ГЕРМАНИЯ
Более, чем какой либо народ, Германский народ с давних времен обнаруживал чрезвычайное влечение к тайным обществам, содружествам и союзам. Под знаком объединялись и ремесленники и художники и ученые и рыцари и духовные вожди. Существовали даже тайные судилища независимые от государственной власти, которая неоднократно пробовала с ними бороться, но всегда безуспешно.
Понятно, поэтому, какую благодатную почву нашли для себя на германской территории тайные Ложи континентальной системы. Разумеется, настоящий характер их, т.е. политический характер конечной их цели, был сознательно скрыт от глаз непосвященных. На их знамени всегда выставлялись такие лозунги, которые должны были быть общими для всего культурного человечества и которые, поэтому, не смущали ни совесть, ни патриотическое чувство их членов. Искажение истины, проникновение в таинственные области материи и духа, властвование над тайными силами природы, а также и самоусовершенствование как приготовительная ступень для всего этого, вот цели, которые главным образом выставлялись в качестве соблазнительных приманок, притягивающих падкий до исканий и до всего таинственного и потустороннего немецкий характер.
Вскоре вся территория нынешней Германии покрывается густой сетью Лож. Под их влиянием, а следовательно и под влиянием той незримой интернациональной силы, которая руководит центральной их ложей в Англии, развиваются немецкая научная мысль, художество, искусство и социальное миросозерцание и постепенно становятся орудием тайной власти в ея устремлениях мирового масштаба. Немецкие ученые создают теории о государстве, государственности в смысле и значении разных систем государственного управления и людского общежития. Они же, под влиянием особых внушений, положили начало фальсифицированной истории в нужном для Интернационала смысле. Повинуясь таинственному камертону, сначала ученые коллегии, а потом пресса всего мира восхваляли и рекламировали этих ученых и их труды. Поколения за поколениями воспитывались на них в школах и университетах. Но в то время, как за пределами Германии эти труды овладевали разумом и чувством нарастающих поколений, в самой Германии, по какому-то, на первый взгляд, непонятному чудотворному процессу, они превращались лишь в предмет обязательного изучения и не затрагивали глубоких основ мировоззрения и национального самосознания ни университетской молодежи, ни главных руководящих классов – бюргерства и аристократии. Чтобы германские ученые ни проповедовали, все это скользило лишь по поверхности духовной сущности названных слоев населения, которые продолжали твердо и неуклонно идти по пути своих старых традиций, и главное, внушать эти традиции тем, кто должен придти им на смену.
Было бы, однако ошибочным объяснять все это только врожденными свойствами германского характера, не мирящегося, якобы, с тем, что вносит беспорядок, путаница и хаос. Описанное настроение умов и психики германского народа является, несомненно, плодом преемственных трудов духовных его вождей, сумевших так именно воспитать народную душу и привить ей устойчивость и отпорность против ядовитых лозунгов либеральных учений.
Начало сознательной, планомерной и последовательной работы в этом направлении следует отнести к середине 18 века.
Выше было уже сказано, что настоящий смысл существования и настоящие цели Лож были скрыты от глаз непосвященных, т.е. от всех, кроме руководителей того Великого Интернационала, одним из орудий которого являются эти Ложи. Но если масса «братьев» не видала, да и до сих пор еще видит – куда ее ведет неведомая сила, то нашлись все-таки люди, которые это узрели и поняли.
Эти люди в тени Лож увидели Духа, вдохновляющего и двигающего Ложи, и прозрели его цели всемирного владычества. Презрение не ослепило их, но поразило своим откровением и вдохновило их на борьбу для самозащиты, так и на подражание и соперничество. Гений этих людей, увидав то, что он увидел, не мог уже найти удовлетворения только в заботах об обороне родного народа от грозящего ему порабощения. Перед ним естественно должна была встать влекущая картина величия своего собственного народа, если он для цели этой приспособит и применить способы и средства своего противника.
Во главе этих людей, этой ничтожной по своей численности группы прозревших мудрецов, оказался Прусский Король Фридрих Великий.
