Сергей Сергеевич Каринский (enzel) wrote,
Сергей Сергеевич Каринский
enzel

МИР БЕЗ РОССИИ

«Тонышев надеялся, что освободившиеся с победой огромные силы союзников тотчас свергнут в России большевиков. Но эта надежда очень скоро ослабела, потом совершенно исчезла. Вначале русские дипломаты и политические деятели, со всех сторон съезжавшиеся в Париж, предполагали, что как-нибудь, хотя бы не на основе полного равноправия, они будут привлечены к участию в мирной конференции и в предварительных совещаниях. Но понемногу выяснилось, что об этом и речи нет. Не очень думали вожди союзников и о свержении советского строя вооруженной силой. О Клемансо и Ллойд-Джордже говорили, что они терпеть не могут Россию. О Вильсоне стали говорить, что он имеет симпатии к большевикам и желал бы устроить где-либо мирное совещание между ними и их русскими противниками. Американского президента газеты еще называли светочем человечества, но жар их в этой оценке заметно уменьшался во всех странах.

- Нет, ничего они для нас не сделают, хотя Россия потеряла в войне, верно, в двадцать раз больше людей, чем Соединенные Штаты! - с горечью говорил Тонышев.

Изредка у наиболее известных русских дипломатов союзники, без большого интереса, еще о чем-то вежливо осведомлялись. Но, видимо, были очень довольны, что Россия к переговорам не привлечена, что она больше никому не нужна, что ей ничего не нужно отдавать из плодов победы, - вполне с нее достаточно того, что отменен Брестский договор.

В посольстве на улице Гренелль Тонышев беспрестанно встречал старых и более новых политических деятелей, - в душе предпочитал первых, если они не были уж совершенными зубрами. Новые его несколько раздражали: "Все они только себя считают людьми будущего или даже настоящего, а с представителями старого строя разговаривают разве по доброте и снисходительности. Забавно, что они называют большевиков "захватчиками" и "узурпаторами". А кто же были они сами? В феврале был такой же захват власти, как в октябре. Так Тушинский вор приказывал драть кнутом всех следующих Лжедмитриев", - раздраженно думал Тонышев. Впрочем, теперь его раздражало почти всё. <…> Раздражало его торжество "всевозможных Бенешей". "Бенеши" с необычайной быстротой появились и на территориях Российской Империи. Объявили эти территории независимыми, приезжали в Париж с большими деньгами, устраивали приемы для печати, и их встречали гораздо лучше, чем прежних русских послов.

- Все торчали в приемных немецких министров и генералов, когда у тех дела шли хорошо. А теперь из Берлина кружным путем приехали в Париж и торчат в приемных союзных министров! И совершенно забыли, что были когда-то в России членами Думы или Временного правительства, или же занимались мирно кто адвокатурой, кто службой, кто коммерцией, ни минуты и не думая об отделении своих стран! - говорил он жене.

Нина Анатольевна с ним соглашалась, но не так гневно. Ее забавляли фамилии министров и делегатов новых стран.

- Послушай только, - говорила она, отрываясь от газеты: - Топчибашев, Мехмандаров, Мейровиц, Поска, Сабахтарашвили! А по имени одного зовут Али-Мардан-бек! <...>

Поездка Буллита и предложение союзников русским встретиться с
большевиками на Принкипо привели Алексея Алексеевича в совершенное бешенство. Тут он сходился со всеми русскими политическими деятелями, и старыми и новыми.

- Замечательный психолог ваш Вильсон! - сказал он в сердцах старому знакомому, нейтральному дипломату. - Хороша была бы встреча! Я первый вцепился бы в горло этим господам!

- Но что же вы предлагаете? - спросил дипломат с недоумением. Он никак не представлял себе, чтобы Тонышев мог вцепиться в горло кому бы то ни было.

