815.Интервью "Псковской губернии"

- Евгений Эдуардович, результат выборов оставил вас без депутатского мандата. По-вашему, симбиоз «Справедливой России» и вашей команды на сентябрьских выборах сыграл негативную роль? Если бы его не было, получилось бы набрать больше голосов? И не удивила ли вас та истерия, что была последние пару недель относительно справедливороссов со стороны власти?

- Нет, абсолютно не удивила, что там удивляться? Тем более у них такой стиль — мне всё понятно.

- Если бы ваша команда не присоединилась к Олегу Брячаку, реакция была бы такой или нет?

- По другой схеме, но была бы в любом случае. Если эту несчастную «Родину» начали «нагибать», чтобы не допустить моего выдвижения… Они же не только не поставили меня в федеральный список, а даже отменили решение по выдвижению областного списка, которое уже было принято. Я даже не особо их виню, потому что в любом регионе при нынешнем руководстве выдвижение бывшего губернатора не радует, редко кто способен сдержаться. Когда Туманов избирался в 1999 году, я не стал ничего делать против него: выбирается — и бог с ним. Тогда Кузнецова продвигали — и удачно. Но с Тумановым конкретно не боролись, никаких барьеров со стороны администрации не было. Конечно, режим благоприятствования Кузнецову делали максимальный, даже слишком. А так чтобы Туманова «полоскать» — по крайней мере со стороны администрации такого не было, а сейчас… «Великолукскую правду» не читали?

- Только в разрезе того, как они реагировали на Матвеева.

- На Матвеева (Дмитрий Матвеев, директор АО «Великолукский молочный комбинат». — «ПГ») они не просто реагировали — они увязывали его с другими «врагами»: и со мной, и со Шлосбергом, и с Гавунасом. Банда, значит, напала на Псковскую область. А Матвеев что делал, по их версии? Он строил заправки, чтобы натовские танки заправлять, которые на Москву пойдут, и сделал стратегические запасы сыра, чтоб кормить натовских солдат. В городской газете было, не в этой нелегальной предвыборной «100%», а в обычной газете!

- Что касается федерального съезда, в чём было непонимание? Для вас стало сюрпризом, когда партия отменила решение о регистрации?

- Никакого сюрприза. Того, что в области отменят, я не ожидал, думаю, это совсем уж. Они дотянули до последнего дня, если бы сразу весной сказали: «Нет», — я бы искал другие варианты. А они объявляют: «Всё, свобода! Ребята, давай выбирайся! Пусть сто цветов расцветает». Только дошло до дела — при первой проблеме тут же всех порубали в капусту и разбежались. Потом пришёл к «пенсионерам» («Российская партия пенсионеров за справедливость». — «ПГ») — они их... Надо отдать должное Артюху. Не буду говорить, правильно он сделал или нет, но смелость вызывает уважение. В конце концов было понятно, что его затопчут, просто неясно было, пойдут ли они до конца, потому что этот скандал, не знаю, зачем им был нужен.

- Это когда они сняли вашу кандидатуру и двух других экс-губернаторов?

- Да, там много народу сняли. 42 человека.

- Федеральные СМИ отмечали именно бывших руководителей регионов.

- Основными раздражителями были губернаторы, экс-мэр Калининграда и депутат Олег Савченко из Волгограда — у него были хорошие шансы. Вот эти пять человек были основными раздражителями, но реально убрали больше сорока. Из-за этого было непонятно, иду я по общему округу или не иду, потому что суды пошли дней на двадцать — это тормозило работу. Если бы с самого начала планировали идти от «Справедливой России» по Великолукскому округу, была бы совершенно другая картина. А когда каждые две недели новая позиция — непросто. Вот это выбило.

- В принципе, вы в любом случае понимали, что в областное Собрание, например, не пойдёте, даже если «Справедливая Россия» преодолеет проходной барьер?

- Ну почему? Я пошёл бы в Собрание, поработал. Мало б не показалось.

- Такой вопрос обсуждался? Или у Тудаковой было стопроцентное место и его бы «Справедливая Россия» не отдала?

