feurig_zinnober в Альтруисты, эгоисты и все-все-все[Spoiler (click to open)]
В силу своей специализации, издавна интересовалась таким явлением в мире микробов, как биопленки. Это довольно сложно организованные сообщества бактерий, своеобразные микробные города. Распространены они повсеместно. Более того, по-видимому, именно такие "города" являются наиболее естественной и часто встречающейся формой обитания микроорганизмов. Особенность таких структур состоит в том, что в их составе микробы становятся очень устойчивыми ко внешним воздействиям – прежде всего, к голоду. И даже практически неубиваемыми. Нет, разумеется, если вы возьмете какой-нибудь антибиотик или хорошенечко прокипятите всю эту компанию, то 99,99....% микробных "индивидов" погибнет. Однако всегда останется какой-нибудь один миллионный, который всё это дело переживет. Переживет и начнет "строить" свой "город" заново, коли позволят внешние условия.
Дабы "возвести" качественную "крепость" и успешно в ней сосуществовать, микробы включают свой особый режим "альтруизма" (на самом деле, не такой уж особый – судя по всему, подавляющее большинство бактерий в природе всю свою жизнь пребывают именно в нём). В этом режиме они жертвуют собственной успешностью, занимая ту скромную "должность", которую им предоставляет "общество", и с готовностью выполняя необходимые "городу" функции. Среди этих "альтруистических" функций есть, например, своеобразная "консервация", когда клетка переходит в глухую оборону – эдакую защитную "кому" – на случай внезапного нападения и массового уничтожения активно живущих собратьев. Или альтруистический суицид, когда клетка включает самоуничтожение, дабы накормить других голодных или выбросить особо важное для собратьев вещество.
На первый взгляд, природный альтруизм всегда кажется парадоксальным. Ведь, казалось бы, очевидно, что в конкуренции с эгоистами альтруисты всегда проиграют.
В 2005 году вышла довольно увлекательная статья Дж.-У. Крефта из Боннского университета "Biofilms promote altruism" (пожалуй, адекватнее это перевести как "Жизнь в биопленках стимулирует альтруизм") , которую я вспоминаю всякий раз, когда речь заходит об альтруистах и эгоистах. В ней автор использовал математическое моделирование для предсказания результатов конкуренции сообществ альтруистов и эгоистов в микробной биопленке. И, хотя ограниченность любой мат.модели понятна, результаты вышли очень интересными.
Оказалось, что в модельной конкуренции сообществ "альтруистов" и "эгоистов" практически всегда побеждают "альтруисты", но – за исключением тех случаев, когда группы (именно группы!) "альтруистов" равномерно перемешаны с группами "эгоистов". Причина этого явления заключается в том, что, соревнуясь меж собой, "эгоисты" компенсируют утраченные в борьбе ресурсы за счет "ограбления" соседствующих "альтруистов". И так, питаясь за счет них, очень успешно размножаются, несмотря на грызню среди своих.
В то же время, если мы берем и перемешиваем не группы, а эгоистические и альтруистические клетки, то на первых порах эгоисты все-таки будут побеждать. Однако альтруисты, за счет своей способности "объединяться", в итоге преодолеют угнетение индивидуальными эгоистами и займут все самые благоприятные ниши.
Что характерно, альтруизм полезен для целого сообщества не только в "городах" – биопленках. Так, например, в 2009 году, экспериментируя на кишечных палочках, ученые из Рокфеллеровского университета, установили, что даже в "кочевном" состоянии (в отличие от "оседлого" – наблюдающегося в "городах") уровень альтруистов может расти, несмотря на то, что они всегда будут проигрывать эгоистам в конкуренции. А причина этого парадокса в том, что "общество" "кочевников" просто получает пользу от наличия альтруистов. И, соответственно, это "общество" становится более успешным в целом. На этой волне умножают свою численность и альтруисты.
Есть (по крайней мере, для некоторых микробов известны) особые гены "альтруизма", активируя или деактивируя работу которых можно переводить бактерию из альтруиста в эгоиста и обратно. В своё время меня поразил тот факт, что деактивирующие мутации в таких генах происходят очень часто. Гораздо чаще, чем в среднем по геному. Настолько часто, что создается впечатление, что это "кому-нибудь нужно" (с). Нужно, чтоб какой-нибудь микробчик однажды стал эгоистом в окружении альтруистов. Вообще, такие гены, которые мутируют на несколько порядков чаще, чем в среднем по геному, называют фазовыми переключателями. А саму мутацию, которая либо включает ген, либо его выключает – фазовым переходом.
