию, но в со Cinquecento служебные цели берут верх над хозяйственными, и создаётся, путем выделения из дворцовых земель и земель великого князя, особый разряд земель частновладельческих — поместий.

При Иоанне III наделение служилых людей землями получает уже значение системы, к осуществлению которой неуклонно стремится правительство.

Новым помещикам давались жалованные грамоты с предоставлением разных льгот, но при условии: "доколе служит мне (Государю) и моим детям".

До половины Cinquecento. обязательная военная служба не успела захватить всех землевладельцев.

Только к половине этого века провозглашается общий принцип, касающийся всех частновладельческих земель, по которому обладатели их не должны выходить из службы.

Вследствие столь тесной связи между землевладением и службой, стала вырабатываться и идея наследственности службы.

К этому вела и общая политика московского правительства, стремившегося закрепостить образовавшиеся общественые состояния.

Постепенно определялась и норма службы, которая вначале была очень колеблющейся.

Важнейшим актом, нормирующим размер службы с земли, является "Уложение о службе 1556 года".

Памятник этот, одновременно определяющий организацию поместного войска Cinquecento, не дошёл до нас в подлиннике, есть только пересказ его на страницах Никоновской летописи.

Согласно пересказа, этим актом была "учинена уложенная служба, со ста четвертей доброй, угожей земли человек на коне в доспехе полном", a в дальний поход "о дву конь", a "кто послужит, того государь пожалует кормлением, a на уложенные люди даст денежное жалованье", a кто землю держит, a службы с неё не платит, с тех самих предписывалось брать деньги за людей.

Таким образом, Уложение предписывало служилым людям выходить в поход конным, людным и оружным, выставляя с каждых 150 десятин в трех полях человека на коне; в общий счёт людей шел и сам помещик.

Конница составляет главную массу русских войск; получая поместья, бояре и дворяне обязаны были являться "конно, людно и оружно".

Конница сражается лавой, на карьере, поражая копьями и стрелами, саблями и мечами, a пехота удерживает натиск и защищает города.

Служилые люди одной области составляли конный полк, по имени своего воеводы, и делились на сотни, пятидесятки и десятки.

Эта поместная конница  в мирное время не упражнялась и представляла собой  милицию, довольно разнообразно вооружённую.

Ратные люди сами содержали себя и выходили с огромными обозами, отчего сбор и движения армии были медленны.

Трудность сбора войск заставила московское правительство организовать поселенные войска  в первоначальном лесном ядре колонизации и на подвижных границах.

В ряды русских войск начинают входить казаки. В летописях впервые упоминается о казаках в 1444 AD.

Казаки были прекрасные наездники, закалённые в боях, превосходно владевшие оружием.

Вооружение их состояло из мушкета, пистолета, пики и сабли.

Действовали они верхом и пешком; любимый способ действия — быстрое, внезапное нападение и засады, в конном строю лава.

Вообще казаки были лучшей лёгкой русской конницей того времени.

У Иоанна Грозного часть стрельцов была конная и называлась стремянными.

Лошади татарские, лёгкие, неприхотливые; снаряжение — татарское седло, после Бориса Годунова — немецкое седло и мундштуки.

Обращаясь к проведению Уложения о службе в жизнь, приходится отметить, что только в течение самых первых лет по его издании практика не знала службы ниже уложенной, но уже к концу столетия недобор людей становится обычным явлением, причиной чему послужил отлив населения из центральных областей лесного ядра в огромные степные пространства, открывшиеся с падением Казани и Астрахани.

Россия, отталкиваясь от первоначального лесного ядра колонизации в Волго –Вятском бассейне, осваивает новые  дикие пространства.

Эти обстоят-ва побудили Бориса Годунова издать в 1604 AD льготный указ, требовавший конного и оружного человека уже не со 100, a с 200 четей, но вскоре правительство совершенно отказывается от этого объективного принципа обложения населения службой и переходит к принципу субъективному, — к оценке личных, имущественных и служебных качеств каждого служилого человека в отдельности, не считаясь исключительно с одним размером его землевладения.

