Пять ошибок «Чёрных ястребов»

Пять ошибок «Чёрных ястребов»

В наше нервное время, когда все мы являемся, как минимум свидетелями процесса аккуратного, даже изящного отделения Кавказа от Российской Федерации сложно бывает заметить и, тем более, оценить и использовать ошибки значимых политических сил. При этом никто не отменял того факта, что многим из нас придётся жить в той реальности, где эти ошибки повторять будет очень опасно.

Тем ценнее для нас возможность разбора, произошедшей практически в медиа-пространстве, вполне гласно и открыто истории кабардино-балкарского отряда антиваххабитского сопротивления «Чёрные ястребы».

Основная ошибка

Основной ошибкой «Чёрных ястребов», которая породила все остальные и предопределила печальный финал, было то, что «Чёрные ястребы» были ментами. Ментами не в том смысле, что они носили погоны или тем более прошли определённую школу оперативно-розыскной деятельности. А ментами в том смысле, что изначально эти бойцы сопротивления были заражены духом паразитической безнаказанности, столь свойственным сотрудникам отечественных правоохранительных органов, особенно в кавказском варианте.

«Чёрным ястребам» бесспорно делает честь то, что они в отличие от других кавказских ментов не стали прятать голову в песок. Вместо того чтобы сделать вид, как подавляющее большинство их коллег, что никакой конкуренции со стороны «вахов» не существует, они встали на путь борьбы. Но, к огромнейшему сожалению, они попытались эту борьбу вести в «оригинальном» духе советских милиционеров. «Оригинальном» в плане противоречия мировому опыту и здравому смыслу.

Вторая ошибка

Начнём с формально простой, но реально для нашего информационно насыщенного времени очень важной проблемы с названием. Очевидно, что название «Чёрные ястребы» было позаимствовано у московской «антифашистской» группировки. Группировка эта была разгромлена последовательными ударами МВД и «фашистов», но успела сверкнуть в средствах массовой информации и Интернете.

Также очевидно, что заимствование названия преследовало благую цель отвести подозрения от сотрудников МВД и воззвать к общекавказскому национализму, как альтернативе интернационализму «Вилаята Кабарды, Балкарии и Карачая». На деле эффект получился прямо противоположный. Всем кто мало-мальски в теме (а это значительная часть населения, особенно молодёжи) хорошо известно, что современный «антифашизм» возможен только как проваххабитское явление. Московские «Чёрные ястребы» не случайно позировали на камеру с ваховскими жестами и кричали «Аллах акбар». Поэтому появление антиваховской группировки с таким названием однозначно указывало на торчащие уши – свойственную «ментам» небрежность и поверхностность.

Общекавказский национализм хорош как идеология отделения от русских, как промежуточная стадия, с которой можно прыгнуть и в ваховский интернационализм и в европейскую интеграцию. Но как идеология гражданской войны он слаб, в силу своей бесформенности и направленности вовне  (в отличие от «ваххабизма»). Понятно, что восставшие против «лесных» сотрудники правоохранительных органов не обладали достаточной исторической эрудицией, чтобы вспомнить досоветский черкесский (совместный адыго-тюркский) национализм. Но хватило же ума позировать на фоне общеадыгского флага. Значит, ничего не мешало добавить к нему рядом балкарский (карачаевский, общетюркский,  да хоть татарский), чтобы показать «плечом к плечу против общего врага». Ведь осознание того, что этот враг смертельно опасен равно для всех, очевидно присутствовало. Иначе не взялись бы за оружие, побросав не то, что выращенные совком национальные предрассудки, а дорогие кормушки кабардинские и балкарские менты. Идея «сейчас важно уничтожить опасность, а между собой потом разберёмся» намного сильнее, чем неясная и неявная отсылка к некоему неконкретизируемому общекавказскому братству. Тем более к братству, направленному не против (если не за) находящегося у твоих ворот противника.

Третья ошибка

Недооценка противника, ошибка, которая выглядит как тактическая, но которая предопределила печальный стратегический финал «Чёрных ястребов». По своей основной работе «ястребы» должны были знать, какой оперативной и армейской разведывательной техникой располагают федеральные силы. Если бы не ментовская небрежность и пофигизм, им было бы несложно догадаться, что наличие такой техники исключает пребывание хоть сколько-то заметных групп ваххабитских партизан в лесу без политического решения на очень высоком уровне. От этой мысли очень недалеко до понимания того, что тот, кто обеспечивает это политическое решение, может обладать, если не контрольным, то, во всяком случае, очень весомым пакетом акций в федеральном негласном аппарате. Самостоятельно ваххабитская разведка, при всей её финансовой обеспеченности, не смогла бы вскрыть не привязанную к конкретной территории, интернациональную и очень малочисленную организацию «Чёрных ястребов». Отсылки к тому, что «Чёрные ястребы» халатно относились к сокрытию своих личностей на видеозаписях и нарушали элементарные правила конспирации при выходе на федеральные каналы и издания, только подтверждают эту простую мысль.  Хорошо известно, что ваххабитская разведка не имеет самостоятельного систематического доступа к этой информации.

