Любезный доктор,
если Вы не против примерить на себя роль Вашего коллеги Ватсона, то приглашаю Вас поучаствовать в расследовании одного прелюбопытного случая - смерти Российской Империи. Вы, как я знаю, как раз в материале, вооружены тяжелым карабином системы Солженицына, так что Ваши комментарии с опорой на указанный авторитет будут весьма кстати. Я тут тоже кое-чем вооружился, из подручных средств, в том числе мелкокалиберной винтовкой системы Мельгунова. Если этого не будет достаточно, всегда можно вызвать по телефону стоящий за рекой в лесочке гаубичный дивизион подполковника Галковского. Правда, в таком случае надо своевременно спуститься в укрытие, дабы не стать случайной жертвой дружественного огня. Такое вот мероприятие намечается - при условии, что хватит настроения бороться с текстом противника. На всякий случай заранее сообщаю, что вдохновителями и организаторами преступления предполагаются подданные Его Величества короля Георга, а непосредственным исполнителем - пестрый международный синдикат с участием лиц самого разнообразного социального статуса.

Модифицированной одним замечательным грузинским умельцем :)))

Я все-таки решил пробиваться с боями через весь этот Стариков лес. Ну что можно сказать. Не было бы хоть таких ляпов как "премьер-министр Коковцов" (это в 1905 г.), "Красная Пресня", уже можно было бы сказать "спасибо" и заняться более серьзным разбором. Автор, конечно, подпал под влияние Солженицына и переслаивает свое повествование кусками из беллетристики про мичмана Сенцова (это из кого? Новиков-Прибой?). Хорошо еще сам не злоупотребляет "художеством". Но что он нам сообщает (сужу по "историческому" вступлению и первой главе)? Что Англия враждебна и коварна, все время противодействует России и стремится ее ослабить. Что Франция начиная с Наполеона Третьего - всецело в фарватере британской политики. Что франко-русское сближение - хитрая долгосрочная ловушка, призванная вырвать Россию из спасительной для нее изоляции. Что досрочная смерть Александра Третьего - большая неудача, поскольку достойной смены себе он подготовить не успел, а новый царь - слишком благороден и доверчив, слишком неопытен, и тут-то враги решают, что их час пришел. Идея врагов такая: только одновременно извне и изнутри можно побороть Россию, свалить монаhхию и погрузить страну в хаос. Поэтому нужно втягивать Россию в войны, обеспечивать отстутвие созников и активно работать с антигосударственными элементами, щедро снабжая их всем необходимым. Это общая схема, которую автор расцвечивает историческими подробностями. Например, в самом начале русско-японской войны по стране были разосланы массы писем, призванных спровоцировать панику и заставить людей изымать вклады из банков. Тут впервые было сказано, что за этой акцией стоит британская агентура. Пока беда всего этого проиpведения - в крайней расплывчатости образа врага. Враг, несомненно, есть, у него огромные средства, масса агентов, но как-то неконкретен. Кстати, это же упрек можно адресовать и самому Галковскому. Дело в том, что для разработки, осуществления и координирования всех тех мероприятий, за которые, по Галковскому, отвечает Англия, нужен какой-то свермощный аналитический и управленческий центр, превышающий по своему значению даже само британское правительство. Сказать просто "разведка", "спецслужбы" - слишком слабый ответ. Это должен быть конгломерат спецслужб, нечто подобное тому, что только недавно возникло в Америке. Ну да ладно.
В общем, враги все время злоумышляют, держат на коротком поводке, снабжают деньгами свою агентуру (тут участвует и Америка, куда ездят на сбор средств всевозможные эмисары от революции), завозят крупные партии оружия, занимают враждебную позицию в сфере международных отношений. И лелеют мысль вновь втянуть Россию в большую войну, что является непременным условием успеха их планов. Таков урок русско-японской войны и первой революции, явившейся первой, но неудавшейся попыткой реализации сценария по уничтожению Российской Империи.

