Наша публика глупа и необразована. Она во многом питается штампами, рожденными в пасмурную эпоху советской системы, а потому ей неведомы факты, что были весьма известны до революции. Вот берем Алексея Андреевича Аракчеева. Что публика знает о нем?
А то, что он был большой любитель муштры и фрунта, плюс еще создатель и главный начальник военных поселений, этого, по словам советских историков, солдатского ада.
А вот то, что это был выдающийся артиллерист, проведший реформу русской артиллерии и сделавшей ее лучшей по своему времени, что в значительной мере предопределило победу России в войне 1812 года, мало кто знает. И мало кто из теперешних людей, благодаря усилиям пасмурных советских историков, знает, что военные поселения появились не просто так. Эта была двоякая попытка - снижение расходов на армию и снижение тягости рекрутского набора на страну за счет поверстания в армию детей военных поселян.
Тут также нужно понимать, что, выслужив установленный срок, военный поселянин становился обычным свободным подданным императора. И дети, рожденные им после службы уже автоматом в службу не забирались. Да и те, что были рождены в службе, только треть оказывались в кантонистах. Остальные были свободны. Девочки же и вовсе никакой службою обязаны не были, т.е. от рождения были свободны. И еще. содержание детей тогда, чего уж скрывать, было довольно тяжким делом. Вспомните подкидышей, вспомните детей, отдаваемых в работы (мальчики на побегушках, трактирные и т.п.), наконец, вспомните сиротские дома, в которых только половина детей были настоящими сиротами. А ребенок военного поселянина всегда имел свой кусок хлеба, плюс каждый, включая девочек, получал образование, т.е. чтению, письму и счету обучен был. Замечу, что отец великого русского живописца Ильи Ефимовича Репина был из детей военных поселян, и образовательный базис сильно помог ему потом в жизни. Т.е. это был своеобразный социальный лифт для солдатских детей. Кроме того, солдат получал официальную возможность иметь семью, чего солдаты обычных частей были лишены. Нельзя сказать, чтобы солдаты очень рвались в военные поселяне - служба, совмещенная с крестьянством, была не легким делом. Но муштры было меньше, да и своя семья... Короче, многие, не все, но многие военные поселяне были рады, что попали в их число. Другое дело, что офицеры посильно подворовывали, что часто вызывало крестьянские бунты в поселениях. Солдат-поселянин служил до 45 лет и при выходе получал пенсию. Он мог и остаться в службе, если хотел продолжать хозяйствовать сам. Тогда его зачисляли в фурштадтские солдаты, этакий род инвалидной команды, следящей за порядком. Мог он и передать хозяйство сыну или зятю, тогда того поверстывали в солдаты.
Если говорить серьезно, то солдатам-поселянам служба была легче, а вот офицерам, наоборот, тяжелее. На них лежали не только обязанности военной службы - строевая и боевая подготовка солдат-поселян, но и ответственность за хозяйственную деятельность вверенного подразделения. Вот с этим и были проблемы, ибо хозяйственники из офицеров были еще те.
Т.е. идея в принципе была здравая и продержалась до 1857 года.
А вот теперь про одну загадку в судьбе Аракчеева, которая была достаточно широко известна до революции, а ныне, благодаря усилиям советских историков и их последышей, прочно забыта.
Речь идет о причинах отставки Аракчеева в декабре 1825 года.
А дело вот в чем. Аракчеев, сказавшись больным, не участвовал в подавлении декабристского мятежа в Санкт-Петербурге. Это ли или было что-то еще и стало причиной подозрения Николая Павловича, что Аракчеев, как минимум, был в курсе заговора, а может быть, и был одной из главных его невидимых пружин. Неким тайным диктатором, что должен был явиться свету в случае, коли дело выгорит.
Так это или не так, но в итоге Аракчеев вынужден был выйти в отставку и спешно покинуть страну "для путешествия по Европе", в котором и пребывал до 1833 года.
Есть и еще одна версия.
Якобы Аракчеев был как-то замешан в историю старца Федора Кузьмича.
Оправданы ли были подозрения Николая Павловича, что Аракчеев и есть главный вдохновитель декабристского бунта или его поспешная отставка как-то связана со смертью Александра I в Таганроге, мы, вероятно, никогда не узнаем.