- Изначально обсуждалось, естественно, но это же их партия. По-хорошему, они должны были меня поставить вторым или третьим номером с точки зрения политики. Они и поставили сначала, а потом переиграли: Миронов вмешался, не знаю уж по какой причине: говорят, Кремль выразил недовольство. Кончилось тем, что меня исключили из общеобластного списка. Но это их право, их кампания. Пришлось переориентироваться на Великие Луки, и то только потому, что там Козловский был депутатом и выиграл праймериз. Я думал, он там и пойдёт. Конференции «Единой России» и «Справедливой России» были в один день, и мы уже после узнали, что вместо него идёт Даньшова. А она куда более популярна, чем Козловский.

Если бы выбрали, я бы, конечно, работал, может, даже все 5 лет. Но сказать, что я рвался в областное Собрание, — это смешно. Основная задача была улучшить свой результат (имелось ввиду политические позиции в области - Е.М.), и идея Брячака и, я так понимаю, Гавунаса была в нанесении поражения «Единой России». Меня это устраивало. Поэтому мы не боролись ни с ЛДПР, ни с КПРФ. И та сторона тоже с ними не боролась, получилось, что они были в тени. В принципе, они ничего не делали и выехали только за счёт популярности партии. Там был местный лидер коммунистов Сосновский — человек более-менее известный в округе.

- Сейчас  сотрудничество с эсерами у вас осталось в каком-то формате?

- Мы определимся. У них же сейчас сложная проблема: у Олега, у Михаила Васильевича. Как они из своей экономической ситуации выйдут — не знаю. Я с ними немного общался. Когда ушёл в свой округ, у меня было какое-то своё мнение, но реально они сами вели свою кампанию. У нас разошлись мнения о том, как надо было эту кампанию вести. Они сделали так, как хотели. Основная ошибка в том, что этот альянс сложился в последнюю секунду. Я когда приехал в Великие Луки — там ведь ничего: ни предприятий своих, ни офисов, ни каких-то позиций экономических — на что опереться? «Справедливая Россия» там была слабая, потому что прежний руководитель тоже в бизнес ушёл. А меня больше двадцати лет не было здесь, и из политики областной я ушёл 12 лет назад. Пришлось много времени посвятить организационным вопросам, и кампанию начали поздно, в середине августа.

Экс-губернатор региона Евгений Михайлов: «Про бюджет надо было раньше думать». Фото: facebook.com

«Турчак начал крупные и неоправданные проекты»

- Вас удивило, что «Единая Россия» выиграла во всех одномандатных округах?

- Конечно, я не ожидал, что они выиграют во всех округах. Когда Путин конкретно вмешался и прямо сказал, что «это моя партия», понятно было, что это сработает, но чтобы настолько сильно… Если серьёзно поразмыслить, то после Крыма рейтинг Путина так сильно взлетел, что даже сейчас, в кризис, который пока только разворачивается, он частично только отыграл, и середина России (тут ошибка расшифровки, речь шла о "Единой России", которая стала терять проценты после начала теледебатов - Е.М.) уже успела посыпаться, почему Путин и вмешался в последний момент. В ситуации осаждённой крепости люди боятся потерять даже то, что есть, и поэтому они сплачиваются вокруг руководителя, которому они доверяют, и пока на сегодняшний день это Путин. Но всё-таки хотелось бы, чтобы он оставался над схваткой по максимуму. Что, в общем-то, и было после Крыма объявлено и заявлено, что есть крымское большинство, системные партии. Ведь они же — ни одна из партий, даже коммунисты — никто не критиковал Путина за эти последние годы. Нет никакой критики лично Путина.

- Все на Медведева переключились.

- Медведев на сегодняшний день находится в тени. В реальности народ знает Путина, поэтому когда он лично вмешался в ситуацию — это выглядело, конечно, странно. Это был удар по тем людям, которые, в общем-то, его поддерживали, по союзникам: по коммунистам, по той же «Справедливой России», по ЛДПР. Понятно, что это союзники ненадёжные и сепаративные, но зачем тех людей, которые вас же поддерживали, конкретно кидать на деньги, так прямо скажем? Они потеряли места, потеряли государственное финансирование в большом объёме. «Справедливая Россия» в три раза меньше мест получила, в два раза процент упал.