То, что у Галковского выступает неким культурно-интеллектуальным упражнением (он всегда решает задачу показать, ЧТО перед нами НА САМОМ ДЕЛЕ - и это почти всегда одно и то же), в данном малокультурном случае является попыткой обоснования определенной идеологии. Данный автор не исследует, а констатирует, чтобы на основе этих констатаций сделать некие выводы для настоящего и будущего. К отысканию исторической истины, к ответу на вопрос ЧТО И КАК БЫЛО, все это слабо относится. Создается образ страны изгоя, которую ненавидят, которую хотят уничтожить всеми средствами, которой не на кого рассчитывать, которая не может никому верить. Нам говорят, что такова реальность, которую необходимо признать и в соответствии с которой выстраивать свою политику, как внешнюю, так и внутреннюю. Думаю, что эти книги были написаны с достаточно утилитарной целью - заявить о себе как о еще одном идеологе антизападного национал-изоляционизма.

Нет, не так буквально. Это было бы тоже интеллектуальным упражнением, только на два порядка ниже, чем у Галковского. Он убежден, что раскрыл тайну, но он хочет из этого сделать некие прикладные выводы. Он все время проводит параллели с распадом Союза, все время говорит, что это были те же самые "союзники", что и тогда. Мол, хватит, надо вести себя иначе. Изоляционизм, закрытость, самодостаточность. Хотя, если посмотреть подальше, то может быть, надо возвеличивать не Александра Третьего, а Ивана Грозного. Он, правда, помышлял на Елизавете жениться и даже в Англию бежать :).
Стариков, видимо, единомышленник М.Леонтьева и ему подобных, он даже на него ссылается.

Да, и еще продолжение: "Кто добил Россию?"
Ничего у него нет, ни одной сноски, это не тот жанр. Зато много курсива и жирного шрифта. Тем интереснее будет читать, во всем полагаясь на автора. Это же историческое сочинение. Галковский же не пишет, вот приходится читать Старикова.
Нет, Козлова не читал. Все фальсифицировано? Архивы почищены или надежно закрыты. Следы заметены. Остается творчески восполнять пробелы.

Почитаю. Может смою с себя налипшую стариковщину! Теперь я понимаю тех, кто сознательно сторонится всякой конспирологии. А также, понимаю, почему Галковский никогда не напишет связного систематического изложения своей "теории". То, что хорошо по отдельности, точечно, при систематическом изложении приобретет невыносимую параноидальность.

Начал читать Старикова, и сразу наткнулся на... завещание Александра Третьего своему сыну-наследнику: "В политике внешней - держись независимой позиции. Помни - у России нет друзей. Нашей огромности боятся. Избегай войн. В политике внутренней - прежде всего покровительствуй Церкви. Она не раз спасала Россию в годины бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства."

Печально, что Стариков чудовищно невежествен, а у книги не было, видимо, никакого мало-мальски компетентного редактора. Иначе как объяснить, что сначала, по Старикову, Англия борется с Голландией, а потом принимается за Испанию и сокрушает "Непобедимую Армаду", которую он называет "Великой". В принципе, можно не продолжать чтение. Но буду.

Почитал еще немного "исторический экскурс" и понял, что больше не могу. Бес попутал купить этого Старикова. Конечно, не бес, а г-н Галковский, прямо скажем. Да, знатную карикатуру на него состряпали англичане. Это ж надо, нашли какого-то писаку, охмурили, "перевернули сознание" и вот на выходе имеем такой пошлый бульварный шарж на одинокого философа и историка. Работают люди!

Нет, Стариков по-своему все же ценен. Им действительно можно скрашивать серые будни, зачитывая вслух подобные пассажи: "Это был своего рода "застой" императорской России, ее звездный час. Да нет, слово "застой" не подходит! Это время было симбиозом (!) брежневской стабильности и сталинской динамики." (это характеристика эпохи Александра Третьего). Прославляя этого царя, автор тут же как бы мимоходом признает, что "первым кирпичиком" в здание будущей мировой войны были франко-русские соглашения 1891-94 гг. Но, по Старикову, при Александре Третьем это было "неопасно", а вот при его молодом и неопытном наследнике...

Главный метод Старикова - представление того, о чем он повествует, как чего-то само-собой разумеющегося. Если кто-то заинтересован, если кому-то выгодно - значит там и причина и источник всего. Какие еще доказателства! Правда, он время от времени цитирует некоторые источники, не назвая их точно и не давая ссылок, например: "эсер Чернов пишет в своих мемуарах". "Александр Михайлович сообщает", "Дипломат Извольский рассказывает" и проч. Причем заметно, что эти цитаты даны дишь для того, чтобы как-то разнообразить монотонность потока авторского изложения. "Что тут еще нужно доказывать?! Ну, если уж так хочется, вот вам и цитаты, хотя все ясно и без них,"- вот пафос этого сочинения.

