Нефть -2

Нефть в России

Борьба с откупом

Крупный предприниматель Василий Александрович Кокорев, разбогатевший на винных откупах, имел влиятельных друзей и покровителей.

Он был в хороших отношениях с наместником Кавказа А.И. Барятинским, дружил с министром финансов Ф.П. Вронченко и пришедшим ему на смену П.Ф. Броком, который считал самого Василия Александровича лучшим кандидатом на свое место.

Герой Севастопольской обороны генерал-лейтенант С.А.Хрулев, состоящий при кавказском наместнике, анализировал ситуацию не только во внешней и внутренней политике России, но обращал внимание и на состояние российской экономики.

И сам участвовал в различных предприятиях, поэтому мог оценить деловую хватку Кокорева. Он ознакомил его с планом развития торговых связей с ханствами Средней Азии, развитии дорог, факторий, а также укрепления связей с Персией.

Осенью 1857 AD генерал Хрулев и Кокорев обратились к кн. Барятинскому с просьбой о создании общества для “сбыта российских изделий в Персию и Среднюю Азию и для вывоза оттуда всего того, что надобность и польза укажет”, которое могло бы заняться организацией пароходства на Каспийском море. В планах общества была также прокладка железной дороги между Каспийским и Аральским морями.

Кроме того, общество хотело иметь монопольное право разработки полезных ископаемых, торговли с соседними странами, организации экспедиций и исследований.

Правительство поддержало этот проект, учитывая рекомендацию Барятинского, который считал, что Кокорев “принадлежит, бесспорно, к благомыслящим и достойнейшим слугами государя”.

Он привлек сенатора, члена Государственного совета и знатока Востока барона Н.Е.Торнау к участию в акционерном “Закаспийском торговом товариществе” с капиталом 2 млн рублей.

По уставу товарищество могло создавать “заводы и фабрики для выделки изделий из произведений, как получаемых им из Азии, так равно и отправляемых туда”.

Оно закупало в Иране и Средней Азии хлопок, шерсть, специи, фрукты и сбывало туда мануфактуру, сталь, железо, медь, пользуясь привилегией закупать по казенной цене металла на 45 000 рублей в год.

Поддержка, которой пользовалось товарищество, свидетельствовала о политическом и экономическом интересе правительства к восточным соседям.

И товарищество не оставалось в долгу.

Оно оплатило экспедицию Российского географического общества в Хорасан. В ней приняли участие министерства народного просвещения, финансов, иностранных дел, внутренних дел, Межевой корпус, Генеральный штаб, Гидрографический департамент, Николаевская и Главная физическая обсерватории, Академия наук. В экспедиции участвовали крупнейшие ученые – географы, геологи, ботаники, зоологи, историки и этнографы.

Знаменитый этнограф П.И. Небольсин составил специальную инструкцию для членов экспедиции “по части собирания данных о торговых обычаях и других предметах, тесно с этим вопросом связанных”.

Он рекомендовал изучить местные пути и средства сообщения, зависимость установленных пошлин от религиозной принадлежности и национальности торговца, советовал также ознакомиться с месторождениями полезных ископаемых и со всем тем, что интересует, по его выражению, “торговцев-практикантов”.

Результаты экспедиции 1858-1859 AD позволило “Закаспийскому торговому товариществу” планировать и расширять свои торговые операции. Барон Торнау посоветовал Кокореву обратить внимание на Бакинский нефтяной район и заняться выработкой осветительных масел, которые охотно покупает Персия.

Место для завода купили хорошее – рядом с храмом огнепоклонников в Сураханах. Здесь с древности выбивались из-под земли языки пламени – горели газы, сопутствующие нефти.

Этот огонь должен был нагревать емкости, в которых перегонялся кир – пропитанные нефтью минеральные породы. По просьбе барона Торнау проект завода и аппаратуру, разработал известный химик Юстус Либих.

Его помощник Э. Мольденгауэр руководил постройкой завода и установкой оборудования.