Четвёртая ошибка

Тактические ошибки «Чёрных ястребов» были предопределены их неправильной оценкой противника. В качестве основных приёмов борьбы ими были избраны запугивание и точечные ликвидации. Запугивание хорошо против барыг-одиночек, но не против достаточно многочисленной организации, чувствующей за спиной поддержку на федеральном и международном уровне. А «Вилаят Кабарды, Балкарии и Карачая эмирата Кавказ» является именно такой организацией.

Понятно, что «Чёрные ястребы» не могли высказывать угрозы лично или похищать членов «Вилаята» с целью спровоцировать лобовое столкновение на последующих переговорах. Численное превосходство противника и необходимость скрывать свою принадлежность к правоохранительным органам исключали применение таких приёмов. Однако, что им мешало понять, что мелкие повреждения частного имущества и «громкие» полуанонимные угрозы в сочетании смотрятся комично и только укрепляют решимость противника, остаётся загадкой.

То же можно сказать и об отстреле неактивных членов «Вилаята» по спискам. Понятно, что похищать членов «Вилаята» с целью доразведки с последующим пропагандистским выставлением расчленённых тел, как это принято в таких ситуациях, «ястребы» не могли по политическим соображениям. Вал обвинений правоохранительных органов в таких действиях исключил бы в этом случае позиционирование «ястребов» как самостоятельной организации. А вот сочетание тех же самых отстрелов и угроз с полным уничтожением личного имущества противника не только обнаружило бы серьёзность намерений «ястребов», но и заставило бы «Вилаят» действовать ещё менее конспиративно, чем он действует сейчас. Что было бы бесспорным плюсом к целям «ястребов» и сразу же вывело бы их в одну лигу с куда более многочисленными и разрекламированными «кадыровцами».

Ещё сложнее понять почему «ястребы», страдая от вышеописанных политических ограничений на территории КБР, не отрывались по полной на территории Карачая. Широко известная ментовская практика – подкидывание проблем соседям, бесспорно, была им хорошо знакома по основной работе. Для них КЧР и Ставрополье являлись соседней  территорией, где с точки зрения милицейской отчётности «хоть трава не расти», а для их противника Карачай является глубоким и безопасным тылом. Удар по тылам – естественная и обычная практика таких малочисленных групп, как «Чёрные ястребы» в борьбе с превосходящим по численности врагом. Пример аналогичной работы «кадыровцев» был прямо перед глазами.

Пятая ошибка

Непонимание важности экономической стороны борьбы удивительно для таких хозяйственных людей как российские милиционеры-«Чёрные ястребы».

Широко известно какие огромные (без преувеличения – огромные!) суммы собирают вахи. Даже, если допустить, что половину или больше, они, как утверждает народная молва,  действительно сразу отправляют в Москву, всё равно остаётся очень много. Закупки  даже самого лучшего из доступного на рынке оружия и снаряжения не могут сильно уменьшить имеющиеся у вахов значительные (гигантские по местным меркам) суммы. «Чёрные ястребы» по роду своих служебных интересов должны были знать, что в горах очень мало (или вообще нет) «пещер Алладина», сверху донизу заваленных мешками с долларами и евро. Эти пещеры аккуратно рассредоточены по подконтрольным «Вилаяту» специальным казначеям и «бизнесменам», которые осуществляют закупки в интересах «лесных», а также демонстрируют своим образом жизни выгодность и комфортность «ваххабизма».

Конечно, по изложенным выше причинам «ястребам» было не под силу обложить этих «бизнесменов» и тем более, конспиративных казначеев данью. Но что мешало им проводить разовые экспорприации? Если они действительно ставили своей целью показать несправедливость «ваххабизма», то трудно найти лучший способ. «Они берут у вас и дают своим, мы берём у них».

Допустим, что по каким-то причинам (зависть со стороны других сотрудников правоохранительных органов, неумение скрывать доходы, опасность дезертирства с большим кушем и т.п.) «ястребам» нельзя было доверить крупные суммы. Всё равно захваченные средства можно было тут же раздавать случайным прохожим, подкидывать в дома престарелых или в «традиционные» мечети или реализовывать ещё сотней понятных и приятных народу способов.