Прозрев, однако, смысл и значение Лож в деле распространения английского политического влияния и мирового владычеств, Фридрих Великий был лишен возможности вступить с ними в открытую борьбу. Он был вынужден считаться со сравнительной внешней слабость. Тогдашней Пруссии, не позволявшей ей вступать в конфликт с Англией. С другой стороны он понял, что при тогдашнем положении вещей в Европе ему выгодно было обеспечить себе дружественное отношение и, когда нужно, поддержку со стороны интернациональной организации, которая уже к тому времени успела приобрести могущественное влияния в политических делах Европы.
Возникла трудная задача: с одной стороны необходимо было обезвредить Ложи во что бы то ни стало, а с другой стороны представлялось выгодным использовать их для усиления Прусской государственности.
Если нельзя было их уничтожить, то необходимо было их незаметно приспособить и использовать для целей, обратных тем, ради которых они возникали. Необходимо было превратить их в орудие для укрепления и расширения Русского влияния среди прочих соплеменных государств. А затем, когда это будет достигнуто, то можно будет приступить и к свержению их ига.
И вот Фридрих начинает двойную игру.
Искусными маневрами он достигает знания Великого Мастера германских лож и ревностно забоится о их распространении как в немецких странах, так и за границей, где основываются зависящие от них Подложи. Сосредоточив в своих руках высшее наблюдение над ними, он дает им нужные для него директивы и, таким образом обеспечивает себе их поддержку в своей внутренней и внешней политике. Поддержка оказывается ему также и главным центром континентальных Лож в Англии, простирающим свое незримое влияния и директивы на все страны, где успели внедриться его филиальные отделения.
Если иметь в виду, что все члены Лож, к какому бы они классу или сословию не принадлежали и какое бы высокое место в данном государстве они не занимали, приносят клятву в том, что не будут иметь тайн от своих старшин и что будут им сообщать все, что им известно и что может иметь какое-либо значение в частной, общественной и государственной жизни, то становится ясным, каким готовым осведомительным и шпионским аппаратом владели руководители Лож. В те времена, когда чувство патриотизма не было еще так подорвано, как теперь, и когда поэтому рискованно было призывать государственных деятелей и военачальников к открытому предательству и измене (как это сделалось возможным в последствии например во время сражения при Ватерлоо, или при Метце и Седане), незачем и было ставить ставку на прямую измену. Члены Лож, сами тот не сознавая, открывали наиболее уязвимые места свой родины, думая, что они этим исполняют только свой обет и служат высоким целям своего братства, которое, как им упорно внушается, не вмешивается в политические дела.
Опираясь, таким образом, и на поддержку Английской дипломатии и на почву, им самим подготовленную и созданную посредством немецких и иноземных Лож, Фридрих Великий переходит от успеха к успеху и в области дипломатической и в области стратегической. Личные его таланты в этих областях были, несомненно, велики, но несомненно также, что постоянный удачный исход его начинаний должен быть объяснен и изложенными причинами.
Пользуясь, однако, Ложами для усиления и укрепления своего государства в международном отношении Фридрих Великий не упускал из вида и другой намеченной им задачи: обезвреживания их учения среди собственного народа.
Он понимал, что только заложенное с раннего возраста чувство национальной гордости и преданности родине может парализовать, или, по крайней мере, уменьшить гибельные последствия либеральных учений, которыми Ложи отравляют своих членов.
Именно к его времени относится начало планомерного и систематического внедрения во все классы немецкого народного, сознательного, патриотического и националистического мировоззрения. Как бы в противовес различным Ложам «Трех Роз», «Пальмы», «Розенкрейцеров» и т.п., территорию сначала Пруссии, а потом и других германских государств, стали покрывать патриотические союзы и общества, действовавшие сначала неумело, наивно и разрозненно, по потом все более и более уверенно и согласованно.
Так в его время была заложена основа того, что впоследствии выросла в так называемый германизм и затем в следующую его ступень: пангерманизм.
