Мольер "Мещанин во дворянстве"

Жанр этого спектакля официально называется: Comédie-ballet.

У нас иногда исполняют музыку Люлли к этому спектаклю, но не всю, а только некоторые фрагменты. Т.е. слушатель воспринимает их как некие концертные номера, безделицы великого композитора, вне всякой связи с их местом в спектакле.

Чаще всего у нас из музыки к "Мещанину-дворянину" исполняют "Турецкую церемонию". Это одно из самых смешных мест в пьесе. В наших театрах тут чуть ли не площадную клоунаду устраивают. Но, согласитесь, площадная стилистика здесь неуместна:

Они тут вообще музыку Моцарта, при том частично переделанную, пустили.

Вот, нашел полный спектакль, но повторяю, там без малого 4 часа действа:

Ах, Диана. В том, что в России дворянство было не купить, не достоинство России и не недостаток ее. Купить дворянство и в России, замечу, можно было. Подмаслив, где надо. Довольно много петербуржского купечества через того же Шувалова купили себе потомственное дворянство. Оне ему дендюжку, а он им от Елисавет Петровны грамоту.

Все дело в разнице самого понятия дворянства во Франции и России. В России было два типа дворянства - князья и княжьи дети и дворяне собственно, т.е. люди, состоящие при дворе князя. За свою службу князю они получали вотчину. Во Франции в принципе тоже дворяне получали вотчину (феод). Но французский феод было очень сложно у дворянина отнять, а вот русскую вотчину запросто.

Но французскую вотчину можно было продать или заложить. Людовик XI Благоразумный (тот самый, что выведен в "Квентине Дорварде") активно этим пользовался, давая деньги в долг под залог графств и баронств, а потом под разными предлогами не брал выкупы, чем значительно увеличил непосредственно королевские владения, не ведя никаких войн.

Дворяне во Франции чуть ли не при Шарлемане начали торговать меж собой замками. Причины были всегда уважительны. Но вот проблема - титул во Франции был привязан к феоду. Было баронство, графство, маркизетство (марк-графство), виконство (вице-герцогство), герцогство. Был, конечно и титул принца, т.е. князя, но это был единственны титул, что не был привязан ни к какому феоду. Принцами были Дофин (наследник) и члены королевской семьи. Но и среди принцев были исключения - принцы крови, т.е. принцы, что могут в любой момент стать дофинами, а потом и королем.

Но даже будучи принцами, эти люди, т.е. несущие в себе кровь Шарлеманя, имели и другие титулы. Дофин чаще всего был графом Парижским, впрочем только титулярным, т.е. для порядку. Но вот другие были вполне себе графами с поместьями. И эти поместья они иногда даже продавали. Тот же маршал Конде, что был принцем, распродавал свои поместья на право и налево.

Так что ваше замечание, коли Вы хотели показать особливое величие русского духа - мимо кассы. Но это без обид. Просто, история не терпит восторженности. Это как прекрасный пейзаж в виде берега реки с камышом. Издалека-то прекрасно, а подойдешь к речке - и вода тут стоялая, и вонь от этого, да и берег весь в тине.

Это не какие-то порядки при Людовике XIV. Торговля землями, поместьями, во Франции была всегда. И герой пьесы не Клеонт, а господин Журден. Именно он и есть тот самый мещанин-дворянин.