- Я предлагаю то единственное, что может предложить разумный человек: союзные правители, в помощь Деникину и Колчаку, должны предписать маршалу Фошу двинуть войска против большевиков. И еще лучше, предписать это сделать немцам: они у нас большевиков посадили, пусть они их и свергают. И, поверьте, большевики трясутся от ужаса: только этого они и боятся.

- Да ведь это невозможно!.. А если все вы, les ci-devant (бывшие – С.К.), так думаете, то я не сомневаюсь, что союзники будут очень рады: они только и хотят, чтобы вы отклонили их предложение.

-- Может быть, они будут рады не очень долго, - ответил Алексей
Алексеевич.» (М.Алданов. Самоубийство. Часть восьмая, гл. V. - http://az.lib.ru/a/aldanow_m_a/text_0090.shtml)
Tags: история, литература

Момент истины.

dvoynik_nikolay

March 7 2012, 18:02:09 UTC 7 years ago Edited:  March 7 2012, 18:04:07 UTC

В Версале наступил момент истины для всех "более" и "менее" посвященных в перепитии февральского заговора. И если о "негодности" царских государственных институтов и личностей, как причины, побудившей их вступить на путь предательства, они с жаром тысячемногоголосо вспоминали многие года, попутно возводя себя на пьедестал непризнанных Николаем II гениев, то об унижении, которое их (и Россию, в первую очередь) настигло во Франции, говорили мельком. В их услугах больше никто не нуждался. В своих воспоминаниях В.К. Александр Михайлович высказывает неподдельное возмущение таким отношением. А затем, без тени смущения, без переосмысления, которое должно было бы произойти, плывет в Америку писать статьи, читать лекции, давать интервью (и зарабатывать на них) о своем предательстве. То, что он был активным участником заговора в качестве инструмента давления, нет сомнения. До сих пор приводят его слова в качестве аргументов "закономерности" февральских событий.
И один вопрос - а как же Версаль? - сводит всю его высокопарную аргументацию к нулю.
В.к. А.М. написал в тех же воспоминаниях, что ещё осенью 1905 г. отказался от России - "такая Россия мне была не нужна" (примерно). Можно сделать предположение, что оставшиеся годы он просто "отбывал номер" в ожидании полного демонтажа. Хотя, с другой стороны, этому противоречит его активная роль в последние месяцы, вроде как имеющая целью спасения корабля. Сложно судить по мемуарам, написанным с определённой целью неглупым человеком.
А как быть с его демаршами Государю и Императрице? Его письма - почти ультиматумы? Его вызов телеграммой в Ставку Николаю II наряду с генералом Алексеевым? Это активное участие. Плюс активное масонство.
Известно слишком мало. Он создал некую картину, а что и как было на самом деле...
Письма, однако, известны. Другое дело - их анализ, где и "ответственное министерство" и "отстранение" Государыни - все требования заговорщиков.
Из письма В.К.А.М. своему брату В.К. Николаю Михайловичу:
"...и вопрос стоит так: или сидеть сложа руки и ждать гибели и позора России, или спасать Россию, приняв героические меры", которое приводит Мультатули.
Очевидно, Александр Михайлович видел спасение России уже в отстранении Николая II, так как эти строки написаны после холодного отказа Государя по поводу министерства и Александры Федоровны.
Московские толстосумы торжественно обещали поддержать выступление Корнилова, но ни ему, ни генералу Каледину гроша не удалось получить с них, даже для пропитания семейств арестованных по этому делу офицеров. Только унизительными просьбами смог Деникин добиться от богатейшего города Ростова двух миллионов «керенскими» на нужды Ледяного похода. Москва ответила на просьбу генерала Алексеева о денежной помощи готовностью отдать «все» для отечества, но дала 800 000 рублей, в то время как представители иностранных держав присылали ему 10 000 000.
Р.Р. фон Раупах. Facies Hippocratica. М., 2007. с. 288
Так что союзники - союзниками, но и сами хороши.
Раупах всё же слишком пристрастен, слишком впадает в прокурорский тон. И одновременно - под воздействие национал-большевизма Дмитриевского в своей оценке большевицких "сильных людей".
Согласен, Раупах (видимо, из-за своей профессии) достаточно субъективен. Но каждый мемуарист полезен тем, что дает свое видение и приводит какие-то мелочи, не замеченные остальными. У других не видел, а у Раупаха было упоминание о телефонном кабеле, по которому через Данию шла связь с Германией; во время войны был выведен из строя.
Насчет большевизма - не знаю, по-моему Раупаху был в чем-то симпатичен А. Хитлер:)
Название романа Алданова конечно говорящее: лозунги В Берлин через Константинополь и призывы расчленить Германию на княжества - привели к Брестскому миру и переезду в Константинополь в качестве беженцев (кажется, генералу Слащеву предложили заняться индюководством - немудрено, что он вернулся в Россию).
О датском кабеле, дважды (!) перерезанном самими немцами, Раупах пишет на с. 96, почерпнув эту информацию из мемуаров своего коллеги по ЧСК сенатора С.В.Завадского, который пишет: "Помню, заговорили у нас о датском кабеле, по которому будто бы императрица сносилась с врагами. Оказалось, что кабель этот в начале войны перерезали сами немцы, а, когда мы его исправили, они испортили его вторично, после чего мы его уже так и бросили. Стало и для легковерных ясно, что по перерезанному кабелю ни о чём не переговоришь даже с Вильгельмом и что немцы не перерезали бы кабеля, если бы до этого он служил им такую важную службу." (АРР, т. XI, с. 50).

