irions55 в Послевоенные размышления Хряка[Кликните, чтобы прочитать]
...Англия и США делали все, чтобы оказать нам материальную помощь всех видов, главным образом военную — вооружением и другим материальным обеспечением, нужным для ведения войны. Мы получили очень существенную помощь... Они платили нам, чтобы мы могли продолжать воевать, платили вооружением и материалами. С их точки зрения это было разумно. И это действительно было разумно, да и нам выгодно. Ведь нам тогда приходилось тяжело, мы платили очень дорогую цену в войне, но вынуждены были это делать, потому что иначе воевать были неспособны. Тут возник взаимный интерес, и у нас установились и налаживались далее хорошие отношения и обоюдное доверие.
Хотел бы высказать свое мнение и рассказать в обнаженной форме насчет мнения Сталина по вопросу, смогли бы Красная Армия, Советский Союз без помощи со стороны США и Англии справиться с гитлеровской Германией и выжить в войне. Прежде всего хочу сказать о словах Сталина, которые он несколько раз повторял, когда мы вели между собой "вольные беседы". Он прямо говорил, что если бы США нам не помогли, то мы бы эту войну не выиграли: один на один с гитлеровской Германией мы не выдержали бы ее натиска и проиграли войну. Этой темы официально у нас никто не затрагивал, и Сталин нигде, я думаю, не оставил письменных следов своего мнения, но я заявляю тут, что он несколько раз в разговорах со мной отмечал это обстоятельство. Он не вел специально разговоров по этому вопросу, но когда возникала беседа непринужденного характера, перебирались международные вопросы прошлого и настоящего и когда мы возвращались к пройденному этапу войны, то он это высказывал.
...В данном случае считаю, что заключение Сталина было правильным. Когда я слушал его, то полностью был с ним согласен, а сейчас — тем более. Поэтому хочу аргументировать со своей стороны то, что говорил Сталин, и то, что я сам тогда видел и понимал.
Как протекала война? Надо войти в наше положение, мысленно проанализировать пройденный нами путь после нападения Германии, особенно после того, как Гитлер вынудил нас оставить Белоруссию, Украину и огромные области Российской Федерации, включая Северный Кавказ с его нефтеносными районами. Правда, основные нефтеносные районы оставались там в наших руках, но они были фактически выведены из строя, оборудование демонтировано, прекратились добыча и переработка нефти. Сложились тяжелые условия для промышленности.
Кроме того, мы лишились возможности экономически использовать территории, которые достались противнику. Возьмем хотя бы Украину. Какой удельный вес в СССР занимала в 1941 г. украинская металлургия? Я сейчас не имею статистических данных, но думаю, что тогда Украина вырабатывала как минимум 50% всей стали, если не больше; занимала ведущее место по добыче угля; имела большой удельный вес в производстве хлеба, овощей, мяса. Мощными были украинская машиностроительная промышленность, химия.
Была фактически выведена из строя ленинградская промышленность: судостроение, танкостроение, приборостроение. Это была промышленность с высококвалифицированными рабочими и большим количеством научно-исследовательских институтов, мозговой центр всей технической мысли Советского Союза. Он был парализован и дезорганизован, реально блокирован. Вопрос стоял уже не о производстве, а о том, как людям выжить физически. Много тысяч ленинградцев умерло, лишь частично они эвакуировались.
Стала работать с перебоями горьковская промышленность, ибо попала в сферу действия немецкой авиации. Московская промышленность тоже была дезорганизована. Производство самолетов вывели из Москвы, производство моторов — тоже, производство автомашин в Москве прекратилось...
Харьков: крупнейший тракторный завод, второй в СССР по силе после Сталинградского; потом машиностроительные, паровозостроительные заводы. Харьковская промышленность давала много средств ведения войны, и все это осталось в руках противника.
Воронеж — крупный промышленный город. Там большой авиационный завод, и он тоже фактически прекратил производство: не тогда, когда противник вторгся в Воронеж, а еще ранее его оборудование было вывезено, завод же использовался как мастерские фронтового значения для ремонта самолетов, а не их производства.
