bohemicus (bohemicus) wrote,
bohemicus
bohemicus

Categories:

Воннегут против Хемингуэя.

   В 1 номере альманаха "Современная драматургия" за 1984 год была опубликована пьеса Курта Воннегута "С днём рождения, Ванда Джун!"  Пьеса эта не получила широкой известности. Я слышал всего о двух её профессиональных постановках в нашей стране  (о них - чуть ниже). Кажется, больше она не издавалась на русском.  Просмотрев несколько сайтов воннегутовых поклонников, я не обнаружил ничего, кроме скупых упоминаний о всё той же "Современной драматургии".  На английском "Ванду Джун" можно прочесть здесь http://www.imsdb.com/scripts/Happy-Birthday,-Wanda-June.html  При подготовке поста я заглянул в английский оригинал всего один раз, прочёл начальную сцену и убедился в двух вещах. Во-первых, известный мне перевод Бошняка передаёт содержание как нельзя лучше, а во-вторых, память всё ещё исправно служит мне. Поэтому все цитаты в посте я приведу по памяти.

  Если кого-то из вас  удивляет, отчего мне когда-то пришло в голову выучить наизусть малоизвестную пьесу, то я напомню, что господствовавшая в СССР в 1984 году культура была вполне оруэлловской, а мне было шестнадцать. Такие вещи, как "Ванда Джун", следовало ценить. К тому же и заучивать-тo особо не пришлось. "Ванда Джун" была написана так афористично, что запоминалась сама, почти без усилий с моей стороны.
 

 Она начинается словами 

  "Пенелопа: Добрый вечер. Меня зовут Пенелопа Райeн. Сейчас мы вам покажем наивную пьесу о тех, кому нравится убивать, и о тех, кому не нравится".

  И продолжается в том же духе до самого конца.

  "Вудли: А что, если конец света уже наступил? Вдруг Господь позволил каждому, кто жил когда-то на Земле, родиться заново? И вот все они снова среди нас, даже питекантропы, и неандертальцы. Стоят себе на Таймс-сквер, разменивают монетки для автоматов с кинороликами стриптиза. Или записываются в морскую пехоту."

  Или

  "Гарольд: Когда я был ещё совсем молодым новобранцем в бригаде Авраама Линкольна в Испании, я всё удивлялся, отчего это солдаты отстреливают статуям носы, рвут штыками картины или испражняются в концертные рояли? Потом я понял: всё это для того, чтобы внушить штатским чувство глубочайшего уважения и почтения к человеку в форме. А чувство это есть ни что иное, как безотчётный страх."

  Сюжет пьесы на первый взгляд прост - возвращение Одиссея. Его жену зовут Пенелопа (как же иначе), и она ждёт своего героического супруга. Разумеется, у героя есть сын, верящий в его возращение, когда все остальные уже перестали верить. Конечно, есть и женихи, вьющиеся вокруг Пенелопы и претендующие на наследие героя.

  Но год на дворе 1970-й, поэтому всё обернётся далеко не так, как в классическом сюжете. Настанет момент, когда сын (двенадцатилетний) возьмёт в руки оружие. Но он обратит его не против женихов, а против отца, которого так ждал. Сын будет  защищать от отца свою мать. Пенелопа успела во время странствий Одиссея закончить университет и прослушать  лекцию на тему "героизм как концепция в целом и его сексуальные корни", после чего от ореола героя ни осталось и следа. ("Гарольд: Давать красивой женщине образование? Какое безумие! Это же всё равно, что лить мёд в швейцарские часы. И то, и другое портится!")

  Одиссея в "Ванде Джун" зовут Гарольд. Если я правильно понимаю англосаксонские культурные коды, герой с таким именем обречён на поражение. Гарольд - это героический последний король англо-саксов, разбитый у Гастингса нормандцами, пришельцами с юга.  

  Тут надо сказать о его противниках, женихах.

  Одного из них зовут Шатл, и он торгует пылесосами. Шатл откровенно влюблён не столько в Пенелопу, сколько в упавший на неё отблеск сияния Гарольда. Шатл гордо вывозит Пенелопу на бокс, не забывая набросить ей на плечи ягуаровую шубку ("Пенелопа: "На неё пошло семь ягуаровых шкур. Их всех убил сам Гарольд").