Насчёт не большевизма, а национал-большевизма. Именно из-за своих национал-социалистических симпатий и германофильства Раупах хотел увидеть нечто подобное и в сталинизме, чему очень помогали книжки сменовеховцев, евразийцев, национал-б-ков, одним из коих был невозвращенец Дмитриевский, весьма влиятельный в русской эмиграции в то время (скорее всего, агент ГПУ, выполнявший спецзадание).

Алданов назвал свой последний роман так по ряду причин. Тема самоубийства его всегда интересовала как таковая, его герои и раньше кончали с собой. Но тут, конечно, более глубокий смыл: к самоубийству, по Алданову, шла вся старая Европа в лице прежде всего трёх империй.

А насчёт лозунгов - нормальная госпропаганда. Просто у России враг был посерьёзнее, чем даже Германия. Этого, впрочем, Алданов ещё не понимал.
Да, видел у него ссылку на Завадского, другое дело, что до этого Завадского не читал.
Во всяком случае, неумная пропаганда, в частности, разговоры про 200 (или 300) лет немецкого ига и славянофильские фантазии (помнится, князь Мещерский, после поездки в Болгарию, усомнился в славянстве русских:) - по-моему, это ни к чему хорошему привести и не могло.
И о врагах.
Забытый при Советах (благо Струве и Гессен, кои его читали, оказались за пределами России) немецкий профессор Ганс Дельбрюк еще в 1908, после прочтения газеты "Русский Инвалид" (да, идиоты, мнящие себя геополитиками - были в России и тогда), предупреждал о том, что дело идет к войне, и что Россия возьмет британские деньги и выступит на стороне Англии и Франции, причем в выигрыше от войны окажется Англия. Другой немец, русский барон Р.Р. Розен, пытался предотвратить войну; мало того, в 1917 он призывал к международной мирной конференции (с участием стран Антанты, России, США и Центрального блока), указывая на опасность разрастания анархии в России - представьте себе, его не слушали, обвиняли в германофильстве, и ему пришлось печататься у Горького - другие не давали ему слова.
Борон Р.Р.Розен был послом в Токио и Вашингтоне всё-таки. Русская политика приняла вполне определённый характер, выбор был сделан, и надо было идти по выбранному пути до конца, к победе. Вот, собственно, что хотел и ожидал от своей страны Государь Император. Победа была уже видна, но... Продолжать не буду, ибо надоело.