Но, заложив названную основу, Фридрих Великий позаботился и о том чтобы она не была разрушена или расшатана позднейшими поколениями. С этой целью он оставил тайной политическое завещание, с содержанием которого могли знакомиться только его наследники на Прусском престоле и единичные приближенные к ним лица, пользующиеся особым их доверием. В этом акте содержится ряд поучений и советов, которым будущие Короли Пруссии должны были следовать в своей внутренней и внешней политике. Среди этих заветов находится завет покровительствовать Ложам и брать от них все, что можно взять для страны. В особенности следовало стремится к тому, что при их помощи и поддержке Прусские Короли объединили под своей властью или гегемонией все остальные германские государства Центральной Европы. Усилившись же и достигнув этой главной цели Прусские Короли должны порвать с интернациональными ложами, или, иначе говоря, с руководительницей их – центральной Ложей в Англии и тем самым освободить себя из под ярма английской политики. По примеру этих лож завещанием рекомендуется основывать свои национальные германские Ложи, которые должны теми же путями и теми же средствами, как и английские, работать на пользу и величие Германии и на распространение ее влияния и владычество в мире. Одновременно с этим завещалось Прусским правителям обращать сугубо внимание на воспитание всех классов населения в духе патриотизма и нравственной дисциплины, дабы самим нейтрализовать в континентальных Ложь.
Дальнейшая история показала, что следуя заветам своего родоначальника, правители Пруссии постепенно укрепляли и расширяли свое королевство, возвышали свое влияние в среде остальных владетельных германских князей и камень за камнем воздвигали здание духовной дисциплины и духовной мощи своего народа.
Так вырастало и выросло поколение, удивительно сочетавшее и примирявшее в себе и либеральные учения и безграничную преданность идее германской государственности и немецкого национализма и, превратившее как бы в инстинкт, стремления к дисциплине и порядку, как уже сказано в начале этой главы, либеральные теории как бы скользили по поверхности их мозга или захватывали только из область знания, нисколько не влияя на их чувства и убеждения как добрых немцев, ставящих превыше всего идею «Дойчланд убер аллес». Это явление подобно, например, тому, когда убежденный христианин изучит буддийскую, конфуцианскую или магометанскую религию. Он вполне понимает и усваивает все их учения и все их догматы, но душа его остается ним холодной и он не чувствует никакого влечения следовать этим религиям. В нужных случаях он даже может их преподавать, но сам ими не соблазняется. Точно также и религия социального разрушения чужда душе современного доброго немца. Даже в низших народных слоях, где проповедь либерализма и классовой зависти встречала благодарную почву, даже там мятежные настроения большинства не носят такого резко интернационального характера, как среди других народов.
К началу второй половины 19 века тайная подготовительная работа строителей новой германской государственности была закончена. Прусское Королевство успело сделаться настолько могущественным, что могло уже приступит к осуществлению завета Фридриха Великого о свержении ига Английских Лож.
Только что перед тем Ложами континентальной английской системы было проведено объединение Италии. В те времена пространство современной Италии было занято несколькими самостоятельными государствами, в том числе политически самостоятельной Папской Областью. Большинство из них в лице своих королей и правительств оказывали сопротивление работе Лож, т.е. тем настроениями, которые Ложи незримо создавали в умах различных классов населения. В особенности же мешали их работе преданность этих правительств и их народов Католической Церкви и, конечно, прежде всего, власть и значение самого Папы. Необходимо было, поэтому, лишить все итальянские народы своей самостоятельности и накрыть их, как колпаком, единой властью, покорной и преданной Ложам, а Папский Престол унизить и ограничить его влияние.
Подобно тому, как в эпоху Великой Войны 1914-1919 гг. народы фанатизировались лозунгом «самоопределения» всевозможных, вплоть до самых фантастических народностей и самых микроскопических территорий, в те времени народа Аппенинского полуострова и связанных с ним государств, поднимались и воодушевлялись противоположным лозунгом: «объединение» народностей и территорий. Результатом было свержение престолов христианских государей и объединение всей талии под властью Лож в лице покорной им королевской династии.