Строительство началось в 1859 AD и затянулось до конца 1859 AD из-за сложностей с доставкой аппаратуры из Германии. Первая же опытная перегонка показала низкое качество и малый (15-20%) выход фотогена.

Мольденгауэр попробовал перегнать густую нефть, которой было много в сураханских ямах. Фотоген получился гораздо чище, чем в первом опыте.

На завод был приглашен магистр химии Московского университета В.Е.Эйхлер, который предложил барону Торнау перестроить завод под перегонку нефти.

Пока заменяли оборудование, Эйхлер провел первый научный анализ кавказского фотогена. Обнаружив в нем кислоты, он нейтрализовал их щелочью, избыток которой промывал слабым раствором соляной или серной кислоты. Новый продукт создатели назвали фотонафтилем – “свет нефтяного вещества”.

В 1863 AD он начал вывозиться в Россию одновременно с американским керосином, имя которого ему пришлось носить в дальнейшем.

Несмотря на то, что секреты производства Сураханского завода оберегались, предприимчивые люди разузнали секрет очистки кислотой и щелочью, и вокруг появилось несколько маленьких заводов. Их количество сдерживалось наличием откупа и дороговизной нефти.

В 1864 AD пуд фотогена стоил 4,5 рублей, а после перевозки в Москве его цена подскакивала до 6 рублей.

Откупщик диктовал цены на нефть, он же определял цены в Баку и Нижнем Новгороде, хотя был только скупщиком продукта у производителя.

“..В течение полувека тормозилось развитие нефтяной промышленности разными правительственными мероприятиями и колебаниями, и что всего страннее, с возвратом вновь к отброшенному способу.

Чем, как ни отсутствием руководящей системы и домоганиями частных интересов можно объяснить это маятникообразное движение между откупом и казенными управлением. Т

о откупщику хорошо – чиновникам недурно, то чиновники кормятся одни, а время идет, и пока по причине взаимных одолжений Россия выручает дохода из своей нефти 47000 рублей, Америка делает почти миллиард и овладевает всеми рынками мира. Главная причина успеха американского нефтяного дела кроется в полной свободе промышленности…”

Рагозин В.И, ”Нефть и нефтяная промышленность”, 1884 AD

“Закаспийское торговое товарищество” покупая у Мирзоева нефть по 45 копеек за пуд, было обязано продавать ему нефтяные остатки по 15 копеек за пуд.

Откупщик, подмешивая в них сырую нефть, продавал эту смесь небольшим заводам снова по 45 коп.

Мирзоев решил сам заняться производством, купил небольшой завод и начал строительство большого предприятия в Сураханах.

Несколько лет жизни посвятил борьбе с откупной системой в России Дмитрий Иванович Менделеев, используя для этого любую трибуну.

В 1867 AD он входил в состав комиссии для организации русского отдела Всемирной промышленной выставки. Каждый член комиссии должен был составить отчет о разделе выставки, который был близок его интересам.

Отчётом Дмитрия Ивановича была книга “О современном развитии некоторых химических производств в применении к России и по поводу Всемирной выставки 1867 года”.

Впечатления от выставки заняли небольшую часть книги. Основные разделы были посвящены природным запасам России и необходимости их скорейшего развития. Особое внимание он уделил перспективам развития добычи и переработке нефти. Для того чтобы привлечь в эту отрасль частный капитал, нужно было, по мнению Менделеева, уничтожить откуп, продать нефтеносные участки и не налагать акциз на производство.

Союзниками Менделеева были не только промышленники и ученые, но управляющий горной частью на Кавказе И. А. Штейнман  и министр финансов М. X. Рейтерн.

Иван Александрович Штейнман (1820-1894 AD), известный организатор российского горного дела, тайный советник. Окончил в 1842 г. Петербургский горный институт.

С 1860 AD - начальник Екатеринбургского горного округа.

