Тема большая, но можно свести её, с неизбежными упрощениями, к некой главной модели. В России власть была выше общества и тянула его за собой. Связано это было с особенностями русской истории, периферийностью и проблемностью её месторазвития. Русское государство видело свою историческую миссию, с одной стороны, в водительстве и просвещении народной массы, а с другой, в постепенном её освобождении от опеки по мере роста её культурного уровня и, соответственно, возможностей самоорганизации.
Этот постепенный, но неуклонный рост либеральной составляющей русской жизни и был главным содержанием русского исторического процесса на протяжении от 1762 г. и вплоть до крушения русского государства в 1917 г. Можно спорить о том, запаздывало ли государство с теми или иными нововведениями, правильно ли оно определяло их объём, насколько удачен на разных этапах был баланс прогресса и торможения. Но суть дела от этого не меняется: Россия двигалась по пути эмансипации и расширения сферы правовой регуляции жизни граждан.
Как говорил Столыпин, вперёд, на лёгком тормозе. Это была единственно правильная стратегия для России. Не отказываясь резко от патернализма, давать возможности самостоятельной жизни тем, кто для них уже созрел, и постепенно подтягивать остальных. Не будь Великой войны и спровоцированной ею революционной катастрофы (обернувшейся вековой азиатской реакцией), Россия к тридцатым годам вполне могла бы перейти к парламентаризму (т.е. формируемому Думой правительству) при значительной демократизации избирательного закона.
Однако и при таком благоприятном сценарии не следовало рассчитывать на то, что в России сможет восторжествовать демократия в форме всеобщего народоправства, как то грезилось всевозможным народолюбцам и проповедовалось политическими радикалами. Не говоря о том, что такая форма правления вообще сомнительна в своей осуществимости, она может быть с известным успехом применена лишь там, где для того имеются весомые исторические предпосылки. Кроме того, существуют и разные этажи демократии, от местного, до общенационального, и оправданность демократии, её уместность и эффективность, также различны на разных этажах. Местное самоуправление, земское и городское, является тем уровнем, где ставить под сомнение значение демократических процедур не приходится: местным людям лучше знать, как им жить. Но чем выше, тем более опосредованным делается присутствие демократии, тем больший вес имеют опыт и компетенция правящего слоя. Что отнюдь не исключает наличия демократического вотума, но лишь правильно его дозирует, совмещает с традиционным профессиональным управлением.
Однако такое постепенное и совершенно органичное для России развитие оборвалось.
Теперь, по прошествии почти века с момента этого обрыва, необходимо честно отдавать себе отчёт в том, какова может быть оптимальная форма управления для будущего русского государства, если оно всё-таки состоится, выйдя из векового советского пленения.
Мне представляется, что это должна быть некая модель, сочетающая правление просвещённой национальной бюрократии с уместными, не опасными для устойчивости неокрепшей России демократическими институтами. Россия выползет – если Бог даст! – из-под советско-чекистской плиты чрезвычайно ослабленной, одичавшей, выродившейся. Ей предстоит достаточно длительный период восстановления, реабилитации, или, по слову П.Б.Струве, устроения. Этот период и мыслился русскими национальными идеологами (П.Струве, И.Ильиным) как период восстановительной диктатуры. Тут уместна аналогия с диктатурами ген. Франко и ген. Пиночета, соединявшими в себе экономический либерализм с ограничениями политических свобод, но свободы эти в конце концов утвердившими в стандартном для современного Западного мира объёме. Таким же был бы и режим в России, победи в ходе Гражданской войны национальное Белое движение. Только ему было бы много легче, чем возможному аналогичному режиму в постсоветской России: тогда нормальная жизнь была ещё где-то рядом, люди от неё не отвыкли и к ней тянулись, сегодня же мы отделены от неё поколениями.
