Константин Крылов (krylov) wrote,
Константин Крылов
krylov

Мёртвая Смерть, и о подсознании

Проснулся и записываю.

Я читаю газету. Газетный лист большой, и я почти улёгся на него, пытаясь прочесть статью сверху. В какой-то момент я понимаю, что лежу на теле одной милой лже-юзерши, уткнувшись лицом ей в грудь. Юзерша сонно потягивается и говорит - "А, это ты? Привет", - и продолжает спать. Я понимаю, что просто так лежать на женщине несколько нелепо: надо или слезать, или "что-то делать". Проблема в том, что слезать не хочется, а "что-то делать" - тоже: никаких особенных плотских желаний я вроде бы не чувствую, да и она, судя по всему, тоже. Я задумываюсь, почему она подо мной не задыхается, и спрашиваю её. "Ну я к тебе привыкла" - отвечает она сквозь сон. Я решаю (раз уж так получилось) дочитать газету (каким-то образом её тело продолжает оставаться ещё и газетой) - в начале текста идёт статья по экономике, в которую вписаны комментарии каких-то лжеюзеров. Я в очередной раз поражаюсь писаниям одного либертарианца, рассуждающего о том, что таможня - это плохо, а вот граница - это хорошо, так как мобильность рабочей силы (то есть право каждого жителя Земли предлагать свои услуги работодателю, находящемуся в любом месте) отнюдь не предполагается. Типа - таможни вон, а вот свободный въезд в чистенькие холёные государства - этого низзя. Либертарианец - он у-у-умна-а-ай (с) Галковский... Девушка спит, и посапывает во сне.

Потом мы вместе с ней оказываемся в реке. Вода прохладная, но очень прозрачная. Я стою на дне, но почему-то могу дышать. Вокруг всякий донный мусор и водоросли, но мне нравится на дне: тут уютно. Девушка плещется там сверху, плавает, потом, изогнувшись, ныряет ко мне на дно. В воде медленно разматываются длинные чёрные волосы, худое точёное тело сияет, приближаясь, видны маленькие грудки и ореол пузырьков вокруг них. Я прикасаюсь к её груди: крохотный тёмный сосок, твёрдный и острый, как камушек - он слегка царапает мне руку.

Никогда не рассматривал помянутую лже-юзершу "в таком качестве". А вот приснилось же.

Вывод: подсознание у меня всё-таки есть.

(Раньше я полагал, что его у меня совсем нет. Согласно определению, подсознание есть совокупность "вытесненного", а у меня с этим проблемы, т.к. на вытеснялку мне, похоже, медведь наступил, - и всякие "цензурируемые содержания" вполне себе осознаются. Ан, вишь, - - -)

)(
(Раньше я полагал, что его у меня совсем нет. Согласно определению, подсознание есть совокупность "вытесненного", а у меня с этим проблемы, т.к. на вытеснялку мне, похоже, медведь наступил, - и всякие "цензурируемые содержания" вполне себе осознаются. Ан, вишь, - - -)

Константин, "вытесненное" у Вас явно есть. Ваши тексты имеют характерную окраску психологического комплекса, называемого в психологии фрустрацией. Предмет "вытеснения" в таком случае - собственные желания, стремления, ценности - "самость". Доминантой сознания при фрустрации оказываются помехи, препятствия, чужое и враждебное. Все мы бываем иногда в таком состоянии. Но не надо, я считаю, этот депрессивно-агрессивный комплекс считать продуктивным образцом для русского самосознания. Он не пробуждает созидательную энергию, а подавляет её. Агрессия, которая может из него вырасти - саморазрушительная агрессия обиды, зависти, злобы, а не "движок" самоутверждения и самореализации.