Cвятая цель любого диктатора - cекта суперсамок и самцов-производителей. Это самое правильное с его точки зрения устройство мира, наиболее устойчивое и дающее счастье всем членам секты (по его представлениям).
Эта аналогия с сектой выводит нас на религию.
Действительно, любой диктатор по сути занимает место Бога! И создаваемая им система невольно начинает чем-то напоминать религиозную секту.
Может быть, неслучайно республиканская система управления, которую изобрели в языческой древности, получила всеобщее признание и распространение именно в странах христианской культуры, где всегда с особой остротой ставился вопрос о различии между сектой и Церковью?
Лично я уверен, что это не случайность. Только на основе христианской культуры и могла сложиться современная ситуация, когда республика стала считаться не только общепризнанной, но едва ли не самой высшей формой государственности.
Действительно, при достаточно поверхностном теоретизировании на религиозную тему нетрудно прийти к подобным крайним выводам.
В самом деле: первоапостольскую общину, как и современный общежительный монастырь, можно считать образцовой коммуной, если вспомнить, что "имения своего не называл своим, но все было у них общее" (Деян.4,32). Это правда. Как современный общежительный монастырь, так и первоапостольская община - в экономическом смысле вполне коммунистические учреждения. Но только не в смысле политическом. Потому что апостольскую общину возглавляли апостолы, а любой православный монастырь находится в подчинении церковной иерархии. Так что ни о каком "равенстве" в Церкви никогда речи не было.(Замечу в скобках, если теоретикам социализма удастся отделить экономические принципы социализма - в которых нет ничего особо плохого - от присущей ему республиканской политической демагогии, такой социализм будет гораздо труднее противопоставить Православию, если его создатели захотят выступать именно с православных позиций. Собственно говоря, это уже и делается.)
Итак, попытка усмотреть в учении церкви обоснование или оправдание коммунизма так же бессмысленна, как и противоположная крайность: стремление увидеть в Церкви "эксплуатацию человека человеком". Во главе любой иерархии находится Иисус Христос - в противном случае это не церковная иерархия, а что-то другое. Смысл существования церковной иерархии - свидетельствовать волю Бога членам Церкви, свидетельствуя об истинности этого свидетельства взаимным согласием иерархов. Иисус Христос имеет полное право распоряжаться этим миром по Своей воле, потому что Он создал этот мир. И Он промышляет об этом мире, устраивая все события в нём согласно Своему изначальному замыслу о нём. И если же кто-либо из иерархов подменяет волю Бога своей собственной волей, он не только в будущем веке понесёт ответ за подобное беззаконие, но и в этом веке потерпит от Бога приличное наказание. Ведь и само членство в Церкви и участие в церковной жизни - дело сугубо добровольное, к которому никого нельзя (да и невозможно) принудить. И потому от такого пастыря паства постепенно разбежится, нетрудно это предвидеть - да и опытом это подтверждается.
Насилие в Церкви - явление ненормальное и по смыслу, и по опыту; даже в самые суровые "феодальные" времена оно воспринималось как вопиющее нарушение учения Христа. Иное дело - православная семья и православное государство. Если власть иерарха основана исключительно на сверхъестественном (для верующего) авторитете слова Божия, которое этот иерарх проповедует, то власть родителей над ребенком, как и власть царей или князей над народами имеет совсем другие, вполне естественные основания. Она как раз и основана на праве применять насилие, прямо вытекающем из потребности человека защититься от возможности насилия со стороны тех, кто этого права не имеет.
Насилие в мирской жизни неизбежно (как следствие греха). И люди испытывают потребность в наличии "вертикали власти", чтобы ограничить это насилие, наделив кого-то одного исключительным, монопольным правом на насилие. Государство как раз и олицетворяет этого "одного". В прошлом – государя, или, вернее, ту группу лиц, властную группировку, которую олицетворял государь. Потому что власть не может принадлежать одному человеку, если он не обладает всемогуществом, всеведением или хотя бы только простым ведением будущего. Ему не обойтись без целой пирамиды "помощников", от которых он будет зависеть не меньше, чем они от него...
Республиканское устройство потому и привлекает людей, что оно декларирует полное равенство всех перед законом, торжество которого осуществляется якобы безличной государственной машиной, в которой каждый работник всего лишь выполняет свой долг и легко может быть заменен другим, столь же квалифицированным работником. Насколько такое представление о политическом устройстве республики реалистично – большой вопрос. Ведь помимо формальных связей «по службе» люди, находящиеся у власти, всегда оказываются связаны между собой и неформальными, личными связями. А значит, они могут и неизбежно будут образовывать неформальные властные пирамиды неформальной протекции и неформального же повиновения, по сути ничем не отличающиеся от властных пирамид традиционного естественного (неправового) государства. Потому не очевидно ли, что «безличность» машины правовых государств – лишь иллюзия, прикрывающая власть неформальных властных группировок?
