О скончании свету

Конец света может быть
естественным,
сверхъестественным,
или противоестественным.
Иммануил Кант.

После победы всегда возникает вопрос: что делать с поверженным противником? Выбор, в общем-то, невелик: поработить (заставить работать на себя) или убить. Первое выгодно, второе безопасно. Обычно применяется некий средний вариант: ослабить (то есть обеспечить себе безопасность), после чего поработить (извлечь "доступную пользу").

К сожалению, в современном мире польза от порабощения "другого" постепенно уменьшается. Сильный, способный победить слабого, как правило, не нуждается (или почти не нуждается) в его услугах: нужда в рабах становится всё меньше. Например, из России вывозятся в основном красивые женщины и "мозги". Остальная человеческая масса победителю просто не нужна.

От полного уничтожения противника может удержать а) гуманность, б) сознание своего подавляющего превосходства, и вытекающее желание подольше поглумиться над поверженным врагом, поддерживая себя "в форме". Первое, конечно, чушь, а вот второй фактор важен. Спартанцы недоистребили илотов, в частности, из-за криптий: юношам надо ведь на ком-то тренироваться...

Однако же, победитель, считающий себя слабее (хотя бы потенциально слабее) поверженного противника, церемониться не будет.

А поскольку "с точки зрения теории вероятности" рано или поздно какому-нибудь "слабенькому" может предоставится шанс на одну минуту взять мир за горло, он обязательно это горло сожмёт.

И будет по-своему прав.

Кхакво прикрыл глаза ладонью, пытась разглядеть цифры на индикаторе ёмкости. Судя по всему, второй ветряк сдох. Ничего, энергии должно хватить. Главное, чтобы хватило начального импульса, потом поле начнёт раскручиваться само. Так, во всяком случае, говорил Катуров. Очень жаль, что его пришлось отравить: он был очень умным.

Кхакво покосился на череп, стоящий на специальной полочке, и пробормотал короткую молитву. Пусть Цган-Богомол примет этого белого в свой мир: этот белый очень, очень много сделал для маленьких людей буша. Он подарил им свободу. Пусть даже не совсем добровольно.

Зелёная полоска продвинулась ещё на два деления. Осталось ещё десять.

Наверное, уже пора говорить.

Кхакво включил микрофон. Впоследствии, если всё пройдёт нормально, он это запишет на бумаге - или на коже, если бумаги больше не останется. Письменность, конечно, надо будет обязательно сохранить - как и многие другие хорошие вещи. Но говорить надо сейчас, когда он только готовится. А если что-то пойдёт не так, и какие-то люди всё-таки останутся жить и придут сюда - пусть они хотя бы поймут, зачем он это сделал.

- Меня зовут Кхакво, я человек народа ксаде, - начал он. - Наш народ родился в пустыне и жил в пустыне, никому не причиняя зла. Мы собирали мёд и охотились. Но потом пришли белые люди и чёрные люди, и отняли у нас земли. Чёрные люди, тсвана, называли нас "масарва". Это обидное слово. Так говорят о людях, которые не совсем люди, потому что они не пасут скот. Поэтому они убивали нас. Белые называли нас "готтентотами", это тоже обидное слово. Оно означает - люди, которые не совсем люди, потому что у них нет настоящей культуры. Поэтому они тоже убивали нас, даже охотились на нас. Потом белые люди стали добрыми. Они перестали нас убивать, но запретили нам охотиться на то, что ходит на четырёх ногах. Ещё они отняли у нас землю, и взяли её себе, а часть отдали чёрным людям. Потом они стали рыть ямы в пустыне, чтобы добыть камни, которые им нужны. Поэтому мы не могли больше собирать наш мёд...

Зелёная полоска удлинилась ещё на три деления.

- Белые стали учить нас, что хорошо, а что плохо. Они сказали нам, что добыча охотника больше не принадлежит всему племени, а принадлежит тому, кто её добыл. Мы переняли этот обычай, и у нас начались ссоры и распри. Ещё они пили плохую воду. Мы были единственным народом во всём мире, который не умел делать плохую воду, и мы не привыкли к ней. Поэтому нашим мужчинам достаточно выпить совсем немножко, чтобы плохая вода завладела их помыслами...

Передняя панель генератора была спаяна кое-как. Сергей Катуров был гениальным физиком, но аккуратностью не отличался, как и весь его народ. Кхакво мало что знал о России, и не особенно интересовался ею. Говорят, там холодно, и ещё - там всё делается неправильно. Катуров был русский, и тоже очень многое делал неправильно. Как-то, напившись джина, он говорил об этом с Кхакво. Он сделал что-то неправильное, чего у белых людей не принято делать. Кажется, он сказал какой-то женщине, что она красива, и тем самым нарушил табу. Поэтому его выгнали из Массачусетского университета. Зато Катуров придумал генератор тау-поля. Очень, очень хорошо, что он отправился испытывать его сюда, в пустыню...

- И мы больше не могли жить в Калахари. Мы больше не могли поклоняться Цгану-Богомолу и Кваннаге-Радуге. Наша жизнь стала пустой, как скорлупа.

Индикатор засиял ровным зелёным светом. Ёмкости наполнены, можно начинать определение области воздействия. Катуров был осторожным, он никогда не объяснял Кхакво, как это делается. Хорошо, что ему не нужно ничего определять. Пустыня не пострадает в любом случае: искажения тау-потока начнутся за пределами земель бушменов...

Он повернул чёрную рукоятку.

В аризонском небе вспыхнул огненный шар: это столкнулись самолёты.

Через несколько секунд на улицы Найроби пролился дождь из мёртвых птиц: они погибли прямо в воздухе от жара, исходящего из их тел.

- Мы - самые слабые люди в этом мире. Чёрные люди, белые люди - все они были сильнее нас, - продолжал Кхакво. - Я хочу, чтобы больше никто не приходил в нашу пустыню. Тогда мы снова сможем есть сладкий мёд и охотиться на антилоп.

В Куала-Лумпуре около сотни человек успели выпрыгнуть с верхних этажей знаменитого небоскрёба. Им посчастливилось: они всего лишь задохнулись или сломали себе шею, но не сгорели изнутри.

Меньше повезло жителям Нью-Йорка: агония обитателей верхних этажей небоскрёбов продолжалась целых три минуты.

- Я прошу прощения у всех живших вместе с нами в этом прекрасном мире...

Зато повезло Москве и Пекину: кто-то успел ударить по столицам тактическим ядерным оружием.

А Дели умирал долго: миллионоголосый вой сгорающих заживо людей был бы страшен, если бы его было кому слушать.

- Но мой народ слишком слаб, чтобы выжить вместе с вами. Поэтому кто-то должен умереть.

Кхакво сел на корточки и стал ждать.

Генератор отрубился через полчаса. За это время тела всех теплокровных существ на Земле, кроме территории Калахари, превратились в кусочки жареного мяса.