Самая модная тема недели:
«Страх и ненависть в openspace».
Два выпускника гарвардской программы MBA уговорили 40% сотрудников одной крупной компании поучаствовать в исследовании и 6 недель (3 недели до слома перегородок между офисами и 3 недели после слома перегородок) носить везде специальные устройства (на рисунке), а также предоставить доступ ко всем электронным средствам связи в офисе.
Поучаствовали в процессе все уровни иерархии корпорации от совета директоров до административных сотрудников «в полях».
Устройства учитывали много разной информации:
- С кем общается человек
- Где он находится,
- Стоит он или сидит,
- Разговаривает или нет.
Вопрос перед мужественными исследователями был поставлен так: «общаются ли сотрудники в openspace активней, чем находясь в отдельных кабинетах?»
Разумеется, нет.
Когда человека помещают в openspace, его живая коммуникация с другими людьми падает на 70%. Часть коммуникации уходит в электронные средства общения - но не полностью (20-50%).
Остальное, видимо, теряется.
Таким путем.
Напомню тем из моих читателей, кто не в курсе: 20 лет подряд (а первое такое массовое исследование появилось в конце 90-х) все в унисон пели в другую сторону. С точностью до наоборот, а именно: размещение сотрудников в коммуникационной близости друг от друга повышает частоту их взаимодействия и, тем самым, ведет к росту эффективности организации.
Сделаю короткое отступление для проговаривания некоторых банальностей, в которых многие до сих путаются.
На этом примере можно рассмотреть пару тезисов, касающиеся социальных исследований в общем. Такой небольшой FAQ.
1. Создать и провести социальный эксперимент с одновременно измеримыми и значимыми результатами НЕВЕРОЯТНО сложно. Это работа профессионалов сразу в нескольких областях знаний, которые редко собираются вместе и еще реже мотивированы заниматься сложносочиненными процессами.
Потому что в корректно организованном исследовании важны по мере убывания:
- предмет. Людям из естественно-научной среды кажется, что нет ничего более простого, чем определение среды. Для гуманитарного же знания правильно огородить территорию замера – 50% усилий. Если вы читаете исследование, в котором проектированию посвящено менее трети от общего объема текста, его можно смело выбрасывать в мусорное ведро.
- метод. Его, в известном смысле, каждый раз нужно переизобретать заново в зависимости от предмета. Тут ОЧЕНЬ тонкий момент.
Описание того КАК проводится измерение результатов эксперимента это еще минимум треть работы.
- цель. Почему мы здесь всех собрали? Насколько то, что мы организовали и померили будет правильно отражать желаемую развилку поведенческих вариантов? Предусмотрена ли «нейтральная полоса» (таких экспериментов должно быть минимум в 2 раза больше, чем клонящих в «+» и «-»)? И т.д..
Всё это нужно держать в голове и следить за изменением малейших деталей.
Не говоря уже о том, что большая часть замеров не воспроизводится два раза подряд.
2. Ценность социального эксперимента очень сильно зависит от его масштаба.
Большая часть громких сенсаций о насилии, внимании и потребительском поведении взята из журналов второго эшелона, где массовку из 15-20 подопытных брали на улице «за шоколадку».
Так это не работает. В исчезающем количестве случаев достаточно пары-тройки десятков человек и этот факт необходимо серьезно доказывать на уровне отдельной монографии.
Мелкие исследование по своей природе инерционны и скучны, а крупные не всем по зубам.
Академические ученые не могут позволить себе проводить большие исследования без специализированных грантов. А у грантов очень часто (хоть и не всегда) есть конечный заказчик. Ему в ряде случаев нужно не честное расследование, а подтверждение уже понятной ему гипотезы в конъюнктурной среде.
Сразу же возникают расплывчатые формулировки предмета, метода и цели (см. 1-й пункт). За ними прячется главное – зачем всё затевалось.
Этим грешат и корпорации, и государственные структуры, да и сами ученые тоже. Они-то прекрасно понимают, какого результата от них ждут.
Теперь вернемся к нашим баранам в openspace.
Как относиться к этому эксперименту?
Если подходить с позиций содержательного критика, то есть несколько моментов.
Прежде всего нужно задаться вопросом: способствует ли обилие коммуникаций повышению эффективности рабочего процесса, как это считать и для каких организаций это работает?
На этом месте 95% всех горе-исследователей отсеется.
Дальше с 5% спартанцев нужно внимательно посмотреть на методику замера результатов и понять, как корректно приложить линейку к собранной фактологии (предварительно проверив ее на сознательные/случайные искажения).
Наконец, проверить того, кто в конечном счете является заказчиком праздника души и в каком контексте представляются результаты.
Тут всё просто. 20 лет назад всех офисных работников погнали в дешевые лофты, бывшие складами и заводами в середине XX века. Невероятно умные особи в Восточной Европе и ЮВА даже принялись специально строить футбольные поля из канцелярских столов в качестве карго-культа.
В конце 2010-х необходимость в размещении массы людей в одном здании уходит и тут же выясняется, что она … никогда и не была нужна.
Теперь их сносят или переоборудуют под «общественные пространства». О последних выходят красочные исследования с душеспасительной культурой и той самой коммуникацией (уже не рабочей).
«Вот это поворот»
В остальном исследование неплохое :-)
https://telegram.me/mikaprok
October 26 2018, 21:04:37 UTC 9 months ago