Если попытаться нарисовать себе психологический портрет французского дворянина-дуэлянта эпохи религиозных войн, то первое, чторезко бросается в глаза, это полное отсутствие в случае конфликта желания примирения без обращения к оружию, т.е. насилию. Любое единоборство или поединок можно отнести к одной из трех категорий: бой до уничтожения, бой до поражения и бой до соглашения. Дворяне XVI века явно предпочитали первое.
Характерной с этой точки зрения является попытка примирения королем Генрихом III графа де Сен-Фаля и барона де Бюсси, прославленного Дюма -pere, в качестве образца дворянского благородства. Луи де Клермон, барон де Бюсси, по словам современников, был готов драться по поводу, который уместился бы и на лапке мухи.
Когда король прислал к Бюсси маршала де Ретца, чтобы добиться их с Сен-Фалем примирения, Бюсси холодно ответил: "Король хочет примирения? Я его тоже очень хочу, но скажите мне, умрет ли тогда Сен-Фаль?"
В ответ на отрицание маршала Бюсси сказал: "Но какое жетогда это будет примирение? Я не хочу примирения, если он не умрет!"
МИНЬОНЫ
В эпоху Религиозных войн во Франции во второй половине XVI века за власть боролись три партии:
- протестанты-гугеноты, возглавляемые королем Наваррским Генрихом I Бурбоном (впоследствии король Франции Генрих IV - le bon roi Henri);
- католическая лига во главе с герцогом Генрихом Гизом; группирующаяся вокруг двора Генриха III, короля Франции,
- умеренная партия "политиков";
Это получило наименование "войны трех Генрихов".
Если вожди партий должны были время от времени примиряться и заключать союзы, то их приближенные постоянно задирали друг друга.
Миньон Генриха III Жан де Леви, граф Келюс, вызвал на дуэль Шарля де Бальзака, прозванного по титулу отца д'Антрег (иначе - фамилии тогда еще не устоялись - д'Энтрагю), фаворита герцога Гиза.
Дуэль состоялась 27 апреля 1578 AD напротив Бастилии, на другом берегу Сены. Секундантами Келюса были Можирон и Ливаро, д'Антрега - Риберак и барон Шомберг.
Секунданты также решили сойтись в поединке. При первой же схватке Можирон и Шомберг поразили друг друга насмерть, затем пали д'Антрег и Риберак, а Келюс и Ливаро получили тяжелые ранения, так что поле битвы осталось за сторонниками короля.
Келюс умер через день на руках у Генриха III, питавшего к своему миньону глубокую гомосексуальную страсть, Ливаро шесть недель находился между жизнью и смертью, но в конце концов выздоровел.
Монтень в своих Опытах, явно имея в виду данную дуэль, упоминает, что именно в его время впервые секунданты стали биться вместе с дуэлянтами.
Подробный рассказ об этом поединке содержится в трактате современника Монтеня Пьера де Брантома .
Королевское правительство Франции неоднократно (например, Генрих IV в 1609 AD) пыталось запретить дуэли, но лишь первый министр кардинал Ришельё повел с ними решительную борьбу.
В 1626 AD он издал (формально это сделал король Луи XIII) указ, запрещающий дуэли под страхом смертной казни, ибо дворянство, по словам указа, "должно проливать кровь лишь на службе королю".
За запретом дуэлей стояла, впрочем, и более широкая идея: дуэль, в сущности, есть акт частного правосудия, когда отдельное лицо, пусть и руководствуясь общепринятым кодексом чести, само определяет виновного, притом виновного в проступке против частного лица, и само берется его покарать; это право, кроме того, принадлежало лишь благородным.
Ришельё же отстаивал исключительно королевское правосудие, в идеале общее для всех.
ДУЭЛЬНАЯ ЛИХОРАДКА
В исторической литературе хорошо известна следующая цифра: за неполных 20 лет правления Генриха IV на поединках по разным подсчетам погибло от 6 до 10 тыс. дворян, было роздано более 7 тыс. королевских прощений дуэлянтам.
По свидетельству Франсуа де Ла Ну, в его время от дуэлей во Франции ежегодно гибнет больше дворян и солдат, чем их погибло бы в случае большого сражения (La None F. Discours politiques et militaires. Basel, 1587).
Этот феномен "дуэльной лихорадки", поразившей французское дворянство во второй половине XVI — первой половине XVII в., современные исследователи западноевропейского дворянства справедливо связывают с комплексом кризисных явлений, охвативших общество той эпохи.
Такие исследователи французского дворянства, как А. Жуанна, Ф. Биллакуа, трактуют дуэль как форму реакции дворянства на происходящие в обществе изменения, как протест против усиления роли государства и возвышения групп новых элит, связанных с развитием и усложнением функций государственного административно-бюрократического аппарата (Jouanna A. Histoire des elites en France du XVI au XX siecle: 1'honneur, le merite, 1'argent. P., 1991. P. 38; Billacois F. Le duel dans la societe francaise des XVI-e-XVIII-e siecles. Essai de psychosociologie historique. P., 1986).
В обстановке размывания сословных границ и смены ценностных ориентиров общества функция дуэли, ее значение для дворянства - это способ самоутверждения и защиты своего статуса и публичной репутации, метод сведения счетов, средство обратить на себя внимание, в частности знатных особ из карьерных соображений, вид спорта, игра и мода, популярный в среде дворянской молодежи стиль жизни и поведения.
В дуэли реализовалась своего рода частная война, заменяя судебный поединок, хотя и на дуэль и на судебный поединок монархией фактически был наложен запрет.
В дуэли можно усмотреть и вызов общественным представлениям о морали, и ценностям христианской этики, поскольку дворянская честь ставилась выше не только законов государства, но и заповедей Христовых.
А еще дуэль — это вызов новой возвышавшейся элите — людям мантии и их моральным ценностям; вызов самим основам государства, поскольку она ставила под сомнение авторитет монархии и правомочность ее правосудия вторгаться в вопросы чести, являющиеся внутренним делом дворянского сообщества.
Мотивация дуэли, какими бы ни были ее конкретные причины и поводы (в том числе и средство социально-групповой дифференциации), всегда подразумевала исключительно защиту персональной дворянской чести конкретного индивида .
Реальные основания дуэли при этом могли варьироваться от таких серьезных поводов, как месть за убитых друзей или родственников, до элементарной мелкой ссоры из-за неосторожного слова или даже жеста собеседника.
И в случае смертельной обиды, и в случае ссоры из-за пустяка дуэль велась с одинаковым ожесточением, и смертельный исход являлся скорее нормой, чем редким исключением.
Если представить дуэль как своего рода "диалог" между дворянами, то в манере их "общения" на поединке должны были отражаться психологические установки, присущие обычной повседневной жизни. Таким образом, дуэль можно трактовать как модель мировоззрения французских дворян XVI в.; очевидно, в экстремальной ситуации выбора между жизнью и смертью проявлялись наиболее существенные черты ментальности дворян той эпохи.
Index liborum:
В.Р. Новоселов , Дуэльный кодекс: теория и практика дуэли во Франции XVI века,Одиссей. Человек в истории, 2001, М.