В 1866-1885 AD возглавлял горное управление на Кавказе и в Закавказье, внес значительный вклад в становление и развитие русской нефтяной промышленности.

М.Штейнман - инициатор составления геологических карт этого региона

В 1867 AD кавказский наместник учредил в Тифлисе особую комиссию при управлении горной частью во главе с И.А.Штейнманом для обсуждения положения в нефтяном промысле.

В.И.Рагозин писал:

“Я склонен думать, что и здесь толчок вышел не от этих соображений, или что последние, по крайней мере, выдвинуты были вперед частными интересами.

Это была личная отплата гг. Кокорева и Губонина откупщику за стеснение их начинающегося дела.

Означенная комиссия пришла к убеждению в необходимости уничтожить откупную систему, заменив ее передачею нефтяных участков в частные руки с торгов, и в необходимости составления новых правил для производства этого промысла”

Нужно было разрабатывать изменения в законодательстве, связанные с добычей и продажей нефти, которыми занялась особая комиссия при министерстве финансов, возглавляемая герцогом Н.М. Лейхтенбергским.

В комиссию входили: П.А.Кочубей, Л.Э. Нобель, В.А. Кокорев, М.К. Сидоров, Д.И. Менделеев, Е.Н. и В.Н. Андреевы и К.И.Лисенко.

Может быть, правительственной поддержкой “Закаспийского торгового товарищества” объясняется тот факт, что действие “Правил об отдаче в частные руки казенных нефтяных источников Кавказского и Закавказского края, состоящих в откупном содержании” (высочайше утверждены 17 февраля 1872 AD) не относилось к эксплуатации нефтяных месторождений Кубанской, Терской и Закаспийской областей. Своих правил им пришлось ждать 20 лет.

Торги

В 1871 AD по поручению комиссии при управлении горной частью сведения обо всех нефтяных источниках Бакинского района собрал горный инженер К.В.Гилев.

• Все нефтяные колодцы и скважины были нанесены на топографический план, были определена производительность и свойства нефти каждого источника, описаны имеющиеся сооружения.
• Все источники были разделены на группы, удобные для эксплуатации.
• Горное Управление опубликовало эти материалы.

На основании этих сведений комиссия разделила все казенные нефтяные участки на 48 групп по 10 десятин каждая.

В Балаханах, где были сосредоточены главнейшие нефтяные месторождения, 125 колодцев, из которых добывалась зеленовато-черная нефть, были расположены на 312 десятинах.

Из них были выделены 170 десятин, составляющих 17 групп. 142 десятины предполагалось выделить населению Балахан, так как у них не было выгонов для скота.

Но вскоре эти земли зарезервировали для раздачи чиновникам и военным, отличившимся на службе. Так, в 1878 AD генерал-адъютант Лазарев получил участок в 10 десятин.

7, 14, 21 и 28 декабря 1872 AD были проведены закрытые торги.

Представленные к продаже участки были оценены в 552 221 рублей серебром.

В.И.Рагозин описывал страсти, разгоревшиеся на торгах:

“Кокорев в компании с Губониным старался на торгах предлагать такие цены на все более или менее выдающиеся группы, чтобы бывший откупщик Мирзоев не мог приобрести ни одной из них и остался бы без нефти. И действительно, на первых двух торгах все цены Мирзоева были значительно ниже кокоревских, и группа за группой отходила к его счастливым соперникам.

Мирзоев, имея два громадных фотогенных завода и обширную фотогеновую торговлю, действительно рисковал остаться без нефти, и потому на третьих торгах за одну группу, на которой перед тем им была заложена буровая скважина, давшая значительное количество нефти (первоначальная цена которой была 114 562 рубля), предложил 925 000 рублей, а Кокорев только 600 000.

Группа осталась за Мирзоевым, но дорого ему обошлась. Борьба Мирзоева и Кокорева увлекла и других. Они тоже надбавляли значительно цены, увеличили затраты на покупку групп и тем ослабили свои средства для предстоявшей разработки источников. Это увлечение не могло не отразиться гибельно на промышленном фотогеновом кризисе 1874 года”.

