Книга Б.В.Никитина «Роковые годы» (Париж, 1937) явилась первым основательным изложением вопроса о германо-большевицкой кооперации во время Великой войны. До её появления эта тема затрагивалась в отдельных заметках, статьях (особенно В.Л.Бурцева) или воспоминаниях (А.Ф.Керенский), проходила в виде частного сюжета в тех или иных книгах более общего содержания (например, в книге А.И.Спиридовича об истории большевизма или в "Истории второй русской революции" П.Н.Милюкова), но не получала столь обстоятельного освещения (правда, ограничивающегося по времени периодом март-июль 1917 г., а территориально - Петроградом и Скандинавией). После неё вышла известная книга С.П.Мельгунова «Золотой немецкий ключ к большевицкой революции» (Париж, 1940). В 1950-х гг. в Великобритании, Германии и Голландии были опубликованы документы из архива германского МИДа, подробно освещающие германо-большевицкие отношения со стороны германского правительства. На основании этих и других архивных материалов зарубежными авторами был написан ряд книг, в основном переведённых к настоящему времени на русский язык. Сами же германские документы были также опубликованы в РФ. Последней значительной публикацией на эту тему является книга «Германия и революция в России» (М., 2013), представляющая собой сборник германских документов государственного и служебного характера за период 1915-1918 гг., а также включающая написанные позднее доклады, статьи и письма, относящиеся к заявленной теме.
Но книга Б.Никитина интересна и как более общее свидетельство о времени, она живо и хорошо написана, в ней проступают «люди и положения». Вот описание обыска на квартире Ленина после неудачи июльского восстания большевиков:
«В квартире мы застали жену Ленина – Крупскую. Не было предела наглости этой женщины. Не бить же её прикладами. Она встретила нас криками: «Жандармы! Совсем как при старом режиме!» - и не переставала отпускать на ту же тему свои замечания в продолжение всего обыска. Я только сказал, что всё равно не слушаю её криков. Товарищ прокурора Е. изводился, иногда резко её осаживал».
В другом месте о ней же: «Техническую работу Центра (большевицкого – С.К.) вела жена Ленина – Крупская. Плохой организатор, Ленин нашёл в ней несомненные организационные способности. Искать в Крупской чего-либо индивидуального – задача неблагодарная, чтобы не сказать большего».
А вот об О.М.Нахамкесе (Стеклове), арестованном и привезённом в Штаб округа:
«Нахамкес брюнет, громадного роста, выше меня, широкоплечий, грузный, с большими бакенбардами. Делаю несколько шагов в его сторону и сразу же начинаю жалеть, что двинулся с места: по мере того, как я приближаюсь к нему, у меня всё больше и больше начинает слагаться убеждение, что он никогда в жизни не брал ванны, а при дальнейшем приближении это убеждение переходит в полную уверенность. Положительно начинаю задыхаться и непроизвольно делаю шаг назад».
Для меня же вся эта тема имеет некоторым образом особое значение – из-за непосредственной вовлечённости моего родственника Н.С.Каринского, тогда занимавшего должность прокурора Петроградской судебной Палаты, а чуть позднее возглавившего Комиссию по расследованию июльского восстания большевиков. Его имя неоднократно упоминается Б.Никитиным, в частности он пишет: «Энергичный прокурор Палаты Каринский тоже пробовал остановить обратное движение (имеется в виду быстро обнаружившееся стремление Временного правительства свести на нет первоначальный настрой покончить с большевиками - С.К.). По материалам, добытым после восстания, он арестовал Троцкого».
Из книги Никитина также следует, что едва ли имеет принципиальное значение, правду или нет сообщает в своих воспоминаниях большевик В.Д.Бонч-Бруевич о том, что Н.С.Каринский якобы проинформировал его по телефону о готовящемся аресте Ленина вечером 4 июля. Дело в том, что решение об аресте Ленина и всей большевицкой верхушки, а также о ликвидации 30 вооруженных центров по всему городу было принято контрразведкой и Штабом округа уже 1 июля и было тут же сообщено Временному правительству, что, по мнению Никитина, в тогдашней ситуации не могло не дойти немедленно и до сведения большевиков, чьё неподготовленное выступление и было спровоцировано этими намерениями властей. Вечером же 4 июля, благодаря предпринятой министром юстиции П.Н.Переверзевым газетной публикации материалов о большевицкой измене, об этом знал уже весь город, что и явилось, как считает Никитин, главной причиной провала их восстания. И нигде в своей книге, писавшейся в 1930-х годах, Никитин не упоминает об этом якобы факте, видимо, либо не веря в него, либо не придавая ему значения в общей картине событий тех дней. Правда, на нём фокусирует своё внимание А.Ф.Керенский, пытаясь таким образом снять с себя ответственность за быстрое сворачивание дальнейшего преследования большевиков. Но это большая история. А тут только так, отдельные заметки на полях.
July 22 2013, 18:04:13 UTC 6 years ago
Ранее в его реабилитации отказали в 1955 г., в 1983 г., в 1991 г., а затем даже в 2001 году.
http://www.novayagazeta.ru/gulag/59100.html
July 22 2013, 18:16:13 UTC 6 years ago Edited: July 22 2013, 18:22:48 UTC
Удивляться же приходится другому, что иные "властители дум" не считают важной десоветизацию и не придают значения всей этой советской мерзости, хотят жить с ней дальше - а ничего, оно даже и неплохо, наше!
Deleted comment
July 23 2013, 15:57:08 UTC 6 years ago
Deleted comment
July 25 2013, 06:30:27 UTC 6 years ago Edited: July 25 2013, 06:40:59 UTC
July 26 2013, 16:47:02 UTC 6 years ago
July 23 2013, 17:57:21 UTC 6 years ago
Вы отличаетесь очень ясной манерой письма, но когда дошло до "И нигде в своей книге, писавшейся в 1930-х годах, Никитин не упоминает об этом якобы факте..." ясность теряется. Тут что-то не то.
July 23 2013, 18:44:11 UTC 6 years ago