Подобное же положение вещей было и в Германии накануне Франко-Прусской войны.
Во главе Пруссии стояли люди, занимавшие высшие должности в системе интернациональных Лож. В преданности их английские руководители не сомневались. (Чего никак нельзя предполагать в отношении закулисных их вождей их сверхправительства Великого Интернационала, от которых едва ли могла укрыться работа на два фронта прусской политики. Но если они этого не боялись по причинам, о которых сказано в другом месте этого труда). Надо было, поэтому, расширить рамки их непосредственного влияния и власти, и «объединить» под их главенством остальные немецкие народы. С другой стороны представлялось, тогда как раз подходящим использовать Пруссией для примерного наказания французского Императора Наполеона 111, который был вознесен на престол исключительно благодаря Ложам, но который вскоре не только от них отвернулся, но даже их стал преследовать.
Ловко пользуясь изложенной политической ситуацией, Пруссия объявляет войну Франции. Несмотря на легендарное геройство французов и их высокую военную технику, прусское оружие сопровождает изумительное счастье и, наконец, при Метце и Седане оно наносит Франции решительный удар. Теперь вполне доказано, что и самое объявление войны и успехи немецкого командования и торжество его при Метце и Седане произошли при решающем содействии верховного центра Лож в Англии. Все геройство, все самопожертвование французских войск, все напряжение нации должны были уступить место пораженческому внушению, которое Ложи оказывали на французских военачальников. Эти последние были выдвинуты на свои места стараниями Лож, в которых они занимали высокие звания. В течение всей войны они не столько следовали указаниям военного центрального аппарата, сколько директивам, исходившим из верхов французских Лож. Им внушалось, что во имя высоких задач всеобщего мира и человеческого братства они должны содействовать падению империи Наполеона, который, де, снова ввел в стране режим реакции и нетерпимости. Их убеждали, что помогая успеху противника, они не только не наносят ущерба свой родине, но содействуют ея свободе и торжеству великих светлых начал, служить которым они присягали при своем вступлении в Ложи. Наконец, им, в порядке организационной дисциплины, был дан прямой приказ капитулировать перед германским командованием, во главе которого находилось еще более, высокие должностные лица интернациональных Лож – Вильгельм 1, Мольтке и Бисмарк, которым они, по уставу этих Лож, обязаны были слепым повиновением и подчинением.
Так произошло очередное предательство родного отечества и родного народа во имя верности Ложам.
Победа Пруссии над великой державой Францией естественно выдвинула ее на первое мест в ряду других немецких государств. Благодаря этому и опять таки благодаря всемощному содействию закулисной интернациональной силы, Пруссия «объединяет» под своим главенством все немецкие государства Центрально Европы, за исключением потерявшей значение и сравнительно небольшой чисто немецкой территории Австрии, и таким образом казалось, осуществляет очередную тактическую задачу интернациональных Лож на пути поступательного движения английского влияния и империализма.
Но тут случилось то, чего менее всего ожидали в главном центре Лож в Англии. Перед глазами пораженной неожиданность английской дипломатии вдруг падает и рушится все здание, так давно и так тщательно созидавшееся ею в Центральной Европе: почувствовав себя достаточно мощной и крепкой и верная завету великого основополагателя своего могущества, Пруссия благодарит Англию за ее постоянную усердную помощь и заявляет, что она теперь в этой помощи больше не нуждается и потому порывает всякую связь с ее Ложами.
