Прекрасные дамы о своём платоническом возлюбленном

Убит Аслан Масхадов. Чеченский народ может гордиться своим президентом. Он достойно воевал, даже в крайности придерживаясь Женевских конвенций, которые никогда не соблюдали его могущественные враги. Аслан Масхадов ничем не запятнал честь чеченского народа. Мы приносим свои глубочайшие соболезнования его родным и близким, всей сражающейся Ичкерии и скорбим вместе с ней.

Однако и России здесь нет оснований торжествовать. Аслан Масхадов убит для того чтобы не с кем было вести переговоры и чтобы кавказская война окончательно поглотила Россию и лишила ее остатков демократии и остатков человеческого облика. Теперь в Чечне нет легитимной власти и нет субъекта для переговоров, к которым толкало Россию международное сообщество. Удерживать радикально настроенных полевых командиров будет некому, и теракты приобретут еще более жестокую и бесчеловечную форму.

Уничтожив законную и светскую власть Чечни, Кремль обрек народ России в жертву мести отчаявшихся людей, которые никого не пощадят, потому что и их не щадили. Безумная политика Кремля приведет к увековечиванию чеченского конфликта. И едва ли матери российских солдат и офицеров, а также гражданских жертв будущих актов террора подпишутся под людоедским заявлением Рамзана Кадырова, одного из сатрапов кремлевской администрации, что смерть Аслана Масхадова - это подарок женщинам к 8 марта.

Зачистки и убийства лидеров сопротивления не приведут к миру в Чечне. Рецепт здесь один: вывод войск, отказ от всех притязаний на Чечню, введение англо-американского контингента по мандату ООН, отложенная (обусловленная) независимость.

Аслан Масхадов был солдат и никогда не изменял своей солдатской, своей офицерской чести. Я утверждаю, что он не только был благородным человеком, он был хорошим человеком. И говорю это не с чужих слов, а по собственным впечатлениям от личного общения с ним. Гибель человека - всегда беда для близких, и я скорблю вместе с его близкими и c его народом.

Смерть (особенно в бою) - колокол, звонящий и по ушедшему и по каждому, кто ступает по земле. Пусть подполковник, командующий Россией, пусть все его генералы радуются своей удаче, которую им принесла не воинская доблесть и военное умение, а чья-то подлость и продажность. Но тот колокол, который звонит по Масхадову, звонит по ним и по растлеваемой ими России, которая сегодня неизмеримо дальше от мира, чем была вчера.

Помнят ли они, что без малого двести лет Россия ищет на петербургском острове Голодай останки пяти повешенных Николаем Первым? И понимают ли, что идут по следам венценосного палача, не разрешившего их по-
людски похоронить? Чем солдат отличается от бандита и палача? Прежде всего тем, что солдат никогда не оскорбит поверженного, убитого врага. Не выставит его тело на обозрение толпе - черни, которой нужно зрелище. И
похоронит его сам или отдаст тело близким, чтобы они, согласно своей вере и своим обычаям, предали его земле или огню.

В поисках национальной идеи, выставляя напоказ свою приверженность Богу, новые вершители судьбы России лгут о международном терроризме, так же, как лгут, что чтят память солдат, погибших 60 лет назад. Тех солдат, что своей кровью добыли Победу, которую они присваивают себе. Те были солдатами, а эти - палачи и бандиты.