О национальном самосознании

Праздники прошли ударно. Гуляли в парке, принимали гостей, пили вино. Братец привел в гости своего финансового директора Хасана. Молодой скромный мальчик в очках. Мы сидели, пили вино и трепались по-англиЦки. Люблю я болтать по-англиЦки с людьми, которые сами толком не могут два слова связать. Хасан рассказывал об армянах, которые живут в Турции и всячески пытался меня убедить в том, что армяно-турецкий конфликт есть ни что иное, как следствие политических игр Франции и Армении, что турки и армяне прекрасно жили вместе и жили бы еще сто лет, если бы их не натравили друг на друга. Возможно, я бы соблюла правила гостеприимства и ничего не сказал в ответ, но слово конфликт меня как-то покоробило. Конфликтуют соседки на общей кухне, вылавливая мясо из кастрюль друг друга и подсыпая туда соды, а здесь…
- Знаешь, Хасан, - ответила я, закуривая, - Я не стану с тобой спорить, это бесполезно. У вас своя правда и история, у нас своя, а у брата моего деда была своя, поэтому он и резал туркам уши и складывал их в хурджин. Большооооой хурджин получился. А Арарат рано или поздно будет наш, вот увидишь.
На этом беседы на политические темы закончились. Хасан замялся и мы стали разговаривать о погоде, природе и прочих радостях жизни. Прощаясь, он пожал мне руку и улыбнулся:
- Знаешь, мы все очень любим Армена. Он хороший человек.
- Любите-любите, но про Арарат не забывайте, ладно? – улыбнулась я в ответ.