Абу вышел из леса и сделав небольшой крюк по подножию холма, приблизился к церкви.
Довольно грязная тропинка вилась среди штабелей стройматериалов и по разбитым ступеням завивалась к металлическим дверям храма. Тяжёлые двери явно помнили, что здесь когда-то был вещевой склад. Абу с ленцой пропустил мысль о возможности выполнения просьбы Мальчик-майора. Соблазнительно-пьянящщем показалось потихоньку отворить дверь, заглянуть, выбрать цель и…
«Дурацкие поступки нельзя совершать даже ради красивости, помнишь, что за гордая птица любит показывать, как она красуется. Клиент же тебе нужен для другого» — Абу услышал как голос ангела зазвучал в его голове. «Сам знаю» - сказал-показал Абу в ответ и, неторопливо оглядевшись по сторонам, направился к церкви. По расчёту ему нужно было пробыть некоторое время в храме до окончания службы. Это время он предполагал использовать для того, чтобы психологически подготовится к тому, что произойдёт.
Последующего опознания он не боялся — храм обслуживал огромный спальный район и был набит до отказа. Тем более, что в церкви, как и во всём районе в самых неожиданных местах можно было обнаружить праздношатающихся и любопытствующих гастарбайтеров. Абу справедливо полагал, что его сходство с гастарбайтерами, с точки зрения местного жителя, делавшее его практически неотличимым от окружения — как каплю ацетона в душе, в очередной раз сыграет в его пользу.
Неожиданно тяжёлая дверь храма медленно приоткрылась и в образовавшуюся щель в буквальном смысле со скрипом протиснулся широкоплечий человек в дорогой кожанной куртке. «Клиент!» — раздалось в голове у Абу. «Тебе хорошо, ты можешь возбуждаться на работе» — молча, но совсем не про себя сказал-показал он в ответ, — «Брось, мы оба в деле и оба рискуем биографией», последовала реплика.
Абу оценил, что ангелы настолько расслабили клиента, что он решил пораньше свалить с церковной службы, чем уже хорошо подставился, продемонстрировав Абу и всем прочим неравнодушным наблюдателям неверие в способность Распятого рассчитать его время лучше него самого. Конечно, Абу и не подумал принять заботливо подсунутую кем-то мыслишку, что над выполнением этой задачи трудилась чуть ли не большая часть ангелов обслуживающих их скамейку. «Нет, ребята я сам вижу, что он размяк от обстановки, повёлся на обычную лоховскую подколку, что раз картинки и песни рядом, можно расслабится, меня самого вот вы только что чуть также не купили на близость с вами. Все трудились как один, как же», — ласково передразнил ангелов Абу. И тут же услышал тихий вкрадчивый голос: — «Ну не сердись, это же наша работа всегда тебя проверять, держать в готовности, и к таким простым приёмам тоже». «Да, и забрать к себе при первой возможности, то же ваша работа», — эту мысль Абу предпочёл не показывать.
Постояв у расписания богослужений и аккуратно осмотревшись с целью обнаружения незамеченных заинтересованных зрителей, Абу не торопясь двинулся за жертвой.
То, что они шли по дорожке, существенно облегчало скрадывание жертвы — не надо было изображать что-либо для объяснения возможным зрителям их синхронного движения в одном направлении. На всякий случай Абу всё же-таки периодически под разными предлогами менял скорость, чтобы не совпадать с ритмом движения клиента. Он как раз исчерпал запас этих предлогов — успев ровно по одному разу подтянуть шнурки, поправить молнию и шапочку, когда они вошли в микрорайон. В тот же момент Абу осознал, что существует реальная возможность отказаться от педантичного следования «подъездной схеме», и заодно не привлекать внимание к отсутствию камеры в подъезде. Клиент выбрал путь через дырку в бетонном заборе недавно заброшенной воинской части. Наличие пролома в капитальной бетонной стене предусмотреть по карте было трудно, но Абу всегда заранее прикидывал возможности импровизации, поэтому был готов к чему-либо подобному. Сильные порывы зимнего ветра в сочетании с высоким забором должны были идеально замаскировать звук выстрела, тело на тропинке нашли бы позже чем в подъезде — реже ходят. Абу решил достать пистолет перед забором, когда клиент будет уже внутри, взвести в расчёте на то, что ветер отнесёт и размажет характерный звук и стрелять во время прохождения пролома. Клиента он предполагал ни на секунду не упускать из вида. Он приближался к забору и уже видел себя «вторым зрением» проходящим в пролом со взведённым пистолетом в руке, как внезапно картинка погасла и он почувствовал удар, как будто налетел на невидимую стену из бронестекла.
