Из невысказанного

Поскольку сделать запись всё не получается, решил опубликовать вступительную часть черновых набросков для текста видеоблога. Мож я где ошибаюсь.

Следует сразу отметить, что в рамках одной-двух передач этот этап русской истории не осветить. Разговор предстоит долгий и предметный.
Но прежде, чем к нему переходить, необходимо для начала определиться: а где мы, собственно говоря, находимся? То есть, на каком уровне сейчас находится изучение вопроса в контексте отечественной (и мировой) историографии? На что опираться, от какой печки танцевать?
Дабы избежать разночтений определим понятия.
Историческое исследование - это литературное произведение, выполненное по определенным правилам.
Историография в узком смысле слова - это корпус исторических исследований, посвящённых определённой исторической эпохе (теме).
Если взять смысл шире — это специальная историческая дисциплина - своеобразная история исторических наук.
Историография необходима, как своего рода профессиональный ориентир для историка.
В первом случае знание историографии позволяет определить область подбора литературы и источников для использования в работе.
Во втором случае знание позволяет профессионально определять: как тот или иной автор применяет при написании исторической работы необходимые научные методы, как пользуется источниками, господствует в работе факт или оценка, какова авторская стилистика, субъективен он или объективен, для какой аудитории писал, ect.

Корпус исторических исследований, посвящённых Февралю огромен, различен по стилю и идеологической позиции авторов.

Причащать водочкой "Великой русской революции" аборигенов начинают с IX класса средней школы.
Беглый обзор, трех школьных учебников по истории показывает, что с советских времен ничего, собственно, не изменилось.
Кое-что залакировано, кое-что затушевано, но в общем мейнстрим остался вполне в духе марксистского исторического матерьялизьма. Кто учился в советское время , тот помнит эту величайшую концепцию "последовательной и закономерной смены общественно-экономических формаций". От первобытно-общинной до "начала подлинной истории человечества" - коммунизма.
Собственно, тезисы, которые добрые учителя заставляют составлять и зубрить детей видно на заглавном фото. Все тот же "аграрный вопрос", "нацменьшинства в тюрьме народов", "обнищание и разруха", "народ устал от чуждой ему кровопрлитной войны", и вишенкой неизбежный "рапутин".
Понятно, что для детей делают выжимку из "взрослых исследований", где по сути то же самое расписано на много-много страниц и вдобавок покрыто паутиной перекрестных ссылок  на одни и те же первоисточники, и друг на друга.

Есть, конечно, несколько книжек и блогерских статей с отличным от господствующей точки зрения содержанием, но это, в общем, пыль. Маргинальщина, если не осуждаемая, то, по крайней мере, демонстративно не замечаемая так называемым научным историческим сообществом.
Что и понятно.
Ведь за историческим сообществом научный метод. За историческим сообществом правила работы с источниками. За историческим сообществом государство, в конце концов. Поэтому на тех, кто покушается на незыблемые терриконы из работ минцев, покровских, иоффе, пионтковских, бурджаловых, ярославских, пайпсов, сонма сидоровых и нефедовых, люди через губу вешают в лучшем случае ярлык невежд или "конспирологов", коим недоступен божественный свет научного знания.

Разумеется, важной неотъемлемой частью научного метода (для любой науки), является объективность и стремление к установлению истины.
Другой важной частью является работа с источниками знаний о предмете исследования.
Правила источниковедения в обязательном порядке предписывают исследователю проводить анализ и критику источника, прежде, чем использовать его в работе.

То есть, цель проведения внешней критики источника - установить подлинник это или фальшивка и стоит ли вообще потом переходить к анализу содержания. А тем более базировать на нем систему доказательства, которая сродни системе доказательств для подготовки обвинения на судебном процессе. Истинность каждого аргумента и довода доказывается в процессе связного, методичного и логически непротиворечивого изложения.

Что мы имеем в случае "отречения"?

