Про фильм сказать особенно нечего, так как снят он, вероятно, не затем чтобы смутить скромную обывательскую мораль, а для того чтобы вытянуть побольше противоречивых отзывов на второсортных европейских кинофестивалях.
Несмотря на его "гламурность" и, как сейчас принято говорить, "современный кинематографический язык" (за этой вычурной фразой скрывается неумение пользоваться ручной камерой и мат в кадре), фильм дает некоторое представление о том, что в кругах широкой общественности называют словом "фашизм". Он же "национализм" или национальная гордость.
Что же по мнению российских интеллектуалов новой волны представляет собой национальная гордость? К сожалению, снова ничего путного и оригинального. Все тот же салат из бытовой ксенофобии, дурного вкуса и подростковой жестокости. "Американская история X" закрыла тему наглухо и каждое следующее упоминание "фашизма" возможно либо языком этой картины, либо в набивших оскомину декорациях Третьего Рейха. Причем во втором случае тошнит гораздо меньше. Проблема в том, что за последние 20 лет на территории этой страны не появилось ни одного произведения искусства, взывающего к национальному чувству в не контекста трудового подвига или хулиганства. Как и чем можно гордиться в РФ, спрашиваем мы прогрессивных мыслителей? Пожалуй ничем, как бы отвечают они. С другой стороны, для мыслителей очень важно привязать слово "русский" к существу с низким лбом и сапогами со шнуровкой, чтобы затем брать указку и аккуратно объяснять кто они эти "русские" такие.
Что ж, сей прием не отличается новизной и остроумием.
Ладно, в конце концов, может это только взгляд деятелей шоу-бизнеса, "сеятелей разумного, доброго, вечного". Не тут-то было.
Самое ужасное, что им вторят с книжной полки. Около года назад я прочел только что вышедшую и еще пахнущую типографской краской "Несостоявшуюся революцию" Т. и В. Соловей.
Авторы -- брат и сестра, оба доктора исторических наук и преподаватели Московского Универсистета. Книга посвящена их коньку -- русскому национальному вопросу. "Несостоявшаяся революция", как говорят в таких случаях, их главный труд за много лет. "Фауст". Критика была единодушна -- обязательно к прочтению etc.. Короче говоря, нельзя не.
Что же предстало перед моими глазами, когда я-таки перевернул обложку сего шедевра? Ну, во-первых, книга написана очень странным языком. Достаточно простой, "школьный", язык перемежается цитатами из современных авангардных авторов и псевдофилософскими терминами. Создается полное ощущение, что текст "утяжеляется" в тот момент, когда автору нечего сказать по существу, а закончить ветвление беспокойной мысли нужно.
Во-вторых, авторы сознательно и аккуратно перечисляют все псевдоисторические штампы, начиная с первой страницы и заканчивая последним примечанием. Историческая наука в исполнении докторов исторических наук выглядит (и является) нехитрой конструкцией с понятными железобетонными формулировками a la "Петр I -- космополит", "Николай II -- безвольный неудачник" и т.д. по всем пунктам. Глубина поставленных авторами вопросов совершенно несопоставима с их же представлениями об окружающей реальности, науке, да и просто здравом смысле. Опираясь на столь убогий богаж какие выводы они пытаются сделать?
В-третьих, структура книги представляет собой хронологическое перечисление всех национально-ориентированных проектов, начиная с Петра и заканчивая настоящим временем. В стиле "Иаков родил Авраама, Авраам родил Адама". Все это конечно хорошо, но опять-таки бьет мимо цели. Например, какой смысл говорить о национальной политике угнетения русского народа до 17-го года. Ее не было и не могло быть по определению, поэтому любая партия ли, общество ли поддерживающее власть самодержца по определению будет патриотическим и наоборот, все, что сопротивляется и бьется за "свободу, равенство, братство" работает в сторону национальных окраин.
Это, кстати, ключевой вопрос книги -- как сочетать имперскость и национализм. По-моему, русские в данном случае не являются ни пионерами, ни коллаборационистами. Итальянцы, англичане, голландцы и французы прошли этот путь по нескольку раз. В национальном вопросе они были последовательны и до предела расчетливы. Русская община имела куда больше земли и в своих исконных землях (что понятно), и на присоединенных территориях (о чем не говорят).
После же 17-го года говорить о какой бы то ни было специфично русской политике не приходится. Это угнетенное и угнетаемое национальное большинство. Поэтому все разговоры о прорусски настроенных деятелях Политбюро, равно как и об обществе память не вызывают ничего кроме смущенной улыбки.
И вообще, от научного труда ожидаешь чего-то большего, чем наступания на одни и те же грабли "русского хамства-пьянства" и перемалывания из пустого в порожнее прошлогоднего снега.
Наконец, выводы, которые делают авторы фундаментального труда поражают ничуть не меньше повестования. По их мнению, националистическая революция не могла и не может состояться по причине внутренних противоречий русского национального характера и национальных интересов. Т.е. русские по определению не могут отстоять свои интересы. По-моему, это почище разговоров о скинхедах.