Мы лишились самых мощных баз по производству самолетов, танков, моторов для тракторов и автомашин. А Сталинградский тракторный завод? Мы и его потеряли. Там же находился крупнейший орудийный завод, который давал легкую и тяжелую артиллерию для армии и военно-морского флота, включая береговую артиллерию дальнего боя. Можете себе представить, какая надвинулась на нас катастрофа? Мы оказались без средств передвижения, у нас не стало заводов, которые обеспечивали нас автомобильным транспортом, особенно тягачами, без которых нельзя воевать.
Нет тяги! Приходилось ориентироваться на лошадей, возвращаться в прошлое. Значительная часть артиллерии у нас перешла на конную тягу. Кроме нас в эту войну только румыны воевали с артиллерией, которая передвигалась на волах. Значит, и нам полностью переходить на волов и лошадей? Вот какое возникло положение.
При современной технике и современном вооружении немецкой армии, когда немцы захватили почти всю Европу с ее промышленным потенциалом, создавалась тяжелая для нас ситуация. Если оглянуться, то скажу, что, когда мы отступали, я не мог представить себе, как же мы сумеем выйти из этого положения. Часть оборудования эвакуировали на Восток, но еще надо найти помещение, установить и смонтировать оборудование, а это требует большого времени...
Тут американцы и англичане предприняли усилия, чтобы не дать нам выйти из строя, чтобы противник не разгромил нас, чтобы мы не оставались беспомощными. Они нам давали самолеты, автомашины, вооружение. Когда я увидел машины, которые мы стали получать, то глазам своим не поверил. А мы их получали в довольно-таки большом количестве. Эти цифры у нас пока что не опубликованы. Их хранителем, если не в письменных материалах, то в памяти, является сейчас Микоян. Он выполнял соответствующие функции представителя СССР, имел дело с США и Англией при получении по ленд-лизу военного снаряжения и промышленного оборудования. Ленд-лиз — это особый кредит военного времени, за который предусматривалось рассчитываться на льготных условиях после окончания войны.
Одним словом, к нам потекли всякие товары. Как-то Анастас Иванович рассказал, сколько он получил дюралюминия, стали, бензина, самолетов, материалов для производства самолетов, сколько другого военного имущества и вооружения. Это была очень существенная помощь! Прежде всего автомашины. Мы обрели возможность обеспечить подвижность наших войск, что в современных условиях является решающим условием для успешной войны. Немцы против Франции и против нас широко использовали подвижность своих войск, наносили удары рассекающими клиньями, а потом окружали наши войска, уничтожали их или пленили и двигались дальше, совершая марши на большую глубину для нового окружения. Они наводили панику на гражданское население, да и военные были напуганы, подвержены боязни окружения. Это затем нашло, между прочим, отражение в нашей военной и художественной литературе.
А дальняя бомбардировочная авиация? В начале войны мы фактически ее не имели. Она была у нас, так сказать, символической. Иной раз несколько самолетов добирались до Берлина. Но это же не систематическая бомбежка. Такой бомбежкой нельзя нарушить производственный потенциал противника. Это была капля в море, булавочные уколы, а были нужны мощные налеты на промышленные центры. У нас для этого не было возможностей. Я уж не говорю о том, что, когда мы отступили и Ленинград остался в окружении, то потеряли возможность бомбить административный центр Германии — Берлин (только Балтийский флот обладал самолетами, способными долететь до столицы Германии), не говоря уже о районах Западной Германии. Они находились в безопасности, и мы для них никакой угрозы не представляли. Другое дело — налеты английской авиации!
А когда вступили в войну США, которые поставили свою промышленность на рельсы удовлетворения запросов войны, то огромный потенциал американской промышленности создал реальную угрозу для Германии. Думаю, что Гитлер, видимо, представлял себе, что это — начало его конца...
Сталин, когда США вступили в войну, сказал в беседе: "Ну, сейчас пойдет война моторов". Но он говорил это и раньше. Были ли это его собственные слова или они были сказаны кем-то до него, не знаю. Ясно, однако, каждому среднеразвитому человеку, что война сейчас, на современном этапе, действительно война моторов. У кого больше моторов, у кого больше возможностей держать эти моторы на ходу, то есть иметь в достаточном количестве горючее, тот и выиграет войну. Конечно, США, у которых совершенно исключалось всякое нарушение их промышленной деятельности, имели огромный экономический потенциал и такие возможности. И они эти возможности использовали.
