Почитая долгом своим служение благу всего человечества, не прекращаю я подвигов в деле просвещения и насаждения наук, ничуть не боясь опасности, что исходит от злых людей. Истина, доложу я вам, не имеет никаких тайн для ума несуетного, смелого и, скажу прямо, светоспособного. Ум же незрелый, робкий и обуянный страстями не способен сносить свет, ибо неуготован к целомудренному взору на нагую истину. Сию немощь смело уподоблю облаку, даже не облаку, а повязке некой, что служит уму грубому препятствием в чтении знаков и символов, что Мироздание щедро разместило в мире.
Однако, согласись, благосклонный читатель, оскорбительно это было тебе, если я, подобно хомяку какому, складывал бы свои прочтения этих иероглифов истины в нору, а не щедро делился бы с тобой, являя пример доброго проводника, выводящего путников из тьмы невежества, заблуждений и алчности на торную дорогу просвещения и бескорыстия. Но я твердо блюду свой долг, не требуя никакого воздаяния, хотя всегда и готов принять пожертвования в виде ассигнаций разных достоинств. Не откажусь также и от таких причудливых дарений как пополнение счета на мобильнике, даже кремовые торты, свиной окорок или телячью ногу с чистым сердцем охотно приму.
Обаче воротимся к иероглифам нагой правды. Возьмем, например, случай. Что есть этот феномен для ума пылкого и проницательного? Гегель еще сказал: «Случайность есть непознанная закономерность». Я с ним полностью согласен, хотя фамилия у него и не наша. Заставив весело бежать нервные и мозговые соки, каждый из нас может углядеть в любом, пусть и мелком, случае самые сокровенные тайны бытия.
В одном губернском городе случай был. Сразу скажу, что не в нашей губернии, а в какой, запамятовал. У меня так бывает, что память напрочь отшибает. Ну, так вот, жил-был в этом городе гражданин один, назовем его для краткости Романом Касьяновичем. Служил он на благой ниве статистики. Правда, с палкой, назначеной отбиваться от собак, в переписях не участвовал и даже не был прикосновен к манипуляциям статистическим, преследующим вящую цель улучшения имиджа губернии в глазах мужей властительных и практически знатных.
Роман Касьянович служил по административно-хозяйственной части. При том такой, что и не украдешь вроде ничего. Он канцелярским складом заведовал. Скрепки, степлеры, резинки стирательные, прочая всякая лабуда. Чрез это жил Роман Касьяныч грустно, нудно и тоскливо. На одну зарплату жил. Супруга его, Капитолина Сидоровна, почитая его человеком пустым и нелепым, кормила его одной жареной на воде картошкой. И вдруг однажды он сделал на службе открытие, имевшее для него великие последствия.
Как-то, принимая машину, что каждый месяц привозила бумагу для принтеров, Роман Касьяныч обнаружил, что бумажный склад и без этого уже наполовину забит. Иной бездушный чинуша, не обратил на этот факт никакого внимания, но не таков был Роман Касьянович, человек, чьи философические таланты были сокрыты лишь до времени. Смекнув, что напал на золотое дно, сулящее многие прибытки, он подошел к вопросу основательно, принявшись за наведение справок.
Первое, что он выяснил, что всей этой бумаги на бумаге нету. Вся она уже списана, при том некоторая уж как полгода назад. То есть продай Роман Касьяныч все эти штабеля бумаги на базаре, ему ничего не будет. Второе открытие было и того краше. Губернская статистическая изба вся перешла на компьютеры, а вот бумагу заказывала по нормам, что еще царь Горох прописал.
Так и началась у Роман Касьяныча новая жизнь. Прежняя супруга была отправлена в отставку, появилось три рыжих любовницы, возникла милая привычка посещения ресторана «Купидон», где по пятничным вечерам для особых ценителей выступал с эротико-хореографическим шоу сводный хор городского аптекоуправления.
И так продолжалось не год, не два, а целых четыре года возрастало благосостояние скромного административно-хозяйственного служки. Оброс Роман Касьяныч маетностями и пожитками. Если раньше ходил в одних брюках, поглаженных Капитолиной Сидоровной так, что стрелки были чуть ли не на боковых швах, жеванном пиджаке неопределенного цвета и зелененькой рубашке в белый горошек, то теперь их сменили четыре ладно скроенных но скромных по виду костюма английского фасону и итальянские сорочки. Так же материализовались новая трехкомнатная квартира в центре, отделанная, по словам хозяина, в самых дорогих консистенциях, двухэтажный домик, смахивающий на замок, и машина за какие-то уж совсем страшные деньги.