И, в целом, такой принцип "отбора" высокой способности этих генов мутировать, понятен. Ведь в альтруистическом сообществе практически нет конкуренции. Соответственно, нет и жесткого сита естественного отбора, который бы позволил отсевать накопившиеся вредные мутации. Следовательно, периодически надо "освежать" популяцию вот такими вот эгоистами. Они, конечно, обществу ничего полезного не дают. Да и даже съедают всё то, что бережно откладывают альтруисты. Но и между собой эгоисты конкурируют будь здоров! Глядишь, что-нибудь полезное навыконкурируют. А потом, по мере того, как они будут погибать в грызне за ресурсы, окружающие альтруисты приберут их генетический материал и используют его в своих целях. То есть, эгоисты как бы тоже приобретают свою конкретную функцию в рамках целого сообщества (как в анекдоте: "Ты гулять-то гуляй, а за ограду не выходи!").
В этом смысле на ум напрашивается смутная аналогия с разделением людей на "общинников" и "идиоритмиков", которую использовал в своём романе "Пейзаж, нарисованный чаем" сербский поэт и писатель Милорад Павич. "Общинники" у Павича склонны к коллективному образу жизни и труда. Только они способны создавать великие сооружения, государства и пр. Тогда как "идиоритмики" коллектива не приемлют, любят одиночество, зато способны к какому-то индивидуальному творчеству, поиску принципиально новых идей. Идей, которые впоследствии могут быть использованы общинниками. Что интересно, по Павичу, поменять эту фундаментальную черту характера можно было только со сменой гражданства, фамилии и образа жизни. То есть, тоже совершив некий фазовый переход. Разумеется, это всего лишь некая художественная иллюстрация, не претендующая на прямую параллель. Мне, например, трудно назвать тех, кого он обозначил "идиоритмиками", – эгоистами. Особенно с учетом того, что в обществе слово "эгоист" несет отрицательную нагрузку, а "идиоритмики" Павича по-своему добры и прекрасны, тогда как среди "общинников" могут быть разной степени подлецы.
Кстати, что касается микробов, разница между альтруистами и эгоистами у них состоит лишь в том, что одни – чувствуют коллектив, реагируют на него, а другие – не чувствуют и не реагируют. Это уже сам человек придает этой чувствительности и нечувствительности некоторое эмоционально насыщенное содержание, называя их "альтруистами" и "эгоистами".
А вообще, от аналогий с человеческим обществом в таких вопросах, как правило, не удержаться. И не случайно отечественный микробиолог А.В. Олескин, занимавшийся в своё время исследованием архитектуры бактериальных колоний, оказался столь очарован этой высокой "общественной организацией" микробов, что переключился на такое направление, как "биополитика". И даже, если я не ошибаюсь, читает нынче одноименный курс в МГУ и составил соответствующий учебник. Биополитика – это конгломерат из различных направлений, в которых в том или ином виде сочетаются биология и политика. И одно из них (на мой взгляд, довольно сомнительное) – это изучение общества людей на основе аналогичных систем навроде биопленки.
С другой стороны, допускаю, что я неоправданно строга по отношению к аналогии. И как метод решения некоторых задач они вполне годятся. Аналогия есть аналогия. Ведь, допустим, если мы пытаемся провести параллель между этологическими закономерностями и поведением человека, это не значит, что мы считаем, что его поведенческие реакции запрограммированы в геноме. Просто допускаем, что в аналогичных условиях у людей могли возникнуть культурные регуляторы, напоминающие по своей природе регуляторы поведения животных.
Лично мне, например, очень интересна та закономерность, которая была выявлена в упомянутой выше работе Крефта. А именно: что эгоисты побеждают в конкуренции с альтруистами только тогда, когда эти эгоисты объединены в кластеры, то есть свои, хоть и с бешеной внутренней грызней, но сообщества.
Вы никогда не задумывались, почему фашисты возводят в культ социал-дарвинизм, то есть положение о том, что "человек человеку волк", но при этом апеллируют к некой "фашио" – связке (сразу Паша Губарев вспоминается со своим перлом: "Фаши, пучок — это итальянский социализм, народный")? То есть, люди, конечно же, эгоисты, а сильному, конечно же, всё позволено, но, тем не менее, сильные обязательно должны объединяться в тесные коллективчики (даже ненавидя друг друга) для того, чтобы подавлять остальных. И не иначе. А ущерб от грызни всегда можно возместить изъятием ресурсов у "тупой массы". А ведь эта идеология чуть не сожрала мир в середине ХХ века! Правда, получила жесткий отпор от "идейных альтруистов" – от государства с коммунистической идеологией. Разве не удивительно? Поневоле задумаешься: а так ли плох этот метод – аналогия?