Прдолжаем чтение. Сараевское убийство. С большой симпатией описан "несчастный Франц-Фердинанд", благоволивший славянам и планировавший превратить двуединую монархию в триединую. Правда, автора опять подводит историческая культура: он почему-то считает, что все славянские земли входили в Венгрию (тогда как в действительности только Словакия и Хорватия). Убийцы, сербские националисты, тесно связанные с сербской же разведкой, были, разумеется, втемную использованы британцами, которые стоят и за просчетами охраны эрцгерцога, и за поспешеыми выводами следствия. Главное, что сделали англичане - подсунули сербским студентам фальшивый яд, в результате чего те остались живыми и быстро показали на сербский след. Все непосредственные участники так или иначе умерли еще до конца войны.

Углубляемся в лес тайн. Дипломатический пролог к войне. Здесь настолько все изучено, что крайне трудно предъявить оригинальную версию, разве что сместить акценты. Что мы и наблюдаем. Итак, перед нами коварный лицедей сэр Грей и его доверчивая жертва император Вильгельм - именно они являются главными персонажами драмы, остальные - лица второго плана. Идея Грея (и его патрона короля Георга, разумеется): заставить Германию - вопреки ее детально проработанному плану Шлиффена и игноририруя факт французских обязательств перед Россией - переориентировать основной удар с запада на восток, удовлетворившись некими британскими гарантиями невступления Франции в войну в случае ненападения на нее Германии. И лишь жесткая позиция германского штаба вкупе с неопределенностью французского ответа на запрос Германии и с отказом Британии в последнюю минуту от "гарантий" заставляют Вильгельма реализовать изначальный сценарий, уже после поспешного объявления войны России. В общем, Германия предстает главной жертвой британской интриги на данном этапе.

А как же! ВИН, впрочем, сама где-то признавалась, что живи она в то время, с радикализмом бы не разминулась. Но заметьте, Доктор, г-жа Скрипникова обличает, по Солженицыну, Сталина и апеллирует к "народу". Все-таки, увы, все эти кружки и левая демагогия не выветрились даже после стольких лет такого ужаса.

Изложение Стариковым собственно военных событий в более-менее соответсвует общеизвестным фактам, за исключением вопиющей однобокости, по-другому - тенденциозности, или предвзятости. Дело в том, что автор настолько находится во власти своей концепции ("война ради краха России"), что все другие ее аспекты либо забываются, либо о них говорится мельком как о действительно чем-то побочном. Фактор грандиозного и беспощадного британо-германского соперничества, фактор одержимости французов идеей реванша, фактор общегерманского стремления выйти в высшую лигу мировых держав, ради чего вся нация сплотилась вокруг своего кайзера и всемерно приготовилась пойти под его началом на великую борьбу - все это меркнет и уходит куда-то на второй и даже третий план. То, что западные союзники действительно недостаточно помогали России, плохо координировали совместные действия, а иной раз вели себя просто не по-союзнически, никак не может отменить всемирного размаха ведшейся ими борьбы, для которой они напрягали все свои силы, и ставка в которой была для них столь же высока, как и в случае Германии и России. К сожалению, Стариков проходит мимо всего этого, ему неинтересны те аспекты войны, которые прямо не работают на его концепцию. Можно было бы посоветовать ему ознакомится с материалами пользователся alexadrov-g, представляющего Великую войну совсем в другом аспекте - в треуголнике Британия - Германия - Америка. Взгляд Старикова здесь грешит провиницальной русско-центричностью. Как бы ему ни хотелось, Великая война велась все-таки в первую очередь не ради революции в России, хотя и это держалось в уме.

