Первая глава, посвященная соотношению «меркурианства» (так он называет посреднический элемент во всех обществах, самым ярким примером коего и являются евреи) и «аполлонизма» (так маркируются коренные обитатели-производители) мне показалась несколько перегруженной парадоксальными умозаключениями, но материал (для жанра книги могущий показаться скучноватым) приведен вполне солидный и представительный. А дальше он рассматривает судьбы российского еврейства, символизируемые тремя путями, выбранными дочерьми Тевье-молочника, одна из которых уехала в США, преуспев в тамошнем обществе, другая – в Палестину, создав нормальное «апполонийское» государство, третья – осталась и рванула в советский истеблишмент.
О последнем пути написано особенно много и обстоятельно, приведено множество цифр, касающихся всех сколько-то «элитных» сфер, вполне подтверждающих суждение автора, что нигде и никогда в истории евреи не занимали такого завидного высокого положения, как в довоенном СССР. С этим едва ли возможно полемизировать (я тоже встречал данные, что в конце 20-х партийно-комсомольская прослойка составляла среди еврейской молодежи 33% - втрое выше, чем находящейся на втором месте русской – 11% и на порядок выше, чем занимающей последнюю позицию немецкой – менее 4%).
Автор утверждает, что третий путь большинством евреев был признан неправильным. Это, в свете того, что, по моим наблюдениям, большинство гордятся высоким положением своих предков при Совке, мне показалось сомнительным. Сам-то автор, надо отдать ему должное, этот путь явно не одобряет, но в отношении тех, о ком он пишет, как-то осталось неясным – не одобрялся ли этот путь потому, что был сочтен в принципе недостойным и неправильным, или потому, что в итоге оказался неуспешным.
В книге много наблюдений и суждений, с которыми вполне можно согласиться, однако трактовка ХХ столетия (т.е. эпохи торжества «массового общества») как «еврейского века» (полной победы «меркурианства») мне показалась излишне эйфористичной. Еврейские публицисты немало потрудились над разрушением «старого порядка», между тем как реалии «массового общества» принесли еврейству гораздо больше неприятностей. Победа «нового» (этно-национального) мышления над «старым» (сословно-конфессиональным) едва ли пошла ему на пользу (русский эмигрант вспоминал, что когда при начале депортаций его знакомому, бывшему австрийскому полковнику немцы вежливо сделали казавшееся им совершенно естественным предложение развестись с женой-еврейкой, тот ответил, что хотя офицеры его полка не любили евреев, но если бы он принял это предложение, никто из них не подал бы ему руки).
Традиционные понятия некоторых вещей все-таки не предполагали. Возглавителям даже лояльных или союзных Германии традиционалистских режимов казалось странным и неуместным выдавать на расправу своих подданных-евреев, и ни Франко («это наши испанцы»), ни Маннергейм («через мой труп»), ни Хорти (потребовался салашистский переворот, чтобы в Венгрии начались депортации) даже по настойчивым просьбам этого не делали.
Стоила ли «всемирно-историческая» победа «меркурианства» тех жертв, которые, как отмечает автор, легли в основу самоутверждения потомков всех трех «дочерей Тевье» – судить, конечно, только им самим (возможно, там тоже могут быть разные мнения). Что же до самого факта такой победы, то с ним (при том, как понимает Ю.Слезкин свое «меркурианство») трудно совершенно не согласиться.
