Положим, можно признать объективно справедливым, когда за изготовление одинакового количества одинакового качества гаек люди получают равную плату. Но если один делает гайки, а другой – болты, то относительно того, какие изделия делать труднее и насколько именно, или какие изделия ценнее - уже могут быть очень разные мнения. Да даже и в первом случае о справедливости равной оплаты найдутся желающие спорить: допустим, один холост, а у другого несколько детей, каковое обстоятельство кто-то считает нужным принимать во внимание, кто-то – нет («а кто его просил плодиться?»).
В большинстве же случаев активы, которыми обладают люди, слабо или вообще никак не связаны с их личными усилиями. А между тем для индивида обычно более значимы, чем разница в зарплате. Справедливо ли, что физически привлекательный мужчина может иметь множество женщин, тогда как доля непривлекательных - «что осталось»? Что красивая женщина имеет несравненно большие возможности устроить свою жизнь, чем некрасивая? Справедливо ли, что одни мерзнут в Заполярье, тогда как другие живут в краю, где нужно только протянуть руку, чтобы сорвать плод? Справедливо ли, наконец, что некоторые даже с «вредными привычками» живут до 90 лет, а кого-то и без таковых к 60 постигает какой-нибудь рак? Ну неужели же вот такое не обиднее, чем «у них денег куры не клюют, а у нас на водку не хватает»?
И как с такими несправедливостями бороться? Законодательно запрещать «мачо» иметь более одной женщины, «чтобы и другим досталось»? Делать за государственный счет косметические операции и всякие «фитнесы» некрасивым девушкам? Переселять чукчей в Грузию? Умерщвлять людей с отменно здоровым организмом по достижении определенного возраста, чтобы болезненным «не обидно было»? Пусть бы кто-нибудь попробовал…
Да и надо ли «общественно» бороться, когда люди сами как-то приспосабливаются, запуская и используя разного рода «компенсационные механизмы» пусть даже морально весьма сомнительного свойства. Что поделать, людям свойственно бороться за свои интересы не сообразуясь с тем, насколько эти интересы кажутся справедливыми другим. Тем более, что в разных обществах отношение к «компенсации» (не без зависимости от того, как понимается эта самая справедливость) могло и может сильно отличаться.
Понятия о том, кому из «несправедливо обделенных» и что простительно, тоже ведь достаточно субъективны. Приезжает тот же пресловутый «мигрант» в страну, где видит уйму «белых проституток», которые, по его предположению, кому-то «дают», а ему – нет (что несправедливо); во исправление таковой несправедливости, он берет сам. В одном случае ему вломят по полной (а если очень не повезет - то и какой-нибудь «суд Линча» схлопочет), в другом – пожурят и в худшем случае вышлют из страны. В одних обществах власти вешали даже карманников, в других – сами лишали людей собственности, а занимающихся тем же воров и разбойников объявляли (вполне логично) «социально близкими».
В отношениях же между сообществами понятие «справедливости» выглядит и вовсе смешно. Справедливо ли, что у одного государства много людей, но мало территории, а у другого – наоборот, и не следует ли по справедливости перераспределить жизненное пространство? Справедливо ли, что кто-то сидит на запасах всяких «ископаемых», а кто-то – на каменистом плоскогорье или бесплодной степи; не правильно ли будет перераспределить и их (при том, что ни один народ доставшиеся ему ресурсы не создавал, а практически любая территория не «исконная», а кем-то когда-то была завоевана)? Должны ли народ с народом или государство с государством «делиться» - или как? Будет ли «справедливой» война за такое уравнивание?
Нет ничего глупее, чем ставить вопросы, заведомо не имеющие адресата. Потому что каждый народ, государство, сообщество и т.д. заранее знает ответ – в свою пользу. И другим он не бывает, даже если сообщества близки или даже объединены в одной структуре. Если кто помнит, в СССР не раз поднимался вопрос о «повороте рек»: а зачем редкому северному населению столько воды, когда у многочисленного южного она в дефиците; но вот тем и этим населением он «почему-то» решался противоположным образом. И решаться он будет всегда – по возможностям сторон утвердить свой собственный взгляд на «справедливость». Поскольку же сообщества никуда не исчезнут, не думаю, чтобы и «мировому правительству» удалось установить какую-нибудь свою субъективную «справедливость», не ломая через колено то или иное из них.
