29 Проходящие злословили Его, кивая головами своими и говоря: э! разрушающий храм, и в три дня созидающий!
30 Спаси Себя Самого и сойди со креста.
31 Подобно и первосвященники с книжниками, насмехаясь, говорили друг другу: других спасал, а Себя не может спасти.
32 Христос, Царь Израилев, пусть сойдет теперь с креста, чтобы мы видели, и уверуем. И распятые с Ним поносили Его.
Какой же смысл мы вложим в эти строки Священного Писания? Сомневаться в том, что было так, я - не могу. Само по себе сомнение - уже страшное искушение. Можно спорить лишь о том, было ли описываемое искушением или нет. По-моему, не только было, но и было это главным искушением, к этому всё и шло. В этом искушении собраны воедино и пытаются совокупной силой одолеть твердыню все предыдущие искушения. Этим великим искушением искушается уже не человек, но Бог.
Тем, что традиционно называется искушениями, испытывался человек. Сатана отвёл в пустыню, потом возвёл на высокую гору, а затем поставил на крыло храма Человека и искушал его Земным. Сатана хотел знать: "Ты ли тот, кому готовили путь? Ты ли тот, кому делали стези прямыми? Ты ли Христос, Сын Божий? Покажи мне себя."
На кресте же искушение прямо и неприкрыто адресуется Богу. Страшное искушение. Это как зеркало, поставленное против другого зеркала. Отражение в отражении. Тьма во тьме. Провал в глубины, куда не достаёт глаз человеческий: "Сойди с креста, чтобы мы видели, и уверуем." И преодолением этого искушения миру явлен Бог. До креста - Иоанн Креститель, после креста - Христос, Бог Живой. "Идёт за мною сильнейший меня..."
Поскольку смысл искушения от ума человеческого ускользает, ибо суетный этот ум склонен видеть искушение лишь в чём-то столь же человеческом, как то: сила, власть, слава и вообще - полёты во сне и наяву, давайте мы снизим пафос до ниже нижайшего, до гротеска, до примера, всем нам понятного и очевидного, и попытаемся понять, что же это такое - искушение искушением.
Возьмём пример хрестоматийный, возьмём ситуацию, в мировой литературе сто раз обыгранную, ситуацию провокативную - "Принц и Нищий". Перенесём действие в среду, нам близкую и понятную. Пусть это будет СССР конца 70-х. Доведём провокацию до конца, до абсурда. Представим себе, что пропал Брежнев.
Как? Почему? Да как же такое даже и вообразить можно? Не знаю... Вот пропал, и всё. Ехал куда-то очередной орден вручать, то ли республике, то ли области, да он и сам толком не знал, сидел в личном вагоне правительственного поезда, думая о своём, глядел в тёмноту за окошком, и вдруг стеснило всё внутри, замерло, а потом заколотилось сердце, он будто очнулся, как-то разом вдруг увидел то, на что смотрел до того тысячу раз и - не видел. Понял то, что понимал всегда и - прятал от себя. Тоска нахлынула такая, что хоть в петлю. И из близких рядом никого. Глянул в окно ещё раз, там замелькали огни какого-то провинциального городка, появилось здание вокзала с неизменным шпилем и круглыми часами под ним, кружевные стрелки показывали третий час ночи; пустой перрон плавно развернулся и уехал назад, пропал вместе с вокзалом и часами. Осталась ночь и редкие, висящие в пустоте фонари. Не понимая сам, зачем он это делает, позвонил. Вошедшему сказал: "Остановите поезд." Дверь мягко поехала вбок, щёлкнула никелированным замком. За дверью задвигались, послышались приглушённые голоса. Поезд начал замедлять ход. Осторожно постучали. "Да, - сказал Брежнев, - войдите." Показался личный врач в наброшенном поверх костюма белом халате. "Когда галстук-то повязать успел?" - пустая мысль всплыла как пузырь и бесшумно лопнула, пропала без следа. "Как Вы себя чувствуете, Леонид Ильич?" - врач стоял, предупредительно пригнув голову, в руках - тот самый саквояжик, где спасение от всех болей и горестей. Брежнев, не отвечая, встал, прошёл несколько шагов к вешалке, молча вдел руку в рукав знаменитого серого плаща-реглан, сгорбившись, невольно закряхтев, пошарил сзади другой рукой, подскочивший врач помог. Не застёгивая плаща, одним движением, не поправляя, нахлобучил шляпу. Несколько мгновений постоял, глядя перед собою. Повернулся к окну. Темнота и неподвижный фонарь в ней. "Нормально чувствую, - недовольно сказал Брежнев. - Хочу покурить." Сделал два шага, перед дверью остановился. Врач, сутулясь и стараясь казаться меньше ростом, пытался сбоку заглянуть в глаза. Брежнев глубоко, с сипом вдохнул воздух, медленно выпусил. Всё так же недовольно, будто отвечая себе, медленно проговорил: "Походить хочу." Уже у выхода, взявшись за холодный, смутно освещённый синим, поручень, он тяжело, всем телом повернулся и, по-прежнему ни на кого не глядя, не двигая губами, добавил: "Один."