Машинально потирая ушиб он автоматически вложил все усилия во «второе зрение». Оно включилось неожиданно мощно и он совершенно явственно увидел из чего состоит огорошившая его «стена». Прямо перед его носом скрещивались лезвия двух огромных — метра четыре-пять мечей. Подняв взгляд, он увидел, что эти мечи держат в руках два белокожих юноши в дьяконских облачениях с выраженными негроидными чертами лица. Негроидность в сочетании с горевшей белым пламенем кожей, сверкающей белой одеждой и нестерпимым блеском мечевых лезвий почему-то вызвала у Абу особенную жуть. Огромынй рост белых ангелов не смущал его — по опыту он знал, что видимая размерность визуально различимых проекций существ невидимого мира не имеет никакого значения. Он первый раз в жизни увидел белых вне церковного здания и немедленно счёл это достаточным поводом для отступления.
Абу тут же нарисовалась картина того, как он будет лежать на голом бетонном полу или может быть даже в склепе на кладбище, голодать и набираться на сквозняке ума, чтобы решить эту красивую задачку — «почему белые явились именно здесь и почему в виде негров?». Он не сомневался, что у древних не найдёт на этот вопрос прямого ответа и предвкушение тяжёлой работы над ошибками считал вполне обоснованным.
Из сладкого забытья его вывело ощущение массивного металлического крюка зацепившего левое плечо сверху и потянувшего назад. Развернувшись по направлению в котором его тащили, Абу пришёл в себя и обнаружил своего ангела-куратора. Крюк на плече оказался его ладонью с длинными толстыми ногтями. Явственно было видно, что каждый ноготь заточен под сорок пять градусов, словно клинок боевого ножа. За его спиной выстроились неровным клином ещё двенадцать чёрных ангелов, всех их Абу ранее встречал в тех или иных делах, некоторых он не видел с самого детства. Ростом не один из них не превышал трёх метров, но не было и никого меньше двух с половиной. Чёрные тела, когти и рога блестели как начищенные, обрывки верёвок и цепей на шеях свивались в живописные узлы и лохмотья. Глаза горели ровным жёлто-красным огнём. Абу почувствовал, что их злоба сейчас испепелит его и понял, что долго он таких гляделок может и не выдержать. Осознание перспективы быть ими забранным заставило Абу думать, чем бы заговорить им зубы, чтобы ситуация прямого противостояния с белыми успела постепенно разрешиться. Абу даже успел усмехнуться, думая о том, что «баварцы» позлорадствовали бы, узнай они ненароком, что «ирландцам» пришлось выстраивать их любимое число тринадцать в сложном переплёте.
Не разжимая губ, куратор скомандовал: «Обойди! Там их не будет!». Абу искоса вглянул на окна обступивших огороженную территорию семнадцатиэтажек. Прикинув, что если он обежит забор вокруг, а затем вернётся в лес через дырку в заборе, этот манёвр может быть слишком заметен многим случайным зрителям, Абу на миг заколебался. Но, почувствовав ледяной холод внутри себя от слишком близкого приближения куратора решился. В конце концов ангел сам принимает это решение и даже если Абу провалится вся ответственность падёт на него. Мудрейший с него спросит, а Абу по-любому вытащат. Клиента Абу ни капли не опасался, так как знал о его ничтожном опыте и только, что лично был у церкви свидетелем его слабой связи с белыми, и даже прямого пренебрежения клиентом этой связью. Абу не знал как ангел-куратор собирается отключить сознание клиента от контакта с белыми, но в любом случае считал, что нельзя будет рассчитывать на достаточно длительный временной отрезок, чтобы успеть приготовить пистолет. Он решил сработать стилетом. Это имело свои плюсы — существенно сокращалось количество манипуляций. Но были и минусы — если клиент не испугается и не разозлится, у него может быть большой шанс осуществить заветное желание любой рыбы: найти достойную смерть за свою веру.
За то время пока в его сознании пронеслись эти мысли, Абу успел обежать забор и влететь в полураскрытые ворота.