Если провести "судебную" аналогию, выглядит система доказательства приблизительно так.
К примеру, выступает прокурор на процессе по делу, где одного из фигурантов нет в живых. Нет в живых его, его родственников и ближайшего окружения.
Прокурор получает слово, достает из папочки лист бумаги и зачитывает суду завещание покойного, в котором он переписал всю свою собственность на генерального прокурора.
Каковы были мотивы фигуранта?
А вот тетрадочка с его дневниковыми записями, из которых явствует, что гражданин был попросту недееспособен. Собственностью не интересовался, управление ею возложил на экстрасенса, развлекался тем, что привязывал банки к хвостам кошек, стрелял воробьев из рогатки. И всё это аккуратно записывал в дневник.
Естественное возражение защиты, мол а откуда известно, что завещание подписано, а дневничок написан рукой фигуранта, прокурор решительно отметает железным аргументом - в генеральной прокуратуре (да и вообще нигде и никем) это обстоятельство не подвергается сомнению. Завещание написано в камере, в присутствии заместителей генерального прокурора, честность которых не вызывает сомнений, подписано, как и полагается в таких случаях карандашом. Это точно - он.
А если защита сомневается, что само по себе смешно, то пожалуйста - проводите за свой счет экспертизу. Но, разумеется, с разрешения генерального прокурора.
Это, конечно, сильно утрированное описание "научного метода", коим доказывается факт отречения Николая от престола.

Но кто же из научных исторических светил проводил обязательную внешнюю критику ХОТЯ БЫ "манифеста об отречении" и "дневников" Николая Романова? Кто установил подлинность этих краеугольных источников?
О каком "научном методе" идет разговор?
Весь "научный метод" основан на логической ошибке - "argumentum ad ignorantiam" — некоторое утверждение верно, поскольку никто не доказал, что оно ошибочно. "А верно, потому что нет доказательств, что А не верно".
Если логическая ошибка в начале рассуждения, то что же в конце?

Ладно, были времена оные, советские, пресс цензуры и идеологии, то сё, но теперь то уж никто не мешает.
Да как сказать. Груз прошлого живуч.

К примеру, историк Петр Мультатули написал книгу-исследование "Отречение, которого не было".
Книга получила положительную оценку со стороны некоторых ученых-историков и журналов, автора похвалили за мужество, с которым он решился пойти против общепринятых версий. Но это, в общем и всё. Подобное мнение разделили единицы.
Историк Юрий Бахурин, например, не удержался и написал на книгу разгромную рецензию.

Процитирую только выводы:

Сам автор рецензии, понятно, владеет методологией исторического исследования в достаточной степени и весьма разборчив в подборе литературы и источников. А формальная логика так и бьет фонтаном

Всё разбирать смысла нет, приведу лишь то, что сразу бросилось в глаза.

Рецензия имеет "научный вид", снабжена ссылочным аппаратом, ссылки точно атрибутированы, комар носа не подточит.
Автор в работе с источниками знает толк.
Только вот сами источники...

Разумеется, неизбежный Головин. А кто такой Головин?
С 24 октября 1915 года начальник штаба 7-й армии. После Февральского переворота сразу скачок - исполняющий обязанности начальника штаба помощника главнокомандующего армиями Румынского фронта. За заслуги переведен в распоряжение КерЕнского.
Есть ли в тексте "поправка на ветер" - результат анализа и критики?
Да ни в коем случае. Головин со ссылками на Керенского и Алексеева изрекает истины в последней инстанции.

