"Я русский бы выучил только за то"

Георгий Монасалидзе и Ника Харадзе отправились на войну, распевая грузинские патриотические песни. Их головы были затуманены военным героизмом. Они попали в плен, где их заставляли расчищать завалы, оставшиеся после войны.

Когда молодые люди вошли в город, российская армия как раз выталкивала грузинские войска из города. Вместо грузинских войск они привлекли внимание группы южноосетинских солдат.

"Они спросили, что мы хотим, – продолжал Монасалидзе. – Я сказал, что я грузин и это наша земля, мы хотим Цхинвали". Их тут же затолкнули в машину, отвезли в участок и заперли в камере.

Как сообщала 13 августа International Herald Tribune, всемирное издание The New York Times, молодые люди пошли на войну в соответствии с грузинской военной традицией, корни которой уходят вглубь веков.

По некоторым данным, кого-то из пленных заставили хоронить погибших на войне. Монасалидзе и Харадзе избежали этого наказания. Но так как они были молоды и из столицы, их тут же заподозрили в том, что они принадлежат к запасному подразделению, а потому с ними обращались по-особому, сообщили они. Тот факт, что Харадзе не говорил по-русски, на языке, предпочитаемом их поработителями при обращении к грузинским пленным, создавал дополнительные проблемы, сказали они.

В прошлую среду, через 19 дней плена, молодых людей освободили вместе с 85 другими пленными в обмен на 13 осетин, захваченных грузинами. В среду вечером четыре автобуса доставили освобожденных грузин в Тбилиси, где их встречала толпа родственников и друзей с чувством эйфории и облегчения.

"Мои страдания кончились, но никто не знает, что будет с Грузией, – сказала Хатуна Харадзе, мать Ники. – Конечно, я патриотка и хочу, чтобы мой сын защищал родину, но эта война бессмысленна".

Оба молодых человека сказали, что в случае необходимости снова пойдут воевать, хотя в следующий раз они лучше подготовятся. Харадзе добавил, что теперь ему захотелось выучить русский.