Главный вопрос: откуда, помимо очевидно бедной подходящими людьми России, набрать руководящие кадры, где отыскать новую варяжскую дружину? Я бы сказал: со всего белого цивилизованного мира. В первую очередь, конечно, речь идёт о потомках русских эмигрантов первых волн, но не только о них. Сейчас, в эпоху общего левого тренда, повсюду находится немало людей, с ним не согласных, но не могущих реализовать свой протест в условиях устоявшихся демократических режимов. Россия даст им возможность проявить себя на обширном поприще государственного строительства. Это могут быть любые образованные, энергичные люди право-либеральных, консервативных взглядов, готовые послужить делу восстановления России (при условии сдачи экзамена по русскому языку и основам русской культуры). Но, разумеется, работать они будут под общим руководством и контролем со стороны русского национального правительства. Конечно, по мере успешного развития восстановительного процесса, будет появляться всё больше собственных национальных кадров, прошедших соответствующую подготовку. Все вместе они образуют новый русский правящий слой. Это и будет второе издание дела Петрова, вторая прививка европейской цивилизации к искорёженному и ослабленному советским экспериментом, но пока ещё как будто живому русскому дереву.
P.S. Полемика: http://razoumovskiy.livejournal.com/99082.html
July 25 2014, 17:06:13 UTC 5 years ago
/Этот период и мыслился русскими национальными идеологами (П.Струве[...]) как период восстановительной диктатуры. /
Сомневаюсь я.
July 25 2014, 18:39:40 UTC 5 years ago
July 25 2014, 17:10:38 UTC 5 years ago
July 25 2014, 18:43:47 UTC 5 years ago
Anonymous
July 25 2014, 17:45:27 UTC 5 years ago
Власовщина это, ув. Enzel.
За последние сотню лет русские не продемонстрировали ни грана политической ответственности, не говоря уже о воображении либо таланте.
"Русское возглавление" в новом правительстве будет снова, как и в 1918-20 гг., означать беспомощность, импотенцию, национальное высокомерие и склоки.
Варягов же ныне взять неоткуда.
...И ничему не возродиться
Ни под серпом, ни под орлом!
July 25 2014, 18:46:29 UTC 5 years ago
July 25 2014, 20:55:51 UTC 5 years ago
July 26 2014, 06:40:57 UTC 5 years ago
July 26 2014, 09:56:06 UTC 5 years ago
А насколько легитимна будет эта устрояющая диктатура?
И вообще, на чем она будет держаться?
July 27 2014, 17:20:20 UTC 5 years ago
July 27 2014, 17:33:00 UTC 5 years ago
Начинаю задумываться: как бы её пережить.
July 27 2014, 18:01:02 UTC 5 years ago
July 27 2014, 18:03:08 UTC 5 years ago
Уныние - тягчайший грех.
July 26 2014, 18:39:48 UTC 5 years ago Edited: July 26 2014, 19:18:41 UTC
Если бы такие люди вдруг появились их бы немедленно убрали.
Deleted comment
July 27 2014, 01:38:45 UTC 5 years ago
July 27 2014, 17:22:10 UTC 5 years ago
Deleted comment
July 28 2014, 13:02:02 UTC 5 years ago
Он был совсем другой:
Капризной, переменчивой
И очень дорогой". (с)
Deleted comment
July 28 2014, 14:26:40 UTC 5 years ago
Anonymous
July 27 2014, 10:25:40 UTC 5 years ago
Оффтоп
July 28 2014, 00:19:29 UTC 5 years ago
\\И не перживайте. Эмоций у меня не будет. Мой прадед Миронов был главНКВД в Херсонской губернии до 1939 года. Мой дед Дзыговбродский добивал бандеровских бандитов до 1951 года на Западной Украине.
Так что эмоций у меня не будет. Будет систематическая работа в память о моих предках. Суд и казнь. Суд и казнь. Пока ни одного "свидомого" в Днепропетровске не останется.\\
http://putnik1.livejournal.com/3287924.html?thread=335932532#t335932532
Ниже не менее прекрасные пассажи от сабжа, вроде "я знаю, что с ними делать. Дед успел со мной поделиться секретами работы, прежде чем ушёл."
Между прочим, эксперт из телевизора, видный борец за "русское дело"..
Единственное, прежде чем морализировать, предложил бы Вам задуматься, кто реальный адресат?