Вместе с тем, так как механизм системы интернациональных Лож и техника их работы были превосходны известны творцам Великой Германии, то они, точно придерживались этой уже доказавшей свою целесообразность системы, устраивают один общий для всего государства ТАЙНЫЙ СОЮЗ с целями, конечно, противоположными тем, которые на территории самой Германии преследовали интернациональные Ложи. Было ли известно духовным вождям новой Германии о существовании английской островной, т.е. патриотической системы Лож – на это определенно ответить нельзя. Весьма вероятно, что до идеи использовать механизм тайных интернациональных Лож они дошли самостоятельно. Во всяком случае, упомянутый всегерманский тайный союз представлял организацию, весьма сходную с айлендскими Ложами. Из его рядов пополнялись кадры гражданских и военных слег государства. Он же поставлял и агентов и эмиссаров для работы в иностранных государствах по опутыванию их гениально сотканной паутиной осведомительных и пропагандистских организаций. Но в отличие от паутины английских Лож, оплетавшей почти исключительно высший и средний класс, паутина германская плелась среди всех классов населения и на всем пространстве иностранного государства и, пожалуй, больше по селам и деревням, чем по городам.
Уже в то время, когда произошел описанный разрыв между германскими и английскими Ложами, можно было с уверенность предсказать, что Англия никогда не простит Германии ее измены и предательства. Для всякого, знакомого с настоящими пружинами международной политики, было ясно, что должен наступить день, когда Англия, чужими, по своему традиционному обычаю, руками отомстит Германии и постарается жестоко ее наказать. И чем дальше шло время, тем уверенность эта становилась все сильнее и сильнее, ибо Германия как бы нарочно дразнила и вызывала Англию, становясь ей поперек дороги и конкурируя с ней почти во всех главных и наиболее чувствительных областях жизни. Так Германия постепенно захватывала все больше и больше колоний именно там, где Англия считала это своим неотъемлемым правом. Торговой флот Германии все возрастал и возрастал и стал угрожающим образом соперничать с английским. Мануфактура германская «Мэйд ин Джермани» – начала вытеснять на мировом рынке английские произведения, пользовавшиеся до того монопольным сбытом. Наконец, Германия уже стала протягивать через турецкую и персидскую территории свои щупальца к наиболее уязвимому месту Великобритании – к Индии.
Неизбежность столкновения с Англией, или ради Англии с какой либо другой державой, прежде всего и лучше всего сознавали сами творцы Германской Империи. Немедленно же после своего триумфа 1871 г. они начали готовиться к этому столкновению. Всем теперь известно, как постепенно вся Германия превращалась как бы в военный лагерь и в фабрику военных орудий и военных припасов. Вся промышленность была постепенно милитаризована, т.е. организована так, чтобы с момента объявления войны она могла быть немедленно использована для военных потребностей. Народное настроение также милитаризовывалось, т.е. во всем народе создавалось воодушевление к вооруженной борьбе ради защиты своих национальных задач.
Для того, чтобы не остаться одинокой в предстоящем ей столкновении с Англией и с жаждущей реванша Францией, Германия ищет союзников и находит их в лице Австро-Венгрии и России. К ее несчастью, однако, ея неумеренно личная политика в отношении России вынудила Русского Царя Александра 111 порвать с ней союз и принять меры к ому, чтобы сбросить с России экономическое иго ея политики. В этих видах она порывает с Германией и заключает союз с Францией, вследствие чего Германия попадает как бы между зубцами клещей. С течением времени она понимает ошибочность своей политики, старается ее исправить и ищет союза с Россией. Однако влияние интернациональных Лож, членами которых были все более или менее видные русские дипломатические чины, мешает ей этого достигнуть. Даже когда при личном свидании Императора Вильгельма 11 и Николая 11 в Бьерке (в Финском заливе) обоими монархами был уже подписан договор, взаимно обеспечивающий обе державы на случай войны с третьей силой, то даже тогда, благодаря вмешательству и давлению враждебной Германии англо-прусской дипломатии, договор этот был уничтожен. (Договор этот, подписанный обоими Монархами, был с русской стороны скреплен генерал-адъютантом Бирюлевым. Когда он попал в руки Министра Иностранных дел Извольского, тот этот последний сообщил содержание его Английскому послу. Благодаря последующему затем давлению английской дипломатии договор был уничтожен).