... США создали мощные воздушные силы. У них появился самолет "летающая крепость", замечательный самолет, лучший в мире. Американцы на таких самолетах вторгались в воздушное пространство противника даже без сопровождения истребителей, а наши бомбардировщики могли так поступать только ночью, днем же должны были иметь прикрытие. Без прикрытия они могли действовать в пределах фронта, используя внезапность нападения. И мы несли довольно тяжелые потери от зенитной артиллерии и истребительной авиации немцев. Американцы же без прикрытия налетали на территорию противника и подвергали бомбардировке его промышленные центры, что имело огромное значение. Эти самолеты были вооружены крупнокалиберными пулеметами — хвостовыми, бортовыми и лобовыми.
... В 1944 г. я редко выезжал на фронт. Но я вообще не слышал жалоб, что немецкая авиация не дает нам покоя. Мои фронтовые приятели (с ними я поддерживал телефонную связь, они приезжали в Киев или я иной раз приезжал на фронт) говорили: "Вы не можете себе даже представить, сейчас мы ездим и днем, и ночью, и нас авиация противника не беспокоит". Чья это была заслуга? Американской авиации! Она вывела из строя немецкие заводы, которые производили самолеты. Металл у немцев был, и бензин имелся, но разрушены были авиационные заводы. Разве этого мало? Разве маленькая помощь? И другие их заводы, которые производили вооружение, США очень настойчиво, упорно и со знанием дела разрушали. Это была большая поддержка нам.
А помощь, которую мы получали в виде готовых танков? Помню, получили мы английские танки под Сталинградом (сейчас уже забыл их название). Их боевые качества были невысокими, но это все же был танк. Пехотинец был прикрыт броней, смелее шел в атаку и лучше наносил удары по врагу. Эти танки уступали нашим по броне, но в ходовой части превосходили их.
В этой связи вспоминаю возмутительные случаи с нашими танками. Во время Сталинградской битвы получили мы танки, а они, не пройдя и 100 километров, остановились в пути, у них вышла из строя ходовая часть. Я тогда написал записку Сталину, и Сталин принял суровые меры... Заострили внимание на качестве ходовой части танков, а не только на их количестве. Но ее качество оставалось отвратительным.
Зимой 1943 года, когда немцы стремились прорвать кольцо окружения вокруг Сталинграда, пришла к нам гвардейская армия Малиновского. В ней имелось три корпуса, а в каждом корпусе — по танковому полку. И из этих танковых полков ни один не вышел на линию фронта: все танки стояли на дорогах и ждали, пока их приведут в подвижное состояние. Если бы дошел хоть один танк из трех, то мы имели бы танковый полк, а так не получилось ни одного полка в результате низкого качества производства. А ведь воевать надо было!..
...Повторяю: они оказали нам помощь не ради победы дела социализма, идей марксизма-ленинизма. Для них стоял вопрос о жизни или смерти....Они не стыдились того, что идут на союз с социалистическим государством — заклятым врагом капитализма. И Сталин, нужно отдать ему должное, тоже пошел на это. Конечно, не от хорошей жизни, а потому, что иного выхода не было, никакого выбора не было! Но это был путь к спасению. Единственный путь, чтобы выжить и выиграть войну. Так я оцениваю этот вопрос, и такое же мнение я слышал от Сталина. Он подробно не разбирал тот период войны. Но не требуется больших усилий, чтобы прийти к такому заключению. Он понимал это и говорил об этом.
Я надеюсь, что моя точка зрения найдет отражение в исследованиях тех историков, которые попробуют объективно разобраться в обстановке, сложившейся в 1941-1943 годах. Впрочем, и в 1944 — 1945 гг. американцы многое нам давали. Уже после войны Жданов съездил в США, и мне сказали, что после этого по ленд-лизу мы получили мощный прокатный американский стан и этот стан решено смонтировать на заводе им. Ильича в Мариуполе, потом этот город назвали Жданов. Я туда съездил. На монтаже работали японцы. Монтаж был организован узлами, чтобы быстрее ввести стан в строй. Помню, говорил я с японцами, спрашивал об их жизни. Потом мы шутили над тем, что нам пленные японские солдаты отвечали: они приехали сюда помогать русским, их прислал помогать микадо. Они считали себя не пленными, а посланцами микадо (императора).
