«Квантовой механикой» (или «квантАми» по вульгарному выражению студентов технических ВУЗов) часто метонимически именуют всю квантовую теорию современной физики - весь тот (достаточно сложный и изощренный) математический аппарат, при помощи которого физики предсказывают поведение всевозможных квантовых систем - классических и релятивистских, микроскопических и макроскопических. При этом многие современные теории, описывающие микромир, уже очень мало похожи на «квантовую механику» в её классическом виде. Вначале «квантовой механикой» назывался набор математических приемов, при помощи которых Шредингер и Гейзенберг описывали движение отдельной микрочастицы (например, электрона), математически соединяя волновые свойства этого движения с его дискретными свойствами.
Но при всем разнообразии методов и подходов «квантовой механики» все они обнаруживают одну характерную «родовую» черту, которая резко выделяет «кванты» из всех прочих физических теорий. [Кликните, чтобы прочитать]Дело в том, что квантовая теория не позволяет предсказать, как именно поведет себя рассматриваемая квантовая система. Теория дает нам набор (или целый спектр) возможностей и позволяет вычислить их вероятности (или плотность вероятностей - для спектра).
Квантовая теория не говорит, какая именно из этих возможностей реализуется в действительности. «Квантовая механика» говорит на языке теории вероятностей, а не на привычном для физиков XIX века языке детерминизма. И причина этого не в каком-либо недостатке нашего знания о рассматриваемой системе. Пусть мы даже с абсолютной точностью знаем, в каком именно состоянии данная система находится в начальный момент времени! Пусть мы своими руками задали эти условия. Все равно, квантовая теория позволяет нам рассчитать лишь возможности и вероятности исхода, но никогда не укажет, чем же именно закончится данный эксперимент. Оказывается, даже неживая природа обладает какой-то странной «свободой выбора».
И это обстоятельство ставит нас перед целым рядом недоуменных вопросов.
Кавантовая теория убивает идею Лапласа (1749-1827). Лаплас верил, что если бы какое-нибудь разумное существо смогло узнать положение и скорость всех частиц в мире, оно могло бы совершенно точно предсказать все события Вселенной. Он полагал, что недостаток наших знаний о будущем является лишь следствием недостатка наших знаний о прошлом (и настоящем).
Квантовая теория безжалостно разрушила эту красивую иллюзию эпохи Просвещения. Красивую - потому что эта иллюзия логически замыкала философию деизма. Последовательный деист полагает, что Бог после сотворения мира уже больше не вмешивается в течение событий «как некий великий часовщик, который сделал часы и больше не вмешивается в их ход». Конечно, в XXI веке быть чистым деистом уже, кажется, невозможно. Деизм - дитя эпохи Просвещения, состарившееся вместе с этой эпохой. После Великой Французской Революции (1792) он уже кряхтел и хромал на обе ноги. Однако такие глобальные тектонические сдвиги сознания происходят медленно; до людей доходит далеко не сразу. Квантовая механика, хотела она того или нет, стала реквиумом по деизму. Но деизм продолжает жить в сердцах церковных либералов.
Современные деисты считают, что Бог все же влияет на события, хотя и не управляет ими полностью. В самом деле, управлять полностью - это ведь волюнтаризм, тирания. А как же свобода, а как же любовь? Нет, церковный либерал не может отречься от деизма, не пересмотрев всю систему своих убеждений до самого основания, не совершив покаяния в самом глубоком смысле этого слова. Все мы в той или иной степени заражены этим тлетворным духом, потому что это дух самой эпохи. Внутри деизма существует много течений. Рамки деизма невозможно точно определить, поскольку сам дух либерализма не предполагает жёстких канонов. Но общая, родовая черта всех ответвлений этой философской гидры - что разум, логика, наблюдение за природой - единственные средства для познания Бога и Его воли. Деизм высоко ценит человеческий разум и свободу. Деизм стремится привести к гармонии науку и религию, подчинив религию науке.