Настал, наконец, день сведения счетов. Германия, по только что изложенным причинам, оказалась в одиночестве. Ибо нельзя же было считать серьезным союзником лоскутные войска лоскутной Австро-Венгерской Империи среди которых можно было положиться только на незначительные по численности чисто венгерские военные дисциплины. Остальные же части, составлявшие смесь всевозможных народностей с преобладанием враждебно настроенного славянского элемента, с военной точки зрения представляли только отрицательную ценностью Еще менее можно было принимать в расчет небоеспособность румынских войск с их неустойчивым командным составом.
Таким образом, в решительную минуту Германия была предоставлена сама себе. Тем не менее, она в сущности говоря, сама спровоцировала войну, понадеявшись на свой военную мощь и патриотическую сплоченность всего своего населения. Ея трагедия в том, что она не видела, что на провоцирование этой войны она в свою очередь была спровоцирована интернациональной силой, в интересах которой было вызвать эту мировую бойню, результатом которой должно было быть не только уничтожение одних и ослабление других из стоявших на ея дороге государств, но и внесение хаоса в мировую политическую и экономическую жизнь. Впрочем этого провоцирования не заметили ее даже и Англия, несомненно заранее знавшая о готовящейся войне, но обольщавшаяся мыслью, что именно она, и только в своих интересах, готовит при посредстве своих Лож ловушку Германии и остальным континентальным державам.
Разразилась мировая война. Для лиц, знавших действительный смысл событий и знакомых с тайными движущими силами мировой политики, было с самого начала ясно, что победить должна та сторона, на которой стояла Англия, а следовательно и та тайная мировая сила, которая пользовалась Англией в качестве своего авангарда.
Когда же Германия была разгромлена и понесла уже возмездие за свою измену, то мировая сила, почти уже не скрываясь, взяла в свои руки бразды дальнейших судеб европейских держав-победительниц и побежденных.
Естественно, что та сила, которая спровоцировала войну и которая ею втайне руководила, должна была играть доминирующую роль при зафиксировании и ея результатов. Ибо эти результаты должны были вылиться именно в те формы, которые были ей нужны и которые должны были быть ничем иным, как новым звеном в цепи выковываемой ею для порабощения мира.
И действительно, мы видим, что главную, почти диктаторскую роль при выработке мирных условий играл президент Северо-Американских Соединенных Штатов ВИЛЬСОН, чья фигура, как одного из виднейших представителей этой оккультной силы, выяснена уже с достаточной полнотой не только неосторожными откровениями его ближайших сотрудников, но и всей сущностью и смыслом вызванных им в политической жизни явлений. Правда, почти и все остальные участники мирной конференции были более или менее крупными функционерами Лож, за спиной которых стоял и стоит Великий Интернационал, но несомненно, что Вильсон был много глубже посвящен в тайные замыслы и цели мирового сверхправительства, чем кто-либо из его сотрудников, выкраивавших вместе в ним новую географическую карту и диктовавших миру новые политические и экономические условия жизни. Общность же идеологических основ, которыми были проникнуты все действующие лица Версальской конференции и подготовленность их к восприятию директив, исходивших из общего для всех Лож невидимого центра, облегчали Вильсону его задачу. Задача же эта заключалась в том, чтобы создать из Европы кипящий котел политических, национальных и иных страстей и подготовить ее к хаосу, который должен наступить, как очередной этап на победном пути Великого Интернационала.
В частности, Германия в этой тактической задаче предназначена была совершенно особая, чрезвычайно сложная роль, ни разу еще не встречавшаяся в мировой истории.
