Закрылся «The New Times».
Кто-то говорил только о бумажной версии, кто-то и о новых материалах в электронном виде. Судя по поступившим комментариям «кина не будет, электричество закончилось».
Ну что же, очередной эксперимент можно признать неудачным. Или наоборот удачным. Тут как посмотреть :-)
По этому поводу мать-наседка отечественной (псевдо)оппозиционной прессы разродилась прощальной речью, в которой есть несколько знаковых мест. Я их попробую кратко откомментировать.
– Я об этом написала в своем обращении к читателям журнала. Основная причина заключается в следующем – независимые СМИ в стране медленно удушают. Собственно, мы оставались одним из последних независимых СМИ. Больше стало невозможно выпускать качественный журнал, потому что это бизнес, это довольно большие деньги. А людей, которые не боятся спонсировать такое издание, как The New Times, в стране практически не осталось. Они массово уезжают. Рекламы нет и не будет, потому что нам боятся давать рекламу. Дать у нас рекламу – это сказать Кремлю, что тот или иной бизнес находится в оппозиции к Путину. Система распространения в больших городах, а житель большого города – основной наш читатель, совершенно разрушена. Более того, даже там, где существуют киоски, киоскеры, очевидно, не по собственному почину, вывешивают объявление, что наш журнал запрещен правительством. Так было в Санкт-Петербурге. Нам пришлось с этим бороться. Но когда все так складывается, становится очень трудно выживать. Мы держались сколько могли. За нами нет ни государства (и это принципиально моя позиция, что журналистика не должна быть в руках никаких государственных органов), ни олигархов. У нас были спонсоры и читатели.
В России можно и нужно заниматься независимой журналистикой. Потому что не бывает журналистики в удаленном варианте. Надо, можно и нужно заниматься. Надо просто перестать бояться всего на свете. В России огромное количество людей, которые боятся. Везде журналистикой заниматься страшно и тяжело. Это профессия, которая не предполагает комфорта. У этой профессии есть, конечно, подразделения. Можно писать о цветах, о моде. И никаких рисков! Журналистов убивают везде.
Во-первых, зачем примешивать государство, если a priori никакой помощи от государства не ждешь и считаешь это вредным?
Парадокс №1?
Нет, железобетонная логика.
В РФ можно и, как правильно заметила Евгения Марковна чуть ниже по цитируемому тексту, нужно издавать оппозиционную прессу. Просто делать это имеет смысл с учетом не актуальных для нее реалий начала 90-х годов, когда любое слово брошенное в толпу рождало последователей, а переместится с помощью молодых коллег в 2017 год и понять, как и зачем люди потребляют новости/аналитику и прочие медиа-продукты.
А если пишешь в перестроечный «Огонек» 30 лет спустя, то извините, сэкондхенд во-о-он там за углом в подвале.
Во-вторых, если были спонсоры и читатели, то в чем же дело? Продавайте подписку, идите в массы, пишите о том, что интересно, зарабатывайте на посильной рекламе. Все же по словам опытного редактора растет как на дрожжах.
Ведь здесь нет знаменитого «народ не тот», а именно что тот, но читатель почему-то не способен добраться до источника наслаждения. Киоскеры не дают.
Парадокс №2?
Не думаю.
– Вы говорите, что издание качественного журнала – это дорогостоящий бизнес. Сколько это стоило, например, в год?
– Это стоило больше двух миллионов долларов в год.
– Сохраняется ли журналистский коллектив? Насколько я понимаю, сайт у вас продолжает работать.
– Я вам открою страшный секрет, в последнее время журнал делали четыре редактора. У нас был отдел, который верстал наш журнал, им руководил наш замечательный художник Павел Краминов. Сейчас нам приходится расставаться с нашими верстальщиками.
Ужас конечно. 4 редактора, художник, верстальщики (с упором на последнюю «и»!). Всё это для обертки 20 материалов в неделю?
При этом беззастенчиво говорится, что это бизнес. Ну так если это бизнес. То может делать что-то такое, чтобы деньги зарабатывать, а не тратить на команду из 10 человек?
Возможностей завались, надо просто подумать о читателе, а не о судьбе редакции. Если они профессионалы, то найдут возможность продолжать делать то, что делают.
В конце концов, именно вера в свою правоту, а не гонорары должны определять пафос, с которым это говорится.
Я никогда не стал бы уделять им такого пристального внимания, но это же не про The New Times, на самом деле, а про абсолютно любое СМИ. Умеешь писать – можешь продавать слова, не умеешь – всегда что-то будет мешать писать (танцевать). Это настолько же очевидно, насколько то, что будущего у подобных газет нет.
Лично мне идеология, флаги и лозунги по большому счету «до лампочки».
Если люди пишут: «Иванов И.И. – вор и взяточник, потому что он не может не быть таковым. Возьмемся за руки друзья!» это полный альбац, а если так: «Иванов И.И. – вор и взяточник, потому что к нам в руки попали соответствующие документы и вот они…, а вот то, что Иванов И.И. передал в прошлом году Петрову П.П.. Возьмемся за руки друзья!», то это уже какая-никакая журналистика.
Обидно, что у «The New Times» случались качественные расследования, свои инсайты и даже какие-то дельные авторы захаживали к ним в гости.
Не было только одного – таланта масштабировать достоинства и минимизировать недостатки. Боюсь, это та болезнь, которая поглотит еще не одно медиа в РФ.
Когда во главе начинания стоит человек, который не понимает чего ему, собственно, нужно, сложно куда-то выйти, кроме как под табличку «Exit».
https://telegram.me/mikaprok
Anonymous
June 5 2017, 21:23:45 UTC 2 years ago
А тут оказывается 2 миллиона долларов и 40000 курьеров, запретные журналы в киосках и отъехавшие миллионщики.
Скандалы, интриги, расследования! Кто-нибудь, расскажите Малахову, а то у него в студии уже скоро внуков слесарей начнут опрашивать, которые чинили тот самый дорожный разметчик из любимой миллиардами зрителей грузинской короткометражки №24.