Дверь в стене - 67_d

Подавляющее большинство интересующихся "Китаем" не понимает (по целому комплексу причин), что "коммунистический режим" в Китае победил (оказался "в силах" победить) исключительно потому, что он пользовался одновременной поддержкой обеих противостоявших друг другу в Холодной Войне сторон. Ситуация не сказать, чтобы уникальная, но складывается такое далеко не каждый день.

СССР нужен был слабый, "зависимый" сосед, а США, как противнику СССР, нужно было, чтобы сосед СССР был из тех, у кого есть свои собственные интересы и сосед этот должен был быть силён до степени, позволяющей ему эти самые интересы отстаивать. Из этой противоположности американских и советских интересов и возникли борьба и единство, породившие современный нам Китай.

СССР поддерживал Мао потому, что в его интересах была как можно более долгая гражданская война в Китае и, поддерживая китайских коммунистов, он делал это не из идеологических соображений, а потому, что коммунисты были более слабой стороной в конфликте. Если бы СССР просто самоустранился (он такой роскоши был лишён по той прозаической причине, что речь шла о государстве, имевшем самую протяжённую общую границу с СССР, но просто представим себе такую фантастику), то это означало очень быструю победу Гоминьдана, конец гражданской войны и какую никакую, но стабилизацию Поднебесной, которая тут же оказывалась в состоянии Холодной Войны с СССР. Американцам же окончания гражданской войны в Китае и пресловутой стабилизации было мало, им нужны были не только великие потрясения в Китае, но они хотели, чтобы из великих потрясений Китай и вышел великим. Гоминьдан для этого не годился, он если и был способен на что-то великое, то разве что на великое воровство.

Поэтому Мао превратился в фигуру, которую по очереди брали в руки обе стороны и по очереди же ею ходили.

Давайте посмотрим, как шла игра, зрелище чрезвычайно поучительное, и не только потому, что Мать История всем нам близкая родственница, но ещё и потому, что нынешнему поколению не вредно будет узнать, что совсем недавно не только Россия была на месте, но она была ещё и государством, умевшим играть с американцами на равных.

Первый ход сделали американцы и сделали они его ещё до того, как советские войска вошли в Маньчжурию. Поскольку государства, даже и договариваясь о чём-то, друг другу не доверяют (и правильно делают), а также по той причине, что поговорку "доверяй, но проверяй" придумал не только не Рейган, но даже и не американец, то США, хотя они вроде бы обо всём с СССР в Ялте договорились, тем не менее оккупировали Шанхай, Пекин и Тяньцзинь. В районе Тяньцзиня они развернули шестидесятитысячный корпус морской пехоты, сделано это было затем, что если бы Сталин вдруг передумал и, войдя в Маньчжурию, решил бы продвинуться дальше к югу, то США, действуя с тяньцзиньского плацдарма, не позволили бы советским войскам с ходу захватить Пекин. Другими словами, нарушение советской стороной ялтинских договорённостей означало бы войну не с Китаем, а с Китаем и США.

Ответный ход (и тоже подстраховочный) сделал и Сталин - он наотрез отказался подписывать любой документ, который оговаривал бы сроки вывода советских войск из Маньчжурии. Китай, который отлично понимал, зачем Сталин это делает, прикладывал все усилия, чтобы установить точную дату передачи Маньчжурии Китаю, но добился от Сталина только устного обещания вывести войска через три месяца. Слова, однако, к делу не подошьёшь, обстановка в конце 1945 менялась очень быстро, события мелькали как в калейдоскопе и пока суд да дело, сроки вывода переносились три раза и СССР пробыл в Маньчжурии не три месяца, а девять.

И времени он зря не терял. И пока американцы обделывали в Китае свои дела, СССР обделывал свои. США принялись перебрасывать на север войска Гоминьдана, а СССР начал играться в Маньчжурии. Если вы помните, то СССР сперва держал китайских "коммунистов" в узде. Однако затем он начал узду то ослаблять, то натягивать. То дали, например, контроль над некоторыми частями Маньчжурии партизанам Джу Дэ, а то вдруг в ноябре 1945 вытеснили "коммунистов" оттуда и передали контроль Гоминьдану. "Согласно духу и букве подписанного Китаем и СССР договора о дружбе и сотрудничестве". А потом опять, уже в марте 1946 отняли контроль у гоминьдановцев и передали опять "коммунистам". Нетрудно увидеть, что то, что СССР делал, называется "стравливанием".

Почему вообще события тогда закрутились вокруг Маньчжурии и закрутились туго? Дело в том, что значение Маньчжурии для Китая переоценить трудно. Во время войны в оккупированной японцами и переименованной ими и Маньчжоу-го Маньчжурии оказалось сконцентрировано более 70% промышленного потенциала Китая. Там же находились и основные источники угля, железной руды и леса. Там же находилась и сформированная японцами двухсоттысячная армия "последнего императора Китая" и получить контроль над нею по понятным причинам хотелось и Мао, и Чану. Там же находилось несколько арсеналов, с самым большим в Шеньяне, а в аресаналах имелось до ста тысяч винтовок, несколько тысяч орудий и целые залежи различных war materials, включая туда запасы продовольствия. Для сравнения на вооружении 8-й армии НРА в тот момент имелось 154 орудия. Так вот советская сторона давала понюхать лакомый кусок под названием Маньчжурия то "коммунистам", то "националистам". Но только понюхать. При этом дата вывода советских войск хранилась в тайне. И только когда китайцы раздразнились донельзя, СССР войска вывел. И вывел очень быстро, можно сказать - разом, чем создал в Маньчжурии "вакуум силы" и вакуум этот втянул в себя "националистов" и "коммунистов" почище пылесоса. А, оказавшись туда втянутыми, втянутые обнаружили на месте буквально горы оставленного ушедшей совесткой армией оружия, чтобы им было чем между собою разбираться.