И все в один день пошло прахом. Ну, не прахом, а вылетел Роман Касьяныч со своего столь доходного места. С позором вылетел, разве что без уголовного дела. Да и без уголовки вылетел, что начальству его тогда статья за халатность светила. Так что они благоумыслили его просто уволить.
А дело так было. Устроился к ним в статуправу компьтерным администратором какой-то студент. Вьюноша пылкий и отчасти со взором горящим. Как и положено, решил вьюноша свою нужность государству и статистике показать, чрез что стал выявлять недостатки и упущения прежнего администратора, и даже нашел факт испарения в воздухе каких-то уж совсем дорогущих принтеров и компьютеров. В общем, месяца четыре недостатки выявлял и о них начальству докладывал. Начальство уже его даже сторониться стало, даже прятаться иногда, опасаясь, что он и в их статистической работе чего найдет. Но вьюноша в статистике ничего не понимал, а может и вид делал, что не понимает. Но по своей части рыл и вскрывал. И в рамках этого вскрывания и разоблачения он подсчет израсходованной бумаги ввел. По своей инициативе. И каждый месяц с другими бумажками отправлял этот отчетик начальству. Просто так, чтоб, мол, показать, что блюдет.
И однажды на столе начальства встретились заявка Роман Касьяныча на закупку новой партии бумаги и отчет этого самого студентика. Подай Роман Касьяныч свою заявку на день раньше или на день позже, и ничегошеньки ведь не было бы. А тут случай свел две бумажки. И начальство как глянуло в обе, так сразу у него начальственные очи на лоб повылазили.
Так и закончилась блестящая карьера Роман Касьяныча на ниве канцелярского снабжения российской статистики. Но он не унывает. Он пока по линии степлеров служил, оброс связями, знакомствами опять же. Так что теперь консалтингом занимается. Есть такой бизнес, суть которого в том, чтобы давать советы, сколько и кому дать, чтобы и вопрос решить и денег не переплатить. Конечно, не то, что он с бумаги имел, но по сокращении числа любовниц до одной на хлеб с маслом и икрой вполне хватает.
Такой вот случай, а вернее, цепь случайностей имели место быть в одном губернском граде.
Другой случай был даже не то что в не нашей губернии, а совсем уж в другой галактике и не на нашей планете. Есть там страна, а в стране той, как и положено, есть столица. И была в этой столице площадь, на площади этой была тюрьма. Потом тюрьму снесли, а на ее месте учредили театр, который возглавил талантливый режиссер, боровшийся с кровавым режимом и слывший титаном духа. В своих спектаклях он активно показывал властям фиги в кармане, подвергая их толкам, порицаниям и посмеяниям, и нес публике вечные истины, наставляя ее, как надлежит жить не по лжи.
Шли годы, да не годы даже, а десятилетия, и один кровавый режим сменился другим, а наш великий титан духа все цвел на ниве ношения вечных истин и наставничества, не забывая помянуть в многочисленных интервью, раздаваемых разнообразной прессе, о своем бескорыстии и нестяжательности. До того дошел, что принес однажды в театр на репетицию старую жилетку, которую его жена уже как два года использовала в виде половой тряпки, заставил актера надеть ее, а потом созвал пресс-конференцию, где громогласно объявил ошеломленному общественному мнению, что актеры в его театре играют в костюмах, что он принес из дома, намекнув при этом, что и нижним бельем их иногда снабжает.
Обескураженная такой новостью пресса, пустив жалостливую слезу, думала только о заголовках, а потому степенью ношенности режиссерских трусов и маек не поинтересовалась, также выпустив из внимания вопрос гендерный – распространяется ли столь великое сердоболие только на мужиков, или и дам режиссер семейниками со своего плеча одаривает. Надо ли говорить, что на следующий день газеты запестрели заголовками в таком духе: «Великий режиссер остался без кальсон!», «Актеры раздели великого режиссера прямо на репетиции!».