Верстание

Испомещению служилого человека предшествовало верстание, которое являлось определением места служилого лица в ряду других служилых людей, которые все распределялись на "статьи", соответственно знатности их рода, служебным, физическим и умственным качествам, для назначения им поместных и денежных окладов.

До 15 лет служилый человек был недорослем, с этого же возраста он становился новиком и получал право на верстание.

Главнейшими моментами при верстании являлись отечество  и служба.

Обыкновено верстание производилось в том городе, по которому числились на службе отцы новиков или их братья и в уезде которых лежали их поместья.

Производилось верстание обычно специально командированными из Москвы боярами, окольничими, думными дворянами и стольниками, которым придавались дьяки и подъячие, но иногда верстали новиков и воеводы, как городовые, так и полковые.

На ряду с правительственными агентами в верстании принимали участие и местные общественные силы в лице окладчиков, избиравшихся служилыми людьми из своей среды.

Окладчики приводились к присяге и являлись экспертами при верстаниях, они были "излюбленные" городом лица для государева дела.

Те из служилых людей, за которых окладчики ручаться не хотели, к верстанию не допускались и на службу не принимались вовсе.

Верстание производилось по статьям.

Поместные и денежные оклады, соответствовавшие новичным статьям, к концу 1-ой четверти Seicento определяются по 6 статьям (категориям) в пределах от 350 четей (поместного оклада) и 12 рублей (денежного оклада) до 100 четей и 5 рублей.

С момента верстания для новика назначалась обязательная служба.

Отечество, служба и личные качества, на основании которых верстались новики, не оставались неизменными в продолжение всей их жизни, и это обстоятельство порождало необходимость повторности верстаний.

Верстание создавало право на испомещение, заботы об осуществлении которого лежали всецело на самих служилых людях.

Испомещение назначалось для служилого человека с прииска земель, иногда с отвода их, a для московского правительства всегда с челобитья об испомещении.

Поместный оклад, назначеный по верстанию, представлял собою лишь номинальную предельную величину земельного участка, каким мог владеть повёрстанный, на самом же деле дача редко выполняла оклад.

Система приискания поместий влекла за собою то последствие, что землевладение служилого человека в Московском государстве было разбросано, и были обычны случаи, когда дворянин владел землей в 3—5 уездах, лежавших иногда в разных концах государства.

Испомещение являлось удовлетворением служилого человека поместным жалованьем, но на ряду с последним было и денежное жалованье.

До уничтожения "кормлений" денежное жалованье носило характер подмоги, с этого же момента определяется двоякий порядок его выдачи: из четей и "с городом".

Преимущество 1-го порядка заключалось в праве получения денег прямо из центрального учреждения, без волокиты.

Денежное жалованье предназначалось не для обеспечения жизни служилых людей, — для этого служили поместья, — a оно давалось, чтобы служилому человеку "подняться в поход чем было", то есть для обзаведения оружием и снаряжением, почему при выдаче и требовалось ручательство окладчиков в службе.

В подавляющем большинстве случаев денежное жалование выдавалось служилым людям только но их челобитьям.

Учёт служилых людей и их служб производился на смотрах, называвшихся "разборами"; на них определялась пригодность служилого человека к военной службе, и не только со стороны физической и материальной возможности отправлять её исправно, но и со стороны права числиться в составе служилого сословия.

Поэтому при "разборе" прежде всего обращалось внимание на происхождение служилого лица, его возраст, умственные и физические силы и на его имущественное состояние, — может ли он снарядиться в поход и содержать себя во время него.

"Разборы" производились или особыми "разборщиками", присылавшимися из Москвы, или же местными городовыми воеводами; иногда служилые люди вызывались к смотру "на конях и с ружьем", чаще же предварялись, что конный смотр им будет перед походом.

