Потому что она как раз запрограммирована на распад, который заложен как в самой идее ее существования как огрызка и юридического продолжения СССР, так и в проистекающем из этого ее административно-территориальном устройстве. Историческая Россия, как и почти все другие государства, строилась из центра, и никакого «федерализма» не предполагала по определению. В состав империй могут, конечно, входить территории с разным статусом и характером управления ими, но это уж только сама империя решает, как кого «устроить».
Реальный федерализм вообще очень редкое явление и реально существует лишь тогда, когда добровольно объединяются изначально абсолютно независимо друг от друга возникшие и примерно равные по весу субъекты, а уж такого, чтобы в основе федерации лежал этнический принцип, и вовсе не бывает: подобные противоестественные фантазии могут возникнуть только под влиянием какой-то «особенной» идеологии.
СССР создавался и строился в совершенно иной, непредставимой для нормального государства системе – как зародыш «земшарной республики советов», почему и возникло такое «чудо» в виде конгломерата этнических «субъектов федерации», спаянных только коммунистической идеологией. Поскольку же он создавался на территории РИ как ее антипод, как нечто с ней взаимоисключающее, т.е. как Антироссия, и единственной альтернативой имел возрождение на этой территории России (т.е. собственно российской государственности), с каковой перспективой постоянно и боролся, то главным врагом имел то, что у большевиков называлось «великорусским шовинизмом». Соответственно, и его территориально-государственное устройство было подчинено этой задаче.
Но то, что логично и оправдано в рамках идеи всемирного торжества коммунистической идеи, для обычного государства (а подобию такого Совдепии в силу отдаления перспектив мировой революции пришлось стать) абсолютно противоестественно и губительно, что судьбой как СССР, так и Югославии и было продемонстрировано.
Однако для того, что существовало на территории РИ, 1991 год в смысле распада был только первым этапом. Заложенные большевиками принципы государственного строительства изменены не были (и не могли быть изменены, ибо иное означало бы полный отказ от советского наследия и возрождение исторической России), и как только РСФСР осталась «в одиночестве», она тут же была превращена в подобие СССР: статус ее частей был резко поднят, и, несмотря на то, что из всех «совреспублик» РФ была самой «мононациональной», в ней единственной этот самый «федерализм» был провозглашен священным и неизменным принципом. Происходившее в 90-х в плане перспектив внутреннего единства и территориальной целостности было совершенно логичным и неизбежным.
Процесс был приморожен пришествием Путина, но только временно приостановлен. Ныне П. по факту играет ту же роль (единственной скрепы), что коммунистическая идеология в СССР. Как только она потерпела крах – СССР распался, как только исчезнет П. – распадется РФ. Без изменения принципиальных основ, на которых зиждется РФ (а на коренную ломку советского наследия и восстановление государственной идеи, лежавшей в основе исторической России, Путин и Ко едва ли способны пойти), преемник его в любом случае не будет изначально обладать столь же надежной властью.
При всяком же ослаблении центральной власти, которое неизбежно произойдет при новой перестройке, (которая, в свою очередь, совершенно неизбежна как реакция на идиотизм нынешнего правления), весьма вероятна перспектива, при которой что-то от РФ вовсе отвалится, а оставшаяся часть утратит внутреннее единство и превратится в рыхлую совокупность владений региональных баронов. В этом случае западные «субъекты» перейдут в вассальную зависимость от США (на манер восточноевропейских малых стран и постсоветских лимитрофов), а зауральские - от Китая.
Поскольку же исчезновение П. (и очередную «перестройку») можно ожидать, пожалуй, лет на 5-10 раньше, чем полностью придет к власти новое (способное отбросить советские понятия) поколение или в силу некоторых причин (хотя бы рационально-эгоистических) сформируется по крайней мере «критическая масса» национально-ориентированной элиты, вероятность описанной судьбы РФ представляется довольно высокой, едва ли не 50%-ной.
Государства существуют либо под какую-то идею (великодержавие, национализм, мессианство) либо в силу заинтересованности в этом великих держав (чтобы конкуренту не досталось). Но под существованием РФ никакой идеи не просматривается (та, под которую она как продолжение СССР создавалась, давно обанкротилась, а новую она, оставшись при наследстве прежней, не обрела). И никто особо в ней не заинтересован (тот же Китай, который, пока она едина под властью П., не позволит ей полностью капитулировать перед США, при перспективе развала предпочтет поделить с американцами власть над ее фрагментами).
Собственно, само существование РФ в нынешних границах есть историческая нелепость. Либо со временем появится Россия в исторических границах от Ревеля до Одессы, либо исчезнет и нынешний огрызок Совдепии.