 
О себе Шатл говорит: "Я в себе уверен. А когда я в себе уверен, это и в людей вселяет уверенность. На меня работают ещё четверо, и всё, что мы вкладываем в дело - это моя уверенность!"  Когда на сцене появляется Гарольд, Шатл падает в обморок. ("Гарольд: "Вот о чём я мечтал всю жизнь - чтобы взрослый мужик узнал меня, и бац с копыт!")

 
Разумеется, Шатл не опасен. Он забудет о Пенелопе и будет мечтать о поездке в Африку вместе с Гарольдом. Гарольд в конце концов просто вышвырнет его со словами: "Вы что же, всерьёз решили, что Гарольд Райeн поедет в Африку с торговцем пылесосами? Да Вы кролик, рождённый, чтобы быть сожранным живьём". Шатл заплачет.

  Опасен второй жених - Вудли, врач-пацифист. Он познакомился с Пенелопой, когда та училась в колледже.

  Гарольд - это не только Одиссей. В не меньшей степени он Хемингуэй, и Воннегут беспощадно разрушает хемингуэевский миф. Возможно, для этого и написана пьеса. Первая отсылка к Хемингуэю встречается уже в начальной сцене.

  "Пенелопа: Это трагедия. Когда она закончится, моё лицо станет белее снегов Килиманджаро".

  И дальше идёт феерическое издевательство над Великим Хэмом. Авторская ремарка описывает Гарольда словами "бородач с брюшком". Гарольд постоянно в странствиях, на войне и на охоте. Он всегда возвращается из подчёрнуто хемингуэевских мест, то из Африки, то из Испании, обнаруживает, что его очередная жена превратилась в пьяную шлюху, тут же находит следующую и опять мчится куда-то в поисках приключений. Он постоянно бахвалится своими подвигами, рассказывая, что "убил во всевозможных войнах человек двести, а прочих тварей ухлопал не одну сотню - из спортивного интереса".

  В самом начале Пенелопа говорит:

  "Мой муж, любитель убивать, вот уже восемь лет считается пропавшим без вести. Его самолёт исчез в болотистой сельве Амазонки. Он надеялся найти там алмазы величиной с арбуз. Пилотом у него был полковник Лузлиф Харпер. Тот самый, что сбросил бомбу на Нагасаки" 

  И вот Гарольд возвращается, как всегда победоносный. ("Лузлиф: А знаешь, что самое смешное? Что мы нашли эти дерьмовые алмазы!") И оказывается никому не нужным. И смешным. Встретившись с сыном, с которым он расстался, когда тому было четыре года, Гарольд скрывает своё имя и, выдавая себя за  собственного друга, повествует в третьем лице о своих эпических подвигах:

  "Твой отец был самым молодым бойцом в бригаде Линкольна. В Испании его называли Ля Пикадура - <<жало>>. Помнишь, как там - <<о смерть, где твоё жало?>>" Признаться, я полностью оценил ироничность данной фразы, только когда узнал, что это цитата из Иоанна Златоуста, целиком звучащая так: "О смерть, где твоё жало? О ад, где твоя победа?"

  Наконец, Гарольд рассказывает, как  в составе югославского партизанского отряда ликвидировал немецкого нацистского преступника:

  "Гарольд: ...и тогда твой отец обратился к нему на чистейшем немецком языке, он научился ему во время гражданской войны в Испании:  <<Я - Гарольд Райeн из Соединённых Штатов Америки. А Вы, насколько мне известно, Палач Югославии>>"

  После чего на сцене появляется призрак немецкого майoра.

  "фон Кенигсвальд: ...рад был наконец узнать, что же произнёс Гарольд Райeн в своей замечательной речи перед тем, как убить меня. Он Вам тут рассказывает, что говорил со мной на чистейшем немецком языке. Да он также говорит по-немецки, как моя задница жуёт чуингам. В тот раз я вообще ничего не понял. Я подумал, что он литовец или что-то в этом роде. Представляете, как можно ошибиться?"