Итак, мы получали от союзников оборудование, корабли, много военного снаряжения. Это сыграло важную роль в войне. Почти вся наша артиллерия была на американской тяге. Как-то, уже после смерти Сталина, я предложил: "Давайте все машины, которые мы производим, дадим нашим военным, потому что просто неприлично смотреть: идет парад, а тягачи — американские". Почти вся наша военная техника, которая стояла в ГДР, тоже была на американских "студебеккерах". Это неудобно, это для нас позор. Уже сколько лет прошло, как кончилась война, а мы все еще ездим на американской технике.
Хочу тут подчеркнуть, какое количество этих машин и какого качества мы получили. Представьте, как без них мы бы наступали? Как двигались бы от Сталинграда до Берлина? Я не представляю себе. Наши потери были бы колоссальными, потому что не было бы никакой маневренности у наших войск. Кроме того, мы получали много стали и дюралюминия. Наша промышленность была подорвана, частично оставлена врагу. В этих условиях помощь от США имела очень большое значение. В оказании нам помощи проявили большое упорство и англичане. Они доставляли грузы кораблями в Мурманск и несли при этом большие потери. Там пролег длинный путь, на котором безнаказанно разгуливали немецкие подводные лодки. Германия захватила Норвегию и подошла вплотную к нашему Мурманску. Поэтому многие машины англичане и американцы перегоняли к нам и через Иран. Это было гораздо выгоднее, потому что южный путь был безопасен. Корабли разгружались в Персидском заливе, а дальше машины своим ходом двигались к нам. Кроме того, самолеты из США летели своим ходом через Аляску, Чукотку и Сибирь. Там получились довольно большие грузопотоки.
...Кроме того, мы получили от союзников много новых технических устройств, о которых вообще не имели понятия. Для противовоздушных сил мы получили электронный прибор — радиолокатор. Командующий военно-воздушными силами говорил мне, что этот аппарат прибыл из Англии. Раньше мы оборудовали противовоздушную оборону из приборов только прожекторами и "слухачами", довольно грубыми и сложными. О современном электронном оборудовании мы и понятия не имели, англичане же его имели и какое-то количество передали нам. На командном авиапункте меня обучали военные, как можно следить за авиацией противника по экрану этого аппарата.
Одним словом, надо честно признать вклад наших союзников в разгром Гитлера. Нельзя хвастать: вот мы шашки вынули и победили, а они пришли к шапочному разбору. Такая точка зрения верна, если рассматривать лишь вклад союзников с точки зрения высадки десантников, то есть непосредственного участия американских и английских войск в борьбе против Германии на Европейском континенте. Тут будет верно. Но техника и материалы, которыми они помогали нам, — другой вопрос. Если бы они не помогали, то мы бы не победили, не выиграли эту войну, потому что понесли слишком большие потери в первые дни войны...
И ещё: http://resfed.com/article-1169
[Spoiler (click to open)]
Американский ленд-лиз позволил полумертвому сталинскому СССР выстоять в годы войны против Германии. Эта простейшая истина сейчас не вызывает даже в среде прихожан церкви «святого Сталина» особо бурных протестов. В реальности степень участия США в советском «проекте» была еще выше.
Одним из мифов сталинизма является байка об «успешной самостоятельной индустриализации СССР». В частности, адепты вышеупомянутой церкви верят в невообразимый ум советских чипполин, которые «обманули Запад» и получили дорогостоящее оборудование и технологии «за просто так». Ну, или за вывоз никому ненужного в падающей мировой экономике 20-30-х годов зерна (которого США, Аргентина и Канада производили с избытком).
В реальности, «бурная» сталинская индустриализация продлилась лишь несколько лет — 1929-1933 годы, после чего ее темпы резко пошли на спад. Поскольку сам объем советской экономики был мизерным (около 1-2% от мирового), то и этого хватило, чтобы решить первичные задачи. За эти годы, а также в последующие за ними, США, Великобритания и европейские государства (Германия, Чехословакия, Италия, Франция) сумели оказать действенную техническую и технологическую помощь по созданию базовых отраслей экономики. Ключевой была роль США, как основного поставщика технологий и технических решений, а также Великобритании и Германии, которые поставляли отдельное, часто уникальное оборудование.