Казна получила в шесть раз больше, чем предполагалось – около 3 млн рублей серебром.

Участки на Балаханской площади разделили шесть владельцев, затратившие:

• Мирзоев – 1 221 550 рублей
• Кокорев и Губонин – 1 323 328 рублей
• А. и М. Бенкендорф с П.П.Муромцевым – 103 749 рублей
• Лиознов – 24 910 рублей
• товарищество “Халафи (Вермишев и Кº)” – 11 722 рублей
• товарищество “Соучастников” – 18 581 рубль

Участки в других местностях были проданы за небольшие деньги вразбивку.

Нефтяная лихорадка

К основным месторождениям Баку относились Балаханы, Сабунчи, Раманы, Биби-Эйбат и Сураханы.

Нефть добывали, вычерпывая из неглубоких колодцев, укрепленных срубами. Хранили ее в ямах, спуская по земляным канавками такое количество, которое можно было бы продать в тот же день, так как при долгом хранении легкие фракции улетучивались.

Так как до уничтожения нефтяного откупа нефти добывалось мало, и цена её была высокая, то её охраняли весьма заботливо.

Для этого строили большие амбары или бассейны, выложенные каменною кладкою на известковом растворе и оштукатуренные особым цементом… из известки в смеси с золою от верблюжьего или ослиного помета, виноградной патокой, яйцами и козьей шерстью.

Когда добыча нефти стала увеличиваться и вместе с тем падать её цена, понятно, что о постройке таких дорогих резервуаров не могло быть и речи.

Если скважина фонтанировала, нефть старались направить в более низкие места, где она образовывала озера, густела, а потом выжигалась.

Бывали случаи, когда пожары на этих озерах бушевали несколько суток. На заводах до переработки старались хранить небольшое количество нефти в амбарах, накрытых крышей.

В бурдюках или бочках на арбах нефть доставляли на нефтеперегонный завод для производства керосина.

Для перегонки нефти приспосабливались любые помещения, включая жилые дома. В самодельных топках сжигали нефть. Дым плотно обволакивал город, не давая дышать.

В начале 1873 AD власти запретили переработку нефти в радиусе двух верст от Баку.

Так возник Чёрный город, в котором к концу года дымили 80 заводов.

Маленькие заводы производили низкосортный керосин и мазут. Они представляли из себя помещение без крыши, состоящее из трех отделений. В перегонном отделении находился куб емкостью 100-200 пудов нефти. Он был вмазан в печь, которую топили нефтяными остатками. В холодильном отделении керосин собирали в кувшины, относили в очистное отделение и выливали в ящики, выложенные свинцом, или просто в кадки и обрабатывали серной кислотой, а затем щелоком. Персонал такого завода состоял из трех человек – по одному на каждое отделение.

В конце 70-х годов количество таких малых предприятий возросло до 200.

С начала 1873 AD на нефтепромыслах стали появляться одна за другой буровые вышки. Ощущалась нехватка квалифицированных рабочих, бурильщиков, механиков.

Только после уничтожения откупа стали появляться небольшие механические мастерские для ремонта оборудования.

Добыча нефти увеличивалась, и ее цена упала с 45 копеек за пуд в феврале до 30 копеек в мае.

Крупные нефтепромышленники начали было обсуждать меры к поддержанию цены, но с возрастанием добычи, стали понижать её.

13 июня 1873 AD в Балаханах скважина нефтепромышленника Вермишева извергала в течение 4 месяцев фонтан, который выбросил 90 000 000 пудов нефти.

В результате цена упала до 1,5-2 копеек за пуд.

Нефть вытекала с такою силою и в таком количестве, что в короткое время залила всю окрестность на громадном пространстве, образовав несколько больших озер.

На одном из этих нефтяных озер к приезду в Баку Его Императорского Высочества Михаила Николаевича была приготовлена лодка для катания по озеру, но по случаю дурной погоды оно не состоялось.