Мыслящая часть общества содрогнулась, и хотела уже через знаменитый фонд «Праведная филантропия» начать собирать штопанные носки, нижнее белье и рейтузы в пользу режиссера-альтруиста, но тут пришла весть, что носитель высокой морали вместе с театром собирается на гастроли за границу, и лучшие умы решили, что чуток обождут. И правильно решили, ибо скоро из-за бугра пришли такие вести, что некоторые из мыслителей начали проявлять явственно те психические расстройства, что до селе не вполне были известны даже их близким. Кто-то дико вращал глазами, кто-то кричал о всемирном заговоре кровавых режимов, некоторые тоже что-то хотели сказать, но открывши рот, издавали только нечленораздельное, руками показывая всю степень своего негодования.
И было от чего заламывать руки, рвать на себе и без того редкие волосья, разбрызгивать слюни и всячески показывать миру высочайшую степень ажитации. Дело в том, что моральный авторитет банально попался, будто жулик какой мелкий, на том, что решил по-тихому прикарманить актерский гонорар за гастроль. Скоморохам своим сказал, что все деньги они уже в зарплату дома получили, а сам втихаря пошел в кассу тамошнего минкультуры и получил от их имени все денежки до самой последней копеечки. А комедианты ушлыми оказались, видно, надоело им портки апосля атланта духа донашивать, да дедморозить на корпоративных инвентах, вот и прознали, что он их деньги их зажилил.
И прознали эти несчастные агенты кровавого режиму про этот прискорбный факт аккурат перед спектаклем, который великий мастер и поборник высоких моральных принципов поставил на самой заре своей битвы с преступной властью. На спектакль весь тамошний бомонд явиться обещал, а тут актеришки мелочные бузу затеяли, денег требовать стали, мол, не будем играть, если наши кровные нам не выплатите.
Ну, понятно, титан духа вначале обомлел, как это так его крепостные, можно сказать, рабы подневольные, и бунтовать, а потом ножками топать стал, кричать, что они никто и звать их никак, что позорят, такие-сякие, высокое искусство театра, и что денег никаких в природе нет. Но скоморохи не унимались, сказав веско, что навели справки и доподлинно знают, что получил театральный гений все их денежки. Видя, что приперт к стеночке, гений патетически возопил:
– Да, я их получил! Только я их вам не отдам, потому что это мои деньги! Я их выбил!
Прокричав эту тираду, столп морали хотел уже выбежать из зала, но вдруг осознал, что лицедеи готовы его отмутузить как последнего прохиндея, что поймали на дешевом карточном шулерстве в пригородной электричке. Прошипев: «Подавитесь», исполин духа залез в карман пиджака и вынул оттуда аккуратно завернутую в газетную бумагу и перевязанную веревочкой пачку банкнот, швырнул ее на сцену и, меча по сторонам негодующие взгляды, вышел из зала.
Посчитав деньги, актеры с удивлением обнаружили, что их не так уж и много. Хватало разве что на дешевую малолитражку, а на нос сумма так и вовсе выходила нелепой. Так совершилось падение столпа морали и титана духа! И все из-за того, что один из лицедеев, бродя перед спектаклем по закулисью, случайно услыхал, как исполин обсуждает по телефону процедуру получения этих самых гонорарных денег себе на руки… Вот не услышь он это, и ничегошеньки бы не было. Актеры и дальше бы христорадствовали на всяких халтурах, а великий режиссер рассказывал бы им про вечные истины, учил, что служить искусству надо бескорыстно, а самых заслуженных одаривал бы трусами со своего плеча.
И уже не важно стало, что лепетал великий главреж, спешно вернувшийся в родные палестины, уже и не интересно стало, какими филиппиками он осыпал, жлобствующих актеров. Падение кумира свершилось! И только думающая часть общества, славная тем, что, как она сама публично провозгласила, подает руку исключительно людям с высокой моралью, продолжала издавать нечленораздельное, надувать до красноты щеки и махать бессмысленно руками.
Такая вот случайность имела место быть на одной далекой планете, в далекой-далекой галактике. Не у нас, одним словом.
Но сколь бурно живут эти люди, как ярко, и, не побоюсь этого слова, пышно! Мы же прозябаем. Как есть прозябаем, покрыты коростой, бедны мыслями и чувствами, что так необходимы всякому человеку, как обмен веществ в организме. Еще немного и среди нас явилась бы дикость, а вместе с нею леность, холодность к земледелию и отвращение к честному и постоянному труду, а там и до пробуждения фантастических неистовств и хищнических инстинктов недалече. Впрочем, и наше бытие порой скрашивают случайности, что и отводят столь страшную пагубу, не дают нам сбиться в свирепое разбойничье стадо.