В СССР по американскому образцу и с помощью американских проектировщиков было построено и реконструировано несколько десятков металлургических заводов и комбинатов, с помощью американских фирм было создано автомобилестроение и тракторостроение (заводы проектировались в США под «ключ» и практически целиком перевозились в Страну победившего Сталинизма), строились новые электростанции, предприятия тяжелого машиностроения и т.п. Это дало возможность СССР в краткие сроки развернуть и производство основной военной техники — танков, самолетов, орудий, стрелкового оружия, а также боеприпасов и т.п.
Однако с более технологичной промышленностью — электротехнической, нефтехимической, сложным станкостроением, радиотехнической и т.п. видами, случился небольшой затык: если СССР еще мог варить среднего и плохого качества металл, клепать с кучей недостатков клоны фордовских автомобилей (например, качество металла в автодеталях было недопустимо низком), а также производить полученные по лицензии с Запада моторы (доработав их немного), то изобрести самим новые технологии и агрегаты, и уж тем более применить их было практически невозможно.
Наиболее ярко эта ситуация отразилась в нефтехимии: получив в наследство от царской России довольно серьезную нефтедобычу, большевики сумели ее с иностранной, прежде всего, американской помощью в 20-30-е годы серьезно нарастить. Уровень 1916 года с почти 10 миллионами тонн нефти СССР достиг в 1927 году, в 1931 году было добыто более 22 миллионов тонн, а в 1940 — свыше 31 миллиона тонн. Это неплохие показатели, но стоит учесть, что ими советское руководство было весьма недовольно, поскольку планы регулярно срывались.
Серьезное техническое содействие советской нефтянке оказала американская корпорация International Barnsdall Corporation, имевшая в 20-е годы концессию и подряд на бурение в Баку, а также машиностроительная компания Lucey Manufacturing. В советской России фирму называли «Люся»: она поставила новейшее буровое оборудование, электродвигатели, тонны спецсталей, насосы и т.п. технику. Постепенно по американской лицензии в 20-е годы было начато и собственное производство насосов, буров и других видов техники для нефтепромыслов (например, на Сормовском механическом заводе).
Вся советская нефтепереработка в 20-30-е годы также была полностью «завезена» из-за океана: в СССР на уже имевшихся и новых предприятиях строились крекинг-заводы американской фирмы Winkler-Koch. По сути, эта технология оставалась в стране победившего социализма ведущей вплоть до начала 50-х годов. Однако, в 30-е годы в мировой нефтепереработке и моторостроении произошел очередной прорыв, отреагировать на который СССР просто не успел.
Дело заключалось в производстве высокооктанового бензина, который позволял сделать шаг вперед в поршневой авиации (но и не только). Как пишет историк А.И. Иголкин:
В основном в СССР производился для военной авиации бензин с октановым числом 74 и совсем немного — 78, в США — с октановым числом 100. По сравнению с 73-м октановым бензином, который применялся в авиации США в середине 1930-х годов, 100-й октановый бензин позволял на 20% уменьшить пробег самолетов до отрыва от земли, почти на 30% повысить бомбовую нагрузку, на 40% ускорить подъем самолетов на милю высоты.
Масштабная программа перевооружения в советской армии и ВВС во второй половине 30-х годов требовала внушительного выпуска новых видов авиационной техники, которая должна была потреблять высокооктановый бензин. Но в СССР он практически не производился (существовало лишь очень примитивное производство с удручающе низкой эффективностью — 5 литров из тонны нефти). Как ехидно пишет либеральный российский историк Марк Солонин:
А в это время (на рубеже 30–40-х) в Советском Союзе кипела грандиозная трудовая битва. Нефтяники Баку «гнали план» по добыче нефти, труженики нефтехимических комбинатов добились новых успехов в производстве авиабензина Б-70, работники авиамоторных заводов развернули выпуск нового поколения двигателей (М-105, АМ-53, М-82), для которых нужен был авиабензин с ОЧ=92–95, огромная армия зэков строила новые гигантские авиазаводы (под это дело 28 августа 1940 года было даже сформировано Управление Особого строительства НКВД СССР).