Предложение превышало спрос, и поэтому некоторые нефтепромышленники были вынуждены остановить работу.

“Заводов керосиновых было больше, чем нужно, спрос на керосин меньше его производства, а производство керосина в свою очередь меньше добываемой нефти”

Быстрый рост нефтедобычи в Бакинском районе объясняется и тем, что, наконец, можно было применять бурение.

Первая буровая скважина на Апшероне была пробурена в 1844 AD горным инженером Ф. Семеновым в поселке Биби-Эйбат и дала хороший дебит.

На его рапорт от 22 декабря 1844 AD генерал Нейдгарт  не обратил внимания.

Исследователи считают, что запрет на бурение скважин объясняется тем, что авторитетный геолог, академик Г.В.Абих, проводивший в 1862 AD геологическое исследование Апшеронского полуострова, пришел к ошибочному заключению о том, что количество нефти, добываемое с помощью скважин, будет невелико - пропорционально диаметру трубы.

Кроме того, считал он, скважина, пройденная в сыпучих грунтах, будет засоряться.

Одним из первых критиков рекомендации Г.В. Абиха вести разработку колодезным способом был К.И. Лисенко.

Но, несмотря на это, внедрение бурения при добыче нефти в Бакинском районе задержалось на несколько лет.

Первым разрешение на бурение получил откупщик Мирзоев в 1869 AD.

Когда скважина была пробурена до 64 м, начал активно выделяться газ, произошел выброс песка и воды, сопровождаемый сильным шумом.

Буровая бригада, решив, что неведомая сила проявляет недовольство, забросала скважину песком и камнями.

Вторую скважину Мирзоев пробурил в 1871 AD, кроме того, заложил еще одну в 1872 AD.

В 1875 AD продолжалось бурение на частных землях в Сабунчах.

Цена десятины земли там была в пределах 1 000-1 500 рублей, а подальше, в Раманах и Забрате – 500.

После первой же удачной скважины, которая дала небольшой фонтан нефти лучшего качества, чем в Балаханах, все земельные участки были раскуплены.

Образовалось множество товариществ людей небогатых, которые приобретали участки не десятинами, а саженями.

Иногда на участке арба не могла развернуться.

Появилась новая форма аренды земли: на срок 10-12 лет, причем, хозяину причиталась часть добытой нефти. В небольших по площади Сабунчах , было немыслимое количество вышек, а обслуживающий их персонал, испачканный с головы до ног, копошившийся в грязи и нефтяных лужах, производил такое впечатление, что промысел получил название Шайтан-Базар.

Именно там в это время Роберт Нобель бурил свои первые скважины.

Товарищество "Бранобель"

В начале 1873 AD Людвиг командировал брата Роберта на оружейные заводы Швейцарии и Австрии, а осенью поручил провести на Кавказе поиск древесины для изготовления ружейных прикладов.

Напутствуя брата, Людвиг писал:

“Сам я буду поистине рад, если сие начинание увенчается успехом. Как бы ни складывались наши взаимоотношения, должен без лишней скромности сказать, что моими поступками и устремлениями всегда двигало желание поддерживать согласие и братскую любовь между нами и нашими семьями”.

Принципу вести дела по-семейному, окружая себя детьми, племянниками, их приятелями и земляками Людвиг был верен до конца жизни.

К покупке Робертом нефтеперегонного завода в Баку Людвиг отнесся с большим интересом. 31 октября 1875 AD он писал брату Альфреду:

“Посмотрим, как он наладит добычу и сбыт. От этого будут зависеть его дальнейшие успехи и счастье. Я со своей стороны сделал все от меня зависящее, снабдив его деньгами и техническими советами.

Роберт утверждает, что придумал кое-какие усовершенствования для перегонки и очистки нефти.