В этой истории есть и ещё одно обстоятельство. Дело в том, что втянутые в Маньчжурию китайцы нашли на месте оружие, много оружия, только оружие и... ...и ничего кроме оружия. СССР, уходя из Маньчжурии захватил с собою всё то, что рассчитывали найти там китайцы. Было демонтировано и вывезено всё, что можно было демонтировать, как военные трофеи были вывезены целые заводы, вывозилось всё подчистую, вплоть до мелочей, вроде найденных в одном из банков тридцати трёх миллионов долларов золотом. В нескольких случаях было не только снято оборудование с шахт, но и сами шахты были взорваны или затоплены. В 1946 СССР проделал с китайцами то же самое, что Китай проделал с Вьетнамом, уходя оттуда в 1945 году. И проделано это было по очевидным и вполне рациональным причинам - СССР ослаблял Китай, ослаблял превентивно. Можно было разжечь полномасштабную гражданскую, но предсказать её результат в 1946 году ещё никто не мог, а потому одно государство ослабляло другое. Людям, смотрящим на историю сквозь идеологические очки, понять такое трудно, но если вы хотите в чём-то разобраться, очки эти придётся снять.

И не торопитесь их опять сажать на нос.

Потому что теперь нам придётся посмотреть на Китай с другой стороны. В полыхнувшей гражданской войне "коммунисты" выглядели заведомо слабее, если у Гоминьдана под ружьём стояло около трёх миллионов человек, то коммунисты располагали силами примерно в миллион ополченцев. Гоминьдан был коррумпирован, но помимо подавляющего численного превосходства он был ещё и гораздо лучше вооружён. Кроме того, когда в Маньчжурии Мао попытался перетянуть на свою сторону упомянутую повыше маньчжурскую армию, то вышел конфуз, маньчжуры, когда "красные" начали "интегрировать" их, ответили дезертирством, подчиняться коммунистам они не хотели, дела у Мао шли всё хуже и хуже, против него оказалась даже собственная пропаганда, так как пока шла война, коммунисты маршировали, распевая песню с рефреном "побей японца и иди домой", и теперь, когда японец был побит, мобилизованные крестьяне хотели домой. (Песня была запрещена к исполнению.) И в конце концов дело дошло до так называемого "китайского Дюнкерка", когда Мао оказался прижат к советской границе на севере Маньчжурии. Дело выглядело швах, но, однако, Мао был спасён. Не в одном только личном смысле, а был спасён зародыш того Китая, который мы имеем сегодня.

И спасали его и СССР, и США. Не вместе дружно, а недружно, но вместе. Каждый из своих соображений, изложенных в начале этой главки. СССР начал массированную помощь через сеть оборудованных на границе перевалочных баз, снабжая коммунистов в том числе тяжёлым вооружением и помогая вести пропагандистскую работу среди упрямых маньчжуров. (Интересно, что Мао в Маньчжурии удалось захватить некоторое количество японских самолётов, так вот СССР помог ему ещё и тем, что перебросил через китайскую границу сидевших в советских лагерях японских лётчиков и механиков и те коммунистам помогали, механики как механики, а лётчики как инструкторы. Бедные японцы, кто их только после войны не использовал, вплоть до китайцев и вьетнамцев.) Это то, что касается советской помощи. Но гораздо большую помощь Мао получил от американцев, которые лётчиков и оружия ему не давали, но зато поступили вот как: когда настал самый для коммунистов отчаянный момент, Джордж Маршалл совершенно неожиданно для Чана потребовал, чтобы наступление Гоминьдана было немедленно остановлено, и что "националисты" должны начать "переговорный процесс" с почти добитым противником. Чан, посопротивлявшись, подчинился, но не смог справиться с некоторыми самыми ретивыми генералами, которые, невзирая на приказ, тихой сапой продолжали Мао "додавливать". И тогда в дело вмешался уже Президент Соединённых Штатов Гарри Труман лично. Он заявил Чан Кай-ши, что если тот немедленно не заключит с коммунистами перемирия и не усядется за стол переговоров, то США лишат Чана поддержки в любой форме и отведут от китайского побережья 7-й флот. Чан, до которого уже начало "доходить", предложил американцам, что он просто отрежет северную часть Маньчжурии и пусть Мао создаст там своё маленькое коммунистическое государство и делает, что хочет. В ответ на него гаркнули так, что ему пришлось сделать в дневнике следующую запись - "во время нашей беседы Маршалл находился в состоянии ярости". Разъяришься тут.

А Чан Кай-ши, так что Чан Кай-ши, он, сделав в дневнике запись китайскими иероглифами, наступление остановил. А куда деваться.

Г.А.