Зачем нужны были новые авиазаводы? А как же иначе, если была поставлена задача к концу 1941 года иметь на вооружении советских ВВС 22 170 боевых самолетов (и еще 10 457 самолетов в качестве резерва, в составе вспомогательных частей и военно-учебных заведений). Утвержденный 7 декабря 1940-го решением Политбюро ЦК план предусматривал в 1941 году выпуск 20 150 самолетов, в том числе 16 530 боевых. Вероятно, не желая пополнить собой армию подневольных землекопов, никто в окружении Сталина не стал огорчать его вопросом о том, чем же будут заправляться все эти самолеты, если для новых авиамоторов бензин Б-70 годился разве что для протирки подтеков масла, а высокооктановые авиабензины Б-74 (ОЧ=91) и Б-78 (ОЧ=93) производились в объеме, который едва мог обеспечить нормальное боевое применение примерно 1,5 тысячи самолетов.
Как отмечают другие историки, ситуация оказалась еще фестивальнее:
В 1940 г. на отечественных нефтеперерабатывающих заводах было переработано 29 млн 414 тыс. т нефти, в результате выработано всего 883,6 тыс. т авиационного бензина, 3 млн 476,7 тыс. т автомобильного бензина, 5,6 млн т керосина, 1 млн 274 тыс. т лигроина, 1 млн 459 тыс. т дизельного топлива, 413,2 тыс. т флотского мазута, 9,8 млн т топочного мазута, а также 1 млн 469 тыс. т различных масел. Из 883,4 тыс. т авиационного бензина, изготовленного в стране в 1940 г., подавляющий объём составлял авиабензин с невысоким октановым числом — от 70 до 74, предназначенный для устаревших типов отечественных самолётов — истребителей И-15, И-153, И-16, бомбардировщиков ТБ-1, ТБ-3, ДБ-А. этого было почти достаточно. Однако потребность по авиационному бензину Б-78, в котором нуждались новые боевые самолеты Як-1, Як-3, МиГ-3, ЛаГГ-3, Ил-2, Ил-4, Пе-2, Ер-2, Су-2, была удовлетворена всего на 4%.
Вот с таким гениальным планированием («при Сталине был порядок») и обеспеченностью армии новыми видами бензина СССР встретил войну в 1941 году. Однако, советская авиация все же как-то летала и частенько давала прикурить «немецко-фашистскому зверью». За счет чего? За счет американской и британской помощи по ленд-лизу.
Напомним, что всего в годы войны СССР израсходовал около 4,5 миллионов тонн бензина, из которых 3 миллионов тонн приходились на высокооктановые сорта бензина. Из них 720 тысяч тонн были напрямую поставлены по ленд-лизу, а еще 450 тысяч тонн импортных компонентов с октановым числом от 95 до 100 было использовано для смешения с низкооктановым бензином советского производства. Таким способом было получено 1 миллион 117 тысяч тонн авиабензина. Собственное производство в СССР составило около 1,1 миллиона тонн, однако и оно было не совсем «своим», чтобы правильно понимали. Этот бензин производился на заводах, на которые незадолго до начала войны, а также в годы войны было перевезено оборудование из США и Великобритании. При этом твердые гарантии от Вашингтона в технической помощи по строительству новых предприятий и прямым поставкам топлива были получены еще осенью 1941 года. Получается, что без американской и отчасти британской помощи, сталинский СССР банально не имел авиации. Заправлять ее было бы нечем.
В принципе, здесь нет ничего необычного. Почти такая же ситуация, например, была по порохам и компонентам взрывчатых веществ в годы войны в СССР. Без американо-английских поставок и оборудования сталинский СССР дрался бы с вермахтом врукопашную (cм. И.И. Вернидуб. «Боеприпасы Победы». М., 1998). Убожество советской промышленности, неспособной без «заокеанского провода питания» ничего сделать, есть лишь половина картины. Вторая половина заключается в системности царящего бардака, бесхозяйственности и общем слабоумии англо-саксонской советской колонии. Советская система оказалась слишком громоздкой, слишком хаотичной, слишком резистентной к вызовам, требовавшим банальной административной оперативности. Ведь попытки развернуть в «сталинском урановом руднике» производство высокооктанового бензина США и Великобритания начали заблаговременно предпринимать со второй половины 30-х годов. Но итоги оказались плачевными**.
Для советских потребителей это может стать «срывом покровов», но в советской нефтянке и нефтепереработке в 30-е годы трудились сотни и тысячи американских и английских инженеров, технологов, менеджеров и рабочих. Англо-саксонские компании предпринимали титанические усилия по развороту неповоротливой и низкоэффективной советской индустрии. Так, с 1936 года компании Petroleum Engineering и Arthur McKee начали техническое перевооружение нефтепромыслов в Баку и Грозном — туда завозилось дорогостоящее и новейшее американское оборудование под гарантии правительства США. Американские консультанты требовали от СССР начать как можно быстрее освоение перспективного Урало-Волжского нефтеносного района, который получил название «Второй Баку».