Меня не отпускает мысль о том, что нам, то есть тебе и мне, надо бы вдвоем съездить туда и посмотреть, не можем ли мы ему в чем-нибудь содействовать. И тебе, и мне удалось добиться независимости, надо помочь и Роберту наладить свое дело”.

Кроме нефтяных участков в Сабунчах, Роберт купил завод в Чёрном городе, состоящий из 8 кубов по 80-85 пудов залива каждый.

В 1876 AD он при поддержке братьев перестроил завод и увеличил его на два куба, в Сабунчах заложил свою первую буровую скважину и совершенствовал технику бурения и очистки нефти.

В 1876 AD Людвиг вместе с сыном Эммануэлем прибыл в Баку.

Увидев работу предприятия Роберта и запасы, которые он разведал, Людвиг оценил перспективность разработки месторождений и вложил в дело доходы от своего механического завода.

Альфред поделился доходами от динамита.

Кроме того, на заводе “Людвиг Нобель” выпускаются паровые насосы и другое оборудование, необходимое для модернизации завода Роберта.

В 1876 AD братья вложили в развитие производства 300 000 рублей.

Ещё 150 000 рублей, которые были необходимы для строительства трубопровода и устройство металлических резервуаров, в дело вложил Карл Август Стандершельд.

Людвиг подсчитал, что в ближайшее время понадобится еще 2 миллиона рублей на транспортировку нефтепродуктов.

Людвиг попросил Альфреда “помочь сведениями о производстве и эксплуатации труб и нефтяных цистерн в пенсильванском Нефтяном регионе, которых нет в нефтяном справочнике”, добыть через знакомых необходимую информацию “за вознаграждение”.

Он продумывал вопросы конструкций хранилищ, железнодорожных цистерн, насосов и трубопроводов до того, как “развернет свое предприятие во всем его масштабе”.

Людвиг прозорливо заручился поддержкой наместника на Кавказе и сообщил Альфреду, что во время аудиенции великий князь Михаил Николаевич “обещал всячески содействовать успехам предприятия и облегчить его существование, так что если будут возникать препоны со стороны властей, я не сомневаюсь, что мы можем в случае необходимости рассчитывать на его помощь”.

Молодой инженер Альфред Тёрнквист вез в Америку пробы бакинской нефти для сравнения ее с пенсильванской.

Роберт инструктировал его:

“Прежде чем удастся разузнать все подробности про выработку осветительных и смазочных масел, не советую предпринимать каких-либо иных штудий, поскольку они могли бы вызвать подозрения и затруднить Ваши занятия.

Когда это будет сделано, Вам, милостивый государь, следует углубиться в перекачивание нефти по трубам и сопутствующие предметы.

Наконец, было бы желательно, чтобы Вы, не упоминая нашего имени, выяснили в крупнейших и наилучших фирмах последние цены на буровой инструмент, всевозможные трубы, паровые котлы и прочее оборудование”

После выполнения задания Тёрнквист продолжил изыскания в Патентном управлении и Библиотеке Конгресса, завязал знакомства с нефтепромышленниками и ознакомился с системой торговли нефтью.

В начале 1877 AD, когда на нефть и нефтепродукты на 10 лет был отменен акциз, Людвиг и Роберт представили Альфреду проект будущего производства: добычу нефти, её очистку, транспортировку по морю и железной дороге, хранение и сбыт.

• От промысла до нефтеперегонного завода нефть должна транспортироваться по трубопроводу, храниться в металлических резервуарах.
• Перевозиться нефтепродукты должны наливными судами или железнодорожными цистернами.

В 1877 AD впервые в Баку на заводе Роберта установлены паровые насосы для накачки нефти и мазута в напорные баки, питающие перегонные кубы, а также введено охлаждение горячего мазута в перегонном кубе закачкой туда холодного мазута. Это позволило увеличить количество перегонок до 8-10 в сутки.

В 1878 AD завод вновь был расширен – был сооружен большой мазутный холодильник, прозванный “Иваном Великим”.

Мазут в резервуаре емкостью 20 000 пудов охлаждался водой.

