Первая: ему нужно иметь, что сказать (опять же точнее – «передать»). Что-то такое, с чем другие не знакомы.
И второе: ему нужно заставить других себя выслушать, а потом ещё и понять, что он, собственно, пытается им передать.
По первому пункту нужно уточнить: речь идёт не о «знании» в современном смысле этого слова (знание – это «как сделать», то есть рецепт или правило построения рецепта), а о том, что можно назвать «переживанием». Мы воздержимся от обсуждения того, насколько ценен и осмыслен подобный опыт и в каком «смысле» можно говорить о его «ценности». Просто примем, что это «людям зачем-то надо».
Итак, задачи.
Первая до сих пор решалась просто: трансляцией своего и чужого жизненного опыта, который у аудитории отсутствует. Старик рассказывает молодым о тех временах, когда молодых не было; путешественник повествует о дальних странах, в которых он был, а слушатели – нет; выгнанный за пьянство слуга травит нищим байки о барских хоромах, и т.п. Это неистощимый источник, хотя и довольно пресный – но его можно подсластить опытом экстремальным: к услугам рассказчика войны, катастрофы, тяжкие болезни, запредельного накала чувства (пламенная страсть тоже является своего рода катастрофой, чем и интересна) и т.п. Возможна также передача (ну, иллюзия передачи – но мы тут вообще говорим о «сложных наведённых галлюцинациях») опыта невозможного и нереального, о чём всякая «фантастика» или хотя бы «приключения». Для того, чтобы передавать такой опыт, нужна т.н. фантазия, но она вообще нужна – без фантазии невозможен даже сугубый реализм, потому что даже самую реалистическую историю приходится домысливать, без домысливания – то есть домысла в прямом смысле этого слова – невозможны даже показания в ментовке. Впрочем, это в сторону.
Разумеется, передача чужого опыта имеет глубину. Например, молодому можно рассказать про образ жизни старика, но очень сложно объяснить, каково вообще быть стариком (а старику – напомнить молодость так, чтобы он действительно вспомнил). Штатскому трудно передать жизнеощущение солдата, подданному – мотивации и чувства правителя, а мужчине совершенно невозможно объяснить, каково быть женщиной. (В особенности это сложно, если за данные задачи берётся пожилой одышливый мужик, который никогда не управлял даже велосипедом). Однако подобные задачи заманчивы именно своей «почтиневозможностью», и за этот вес с переменным успехом берутся… Впрочем, и это тоже в сторону, потому что интереснее вторая задача.
Считается, что она-то и решается «художественными средствами». То есть – ты не просто историю расскажи, картинку покажи или песенку спой, а сделай это красиво, захватывающе, чтоб проняло, чтоб слушали. Какая-то правда в этом есть: одну и ту же историю можно рассказать «талантливо» или «бездарно». Однако преувеличивать значимость этого фактора не стоит. Это как с поварским искусством: мясо можно зажарить правильно или неправильно, но голодный всё сожрёт, а по-настоящему сытый и от самого аппетитного кусочка откажется. То же можно сказать и о сенсорном голоде: средневековый крестьянин охотно послушает любого, даже самого незамысловатго рассказчика, образованный горожанин потребует изысков, а перекормленный информацией современный человек если что и возьмёт в рот, так разве что маленький кусочек на попробовать. Отсюда, кстати, огромные дозы соли и перца, которыми сейчас приходится приправлять свои творения нынешним мастерам – чтобы хоть как-то зацепить перекормленный сенсорный аппетит, приходится обращаться к простейшим инстинктам, то есть к инстинкту выживания и половому. Но и эти почти безотказные аттракторы работать перестают, потому что про кровь-кишки-распидорасило даже мультики рисуют, а уж про сиськи-письки контенту намешано по самую Джомолунгму… Ещё можно «оскорбить чувства» (чем занимется более или менее успешно т.н. «современное искусство», например). Но и тут, в общем, уже ловить нечего – о чём см. ниже.
Тут на ум приходят дисциплинарные меры. Если доступ к контенту ограничить, люди будут потреблять даже незатейливое. В СССР, собственно, так и делали – в результате миллионы людей по доброй воле читали если уже не Гомера и Достоевского, то, по крайней мере, Дюма. Однако этот метод вызывает такую ненависть к дисциплинирующим, а саму дисциплинку настолько легко нарушить, что по новой лучше и не пробовать.
Отчасти помогает самодисциплина. Если сознательно ограничить свой кругозор прослушиванием Генделя, то через полгодика, наверное, начнёшь находить в нём какую-то прелесть. Но на такой аскетизм не все способны, да и смысл? (Опять этот «смысл»).
Есть и среднее решение, которое сейчас и практикуется: существовать в рамках какой-то «субкультуры», которая потому и «суб», что ставит жёсткие фильтры на потребление иных информационных продуктов, кроме принятых в данной субкультурке. Неважно, о чём идёт речь – о Генделе или о слеш-фанфиках про Гарри Поттера и профессора Снейпа. Важно, что человек под страхом выпадения из коллектива потреблять именно это – а с потреблением приходит и вкус, и разбор, и всё такое прочее.
И что самое интересное – современные сукультуры и есть реализация мечтаний о «жизнестроительном искусстве», о слиянии «искусства и живой жизни». О чём некогда грезили символисты, футуристы и прочие исты.
Орхестры таки покрывают мир и даже Россию, ага-ага.
)(
November 3 2013, 02:18:15 UTC 5 years ago
November 3 2013, 06:42:55 UTC 5 years ago
November 3 2013, 19:18:13 UTC 5 years ago
о чём свидетельствуют очереди в 100-ню метров
November 3 2013, 15:35:34 UTC 5 years ago
Re: о чём свидетельствуют очереди в 100-ню метров
November 3 2013, 19:17:27 UTC 5 years ago
искусствоведы собрались - и художественные деятели искусства. им надо для профессии.
Re: о чём свидетельствуют очереди в 100-ню метров
November 3 2013, 20:04:35 UTC 5 years ago
November 3 2013, 07:32:16 UTC 5 years ago
Поэтому, кстати, я и не считаю свои посланiя стихами и выставилъ ихъ на всеобщее обозрѣнiе.
November 3 2013, 08:55:56 UTC 5 years ago
минус на минус
November 3 2013, 09:16:11 UTC 5 years ago
не трогая струны рукой, губами или смычком, музыку не родишь
November 3 2013, 11:52:08 UTC 5 years ago
November 3 2013, 10:02:47 UTC 5 years ago
November 3 2013, 19:20:33 UTC 5 years ago
Deleted comment
Deleted comment
Deleted comment
November 3 2013, 17:53:23 UTC 5 years ago
Deleted comment
November 3 2013, 18:44:00 UTC 5 years ago
Но "смешные" книги почему-то считаются низкопробными, а пишущие их литераторы попадают во второй сорт по сравнению с Настоящими Писателями.
November 3 2013, 17:51:02 UTC 5 years ago
Ну или наоборот, читаются запоем, но тогда зачем жаловаться, что раздражает?
November 3 2013, 14:39:42 UTC 5 years ago
November 3 2013, 15:12:57 UTC 5 years ago