В предыдущих главах был уже раскрыт и объяснен тайный замысел Интернационала. Ему для торжества его империализма надо было сначала разрушить все основы существующего государственного порядка и народного быта и затем уже на развалинах их создать нужную ему государственную форму. К подобной работе уже приступили на территории несчастной России. Она уже была под властью Интернационала, надевшего там на своих агентов маску коммунизма и большевизма, и на ней уже производилась первая, разрушительная часть программы. Но остальные народы Европы не были еще достаточно подготовлены к зарождению их большевизмом, т.е. к превращению их в взбесившееся стадо двуногих животных, истребляющих и друг друга и все вокруг себя по методам и указке 111 интернационала. Хотя к тому времени помешательство умов «культурных» народов достигло уже высокого предела и самое понятие «культурности» измерялось степенью, до которой доведена уже смута в умах народов и их правителей, тем не менее почва для пан-европейского большевизма не достаточно еще созрела. Необходимо было ее сначала как следует удобрить и обработать Установленные Версальским договором репарации, права меньшинств, объединение народов, не бывших никогда объединенными, разъединение народов дотоле мирно и благополучно живших объединенно и составлявших одно целое, отнятие от народов жизненно им необходимых частей территории, присоединение к другим народам территории, с которыми они справится не в состоянии – все это составляло такого рода удобрения и ферменты, которые неминуемо должны были вызвать брожение и накопление взрывчатых газов. При этом сугубая забота была обращена на создание такого положения вещей, при котором экономическая сторона жизни народов неминуемо должна придти не только в расстройство, но прямо таким в безвыходный тупик, и довести народы до отчаяния и озлобления, усиливая тем самым напряжение взрывчатых элементов. Но для того, чтобы произошел взрыв, притом взрыв всеевропейский, необходим толчок и этот толчок может быть только в виде новой войны с соответствующим, конечно, нужным для Интернационала исходом. Объявить же войну обыкновенно рискует только тот, кто сознает себя достаточно сильным и подготовленным для успешной борьбы. Будет ли это сознание отвечать действительности, или же оно будет ошибочно, т.е. иллюзией, это обстоятельство для момента объявления войны не имеет значения.
И вот роль грядущего воспламенителя Европы была вдохновителями Версальского мира заранее предназначена Германии, которая поэтому и только поэтому, и не была окончательно добита.
Ее, правда, зажали в такие экономические тиски и опутали такими политическими обязательствами, которые, казалось, должны были лишить ее на долгие годы, если не навсегда, всякой возможности встать на ноги и угрожать европейскому миру.
Но это только казалось.
На самом же деле незримая рука интернационального сверхправительства создав для нея, с одной стороны, невыносимые условия существования, которые должны были с самого начала побудить ее искать путей для свержения ига Версальского договора, с другой стороны открыли для нея лазейку, через которую она как раз и могла, в обход всех Версальских заграждений, пробраться к восстановлению свой военной мощи и такого экономического и финансового благосостояния, которое необходимо для использования этой мощи.
Лазейка эта была ей представлена на территории Советской России.
Как известно Версальским договором Германии запрещено вооружаться сверх определенной ничтожной нормы, совершенно исключающей возможности каких-либо внешних военных операций. Но лишенная этого права у себя дома, Германия фактически получает возможность неограниченно вооружаться на территории Советской России.
Сначала при непонятном, на первый взгляд, попустительстве Европы, она заключает тесный союз с Советами. Ея переодетые воинские части, во главе со своим генералами и офицерами, сражаются в рядах большевистских войск против союзников Антанты (против Польши и так называемых белых русских Армий); под видом сельскохозяйственных рабочих она наводняет юг и восток России своими людьми, прошедшими сквозь ряды войск. Там же она получает колоссальные земельные концессии, на которых она устраивает свои орудийные и военно-промышленные заводы, блюдя, чтобы никто из посторонних не проникал туда. Для обслуживания этих заводов переправляются все новые и новые контингенты инженеров, техников, офицеров и нижних чинов. Наконец совершенно открыто посылаются специалисты-инструкторы для руководства в самой советской армии теми отраслями военного дела, для которых у большевиков нет еще достаточно подготовленных и опытных лиц.
Таким образом, произошло постепенное превращение Советской России в германскую военную базу и склад военных припасов и снаряжения. Подпольные же военно-промышленные базы устраиваются и в некоторых других соседних державах, но, конечно, в неизмеримо меньших размерах.
(Продолжение)
Барон Рауль де Реннэ (1931) о масонстве
August 22 2017, 17:06:33 UTC 1 year ago
Барон Рауль де Реннэ (1931) - сбывшиеся пророчества.
August 22 2017, 17:11:37 UTC 1 year ago