Удивительно, что Стариков упускает такой вроде бы выигрышный для него момент, как просьбу Франции осенью 15-го года о ежемесячной отправке на Запад 40 тыс. русских солдат. Это, правда, вылилось лишь в 8-тысячную бригаду, но все равно, мог бы сказать, что "союзники" вконец обнаглели и решили воевать на всех фронтах русскими руками. Какой недосмотр. А вообще, нацио-цетричный взгляд был тогда у всех. "Воюет одна Франция, а все остальные только просят у нее содействия." (Жоффр)

Читаю изложение "февраля" у Старикова. Пока все выглядит вполне корректно, во всяком случае, никаких сенсаций или явных перегибов. Кого он обвиняет в случившемся? 1)Британо-французскую агентуру (Франция у него полностью пристегнута к Англии); 2) Николая Второго; 3) всю политическую "элиту" страны. Он прямо заявляет, что непосредственных изобличительных доказательств существования "союзнического плана" нет. Все доказательства - косвенные и логические, а также частные улики и предположения. При этом он не утверждает, что все "изменили", а придерживается более прадоподобной версии действий скорее "из благих побуждений" при незнании общего замысла (использование "втемную"). Он подчеркивает непричастность революционных партий к подготовке "событий" и довольную сильную информационную оторванность ключевых либералов от руководящих центров и их планов. Единственный, кого он выделяет по степени посвященности, это Керенский, которому приписывает инициативу создания "совета" практически одновременно с Временным комитетом. Правительство критикуется, но не слишком акцентированно. Больше всех достается Беляеву, о Протопопове вообще не упоминает.

Да, по Старикову, именно Керенский - "ответственный исполнитель" проекта. Остальные были так или иначе одурачены или побеждены им.

Продолжаю читать Старикова. Его главная идея при описании деятельности Временного правительства - люди что есть сил приближали окончательную катастрофу по всем направлениям, создавая мощные заделы для идущих им на смену большевиков. При этом он не обвиняет всех поголовно, но признает, что там были и порядочные люди, которые в какой-то момент (начиная с мая) отходили в сторону, прозревали, но не находили возможным открыто бороться с этими тенденциями. Главным же действующим лицом, наделенным всеми полномочиями, был, как уже говорилось Керенский. Поскольку доказать наличие плана и задания невозможно, стоит все-таки говорить и о Керенском как о разрушителе, не до конца осознающем смысл своей деятельности, свое предназначение во всей этой истории.

Вот мы добрались и до кульминации книги - приключений Ленина и Ко в центре Европы. Из того исторического факта, что не германским властям принадлежала инициатива транспортировки революционеров, а именно последним, делается вывод о том, что особых планов у немцев в связи с русскими радикалами-пораженцами не было -"февраль" явился для тех и других полной неожиданностью, они в нем не участвовали. Отношения были, финансирование было (через Ганецкого в Стокгольме), но серьезного плана их использования для развала России - не было. Почему так? Почему немцы так долго отказывались согласиться на предложение о проезде через Германию, что Ленин даже стал вынашивать бредовую идею лететь в Россию на самолете!? На этот вопрос Стариков не дает по-настоящему убедительного ответа. Его соображения: 1) весьма вероятен арест ленинцев на русской границе; 2) боязнь игры с огнем революции, могущей потом перекинуться и на Германию; 3) относительное "благородство" германской политики по сравнению с цинизмом и вероломством "союзников". Все это выглядит достаточно слабо (может быть, кроме п.1), но тем не менее факт остается фактом: немцы долго отнекивались, но потом вдруг согласились и сделали все, как требовал Ленин. Тут-то Стариков и предлагает в качестве объяснения метаморфозы германской позиции их гипотетимческий (доказательств нет) контакт в Швейцарии с британцами через посредство американцав (тогда еще нейтральных). По его версиии, те предлагают немцам сделку, в соответствии с условиями которой немцы обеспечивают провоз ленинской банды через Германию, а "союзники" гарантируют, что противодействия со стороны "временных" властей в России не будет, т.е. бомба не будет перехвачена и обезврежена. Более того - немцам дается зеленый свет на большое наступление на Восточном фронте, долженствующее окончиться выходом России из войны, а западные державы при этом гарантируют (!), что не нанесут в это время удара по Германии. И лишь получив соответсвующие гарантии, германское руководство решается на эту авантюру. Но самое главное, что в качестве гарантии своей безопасности на Западе немцы требуют и получают заведомо бесплодное и обескровливающее, досрочное и неподготовленное наступление западных союзников на свои хорошо укрепленные позиции. Правда, в рукаве у Британии уже есть козырь скорого вступления в войну Америки, так что даже на такие условия они готовы пойти, лишь бы немцы приняли их план (!).

