Русско-немецкая война в Парагвае

Спустя всего лишь 14 лет после окончания Первой мировой войны русским и немецким командирам представился случай «переиграть» минувшие события. Только театром военных действий стала далекая Южная Америка.

«Русский след»

Германия потерпела сокрушительное поражение в Первой мировой войне, а революция в России закончилась полной победой красных. Поток эмигрантов хлынул в другие страны. И не только в европейские государства — бывшие белые офицеры, как и опальные немецкие командиры, перебрались даже через Атлантический океан, найдя приют на территориях экзотических стран.

Парагвайский анклав

Среди эмигрантов был и генерал-майор Иван Тимофеевич Беляев. После поражения он отправился в Парагвай, причем страну выбрал неслучайно. Дело в том, что, еще будучи мальчишкой, Иван Тимофеевич увлекся историей и культурой коренных жителей этого государства — индейцев.

Но не только это предопределило выбор Беляева. У него имелись вполне конкретные планы насчет Парагвая. Бывший белый командир грезил о создании в этой стране полноценного анклава, населенного русскими. В «очаге» люди должны были чтить заветы предков и всячески ограждать себя от ассимиляции местным населением.

Весной 1924 года Беляев прибыл в Асунсьон, столицу Парагвая, и быстро поступил на работу в Военную школу, где преподавал местным солдатам фортификацию и французский язык. Именно тогда Иван Тимофеевич решил, что пришла пора превращать «русский очаг» из мечты в реальность. Главным орудием Беляева стала белградская газета «Новое время», где был опубликован призыв, обращенный ко всем русским, мечтающим изменить свою жизнь.

Но вопреки ожиданиям его идея была довольно холодно воспринята в народе. Откликов на приглашение практически не было. В далекий и практически неизвестный Парагвай приехало лишь несколько десятков бывших белых солдат и офицеров с семьями.

Иван Тимофеевич очень болезненно переживал крах своей мечты. Но в это время министерство обороны Парагвая предложило ему новую работу — отправиться в отдаленный регион страны Чако. Кроме того что та территория была практически не изучена, она находилась еще в сфере интересов соседней Боливии и являлась спорной.

В обязанности Беляева входило определение границы с Боливией, а также выбор наиболее удачных с военной точки зрения мест для возведения форпостов. Так как Ивана Тимофеевича ничего не держало, он согласился.

Всего лишь за несколько месяцев Беляев совершил в Чако более десятка разведывательных экспедиций. Но свое задание он несколько расширил — наладил контакт с населявшими ту территорию индейцами. Иван Тимофеевич стал первым человеком, который составил словари испано-мокко и испано-чамокко. Более того, местные аборигены прониклись к русскому военному таким сильным уважением, что стали считать его не только своим другом и союзником, а потомком древних богов.

Идиллию нарушила новость — в Чако обнаружились признаки нефти (при этом настоящее месторождение нашли только в 2012 году). Как только правительство Боливии узнало об этом, то сразу же объявило спорную территорию своей. В военной мощи Парагвай вчистую проигрывал соседнему государству и мог противопоставить ему лишь народное ополчение численностью в 3000 человек. А Боливия располагала многотысячной, хорошо вооруженной армией, а также танками, артиллерией и самолетами.

Беляев против Кундта

Не ожидая от противника серьезного сопротивления, в июне 1932 года боливийская армия перешла границу и захватила несколько форпостов. Парагвай на то ответил всеобщей мобилизацией и нарастил численность пехоты до 50 000. Но это были необученные, плохо вооруженные солдаты (одна винтовка на семерых), которые не смогли бы противостоять боливийцам с их танками и артиллерией.

Когда ситуация стала грозить катастрофой, правительство Парагвая обратилось за помощью к русским солдатам и офицерам. Особые надежды, конечно, возложили на Беляева. Его назначили на должность инспектора артиллерии при штабе главнокомандующего Хосе Феликса Эстигаррибии.

И уже первый бой под командованием Ивана Тимофеевича показал, что при умной фортификации и хитрому минированию территории баланс сил выравнивается. Свою лепту внесли и индейцы, которые стали для Беляева незаменимыми разведчиками и проводниками. Поэтому к сентябрю того же года армия Парагвая сумела вернуть утраченные позиции.

После серии неудач во главе боливийской армии встал немецкий генерал Ганс Кундт. Многие русские офицеры его прекрасно знали, потому что во время Первой мировой он возглавлял армию на Восточном фронте. Другой немец — фон Клюг — стал командиром генштаба. Помимо них в боливийских войсках насчитывалось еще около сотни эмигрантов из Германии.

После этих событий военный конфликт Парагвая и Боливии резко ожесточился. Русские и немцы, помня о недавнем противостоянии, загорелись желанием «переиграть» войну и вернуть друг другу старые долги. Только сейчас разменными фигурами стали южноамериканцы.

Собрав все силы в кулак, немцы отважились на сокрушительный удар в начале 1933 года. У форта Нанава произошло самое кровопролитное сражение Чакской войны. Бои с кратковременными перерывами продолжались десять дней и закончились победой парагвайцев. Причем боливийцы потеряли около 2000 солдат, а их противники — в восемь раз меньше.

Противоборствующие армии вновь столкнулись лишь в середине лета — Кундт опять решил атаковать Нанаву. В этот раз он потерпел еще более сокрушительное поражение. А парагвайцам впервые за все время конфликта удалось вывести из строя несколько боливийских танков. После этого Кундта отправили в отставку. Вскоре и самого президента Боливии сместили военные. Пока в стране царила смута, Беляев решился на наступление. И к концу 1934 года провинция Чако была под полным контролем Парагвая.

Весной 1935 года Иван Тимофеевич со своей армией вторгся на территорию противника. В майском сражении у города Вилья-Монтес (во главе стоял чех Плачек) парагвайцы полностью лишили Боливию войск. И уже 11 июня война была прекращена. Парагвай в том конфликте потерял около 40 000 человек, а его противник — порядка 100 000, а еще 300 000 (целая армия) оказались в плену у Беляева.

В Буэнос-Айресе стороны подписали мирный договор. Почти вся территория провинции Чако отошла к Парагваю. Боливии достался лишь небольшой участок с выходом к реке, который ей, по сути, был и даром не нужен.

Национальный герой

Из-за этой победы авторитет немецкой военной школы в регионе сильно пошатнулся. Выходцы из Германии больше не воспринимались как первоклассные солдаты и инструкторы. Поэтому планы Гитлера по распространению фашизма в Южной Америке потерпели крах.

Когда Иван Тимофеевич умер (19 января 1957 года), в Парагвае на три дня объявили траур. Отпевали национального героя в Колонном зале Генерального штаба. Кстати, на похоронах присутствовало все руководство страны. Когда гроб несли по Асунсьону, его сопровождала многотысячная толпа молящихся индейцев, распевавшая на русском языке «Отче наш». Похоронили Ивана Тимофеевича в одной из глухих деревень на территории индейских поселений, как он и завещал.

Парагвайцы сполна оценили заслуги не только Беляева, но и многих других русских, которые воевали против Боливии. Их имена увековечены в памятниках, названиях улиц, проспектов и мостов. А вот в советской историографии военный конфликт в Чако практически не освещен. Упоминается лишь то, что там массово применяли пистолеты-пулеметы. И ни единой русской фамилии.

(via)