Их встреча с клиентом произошла практически сразу и почти нос к носу. Сокращая дистанцию, Абу упёрся взглядом клиенту прямо в глаза, облегчая работу ангелам. Маскироваться было бесполезно, весь расчёт был на то, что ангелы сделают основную работу. В тот же момент над обоими плечами Абу словно залп вертолётных нурсов пролетело сразу тринадцать стрел, горящих ярко-красным огнём. В отличие от вертолётных нурсов стрелы летели совершенно бесшумно. Только одна стрела достигла цели — большая часть растворилась в воздухе в нескольких сантиметрах от жертвы. Единственная удачная стрела, точно также как её спутницы растворилась. Но растворилась она не в воздухе, а в низу живота клиента. Абу заметил как в глазах жертвы мелькнул огонёк бессмыленности. Четвертью секунды позже его стилет молниеносно покинул ножны, прошёл между рёбер жертвы и повернулся вокруг своей оси на сто восемьдесят градусов. Ещё четвертью секунды позже Абу, продолжая удерживать кинжал правой рукой, с левой стороны прошёл за спину клиента и через правое плечо жертвы заглянул в лицо. Огонёк, мелькнувший после попадания стрелы погас, но осмысленного выражения в затухающей синеве не появилось. Абу успел подумать, что задача скорее всего выполнена, когда в подверждение этого через его сознание прошёл нестерпимый радостный крик ангелов. Он поморщился, но перенесение этого малоприятного ощущения необходимая издержка работы с ангелами. Ангелы получили, что хотели, но Абу нужно было решать свои задачи, чтобы улучшить позиции в общении с ними.
Не отпуская правой руки, левой рукой Абу отвинтил навершие рукоятки стилета. Затем он перехватил рукоятку левой ладонью, продолжая держать её же двумя пальцами навершие. Освободившейся правой ладонью Абу извлёк из рукоятки заточенную металлическую трубочку. Торопясь, чтобы не успело упасть давление в кровеносной системе, Абу всадил трубку в сонную артерию и жадно сделал три глотка.
Кровь была солёная, обычная человеческая кровь. Кровь бывшей рыбы не имела какого-то особого вкуса, хотя конечно не синтетика. Стараясь не запачкаться кровью, выдергивая из артерии трубку, и быстрым движением извлекая кинжал, Абу отскочил в сторону. Используя оба зрения, Абу осмотрелся по сторонам, одновременно собирая стилет. Не заметив ничего подозрительного, он лёгкой трусцой направился к дырке в заборе. Боль в шраме на руке прошла абсолютно, не было даже лёгкого ощущения. Опасное чувство приподнятости появилось на третьем шаге. Абу чуть не запаниковал: ангелов позвать было нельзя — они вряд ли оторвались бы от празднования раньше чем через сутки, пришлось рассчитывать только на себя. Он медлил прогнать опасное чувство, потому как позволил себе извинить эту слабость тем, что в первый раз в жизни попробовал крови рыбы. Этого было нельзя делать, но он опять извинил себя, тем, что выручавшее не раз его «второе зрение» может выручить его ещё раз. Мысль о том, что эта детская мысль один раз его подводила, присутствовала, но Абу не придал ей значения.
Подбегая к пролому, он коснулся ногой тончайшей ниточки. Ниточка была слишком тонкой, чтобы быть похожей на любую из когда-либо виденных им растяжек. Тем не менее проходя через пролом, Абу проследил ниточку «вторым зрением», и увидел то, что нитка сделана из кевлара и уходит за стену — как раз на ту сторону стены куда он выбегал. То, что ниточка присоединена, к опирающемуся на четыре плоские лапы, вертикально стоящему, цилиндру и то, что этот цилиндр силой небольшого взрывчика вылетает из своего стакана вверх, разматывая тоненький тросик, Абу увидел одновременно обоими зрениями, уже на другой стороне. С этой миной он был знаком только по-наслышке. Абу знал, что как только тросик размотается до конца, а будет это примерно на высоте его живота, цилиндр разорвётся и нашпигует его тело подшипниками. Не имея возможности повернуть назад и увлекаемый инерцией дальше, Абу чётко видел, что сейчас он превратится в мелконарубленное мясо. За те ничтожные доли секунды, которые тросик продолжал разматываться, Абу принял и выполнил отчаянное решение — он бросился ничком на стакан, прямо под цилиндр. Таким образом он уходил из зоны поражения скрытыми в стенках цилиндра убойными элементами, но в полной мере принимал на себя фугасное действие.
) Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5| Часть 6 (
February 5 2006, 18:37:55 UTC 13 years ago
Отечественная мина ОЗМ-62 устанавливается в грунт и лап не имеет.
Подрыв происходит несколько выше 1.5 метра. Поражающие элементы- цилиндрики D около 5 мм, h около 7 мм
В одном вы правы- непораженных минимум тремя элементами целей не останется метров на 25...
Слышал только об одном человеке, выжившем после подрыва на такой.