"Разборам" придавалось весьма важное значение, и неявка к смотру каралась как неявка на службу.

На "разборе" определялся род той службы, которую мог нести служилый человек, последняя же делилась на дальнюю, ближнюю и городовую.

В дальнюю службу писались лучшие люди, городовую же или осадную несли наиболее слабые как в физическом, так и материальном отношениях.

Ближняя служба иногда называлась рядовой.

На Украйне (Днепр, Дон, Яик etc.), помимо служб полковой и городовой, служилые люди несли еще станичную и сторожевую службы, наряжались в степь для разъездов и стражи но сторожевым притонам.

Поверстанный поместным и денежным жалованьем служилый человек получал одно только право на него, фактически же удовлетворялся им только тогда, когда находил свободные земли и бывали в казне деньги; тем не менее, правительство обязывало его являться на службу и содержать себя в походе на свой счет.

Для сбора служилых людей в поход, по городам рассылались сборщики, когда же особые сборщики не назначались и в тех местах, куда они не посылались, их обязанности возлагались на местных городских воевод.

Процесс сбора рисуется следующим образом:

• Царский указ о созыве ополчения объявлялся служилым людям местной властью y приказной избы или через посредство бирючей на площадях и базарах
• Когда являлся сборщик со списком служилых людей, выданным ему из разряда, то он на месте получал от городового воеводы другой, более полный список, содержавший в себе имена людей, неизвестных разряду
• Местный воевода назначал сборщику в помощь рассыльщиков и разных приборных служилых людей для высылки в поход дворян и детей боярских из их поместий и вотчин
• По съезде служилых людей, конных, людных и оружных, в ближайший город, им составлялся разборной список, после чего сборщики отправляли лиц, назначенных в поход по частям с головами на сборный пункт, где формировались полки

Относительно внутренней организации всей массы дворян и детей боярских и сопровождавших их людей в нашей исторической литературе высказываются противоречивые взгляды.

• Проф. Д. Ф. Масловский (“Поместные войска русской армии в XVII столетии”) отрицал строевую службу выходивших с дворянами их людей, a считал последних обозными
• наоборот, П. Н. Небольсин (“ О русском солдате и других воинских чинах до Петра Великого”) находил, что люди, сопровождавшие служилого человека, не только несли строевую службу рядом с ним, но и под его начальством, составляя отдельные боевые единицы

Последний взгляд, по существу  правильный, нуждается только в одном коррективе: помещик со своими слугами не составлял никакой боевой единицы, a входил с ними вместе в состав одной сотни и сражался рядом.

Помимо людей строевых, взятых с единицы земли, за служилым человеком шли еще люди в кошу с провиантом, фуражем и заводными лишадьми.

Предельный срок службы дворян и детей боярских не был определён, они служили до глубокой старости; последняя, как и крайнее нездоровье, служила лишь поводом к перечислению в более лёгкую осадную службу.

Отставные служилые люди получали поместье на прожиток, в пенсию.

В Seicento, по примеру дворян и детей боярских, — служилых людей по отечеству, — начинают устраиваться поместным порядком и приборные служилые люди, но испомещаются они преимуществено на окраинах целыми группами, создавая чересполосицу.

Они носили название сябров-помещиков и позже обратились в многочисленных однодворцев, владевших землей на четверином праве.

Алексей Михайлович начал набирать русские полки, которые обучались иностранцами, получившими название "войск иноземного строя".

При Федоре Алексеевиче кавалерийские полки назывались рейтарскими и драгунскими:

• первые сперва составлялись из дворян, вторые были всесословными
• в мирное время собирались лишь на 1 месяц на учебные сборы
• вооружение — мушкеты, пистолеты, шпаги, топоры и пики
• имелось и предохранительное вооружение — латы и панцири
• полк (1—1½ тысяч всадников) делился на роты
• начальствующие лица были в большинстве привлечёные на русскую службу военные профессионалы -иностранцы