Тут, пожалуй, Стариков уже выходит за рамки правдоподобия. Чтобы убедить немцев заняться операцией "пломбированный вагон" и подтолкнуть их на восток, они проводят действительно на месяц раньше запланированного чудовищное по потерям наступление на линию "Зигфрид" (куда немцы заранее отступили из Нуайоннского выступа), вызвавшее обескровливание, брожение и бунт во французской армии и действительно сделавшее невозможными дальнейшие нступательные операции летом 1917 г. И это ради того, чтобы немцы были "гарантированы" от удара на Западе при собственном наступлении на Востоке. Но немцам и не требовалось наступать на Востоке, достаточно было ждать разложения русской армии, финансировать засланных большевиков и, лишь когда распад русских войск сделается уже окончательным, двинуть имеющиеся силы в наступление для оказания прежде всего психологического, деморализующего воздействия на остатки армии и правительство. Собственно, так ведь и было. Никакого грандиозного наступления на Востоке - вопреки Старикову - немцы не предприняли, ограничившись занятием Риги в августе и некоторым продвижением на других участках. Что более существенно и соответсвует действительности, так это то, что финансирование немцами большевиков происходило во многом из предоставленных им через банки-посредники или другими завулированными путями американских кредитов.

На самом деле, на Востоке летом-осенью 1917 г. продолжались большие военные действия, начатые русским наступлением на юго-западном фронте в июне. Продвижение немцев завершилось в начале октября занятием Моон-зунда. Против Старикова говорит и тот факт, что после ареста Корнилова и самоназначения Керенского, Гинденбург приказал перебросить на Запад 25 дивизий и четвертую часть германской артиллерии, хотя большевисткий переворот еще не произошел, и Россия еще не вышла из войны. Но, продолжим чтение.

Собственно, если придерживаться логики и здравого смысла, то невзирая на имевшую место проволочку с "германским транзитом", заинтересованность в этой операции Германии представляется совершенно очевидной, а затяжка объясняется неожиданностью для Германии политической динамики в России, неподготовленностью к такому повороту событий, что и проявилось в виде странной паузы, на деле бывшей периодом выработки решений и их бюрократических согласований.
Очевидно, что "февраль" и большевики были нежданным везением для рейха и у него не было никаких резонов быть подталкиваемым в его использовании со стороны противника, да еще с предоставлением таких фантастических "гарантий" ненападения. Правда, с другой стороны, у Германии появлялся соблазн предоставить Восток саморазрушению и сконцентрироваться на Западе, что коренным образом противоречило главному плану западных держав. Но чтобы ради этого делать то, о чем пишет Стариков... По Старикову, если бы союзники не пошли на такие жертвы, немцы могли бы ограничиться внутренней работой в России, но военные усилия сконцентрировали бы на Западе... А с какой стати немцам жертвовать своими интересами на Западе и плясать под дудку "союзников"? А с такой, говорит Стариков, что на Западе уже ничего не светило, в войну вступала Америка (чего якобы немцы не знали наверняка и допускали, что она сохранит нейтралитет в случае убедительных результатов на Востоке)... Впрочем, какие-то контакты в Швейцарии вполне могли иметь место, например, призванные убедить немцев, что "груз" не арестуют на границе, это вполне возможно.

Вдогон. Вот, что пытается доказать Стариков. Что совершить последнее военное усилие на Востоке, подкрепленное мощной политической бомбой ленинцев - это единственный остававшийся на тот момент у немцев шанс. Добить Россиию, укрепиться за ее счет и повернуться на Запад, где ее встретят силы уже трех держав (с Америкой). Германии как бы говорили: идите на Восток и ищете там свое последнее счастье, всеми силами и средствами, оставьте несбыточные надежды сокрушить нас, не сокрушив вначале Россию. Мы вам даем шанс. Никакого другого у вас нет и не будет. В общем, в рамках стариковской концепции, это логично. Человек все продумал, это видно. Но все равно - фантастично.

Идем дальше. Собственно, главный тезис Старикова, относящийся к Временному правительству уже после появления большевиков - это "игра в поддавки". Главный поддавщик, разумеется, Керенский. Ленину это известно. Проблема Ленина не в возможностях "противников" (они нейтрализованы), а в раскачивании "своих", т.е. большевиков и других фракций Совета, не раскрывая при этом главного секрета - о том, что их гарантирует Керенский. Задача Керенского - максимально разрыхлить почву для Ленина. Правда, не обходится без неожиданностей - не все под контролем у Керенского. Главная из них - утечка Переверзева в прессу о связях Ленина и большевиков с немцами. Но активность Минюста быстро блокируется. В общем, Керенский на все предупреждения отмахивается, на все смотрит сквозь пальцы, беспокоящихся успокаивает и проч. В самые критические моменты (в июле и в октябре) отсутствует.