- В нынешнем составе областного парламента как с бюджетом будут работать? Что сейчас можно сделать в плане дефицита бюджета?

- Про бюджет надо было раньше думать.

- В общем-то, о чём говорили с 2011 года…

- Я считаю, ещё с 2005 года неправильную политику вели. У Кузнецова была предвзятость по поводу бездефицитного бюджета, а где вы видели такой бюджет?

- В регионах — почти нигде.

- Да это всё ерунда! Последний бюджет, который Кузнецов принял, был с дефицитом. Это технический вопрос, к которому он подходил как в банке. Он может быть хорошим банкиром, но что касается области, во-первых, было не то время, потому что шёл резкий рост доходов. Зачем в момент, когда заранее ясно, что в будущем году денег будет больше (и намного больше), всех душить, сокращать и выжимать копеечки? Он хотел, видимо, реализовать какие-то свои идеи, но не учёл момент. И во-вторых, я приведу грубый пример. Допустим, ребёнка в возрасте двух лет чем-то недокормили — сэкономили, а у него развилось какое-то заболевание на всю жизнь — и всё, вы уже ничего не сможете сделать. Так и с областью: есть такие вещи, на которых экономить бессмысленно — потом хуже будет. Когда уходил Кузнецов, было всё неплохо: бюджет был дефицитный, но долгов почти не было, текущих коммерческих кредитов не было.

То есть в принципе Турчак пришёл в достаточно хорошей ситуации. Но вместо того чтобы спокойно заниматься управлением областью, он начал вкладываться в крупные и неоправданные проекты. Даже не он начал, а федералы его провоцировали. Например, проект дурацких набережных. По всей стране он есть, во многих городах. Но это же выброшенные на ветер деньги! Если не ошибаюсь, за 450 млн набережная Великой строилась, а там два километра. Ну, делим 450 на два, получается 225 тысяч — метр набережной. Вы видели там эти 225 тысяч в каждом метре? Помните, меня с BMW полоскали? Так вот, эту набережную можно уставить этими BMW, и они будут стоять довольно близко друг от друга. Вот это факт. Разве с такими программами возможно не разориться?

- Это была политика федеральных проектов...

- Я видел, как это было. Вот федералы приходят: «Слушай, — говорят, — есть отличная программа. Мы даём в область, там, кучу денег. От вас…»

- 20%.

- Просто у них эта программа есть, им надо где-то эти деньги пристроить. За деньги они это делали или просто из любви к другу — я не знаю. Потому что получилось даже с софинансированием 10% — 45 млн. А если 20% — это 90 млн. Область всё равно что-то платит. Получается, набережная — это ещё хороший вариант: деньги пропали, но по ней можно хотя бы погулять, и она не просит денег дальше.

- Как Моглино?

- Да. И как Ледовый дворец. Такая же глупость, только ещё хуже, потому что сам по себе он хорош, но для богатого города, где куча денег. Он стоил около 180 млн — это опять-таки федералы делали, но содержим мы. То есть мы повесили себе на шею хомут, и таких хомутов много, то же Моглино, да. Там три с чем-то миллиарда, правильно?

- Там получилось 2,8 млрд от них и 358 млн от нас.

- Во-первых, это не сработало, как они говорят, потому что они должны были давно открыться. Но, предположим, сработало. Это всё равно никак не окупишь. Да, будут хорошие производства, возможно. Но с точки зрения государства это безумие. Федералы вложили по какой-то глупости кучу денег, мы вложили 350 млн. 3 млрд, понятно, никто не окупит. 350 млн — ещё можно подумать. В принципе, с точки зрения области мы получим несколько хороших производств, если правильно всё сделать. Но пока не видно, что сделано правильно.

- Это во-первых. А во-вторых, там же в течение нескольких лет период налоговых льгот, поэтому мы ничего не получаем.