Финал деизма сегодня предсказать нетрудно: Франция XVIII века прошла этот путь от начала и до конца. Финалом деизма является атеизм, и конечно же только атеизмом и оканчивалась бы мировоззренческая эволюция церковного либерала, если бы либерал жил здесь на земле вечно. Однако Бог есть любовь, и именно поэтому Бог сделал нас грешников смертными. Либерализм - это грех мягкого, постепенного отступничества от Творца и Царя твари, а всякий грех содержит сам в себе лекарство от самого себя - смерть, которая делает бессмысленными все рассуждения о свободе и любви, вынуждая либерала волей-неволей искать Свободы и Любви.
Кто действительно любит Бога, тот во всяком деле стремится поступать не так, как подсказывает нам немощный и ограниченный человеческий наш разум, но как велит Бог. А Бог не принуждает человека поступать по Его воле, дает нам возможность поэкспериментировать со своей свободой. При этом результат экспериментирования заранее известен: человек либо на личном горьком опыте убедится в том, что надо действовать по воле Бога, либо так и не успеет понять это - и погибнет. Все очень просто.
Но для либерала необходимость постоянно подчинять себя чьей бы то ни было воле - пусть даже воле Иисуса Христа - это невыносимо тяжкое бремя. Потому для него приятнее думать о Боге как о часовщике, который мало и редко вмешивается в ход человеческой истории. Задал нам самые общие правила игры - а дальше уж мы сами справимся. Это иллюзия льстит самолюбию человека и делает каждого из нас внутренне склонным к либерализму. Всякий грешник - немножечко деист.
Непредсказуемость поведения природы разрушает уютный детерминированный мирок классической физики. Мысль о том, что сам физический мир является на самом фундаментальном уровне вероятностным, вызвала сопротивление величайшего из физиков после Ньютона. «Бог не играет в кости» - сказал Эйнштейн и постоянно оппонировал квантовой механике.
Конечно, говоря так, Эйнштейн оспаривал не правильность этой теории, а лишь её законченность.
Квантовая теория подтверждена таким количеством экспериментов, что на сегодня её просто невозможно оспаривать. Каждая микросхема в компьютере, которым пользуется уважаемый читатель, является материальным доказательством этой теории. Но Эйнштейн верил, что рано или поздно физикам удастся создать теорию более глубокую, которая все-таки изгонит из физики вероятность и даст возможность точно предсказывать исход эксперимента. Эйнштейну казалось, что квантовая механика в её современном виде - это просто недостаточно точная, незавершенная теория.
Но Эйнштейн ошибся. Уходят годы и десятилетия, прошло уже больше века с тех пор, как в физических уравнениях впервые всплыла постоянная Планка, появление которой означало начало конца классического детерминизма. Но чем дальше, тем глубже физика утверждается в вероятностном подходе. Альтернативы нет и не предвидится. И что же, получается, что Бог все-таки играет в кости? Для православного консерватора само по себе сочетание в одном предложении имени Бога с игральными костями звучит кощунственно. А к интуициям православных консерваторов имеет смысл прислушиваться гораздо внимательнее, чем к их рассуждениям. Рассуждения консерватора порой безумны, он не знает меры, потому что не понимает сам себя. Консерватор порой рассуждает о близком конце света, в то время как интуиция кричит ему всего лишь о приближающейся войне.
Для того, кто будет убит на войне или умрет от болезней и голода, война и означает, в сущности, конец света. Смутные пророчества церковных консерваторов на самом-то деле всегда полны смысла. Им не хватает света разума, света Истины. Им не хватает подлинного Просвещения. Подлинное Просвещение раскрывает Божественное Откровение, а не затуманивает его мутными терминами лжеименного разума. Консерватор ведь - он как собака: чувствует, но сказать не может. Хуже того, не только вслух сказать, но даже просто осознать своим умом. Не об этом ли плачевном бессловесном состоянии сказано: «Приложился скотам несмысленным и уподобился им». Но все-таки если выбирать из двух зол меньшее, я бы предпочел остаться консерватором. На мой вкус, консерватор все-таки чуть ближе к Истине, чем либерал, который подменил подлинное духовное Просвещение фальшивым «Просвещением» века Французской революции. Ибо Апостол учит нас: «Духа не угашайте, пророчества не уничижайте». А фальшивое просвещение если и не отменило пророчества окончательно, то по мере возможности свело его до минимума: «Хватит с нас Символа Веры».