Дело Корнилова Стариков излагает полностью в логике своей схемы. Его суть, согласно Старикову, в провокации выступления армии под началом популярного в войсках генерала в целях последующей дискредитации его как изменника и окончательной деморализации армии. Армия еще сохранялась как фактор российской политики, Корнилов видел еще возможность удержать ее от окончательного разрушения и с ее помощью - навести порядок в тылу. Керенский поначалу соглашается с планом Корнилова, но как только тот выступает, объявляет его изменником дела революции и смещает, единоличной властью, с поста главковерха. Стариков опускает активную роль Савинкова во всей этой истории, их тесные, доверительные отношения с Корниловым, благодаря которым Корнилов и стал последовательно главкоюзом, а затем и главковерхом. О сложной психологической подоплеке отношений в этом треугольнике Керенский - Савинков - Корнилов подробнейшим образом рассказано у Степуна в "Бывшем и несбывшемся". По Степуну, всему виной какие-то недоразумения и недопонимания в достигнутых договоренностях и отношениях. Но не будем забывать, что Керенский был одаренным лицедеем и мог многое убедительно сыграть и перед искушенным зрителем, каковым был теоретик и знаток театра Степун. Представить Корнилова не защитником страны и ее правительства от хаоса, а изменником и узурпатором - вот задача Керенского, с которой он успешно справляется. Конечно, как наивны были эти люди, Корнилов, Крымов, эти незадачливые кандидаты в русские франко и пиночеты! Они шли, веря Керенскому, подчиняясь ему, признавая его властью - вместо того, чтобы свергать и его, и Совет и устанавливать совсем иную власть, которую Корнилов за месяц своего командования худо-бедно сумел установить в армии и прифронтовой полосе. Судьба 3-го конного корпуса, единственной реальной военной силы, решается просто: он распыляется по северо-западу, от Острова до Финляндии, так что когда Керенский приезжает за помощью, ген. Краснов располагает лишь 9 сотнями казаков, с которыми и выступает, но доходит лишь до Царского Села. Итак, Керенский сделал все, что было в его силах как правителя страны, чтобы его старший земляк мог смело идти во власть.

Итак, завершаем с первой книгой Н.Старикова. Ленин в сентябре-октябре - крайне взвинчен. Он продавливает идею непременного захвата власти. Он боится не успеть. Он крайне зол на Зиновьева и Каменева, которые предлагают получить власть в ходе выборов в Учредительное собрание, считая, что у большевиков есть шансы. Но Ленин проводит свой план, успевая взять власть не только до выборов в УС, но и до Второго съезда советов, который ставится перед свершившимся фактом и имеющимися у него полномочиями закрепляет этот факт. Важно, что главным внешним мотивом произведенного переворота указывается именно необходимость обеспечить выборы в УС, что не под силу "буржуазному" Временному правительству с антинародными кадетами. Согласно Старикову, главным и по сути единственным обязательством Ленина перед британцами является пресечение легитимной власти в России. Имеющее легитимность Временное правительство не должно донести ее до УС, которое способно лишь усилить ее. Последний этап уничтожения легитимности - разгон УС, но уже с позиций силы, с позиций хоть несколько закрепившейся большевисткой власти. Пресечение легитимности необходимо как уникально удобный повод к демонтажу Российской Империи, по крайней мере - к отделению всех национальных окраин. Право кончилось. Можно расходиться. Для осуществления этого проекта необходима замена исполнителя - с Керенского на Ленина. После того, как задача будет исполнена, роль большевиков в общем-то сыграна. Правда, остается еще "революционный выход из войны", этот финальный аккорд. И вот тут они могут уходить, - Стариков допускает, что изначальный план в отношении большевиков был именно таков: сделать самую грязную работу и исчезнуть (исчезнуть в буквальном смысле - слишком много знали). Но - не на таких напали! Теперь, дорвавшись до власти, они ее просто так не отдадут, будут биться до конца. Возможно, это было полной неожиданностью для всех, включая и их "кураторов", шло наперекор планам. Ну что ж, жизнь вносит свои коррективы. Но в целом-то план блестяще удался. Россия погрузилась во тьму и кровавый хаос.