Снаружи было тихо. "Как в охотхозяйстве, - подумал он. Только там фоном тишине был хор лягушек, а тут в отдалении лаяли в разнобой собаки. Брежнев сунул в рот сигарету, нашарил в кармане плаща приятно гладкое тельце зажигалки, щёлкнул, затянулся. Стоящим поодаль в темноте охранникам показалось, что они услышали как затрещали пожираемые огнём крошки табака. Несколько пар глаз, не видя самого Брежнева, теперь следили за проплывающим туда сюда огоньком его сигареты. Когда он поворачивался к ним спиной, огонёк пропадал. За вагоном под чьими-то ногами скрипнул гравий. Один из охранников чуть слышно пробубнил что-то в переговорное устройство. Огонёк сигареты вдруг падающей звездой бесшумно полетел вниз. Рассыпая крошечные искры, покатился, потускнел. Охранники перевели глаза на не видимый, а угадываемый в темноте проём вагонной двери, где должна была сгуститься из окутывающего мир мрака коренастая фигура генсека. Подождали. Потом подождали ещё. Всматривались в провал дверного проёма пока в глазах не поплыли огненные, с рваными краями, круги, вслушивались так, что у них шевелились уши. Ничего. Робко мелькнул узкий луч фонарика. Погас. Загорелся вновь. Потом ещё и ещё один. Замелькали, перекрещиваясь, заметались в темноте. Ещё, ещё, кто-то пробежал, кто-то вполголоса выругался, начальник охраны в генеральском звании не скрываясь уже, в голос прокричал что-то в трубку, лопнуло что-то в небе, вспыхнул, будто задымившись, прожектор с крыши соседнего вагона, стало светлее чем днём, разом стал виден разворошённый муравейник, кто идёт, пригнувшись, кто бежит, сломя голову, кто замер, прикрывась рукой от слепящего света. Окинули глазом, потрясли головою, зажмурились, глянули снова - нет генсека. И здесь нет, и там, и вон там тоже нет. И под вагоном нет, и за вагоном. Нигде нету. Исчез Брежнев. Пропал дорогой наш Леонид Ильич.
Г.А.
October 24 2005, 18:08:55 UTC 13 years ago
October 24 2005, 18:10:25 UTC 13 years ago
October 25 2005, 03:39:11 UTC 13 years ago
Вы один из немногих в ЖЖ, кого хочется читать. Даже если не со всем соглашаешся.
Anonymous
October 25 2005, 05:58:14 UTC 13 years ago
Вы замечательно пишете. НО.
>>> Можно ли подправлять Евангелие? Если я христианин, я не имею права менять в нём ничего, даже и запятую.
- В какой гм... редакции? - Синодальной? Елизаветинской? Короля Якова?..
А ведь они - ОТЛИЧАЮТСЯ и, - даже не то слово, отличаются - сам СМЫСЛ порой меняется на ПРОТИВОПОЛОЖНЫЙ. А если взять Септуагинту?..
Тут уж если КОПАТЬ, то нужно КОПАТЬ... Думать и думать...
ОбщеПРИЗНАННАЯ (церковная) версия - не внушает. :(
Ибо по ней получается, что Всемогущий Творец самому себе - самого себя - принёс в жертву? После чего, - опять же, - сам себя - воскресил?.. И искушал - на кресте - тоже сам себя?!
.......
Ergo
Действительно, давайте, лучше - про Брежнева. ;)
.:А:.
Anonymous
October 25 2005, 09:54:01 UTC 13 years ago
А ведь они - ОТЛИЧАЮТСЯ и, - даже не то слово, отличаются - сам СМЫСЛ порой меняется на ПРОТИВОПОЛОЖНЫЙ. А если взять Септуагинту?..
----
ЕРЕТИЧСКУЮ ХРЕНОТЕНЬ,изволите пороть,сударь мой. провокаторов нам здесь не надобно. идите себе к шнеерсонникам и там внушайте.
н.з.
Anonymous
October 26 2005, 05:11:21 UTC 13 years ago
Впрочем, под предыдущим эссе уважаемого автора я парочку уже привёл.
Хотите ещё? Так и скажите.
Могу даже линк дать (поискать только нужно в архиве) на программу, с помощью которой ВЕСЬМА удобно сравнивать "редакции"... ;)
.:А:.
July 1 2011, 08:25:22 UTC 8 years ago
И сказал alexandrov_g:
Anonymous
October 25 2005, 06:01:25 UTC 13 years ago
А нельзя ли в таком разе подправить Никоса, понимаешь ли, нашего Казандзакиса?
That is the question...
Д.З.
Брежнев
Anonymous
October 25 2005, 08:22:43 UTC 13 years ago
> Какой же смысл мы вложим в эти строки Священного Писания?
Смысл тот, что борьба животного/жидовсого/ветхозаветного/сатан
Когда б старый бородач сидел на облаке/Исус победно улыбаясь сошёл с креста, да ещё хорошенько отПи-л книжников/талмудистов, то и базару бы нашего тут не было, к чему?, Дедушка разберётся.
Не надейтесь на Дедушку, вам дан Великий пример.
Или в Человеки или в стойло - такой наш небогатый выбор.
С ув,
православный комуняка.