Но вопреки очевидности этих соображений большинство народа в правовых государствах уверено в том, что их властные механизмы функционируют вполне безлично, обеспечивая равенство или по крайней мере равноправие всех перед законом. Если государству удается создать такую иллюзию у подавляющего большинства граждан – то такое государство считается успешным правовым государством. Если же политическая реальность просвечивает через ветхое рубище неубедительной "законности", то такое государство справедливо считается неправовым. Но примеров успешных правовых государств на сегодня очень много! И эта ситуация порождает в том числе и в среде православных людей соблазн: считать республиканское устройство едва ли не идеальным отражением религиозной идеи равенства всех перед Богом. Но в действительности никакого равенства между людьми нет. Напротив, там существуют огромные различия, почему Бог и будет судить каждого индивидуально. И если нам заповедано не судить никого прежде суда, то ведь декларация равенства – это тоже суд прежде суда. Который ничем не лучше декларации неравенства.
Таким образом, учением Христа, если понимать его не слишком поверхностно, невозможно обосновать преимущества республиканского строя перед традиционным монархическим.
Скажу больше: если мы уже осознали, что «правовое государство» в действительности лишь иллюзия, скрывающая от нас господство каких-то конкретных лиц, то мы должны признаться себе, что эта иллюзия так же вредна, как и любая иллюзия. Бог есть Бог правды, и привязанность к какой бы то ни было иллюзии удаляет от Бога. В этом смысле традиционное естественное государство для нас, быть может, даже немного предпочтительнее, как не оставляющее повода для иллюзий. Впрочем, в любом случае, кто ищет Истины, тот обрящет милость.
Но мой анализ республиканских иллюзий в среде православных был бы неполным, если бы я не раскрыл их позитивной, положительной стороны. Ведь всё, что случается, происходит по промыслу Бога, а значит, обязательно служит благу. Вот только благо это совсем не в том, в чём усматривают его сами православные республиканцы. Они рассуждают так: раз уж Революция случилась, значит, это было угодно Богу. Следовательно, русская монархия Богу была неугодна.
Эта логика звучит правдоподобно, однако далеко не во всех случаях жизни она верна. Рассуждая подобным образом, можно мало-помалу уйти очень далеко от Истины. Очевидный пример: Христос был распят – но это не значит, будто Его земная жизнь была Ему неугодна. Кому-нибудь ещё, чего доброго, придет в голову построить на этой логике целую ересь, основываясь на Его словах «доколе буду с вами, доколе терплю вас»…
В действительности же Бог никогда не действует только «по причине», но всегда «с целью». Евреи согрешили и были наказуемы за грехи – но целью этого наказания была подготовка пришествия Спасителя. Бог предал их во власть римлян не «со зла», а потому, что Ему было угодно использовать единство государственного пространства Римской империи для проповеди Истины. Разделение народов было полезным до пришествия Христа, потому что помогало избранному народу сохранить его веру. Однако после Пришествия оно оказалось препятствием для проповеди. Если бы евреи не грешили, то Бог предал бы другие народы под их власть. Она сами объединили бы все народы, Иерусалим был бы вместо Рима, вернее, тогда Рим как Империя был бы просто излишним. Христос родился бы не в убогой пещере, а в царских чертогах, и всё обернулось бы совсем по-другому. И несомненно лучшим образом! Грех есть грех, от него только хуже. И вот, поскольку евреи много грешили, предать народы в их власть было бы жестокостью. Вот почему Бог доверил грязную работу по объединению тогдашнего мира римлянам и подчинил их власть евреев, приготовив таким образом Римскую империю в качестве колыбель для христианства.
Подобным же образом надо рассуждать и о русской революции. Она не благо – именно потому, что является последствием многочисленных грехов русских (в том числе и русских царей). И потому невозможно вывести, что русская монархия была Богу неугодна, из того факта, что произошла революция. Еврейский народ был угоден Богу – неугодны были его грехи, сделавшие этот народ неподходящим в качестве народа-глобализатора. То же самое относится и к народу русскому. Если бы русские повели себя достойно того сокровища, которое было им доверено – сокровища истинной Церкви и истинного помазания – то наша Империя бы процветала, достигла бы мировой гегемонии и была бы использована Богом как рупор Православия. С этой ролью мы не справились так же, как не справились с ней во время оно и евреи. Но это не значит, будто Бог оставил намерение проповедовать через нас Православие всему миру. Только теперь это произойдет другим образом – не славным, а тяжелым и болезненным, как это случилось и с евреями. Теперь не мы осуществим глобализацию, и она будет проведена не на основе Православия, а на основе светской культуры Запада. Но Бог использует её в Своих целях. Истинный смысл глобализации, надежно скрытый пока от умов её архитекторов – это подготовка всемирной проповеди Православия.