Источник сведений о бедственном положении русской армии в начале 1917 года - это мнение Гурко, "озвученное" (так в тексте) на союзнической конференции в Петрограде в феврале того же 1917 года. "Действующая армия неспособна к проведению крупномасштабного наступления до мая 1917 г. До той поры войска будут в состоянии лишь сдерживать противника второстепенными операциями". Подкреплено аж тремя ссылками. Но есть ли в тексте результат анализа КЕМ, КОМУ и ЗАЧЕМ "озвучивались" эти тезисы? Хотя бы в качестве "игры ума" по аналогии посмотреть на отговорки для открытия второго фронта некоторых других участников других союзнических конференций. Понятно, что великий генералиссимус героически тащил на себе все тяготы войны с немцами. Это великая доблесть и свидетельство огромного ума. Но почему хотя бы не предположить (хотя это и так известно), что в 1917-м в положении генералиссимуса находились англо-французы, а русское командование искало отговорки? Нет, звук мнения Гурко - это истина, а работа историка - это "добросовестное цитирование".

Ещё один источник - работы Василия Жановича Цветкова - кандидата исторических наук, профессора кафедры новейшей отечественной истории МПГУ.
Понятно, что Цветков тот самый "признанный специалист". Его книгу "Генерал Лавр Георгиевич Корнилов" Бахурин лично отсканировал и выложил на своем сайте.
Эту книгу от профессора читал и я. Там есть замечательное и бесспорное утверждение:

Как же описывается этот переломный ключевой момент в судьбе генерала, приведший к такой популярности и карьерному взлёту?
Мастер Цветков уложился в семь строчек (без указания ссылки на источник):

Другой историк, целый доктор исторических наук Генрих Зиновьевич Иоффе (и на его труды у Бахурина есть ссылка), тоже написавший книгу о Корнилове - добавляет деталей:

Для оценки качества анализа источников кандидатами и докторами исторических наук, достаточно взглянуть на карту.

И увидеть, что пастух-румын непонятно зачем вывел профессионального разведчика к Дунаю, потому, что Румыния с Австро-Венгрией по Дунаю НЕ ГРАНИЧИТ. Австро-Венгрия и Румыния граничат по Дунаю с Сербией.

Весь остальной рассказ про опыт и навыки профессионального разведчика, которому большую часть пути до линии фронта - ЦЕЛЫХ ДВЕНАДЦАТЬ КИЛОМЕТРОВ - "пришлось пройти самостоятельно" в течении нескольких дней (недель) приблизительно той же степени достоверности.

Любой офицер контрразведчик, выслушав эту историю "побега из плена", предложил бы рассказчику вместе с папиросой облегчиться чистосердечным признанием. Мол, давайте по порядку, где, когда, при каких обстоятельствах были завербованы австрийской разведкой, явки, пароли, способы связи.
Но то контрразведчик. А тут признанные титулованные специалисты.

Казалось бы, у людей профессиональный интерес к личности Корнилова, иначе зачем посвящать ему свои исследования? Так исследуйте историю побега, проанализируйте сказки, которые вы цитируете.
Но зачем. Тут ШКОЛА. Научно-историческая.
Может эти почтенные мужи только с побегом Корнилова дали маху, а в остальном безупречны? Может.
Но мне и раза достаточно.

Впрочем, к чему я это всё говорю?

К тому, что надо очень четко понимать и осознавать - никакого корпуса объективных, научно-исторических исследований этого периода русской истории просто нет. Есть тонны оценочной макулатуры, которые надо просеивать на предмет выуживания крупинок фактов.
То есть, мы вступаем по сути на не паханное поле, усеянное красно-белыми минами. Арену идеологических схваток, где каждая из сторон, пытается утвердить свою правоту. "Бахурины" развенчивают мифологию Николая II, кто-то берется развенчивать мифы "бахуриных".
И всё это идет в контексте бесконечной контроверсии - религиозного спора между различными конфессиями пропагандистов.
Никакой науки тут нет. И лезть в эту кашу бессмысленно.

Всё нужно писать и переписывать заново. Тема ещё только ждёт своего следователя-исследователя

Мы же ничего пока писать не будем, просто поговорим.
События февраля 17-го развернулись во время первой мировой войны. Потому нужно сперва понять, что к ней привело, какими основными инструментами пользовались стороны для достижения своих целей, когда они (интрументы) появились.

А для этого надо вернуться немного назад - в середину 19 века...