  Да, среди действующих лиц есть и несколько призраков. Mайoр Кенигсвальд. Tретья жена Гарольда Милдред, не то покончившая с собой, не то умершая от пьянства (при разводе ей достался пивоваренный завод). Ванда Джун, десятилетняя девочка, которую в день её рождения сбил грузовик.

  "Милдред: Ты тоже его жена?

  Ванда Джун: Что Вы, миссис! Мне же всего десять лет!

  Милдред: Это как раз то, что ему нужно - десятилетняя жена."

  Все они обитают в раю. 

  "фон Кенигсвальд: Гарольд говорит, что укокошил двести человек. Держу пари, я убил раз в сто побольше. Но это всё ерунда по сравнению с тем, что натворил этот сумасшедший Лузлиф. Для нас-то с Гарольдом это был тяжёлый труд. Если есть на Земле хоть капля справедливости, то должны хотя бы маленькую звёздочку или что-то в этом роде назвать в честь тех ребят, для которых это был такой тяжёлый труд. Помню, мы убили одного парня апельсиновым соком. Партизаны пустили под откос поезд, и целый вагон апельсинов смяло в лепёшку. У нас было целое море апельсинового сока. А этот парень не хотел ничего говорить. И тут вижу - кто-то наполняет шприц апельсиновым соком..."

  На небасах он подружился с невиннейшим созданием Вандой Джун. Они вместе играют в какую-то игру, бросая кольца,  и рассказывают, что вместе с ними бросают кольца Альберт Эйнштейн, Уолт Дисней, Иисус Христос и Моцарт. Все на небесах вступают в какие-нибудь клубы. Иисус носит куртку "Атлетического клуба Понтия Пилата". Ванда Джун и Зигфрид фон Кенигсвальд организуют клуб поклонников Гарольда Райeна.

  В абсурдный рай с клубными куртками и бросанием колец попадают все без исключения, от Иуды Искариота до инопланетян.

  Создав этот рай, Воннегут поставил себя над схваткой. В его пьесе сцепились все со всеми - правые с левыми, пацифисты с милитаристами, феминистки с мачо. Все эти люди готовы убить друг друга только ради того, чтобы в раю вместе бросать кольца. Автор с высоты своего положения столкнул всех лбами, всех уравнял и всех высмеял. Он не пожалел никого. Не знаю, смог ли я это передать, но, вопреки заверениям Пенелопы, "С днём рождения, Ванда Джун!" - на редкость смешная комедия.

  Я очень надеюсь, что кто-нибудь отыщет "Современную драматургию" за 1984 год, отсканирует "Ванду Джун" и выложит в Сеть. Собственно, для этого я написал данный пост. Возможно, кто-нибудь захочет скачать и посмотреть американскую экранизацию 1971 года. Её можно найти в Сети во многих местах, например здесь http://usde.biz/films/comedy/169836-s-dnem-rozhdenija-vanda-dzhun-happy-birthday.html   или здесь http://tovot.ru/comedies-video/9635-s-dnem-rozhdeniya-vanda-dzhun-happy-birthday.html  Сам я этогo фильмa ещё не видел. Говорят, oн провалился в прокате. Воннегут возлагал вину за провал на режиссёра.

                                                               Truly) Forgotten Gems of the 70's: Happy Birthday, Wanda June ...

                                                               Кадры из фильма "С днём рождения, Ванда Джун", 1971 год

  Я не хочу лишать удовольствия тех, кто будет читать пьесу или смотреть фильм в первый раз, поэтому ничего не скажу ни о бесподобных диалогах Гарольда с Лузлифом, ни о визите Лузлифа к тёще, ни о словесном поединке Гарольда с Вудли. Кульминация пьесы останется за рамками моей заметки.

 Скажу кое-что о постановках. Году в 1989 или 1990 я видел одну из них в театре Комиссаржевской в Санкт-Петербурге. Она не произвела на меня особого впечатления, хотя в целом была вполне достойной. 
 
  Вторая постановка была осуществлена в московском театре на Юго-западе. В Сети есть несколько фрагментов этого спектакля. Мне они категорически не понравились.

