NATIO

В дученто - треченто термин “нация” имел значение “землячество”.

Так, например, в весьма знаменитом в Европе Пражском университете времён Великой Схизмы официально числилось четыре “нации” (четыре корпорации студентов и преподавателей): чешская, польская, баварская и саксонская.

Очевидно, что это не этническая принадлежность, ибо польская нация тогда состояла почти исключительно из немцев — подданных польского короля, и тем самым из четырех наций Пражского университета три были немецкими.

Это не единственный пример — четыре нации было в Болонском университете, большее число наций составляло Мальтийский рыцарский орден.

В тот период “нация” — почти всегда землячество, которое складывалось довольно легко, потому что как рыцарский орден, так и университет представляли собой весьма замкнутую корпорацию, да и преподавание велось на латыни (языке учёности того времени), что тоже способствовало обособлению.

В кватроченто – чинквеченто, “нацией” начали называть совокупность подданных одного государя и по прямому преемству совокупность граждан одного государства, независимо от того, монархически оно организовано или республикански.

В источниках упоминается, например, бургундская нация, ибо Бургундское государство было могущественно и самостоятельно, хотя формально герцог Бургундский являлся вассалом французского короля. Вассалом французского короля одно время был и английский “король” как владевший Аквитанией.

Покуда существовало независимое герцогство Бургундское, говорили о бургундской нации и в то же время не говорили о провансальской нации, хотя провансальцы (обитатели Миди, современного Юга Франции) до Крестовых походов в Прованс, связанных с  подавлением Альбигойской антисистемы, были весьма обособлены и говорили на провансальском языке (ланг д'ок), а бургундцы говорили “по-французски” (ланг д'ойль).

Сейчас часто можно встретить утверждение о процессе превращения феодального государства в государство национальное, который начался задолго до формирования основных буржуазных государств. Марксистский изврат же исходил из того, что процесс “классообразования” на смену “племени” приводит “народность”, а “нация” создаётся только в буржуазном обществе.

Имеет место у историков аберрация, зиждящаяся на конечном результате.

О  швейцарской нации, состоящей из четырёх народов, заговорили только потому, что Швейцария сохранила свое единство, “защитившись” от Бургундии.

О французской нации (ланг д'ойль), заговорили только потому, что Бургундии не стало, а Франция   существует.

Сумей Бургундия защитить себя, сейчас бы писали, что мол, в процессе образования национального государства бургундцы с успехом отразили интернациональную агрессию французов, швейцарцев, гасконцев и аквитанцев.