Шолохов :
"– Когда там по вашим учебникам Гражданская закончилась? В 20-м? Нет, милый мой, она и сейчас ещё идёт. Средства только иные. И не думай, что скоро кончится . Потому что до сих пор у нас что ни мероприятие – то по команде, что ни команда – то для людей, мягко сказать, обиды...
Ещё обобщения:
– Паршивые, бездарные ученики мы у истории – вот что плохо. А у неё одно весёленькое такое правило есть. Всё, что для предков правым было, для потомков чаще всего неправым оказывается. И далеко ходить не надо. Всё, что нашим отцам-дедам дорого было, мы на штыки подняли. Но и всё, чем мы сейчас восторгаемся, и всех, кто восторгается, скорее всего уже наши внуки проклянут. А мы всё продолжаем думать, что нас минет чаша сия.
Гомером надо быть, чтобы суда уже ближайших потомков избежать. А мы что же? Временщики. «И каждому довлеет доля его». Не способны мы и на шаг от «злобы дня» отойти. Ни от злобы дня, ни от «злобы» групп. Думаем , что наше сиюминутное – это и есть то, что устроит всех во веки веков"
Шолохов-передумавший Мишка Кошевой.
=======================
"Мария Михайловна передала наиважный документ – отцов наказ восстановить в «Тихом Доне» в числе нескольких фамилий прежде всего Троцкого.
Это указание Шолохова – особая строка его творческой биографии. Он решил побороться за полную по своим возможностям историческую правду в теме расказачивания. Речь о том, что ни Сталин, ни последующие вожди не могли никому позволить обнародовать даже в художественном произведении, что именно партия и власть развернули ликвидацию казачества. Троцкий в Гражданскую всячески поощряет эту изуверскую кампанию – так и его не упоминать, ибо посланец Центра. Явный, казалось бы, парадокс: Троцкий и давно уже лютый враг Кремлю и лично Сталину, и давно уже убит в эмиграции, но нет права Шолохову назвать его в числе виновников трагедии. Однако у партагитпропа своя логика. И вот автор решается восстановить правду. Покончил с многодесятилетним запретом. Теперь всё становилось на свои места – ведь без имени Троцкого получалось, что виновники расказачивания только-то и были местные перегибщики.
Я на всякий случай счёл за благо ничего не рассказывать о велении Шолохова ни в ЦК, ни цензорам-главлитчикам. Так и прошло. Никто и предположить не мог, что в романе можно что-то отреставрировать.
Собрание сочинений вышло миллионным тиражом"
Осипов, В. Михаил Шолохов . Последние годы
"– Когда там по вашим учебникам Гражданская закончилась? В 20-м? Нет, милый мой, она и сейчас ещё идёт. Средства только иные. И не думай, что скоро кончится . Потому что до сих пор у нас что ни мероприятие – то по команде, что ни команда – то для людей, мягко сказать, обиды...
Ещё обобщения:
– Паршивые, бездарные ученики мы у истории – вот что плохо. А у неё одно весёленькое такое правило есть. Всё, что для предков правым было, для потомков чаще всего неправым оказывается. И далеко ходить не надо. Всё, что нашим отцам-дедам дорого было, мы на штыки подняли. Но и всё, чем мы сейчас восторгаемся, и всех, кто восторгается, скорее всего уже наши внуки проклянут. А мы всё продолжаем думать, что нас минет чаша сия.
Гомером надо быть, чтобы суда уже ближайших потомков избежать. А мы что же? Временщики. «И каждому довлеет доля его». Не способны мы и на шаг от «злобы дня» отойти. Ни от злобы дня, ни от «злобы» групп. Думаем , что наше сиюминутное – это и есть то, что устроит всех во веки веков"
Шолохов-передумавший Мишка Кошевой.
=======================
"Мария Михайловна передала наиважный документ – отцов наказ восстановить в «Тихом Доне» в числе нескольких фамилий прежде всего Троцкого.
Это указание Шолохова – особая строка его творческой биографии. Он решил побороться за полную по своим возможностям историческую правду в теме расказачивания. Речь о том, что ни Сталин, ни последующие вожди не могли никому позволить обнародовать даже в художественном произведении, что именно партия и власть развернули ликвидацию казачества. Троцкий в Гражданскую всячески поощряет эту изуверскую кампанию – так и его не упоминать, ибо посланец Центра. Явный, казалось бы, парадокс: Троцкий и давно уже лютый враг Кремлю и лично Сталину, и давно уже убит в эмиграции, но нет права Шолохову назвать его в числе виновников трагедии. Однако у партагитпропа своя логика. И вот автор решается восстановить правду. Покончил с многодесятилетним запретом. Теперь всё становилось на свои места – ведь без имени Троцкого получалось, что виновники расказачивания только-то и были местные перегибщики.
Я на всякий случай счёл за благо ничего не рассказывать о велении Шолохова ни в ЦК, ни цензорам-главлитчикам. Так и прошло. Никто и предположить не мог, что в романе можно что-то отреставрировать.
Собрание сочинений вышло миллионным тиражом"
Осипов, В. Михаил Шолохов . Последние годы