  Вот сцена, в которой Гарольд и Лузлиф неузнанными приходят в дом Гарольда и встречают там Вудли http://www.teatr-uz.ru/spekt/index.php?spekt=vanda Вот другая, уход Пенелопы http://rutube.ru/tracks/1686793.html?v=335d3893bb0d1ece9f8f8672b0a315ea Вот ещё одна, монолог Лузлифа http://rutube.ru/tracks/1686786.html?v=5c6303353c13003033f9590b0c36776b

  Кажется, постановщики совершено не поняли смысла этой пьесы, хотя  вроде бы всё в ней лежит на поверхности.  Cовершенно неверно подобраны  исполнители.

  Гарольд должен быть копией Хемингуэя, а не полубомжом в нелепом кожаном плаще.
 
  Пенелопа - девчонкой из Аризоны, лишь недавно и почти случайно получившей диплом, а не женщиной с лицом потомственной интеллигентки. (В пьесе есть ретроспективная сцена знакомства Пенелопы с Гарольдом, в которой Пенелопа, официантка в закусочной "На небесах", млеет от его машины: "Автомобиль у него необычайный: кадиллак, но с рогами водяного буйвола там, где положено быть бамперу"). 

  Но хуже всего обстоит дело с Вудли. Это пришелец с юга, устраивающий Гарольду его Гастингс, но не в 1066, а в 1970 году. Вудли - левый интеллектуал, тут должен быть типаж Вуди Аллена или Пьера Ришара или Венедиктова с "Эха Москвы" - некто суетливый и непременно всклокоченный. А его сделали скучным домашним врачом....
 

   Пожалуй, поведаю ещё о самом звонком щелчке, который Воннегут дал Хемингуэю. В пьесе есть момент, когда Гарольд берёт винтовку и уходит с явным намерением застрелиться. За сценой раздаётся выстрел. Кто-то на cцене кричит, кто-то немеет от ужаса, но через полминуты Гарольд возвращается с дымящимся оружием в руках и объявляет: "Промазал."

                                                                                               (занавес)

Tags: cogito
1
Блин, опять лезу...
А почему бы Вам не написать сценарий???
(Давно, в период поедания всей подряд печатной продукции, заставила себя читать Хемингуэя. С прискорбием сообщаю: не для моего женского ума и душевной организации, м-да)
А пьеса - классная. Самое хорошее, что может сделать автор - это психологическая интрига и когда подумать надо, чувствуя. (Или на меня фильм "Другие" с Николь Кидман сегодня повлиял? Да, точно)
>не для моего женского ума и душевной организации

Я знаю нескольких женщин, у которых Хемингуэй - любимый писатель.
Нет, если бы предоставили 100 книг разных классиков, сначала выбрала бы Чехова, потом переключилась бы на поэзию, а затемм, если вдруг почувствую выросшие крылья, отягощусь Достоевским и Ремарком. Н-да... Вся моя библиотека в последнее время - это ЖЖ...
Странная пара - Ремарк и Достоевский. Обычно Ремарка перечисляют как раз в одном ряду с Хемингуэем.
Это же чтобы "приземлиться"! Был бы писатель в стиле Достоевско-Ремарк - его не могли бы читать люди, потому что гамма давления на психику зашкаливала...
Да, Ремарк - он более яркий, жизненный (во всяком случае его идеалистичность хотелось бы видеть в жизни), а Хем... Ну не вкусный он мне, и всё тут!
спасибо! очень ценно с Вашими комментариями и отношением!
Мой пост довольно критично восприняли поклонники Театра на Юго-Западе. Кажется, некоторые из них обиделись на мою оценку спектакля этого театра. Однако я писал не о спектакле (если не ошибаюсь, давно снятом с репертуара), а о пьесе. На Юго-Западе её попытались поставить как нечто "общечеловеческое", вне времени и пространства. Но диалоги в пьесе обусловлены тем, что произошло в Америке между 1962 и 1970 годами. Аффирмативные акты, сексуальная революция, распространение идей франкфуртской школы и т.д. и т.п. - сменилась эпоха.

Например, там есть сцена, в которой Гарольд говорит: "Представь, что ты стала черномазой". На что Пенелопа отвечает: "Теперь такие слова употреблять не принято". В 1960 г. она бы так ещё не ответила, а в 1980 г. он бы этого уже не сказал. Это диалог из 1970 года.

