Varia

Скорее нет, чем да. Религиозное чувство и абстрактное мышление — как минимум сильно разные вещи, как максимум противоречат друг другу.
Тертулиан же... его знаменитое высказывание — о чём оно, как не об этом.

Изначально там вполне конкретное религиозное чувство, причём (для нас здесь в этом треде) неважно, чему (и кому) в реальности за пределами индивидуального сознания оно соответствует. А затем этот конкретный ("живой") материал обрабатывается на самом высоком уровне абстракции. Но если материала нет, то никакое абстрактное мышление ничего из самого себя выдать не сможет.
Проще говоря, выдумать Бога (или богов) — невозможно.

Ну, насчёт ухода значительного пласта концепций у поздних эллинов в абстрактные термины — это как раз аргумент в пользу обратной пропорциональности. Абстрагированная и рационализированная эллинская религия стала терять своё связующее ( для индивидуального сознания и для общества в целом) значение и уступать восточным иррациональным культам.

Я тоже праздный болтун, возможно в этом мы с вами можем поспорить...
Если вы о том, что новая форма религиозности, в частности христианство своим возникновением, а уж тем более проработкой своей догматики обязано эллинской философии, то с этим я согласен. И мысль, что так называемые "мировые религии", т.е. "религии осевого времени", вторичны по отношению к философии, приходила мне в голову (после знакомства с Дао Дэ Цзин и Диалогами Платона:)
Но тезиса о изначальной первичности религиозного чувства это не отменяет. Объяснять тут трудно (и нудно), лучше показать.

— Самое первое… (речь идёт о детских впечатлениях) Мне года два, два с половиной. Я в лесу. Стою и смотрю. Мамы не видно. На лужайке пикник, а я отошел чуть в сторону и потерялся. Вдруг гляжу: прямо передо мной — огромная ящерица, великолепная, синяя. Удивительно, как это я не сдрейфил… у меня просто дух захватило, такой красоты было это огромное синее существо… сердчишко прыгало от восторга и от страха, но в то же время я видел страх и в глазах ящерицы — у нее тоже забилось сердце!

— Второе… В том же примерно возрасте, потому что явно я тогда еще ходил под стол пешком. Я — в нашей же гостиной. Нам туда входить не разрешалось. Кажется, даже дверь запирали на ключ. Однажды летом, часа в четыре пополудни, родителей не было дома: папа в казарме, мама у соседки… Я подошел к двери и взялся за ручку — дверь поддалась. Я вошел… А там что-то необыкновенное: окна задернуты зелеными занавесками, и, поскольку на дворе лето, вся комната погружена в зеленый, очень странный полусвет, как будто я очутился внутри виноградины. И вот я стою и обмираю от этого зеленого, скорее даже золотисто–зеленого флера, посреди какого-то неизвестного пространства, в совершенно другом мире. Это случилось только один раз. На следующий день я снова попробовал открыть дверь — она оказалась запертой.

Мирча Элиаде. Испытание лабиринтом: беседы с Клодом–Анри Роке, гл.3, Дракон и рай.