В последующие два года братья приобрели новые нефтяные участки в Балаханах, заложили еще 7 скважин и построили новый нефтеперегонный завод.

Транспортировку нефти от новых участков к новому заводу было решено производить по нефтепроводу.

Людвиг предложил нефтепромышленникам построить нефтепровод на паях, но их это предложение не заинтересовало.

“..Братья Нобель предложили заводчикам сообща устроить нефтепровод. Но заводчики к мысли братьев Нобель отнеслись с полным недоверием и даже смеялись над ними. Нобель начал в 1877 году строить нефтепровод на свой счет.

В Балаханах рядом с группой нефтяных источников построена главная нефтепроводная станция с железным резервуаром, вмещающим 108000 пудов сырой нефти.

С этой станции насос, приводимый в действие 37-сильной паровой машиной, проталкивает нефть по трубам, связывающим станцию с заводом Нобеля в Черном городе на 9,5 верст.

Для питания главного резервуара в Балаханах на промыслах, откуда собирается нефть, поставлены небольшие насосы, которые гонят нефть от промыслов к главной станции. Затем на приемной станции нефть поступает в большие железные резервуары, и уже из них она распределяется на все нужды.

От главного нефтепровода были проведены особые ветви к нескольким фотогеновым заводам, потому что заводчики, увидав текущую нефть, опомнились, и нефть поступает туда действием того же главного балаханского насоса.

В настоящее время Нобель ставит 8-й нефтепровод. За эти насосы заводчики платили г. Нобелю в течение нескольких лет по 5 копеек с пуда. Теперь нефтепроводов несколько, и цена упала до 1,5 копеек.

От завода Нобеля к его же пристани проведены тоже трубы, так что его наливные суда наливаются нефтью или остатками непосредственно действием насоса.

С легкой руки Нобеля нефтепроводы начали строить и другие..”

Рагозин В.И, “Нефть и нефтяная промышленность”, 1884 AD

Людвиг обратился в компанию “Бари, Сытенко и Ко”, которая по проекту по проекту молодого инженера Владимира Григорьевича Шухова взялась за строительство первого русского нефтепровода.

Власти поначалу не разрешали прокладывать трубопровод по территории города, но после обращения Людвига в правительство работа началась.

Возникли новые проблемы, на этот раз с перевозчиками нефти. Боясь лишиться заработка, они производили набеги на места строительства, устраивали поджоги. Пришлось призвать вооруженную охрану.

Трубы закапывали на двухметровую глубину. Для защиты от коррозии они покрывалась изоляцией, приготовленной на основе олифы. Перед укладкой в грунт трубы обматывались джутовой тканью, пропитанной растворенным в олифе свинцовым суриком.

В 1878 AD нефтепровод длиной 8,5 версты с диаметром трубы 3 дюйма и пропускной способностью 80 000 пудов нефти в сутки был построен.

Людвиг писал:

“Какое значение имела эта первая железная труба... показывает тот факт, что перекачка нефти по ней обходилась менее 1 копейки за пуд, тогда как перевозка ее в арбах — до 9 копеек с пуда.

Принимая во внимание, что для выделки одного пуда керосина требуется три пуда нефти, расходы заводчика уменьшились на 25 копеек с пуда”

До конца 1878 AD нефтепроводу было прокачано 841 150 пудов нефти, в 1879 AD - 5  583 000 пудов.

В 1876 AD фирма Нобелей вывезла из Баку 6 248 пудов керосина, в 1879 AD - 551 428 пудов керосина и 466 673 пуда нефтяных остатков.

В США к 1875 AD протяженность нефтепроводов, доставляющих нефть от промысла до железнодорожных станций, составляла уже более 3 000 километров.

С 1879 AD было начато сооружение нефтепроводов, доставляющих сырье сразу на перерабатывающие предприятия Нью-Йорка и Филадельфии, минуя железнодорожную перевозку.