Герой уехал из одной страны, а вернулся в другую. Более того, его противник Вудли - как раз носитель перемен. Он явно поклонник Маркузе, франкфуртской школы и т.п. То, что эти люди предприняли в США, их оппоненты (т.е. люди взглядов Гарольда) называют даже не культурной революцией, а "культурной войной".

Это важнейший пласт пьесы, но многие его практически не заметили.
Но хоть не люто?
нет, не люто - я же не мицгол, да и мицголизмом головного мозга вроде не страдаю :-)
Очень интересно. Старина Хем обрел для меня свою истинную природу всего лет пять назад.
Когда я начинал его читать в детстве, то никак не мог научиться им восхищаться, потом он стал мне не интересен. Правда, стиль у него есть, надо признать. Ну привирает человек о себе и о других, разве человек сочиняющий истории может как-то по другому.
А Воннегут его раскусил. Это комедийный персонаж, типа шекспировского Фальстафа, только на толстом слое пафоса. Впрочем, большинство писателей друг друга терпеть не может.

Стилистом Хемингуэй действительно был великолепным. И речь Гарольда звучит, как речь героев Хема. Например:

"В тот вечер, когда я познакомился с Пенелопой, я был без бороды. Так что попытайтесь вообразить, что бороды у меня нет. Вообще, как мужчина я сейчас гораздо интереснее. А если говорить о здоровье, то я безусловно в превосходной форме. Словом, вернулся я тогда из Кении и вижу, что моя третья жена, Милдред, подобно двум предыдущим, превратилась в пьяную шлюху. Eсли судить по моему опыту, алкоголизм гораздо шире распространён на свете среди женщин, чем среди мужчин. Короче, сажусь я в свою машину, еду по ночному городу и вдруг вижу вывеску: <<На небесах. Шницеля и закуски>>""

Вообще,Воннегут прошёлся по нему необычайно жёстко, вплоть до намёков на его сексуальные проблемы. В пьесе есть сцена, в которой призрак Милдред рассказывает, что Гарольд требовал от неё в постели представить стадо несущихся бизонов. А когда ей удавалось представить бизонов, оказывалось, что всё уже кончилось.
Несколько лет назад видел фильм, по книге его бывшей женщины. Какой-то медсестры. Так вот она его там тоже хорошенько повозила лицом по асфальту. Забавно это, возвышали Хема только шестидесятники в СССР.
Хемингуэй хороший писатель. Но создание его культа в СССР больше говорит о советских, чем о нём. Довлатов писал, что в качестве великой в 60-е воспринималась та литература, герои которой заходили в бар и бросали доллар на оцинкованную стойку (это не точная цитата, передаю смысл по памяти).

Собственно, возвеличивание Хема имеет те же причины. Он описывал нечто недосягаемое, как повседневность.

При этом ему можно было подражать. В Африку или Испанию было не попасть, но, приложив усилия, можно было раздобыть кубинский ром и пить его под фотографией седобородого человека в грубом свитере. Можно было раздобыть и сам свитер, и тогда чувство причастности к настоящей жизни достигало апогея.
Черно-белый портрет бородача с трубкой - это символ для дома. Прекрасно помню.

Но ценности этого действительно неплохого писателя по мысли советской интеллигенции вполне могли превышать его описания недосягаемого.

Под этим портретом, особенно основательно выпив, можно было себя представлять грубым, но ранимым, обладателем хрупкого сердца, мощного хука справа, таланта и множества женщин.

А на трезвую голову советский интеллигент понимал, что не впишется на Западе в окружающий ландшафт, даже если зальется долларами. Но можно утешиться мыслью, что и люди, честные люди искусства на Западе тоже не вписываются.

И чисто по интерьеру. На месте портрета Хема раньше мог висеть портрет Симонова, а до этого должен был висеть портрет другого трубко-юзера.

Сам Хем не был очень далек от советско-островной романтики. Всё-таки в Испании он пил с республиканскими чекистами. И по слухам, хоть и не работал, но на контакт с гебней пошел с удовольствием. Только я думаю, этого кадра островитяне зажали для себя.
Никак не Златоуст. Апостол Павел, 1 Кор. 15:55