Грех есть грех, он не имеет добрых последствий. Если бы не грех, Бог всё устроил бы иначе, гораздо проще и без боли. Когда Бог заповедует нам не грешить, Он не о Себе заботится: Его замыслы в любом случае будет осуществлены, никто не в силах Ему воспрепятствовать.
Православные же республиканцы не мыслят и не разумеют всего этого, но рассуждают поверхностно: раз русская Империя рухнула, значит, она была злом. И начинают что-то там бормотать о синодальном угнетении Церкви со стороны государства, об упадке монашества, об оскудении веры – будто не замечая, что Революция не решила ни одной из этих (действительно серьезных) проблем; она лишь усугубила и угнетение Церкви со стороны государства, и упадок монашества, и оскудение веры. В упор не видя этого, православные республиканцы делают следующий шаг, крайне неосторожный: они обвиняют православных монархистов в приверженности духу мира сего, выставляя свою позицию более благочестивой, а самих себя – даже более ортодоксальными чем все ортодоксы. Вы-де восхваляете монархию потому, что она давала вам удобства в жизни, а надо быть аскетичнее, не искать удобств.
Таким образом антимонархическая демагогия рядится в овечью шкурку благочестия - на самом же деле сама она всего лишь одно из проявлений духа мира сего. Быть монархистом сегодня чревато не удобствами, а напротив, опасностью очень и очень серьезных неудобств.
Чтобы понять это, надо вникнуть в причину, по которой революционные власти гнали Церковь. В действительности они делали это только из-за страха перед возможностью восстановления монархии. Государственный атеизм у нас, как показал исторический опыт, был делом факультативным. Большевики могут быть атеистами, а могут, как выяснилось, быть и «православными», если только Православие остается строго нейтральным в отношении политики, пока оно остается экзотической «данью национальным традициям». И гонители Церкви здесь по-своему правы. Потому что пока стоит этот мир и пока на земле остается Православие, оно будет снова и снова привлекать к себе умы людей, в том числе и власть имущих людей. А значит, Православная Церковь неизбежно будет порождать православную власть. И потому тем, кто вырвал власть из рук у Православных царей, необходимо либо принять Православие, либо уничтожить Церковь, чтобы власть не выскользнула из их рук. И дело тут вовсе не в чьих-то мечтах и благих пожеланиях. Это просто неизбежность, как неизбежен приход весны.
Именно для того, чтобы усыпить бдительность сильных мира сего, и была придумана на правах одного из вариантов православного мировоззрения антимонархическая демагогия, в крайних проявлениях которой монархия оказывается едва ли не противной основным принципам бытия Церкви. В более умеренном варианте злом оказывается не монархия вообще, а конкретно русская монархия - или даже только Империя «синодального» периода (то есть, начиная с Петра Великого). В принципе, этого достаточно для умиротворения сильных мира сего, потому что Россия до Петра мало что значила для тогдашней и ничего не значит для сегодняшней политики.
Вот для построения этой демагогии и была использована обновленческая революционная демагогия про ужасный вред, который якобы нанесло Церкви государство Российское в синодальный период. Второй частью этой демагогии является и миф о зловещем «Западе», который спит и видит лишь одно: он мечтает о том, как бы сокрушить твердыню православного духа. Эта прямая демонизация Запада служит той же цели, что и клевета на русских царей, которые были, начиная как минимум с Петра, частью высшей мировой элиты – то есть, фактически, частью этого самого «Запада». Люди принимают все эти детские страшилки за чистую монету, не понимая, что Бог не предал и не предаст человечество во власть демонов. И даже Антихрист будет не демоном, а человеком – правда, этот человек будет вести себя ничем не лучше демона. Людьми правят люди, и политическая элита Запада состоит вовсе не из демонов. Им нет дела до Православия самого по себе, если только оно не угрожает их власти.
Итак, подведу итог. Антимонархическая идеология в Церкви - это мимикрия церковного организма под дух мира сего в условиях постоянной угрозы возобновления гонений на Церковь. В принципе, те церковные люди, которые становятся на республиканские позиции, делают доброе дело: они создают у сильных мира сего иллюзию, будто Церковь теперь сделалась беззубой и Православие никоим образом не может вновь выступить как самостоятельная политическая сила. Беда лишь в том, что, создавая у других людей эту иллюзию, они (увы, такова логика любой лжи) сплошь и рядом сами в неё впадают. Если бы это обстоятельство не было столь печальным, можно было бы иронически выразить их духовную позицию словами знаменитого А.В. Суворова: "Сам погибай, а товарища выручай!"
Вот в чем действительный смысл «православного республиканства». Осознавать этот смысл полезно всем – и православным республиканцам, и православным монархистам. Тем и другим это осознание послужит к умиротворению страстей и ко взаимному примирению.
May 31 2016, 04:01:39 UTC 3 years ago
May 31 2016, 18:11:42 UTC 3 years ago
May 31 2016, 05:35:38 UTC 3 years ago