Как пишет историк Б.М. Шпотов в книге «Американский бизнес и Советский Союз в 1920-1930-е годы«, в 1938-1940 годах в районе Уфы должен был быть построен мощный нефтехимический комплекс, позволяющий выпускать высокооктановые сорта бензина. С американской стороны проект вели Universal Oil Products, American Locomotive в лице ее подразделения Alco Products, а также Lummus Company. Комплекс должен был перерабатывать нефть из Башкирии, а также низкооктановый бензин из Саратова и Грозного. Строительство комплекса началось еще в 1935 году, однако лишь с большим трудом удалось запустить первую очередь перед самым началом войны. Негативно сказалась тут советская бардачность, когда дорогостоящее оборудование годами гнило под дождем и снегом, а иностранные специалисты не могли толком получать нефть для анализов. В итоге комплекс в Уфе успел морально устареть за почти 6 лет строительства, а 6 других новых нефтеперерабатывающих НПЗ в СССР были приняты в эксплуатацию без очистных агрегатов.
Не лучше обстояло дело и в других регионах. В 1937 году американская Universal Oil Products поставила в Грозный оборудование для начального производства высокооктанового бензина, которое до начала 1940 года валялось без дела на складе. Аналогичная ситуация была и с оборудованием для производства авиационного масла от фирмы Max Miller. Оно гнило под дождями и снегом более 2,5 лет, а затем американские специалисты в авральном режиме, работая по 10-12 часов в сутки, запускали его в строй в 1940 году. В итоге технологический режим все равно был нарушен, а СССР пришлось освобождать фирму от гарантийных обязательств, выплатив дополнительно взятки американским инженерам.
Справедливости ради стоит отметить, что в 1939 году в ответ на советско-германский «альянс» Вашингтон немного ужесточил правила снабжения СССР новейшим оборудованием, которое, как уже известно, часто бесполезно гнило под открытом небом годами. Так, если раньше советские заказы имели режим наибольшего благоприятствования и никак не авансировались, либо покрывались обязательствами Экспортно-Импортного банка, то с 1940 года американские компании стали требовать аванса в 20% от стоимости контракта. При этом в случае разрыва контракта, 10% от его стоимости удерживалось. Впрочем, такое «зверство» длилось не долго — уже с 22 июня 1941 года США снова изъявили желание плотно работать с «советскими партнерами», оказавшимися в долгожданной ситуации мясорубки.
Наладить нормальное, полностью собственное производство высокооктаного бензина в сталинском СССР удалось окончательно лишь после войны и все также с американской помощью. В 1943-1945 годах США перебросили в СССР через Владивостокский морской порт 4100 вагонов с техническим оборудованием для 4 крупных нефтехимических заводов. Первая продукция от них была получена в сентябре 1945 года (Куйбышев).
Так что, если бы у англо-саксонских хозяев «бензоколонки» в кармане не было запасного варианта снабжения советской армии и «народного хозяйства» прямыми поставками высокооктанового бензина, героическая борьба советского народа с гитлеровскими захватчиками могла выглядеть куда более скоротечной.
** — существует более красивая, но и одновременно более конспирологичная версия событий. Согласно ей, внутри советского «франкенштейна» были «саботажники», которые готовили «урановый рудник» к быстрому поражению в будущей войне с Германией. Эта теория пытается этим объяснить «необъяснимые» сталинские репрессии. Примечательно то, что обычно внимание общественности и историков приковано здесь к репрессиям в армии и партийной номенклатуре СССР. Тогда как в советской промышленности они были не менее масштабными и привели к прямому уничтожению десятков тысяч рабочих, инженеров, технологов, директоров различных заводов. Например, на Кузнецком меткомбинате в 1937-1938 годах к расстрелу или лагерям было приговорено более 400 человек, сотни человек были репрессированы на Сталинградском тракторном заводе, Новокраматорском машзаводе, Уралмаше, Магнитогорском меткомбинате и на сотнях иных предприятий всех отраслей в СССР.