Наша задача на сегодня - осознать, осмыслить смутные пророческие интуиции консерваторов, выразить их словами и сделать частью православного дискурса. Хватит уже нам, консерваторам, печально помахивать хвостом, грустно глядя в глаза Святейшего Патриарха. Хватит бессмысленно и яростно лаять на проходящие колонны педерастов и лесбиянок. Уже не осталось времени на такие глупости. Восток - дело тонкое. Собака лает, а караван идет. На Бога надейся, а верблюда привязывай. Мы должны осознать волю Божию, чтобы исполнить её. Недостаточно правильно чувствовать, надо правильно мыслить. Потому что тот, кто не умеет правильно мыслить, обязательно впадет в многочисленные заблуждения. Человек - существо разумное, и любые, самые правильные интуиции бесполезны, если ты не умеешь выразить их словами. Бутерброд всегда падает маслом вниз. А человек, не умеющий мыслить, обязательно оказывается добычей дьявола.
Эйнтшейн был прав, когда говорил, что Бог не играет в кости. У православного христианина не должно быть ни малейшего сомнения, что Господь и Царь наш, Иисус Христос, совершенно точно и безо всяких там лукавых «вероятностей» знает не только всё, что было, но и всё, что будет. В том числе и исход всякого физического эксперимента. Что физики не могут предсказать этот исход, а указывают лишь варианты и вероятности этих вариантов - это личная проблема физиков. В будущем для нашего Царя так же точно нет загадок, как и в прошлом.
Квантовая механика не может предсказать будущее не потому, что само по себе будущее неопределено или неизвестно Богу - да не помыслит кто-либо подобной хулы! - но потому, что таков предел человеческого знания. В начале XX века наука в своем развитии дошла до одного из своих естественных пределов, вот и всё. Опыт показал, что деист Лаплас ошибся. Оказалось, что даже если бы мы с абсолютной точностью знали состояние всех частиц в мире, мы не могли бы предсказать будущее Вселенной. Потому что оно - в руке Божией. Кажущаяся «свобода» квантовой системы в действительности является проявлением свободы Бога, который не только сотворил мир, но и постоянно промышляет о судьбах этого мира, Сам определяет исход каждого события. Никакого детерминизма нет; детерминизм вместе с деизмом навеки похоронены - мертворожденные дети эпохи заблуждений и соблазнов, ошибочно называемой «Просвещением».
Квантовая механика убивает деизм с детерминизмом и открывает нам глаза на непрестанное Промышление Бога о мире. Оказывается, судьба каждой, самой ничтожной микрочастицы во Вселенной, предположим, в составе молекулы белка на губах Иуды-предателя, определяется не какими-то раз и навсегда установленными Богом законами природы, но Самим Богом. Сам Бог лично предрешает исход всякого квантового эксперимента. Сам Бог лично определяет судьбу знаменитого кота Шредингера. Потому нам не уйти от ответственности перед Богом за то, что мы не молимся Ему о всяком деле в нашей жизни. Это раньше тайный деист мог благодушествовать в церковном либерализме, сам определяя свою судьбу и оправдывая себя тем, что мол неудобно же Бога беспокоить по всякому поводу. Квантовая механика разрушает это благодушие. Хочешь ты или нет, а Бог все-таки промышляет не только о тебе и о каждом волосе на твоей голове! Нет, Бог промышляет даже о каждой микрочастице в твоих губах - потому серьезно подумай, прежде чем дать Ему свое либеральное целование.
Но и консерватор пусть не думает, будто великий Эйнштейн кинул нам эту либеральную кость лишь для того, что нам было кого погрызть на досуге. Суть дела не в соблюдении традиции, а том, чтобы творить волю живого Бога, который знает каждый наш шаг и постоянно промышляет о нас. Что перед Ним наши традиции и предрассудки? Он всегда молод, всегда нов и постоянно ждет от нас, чтобы мы молились и непрестанно вопрошали его: что нам делать, Господи? Богу угодно, чтобы мы действовали по Его указанию, а не по заранее выученным схемам. Молитва - это творчество, и горе тому, что бежит от общения с Богом потому, что боится прелести. Потому что бояться надо Бога, а не прелести. А боязнь прелести сама является прелестью, банальным бесовским разводом для лохов. Не ошибается тот, кто ничего не делает. И Бог не оставит без вразумления того, кто искренне ищет вразумления.