Это были 6-дюймовые трубопроводы протяженностью более 500 и 400 км.

Вместе с более короткими трубопроводами, и также с сетью линий, собирающих нефть с промыслов, общая длина нефтепроводов США составляла более 14 000 км.

В это время протяженность бакинских нефтепроводов достигла 300 км.

Хотя, по выражению В.Г.Шухова “эти нефтепроводы построены почти все из американских материалов и по американским образцам”, в Баку для транспортировки нефтяных остатков впервые строится трубопровод с подогревом мазута паром перед поступлением его в трубу для уменьшения сопротивления при движении.

Впервые в мире в начальных и конечных точках нобелевского нефтепровода были сооружены цилиндрические резервуары-нефтехранилища.

Тяжелые прямоугольные американские нефтехранилища нуждались в массивном фундаменте.

Шухов создал облегченную конструкцию резервуара с переменной толщиной стенки, основанием для которого служила специально подготовленная песчаная подушка.

Стоимость шуховского нефтехранилища была на 30% меньше американского аналога той же емкости.

Основная часть керосина в бочках вывозилась из Баку по морю в Астрахань. Там происходила перегрузка на речные суда, доставляющие нефть в центральные регионы России.

Из приволжских городов нефть отправлялась по железной дороге в Санкт- Петербург и балтийские порты.

В середине 70-х годов пуд керосина в Баку стоил 20 копеек.

25-пудовая бочка для транспортировки обходилась в 12 рублей серебром.

После оплаты перевозки стоимость пуда керосина в Нижнем Новгороде достигала 1,60 руб.

В столице пуд бакинского керосина стоил 2 руб., в то время как американский керосин там продавался по 1,3 руб.

Одновременно со строительством нефтепровода Людвиг заказал Мутальскому машиностроительному заводу первое в мире нефтеналивное судно из бессемеровской стали.

Свен Альмквист, руководитель завода, так увлекся проектом, что вместо свадебного путешествия отправился в Петербург, где они с Людвигом разработали конструкцию наливного парохода, разделенного на отсеки, чтобы предотвратить появление волн в жидком грузе.

Людвигу Нобелю было известно об успешной попытке братьев Артемьевых создать специальное судно для перевозки жидкостей - танкер.

Несамоходная барка “Александръ”, переделанная под наливное судно в 1873 AD, давала владельцам баснословные прибыли.

Людвиг Нобель решил объединить наливную баржу с пароходом и спроектировал первый в мире морской (для плаваний по Каспийскому морю) самоходный танкер “Зороастръ” (“морская наливная шхуна” была построена на шведском заводе “Мотала-веркстед”, на Линдхольменской верфи в Норрчёпинге).

В мае 1878 AD Яльмар Круссель провел пароход по Балтийскому морю, Мариинской водной системе, Волге и Каспийскому морю в Баку, где к тому времени был переоборудован причал.

Там был устроен трубопровод для загрузки нефти, а для перекачки её в баржи на судне был установлен паровой насос.

Таким образом, “Товарищество братьев Нобель” стало работать по перевозке нефтегрузов с 1879 AD.

Первый же сезон эксплуатации “Зороастра” показал его надежность и экономичность.

Волжские судовладельцы, поначалу отнесшиеся скептически к начинанию Людвига поспешили сделать заказы Мутальскому заводу.

“Зороастр” продолжил свою службу и после списания.

14 ноября 1948 AD на небольшую каменистую гряду Чёрные камни, в 42 км к юго-востоку от Апшеронского полуострова, был высажен десант  геологов и буровиков.

Были построены домик на сваях и электростанция, а 24 июня 1949 AD началось разведочное бурение.

Через год с глубины 1100 метров забил нефтяной фонтан.

Чёрные камни были переименованы в Нефтяные камни. На месте каменистой банки был сооружен искусственный остров площадью 7 000 гектаров.

Для создания основания на месте гряды  были затоплены 7 списанных кораблей во главе с легендарным “Зороастром”.