Az Nevtelen

March 9 2012, 17:32:53 UTC 7 years ago Edited:  March 10 2012, 14:20:47 UTC

Ладно, этот спор действительно можно прекратить. Если интересно - выложил комплект речей Розена в Госсовете: sites.google.com/site/aznevtelen/home/rosen-reden
Если интересно - ru-history.livejournal.com/3374854.html - книга посвящена Вальтеру Николаи и содержит фрагменты из его воспоминаний, весьма любопытно. По его утверждению, абсолютно беспочвенны попытки объяснить провалы России в 1914, в начале войны, действиями немецких шпионов в русских верхах; по его словам, в России активно действовала британская разведка.

Deleted comment

Это в определенном смысле упрощение. Идея интервенции, о которой пишет Алданов - соответствует историческим реалиям. Генерал Гофман (allin777 его недавно рекламировал) в декабре 1920, а затем и в декабре 1921, твердил об организации похода против большевиков (по утверждению Гофмана, вся сила большевиков - это 3000 комиссаров:) - объединенными силами Антанты, США и Германии. Проблема была в том, что статус-кво после Версаля устраивал Антанту, тем более с учетом репутации самого Гофмана, который толком не сумел ничего сделать - немцы в 1918 сидели и ждали, что большевики сами падут.

Deleted comment

Обратите внимание, как точен тут Алданов. Я думаю, что мало найдётся ему равных по компетентности в этих вопросах. Он ведь сам находился "внутри", будучи секретарём русской делегации, посланной из Ясс в Париж и Лондон, и лично наблюдал Версаль, вращаясь в кулуарах. Много подробных картин с натуры в его романе "Пещера", третьем в трилогии о р-ции и эмиграции.

Deleted comment

Французы ненавидели русских, не проводя политического различия между ними, так как считали их предателями. И Клемансо выражал эту позицию как политик. У Англии мотивы были другие. Там к русским относились куда корректнее, но зато нужных и несложных для Англии шагов, способных помочь России, под тем или иным предлогом не делали. Очень интересны тут записки А.Гефтера. Англичанам достаточно было произвести устрашающую акцию против Кронштадта силами своего огромного флота, стоявшего тогда в Финляндии, и Петроград был бы в руках антибольшевицких сил. Вместо этого они попытались уничтожить лучшие русские корабли, а потом и вовсе умыли руки. И сколько таких эпизодов...

Deleted comment

Врангель это уже поздно. А вот в 19 г. что сделали? Можно, конечно, говорить о Realpolitik, но тогда надо признать, что большевизм был в интересах Англии, а вот Россия - нет.

Deleted comment

Франция имела интерес к Польше задолго до "исторического материализма". Хотя парижская речь Пилсудского в феврале 1914 и не имела большой прессы во Франции, вполне вероятно, что он сумел заручиться по крайней мере обещаниями поддержки. Во время войны, если не ошибаюсь, французская пресса была настроена полонофильски.
Что касается французов, то если у них было немного желания умирать за Францию (народ прятался от мобилизации по военным заводам, на фронте перевес был в пользу французов - однако только ценой крови "белых сенегальцев"-русских немцы не взяли Париж в первые месяцы войны), то неужели они бы лезли воевать за Россию?

Deleted comment

О французах в Одессе рекомендую (весьма субъективную) статью Елецкого "Изъ недавняго прошлаго Одесской жизни" в журнале Луч света на hathitrust.
Трудно охарактеризовать позицию Англии как нечто постоянное на протяжении всей Гражданской войны. Летом 1918 даже Милюков (рассорившийся на этой почве с остальными кадетами), Розен и князь В.М. Волконский пытались переориентироваться на немцев. Понятно, что англичане не сидели сложа руки (Локкарт, к примеру), но вполне возможен их расчет на то, что Ленин и Троцкий окажутся жертвами Термидора, и тогда Англия будет договариваться уже с новой властью.
Полный текст интервью ген. Гофмана газете Руль: ru-history.livejournal.com/3386105.html
Его фантазии о плане наступления на Петроград и Москву, реализации которого помешало поражение во Франции, весьма забавны.