- Но там хотя бы рабочие места будут. С одной стороны, предположим, тысяча рабочих мест, а с другой стороны — 300 млн. Хотите купить за 300 млн тысячу рабочих мест? Или вы просто вложите эти деньги, например, в «ПсковАлко» — и получите там завтра 600 млн рублей? Что с точки зрения государства это бред, по-моему, всем давно ясно. Или вот другая глобальная проблема — свинокомплекс. Опять-таки, сам по себе проект очень амбициозный, смелый, может быть, даже в чем-то правильный, но пока я не видел, как они собираются с ним справляться. Там уже настроили производство, вложили несколько десятков миллиардов рублей, при этом область тоже финансирует ставку, довольно много. Рабочие места есть, а налогов никаких серьёзных нет, то есть финансирование ставки налогами никак не отбивается, даже подоходного не получается, это всё в убыток идёт чисто финансово. То есть опять вы не зарабатываете, а тратите. Плюс сейчас там под миллион свиней, хотят два миллиона — это только на эти комплексы, но ещё же в других местах есть. А что вы будете делать с отходами завтра? Сколько потребуется денег и откуда вы эти деньги будете брать? По-моему, всё это будет брошено на самотёк. Хотели какой-то завод строить (завод по переработке отходов свиноводства, обладминистрация озвучивала планы по привлечению для этого завода федеральных средств - Е.М.), но его нет и, кажется, не предвидится. Отходов всё больше с каждым годом, а природная ёмкость небезгранична.

- Будет весь юг в лагунах.

- Да, но это тоже не выход, они же всё равно растекутся. В этом и проблема.

- Они уже попадают в водоёмы.

- Это пока только начало. Пока идёт заполнение ёмкости той территории, на которой они расположены, потихоньку начинают уже дальше идти, наращивают объёмы — и каждый год этот излишек будет всё больше. В совокупности это бомба замедленного действия, и на решение этой проблемы надо будет уйму средств потратить, чтобы потом ликвидировать последствия. Подвального я знаю с хорошей стороны: это нормальный бизнесмен. Но даже у хорошего бизнесмена всегда есть мысль взять деньги и убежать. Надеюсь, это не тот случай и он будет до конца с этим проектом разбираться, но пока выглядит всё там довольно сомнительно. При том что он действительно хороший бизнесмен и создал мощное предприятие.

- Ну, он бизнесом занимается. Наверное, ему сказали: всё будет нормально, не беспокойся, работай…

- Будем надеяться. Я сам великолучанин — что, мне в радость, что Великие Луки затопит отходами? Я, наоборот, был бы рад, если бы всё было нормально. Было бы немножко завидно, конечно: людям дают деньги, а мне не давали. Правда, и денег-то не было. С другой стороны, пусть люди работают, бог с ними.

- Если всё-таки к вашей работе вернуться: вы говорили раньше, что оставили в команде в основном тех, кто был при Туманове, кто сам захотел — тот и ушёл.

- Тот же Полозов сам ушёл, никто его не гнал.

- Голышев по факту тоже долгожитель, получается.

- Я был за то, чтобы он вернулся. Там была чехарда уже в комитете культуры, а Голышев — не самый плохой руководитель.

- А то, что при нём, в общем-то, скандалы с Изборской крепостью возникли?

- Ну, вы же понимаете, при чём тут Голышев? Он страдательный элемент в этой истории. Что он мог сделать? Стукнуть кулаком по столу? Никто б не заметил.

- То есть в данном случае фигура председателя комитета абсолютно не повлияла бы?

- Я не знаю, насколько он глубоко погружался в строительную часть этого проекта, всё-таки его тема другая. Теоретически он мог, конечно, глубже вмешаться, но это было бы против интересов его служб. У него есть руководители, есть люди, уполномоченные отвечать за стройку, получилось бы, что он влез в чужие сферы, а это фактически сразу скандал, конфликт — и на этом всё бы закончилось для него. Поэтому не думаю, что он мог глубоко погрузиться в этот вопрос. То, что там плохо сделали, — да, там есть и его вина, потому что плохое качество работы он не мог не видеть. Может быть, ему сказали: «Слушайте, нам дали. У нас только в этом году деньги. В будущем году нам ничего не дадут».

- Так и было на самом деле.

- Ну и всё. «Давай соглашайся, иначе вообще ничего не увидим», — ну, он плюнул и согласился. Можно осуждать его, можно не осуждать..."