У моего приятеля Валентина Сергеевича случай был. Чрезвычайно поучительный для пылкого юношества. Валентин Сергеевич есть светило научное и отчасти педагогическое, состоит в подвижниках по доцентской части.
Принимал он у студентов сессию. Одной пылкой деве достался вопрос про мифологию древних славян. А дева, хоть и подобна древнеславянской Василисе, но не Премудрой, а Прекрасной. Потому и была изобильна прекрасностями, но никак не премудростями. Короче, плавала дева безбожно, но так выразительно закусывала нижнюю губку, так умильно морщила носик, так маняще проникновенно бросала свой взгляд из-под пушистых ресниц, что Валентин Сергеевич, человек твердый и отчасти непреклонный, не устоял и вместо того, чтобы влепить обольстительнице «неуд», растаял и стал задавать ей наводящие вопросы:
– Ну, кому древние славяне поклонялись? Вспомните, милочка, кому они жертвы приносили: ужу, пню, змее какой?
Тут у юной нимфы вылезают на лоб глаза, и она шокировано вопрошает:
– Ужупню? А что это за бог такой – Ужупень? Первый раз о таком слышу!
Вот такой высокоморальный и во всех смыслах поучительный для пылкого юношества случай произошел с доцентом Валентином Сергеевичем, когда он принимал сессию у своих студентов.
July 6 2011, 02:34:49 UTC 8 years ago
July 6 2011, 02:38:33 UTC 8 years ago
July 6 2011, 02:43:17 UTC 8 years ago
July 6 2011, 02:44:42 UTC 8 years ago
July 6 2011, 02:46:32 UTC 8 years ago
July 6 2011, 03:28:12 UTC 8 years ago
July 6 2011, 10:26:29 UTC 8 years ago
July 6 2011, 05:04:08 UTC 8 years ago
Всенепременно жаждем продолжения!
Что же касается Ужапня, то припомнил случай, имевший место быть во времена оные.
Как-то ночью произошла кража нескольких компьютеров из учреждения, носившего гордое имя ВНИПИ "Газперератобка". Достоверно было установлено, что аббревиатура расшифровывалась как Всесоюзный научно-исследовательский проектный институт. Так, вот на место преступления выехала быстрым темпом СОГ (следственно-оперативная группа) местного отдела милиции (времена-то были оные).
Пока следовАтель, наморщив лоб, составлял схему кабинета, откуда умыкнули японческую супертехнику, опер принимал объяснение от заспанного сторожа. Не буду описывать трудовые будни милиции (См. НТВ после 19-30). Прибыв в родной отдел, весь наработанный материал сдали в дежурку для регистрации.
Ранним утром следующего дня дежурный по отделу браво рапортовал начальнику сего отдела о происшествиях за сутки, разложив, ровно пасьянс, пред очи шефа пришпиленные скрепками материалы. Шеф самозабвенно читал КАЖДЫЙ! Вдруг он заржал аки конь германский и рухнул на пол как подстреленный, успев выдохнуть дежурному: "Опера сюда...". По зову явилось тело. Успевший уже охлониться шеф ткнул его физиономией в его же рапорт о происшествии и заставил прочесть вслух, что тот и сделал. Опустим вводную часть официального документа и сразу к описательной: "...Как пояснил сторож ВНИ "Пегаспереработка", ночью никакого шума он не..." Начальник взвыл: "У них что, перерабатывают Пегасов, б...?"
"По всей видимости, да" - ничтоже сумнящеся отвечал опер.
Немая сцена. Позднее выяснилось, что опер заканчивал Астраханскую среднюю школу МВД СССР на твердые "тройки".
July 6 2011, 10:27:42 UTC 8 years ago
July 6 2011, 05:38:40 UTC 8 years ago
July 6 2011, 10:26:00 UTC 8 years ago
продолжаю аплодировать...
July 6 2011, 11:59:36 UTC 8 years ago
раскланиваясь у портьеры
July 6 2011, 12:00:43 UTC 8 years ago
July 6 2011, 12:19:21 UTC 8 years ago
July 6 2011, 12:22:19 UTC 8 years ago
July 6 2011, 13:48:40 UTC 8 years ago
July 6 2011, 15:33:19 UTC 8 years ago
July 6 2011, 14:47:01 UTC 8 years ago
July 6 2011, 15:41:58 UTC 8 years ago
July 6 2011, 16:04:00 UTC 8 years ago
July 6 2011, 16:14:28 UTC 8 years ago
July 6 2011, 16:18:06 UTC 8 years ago
Дон Сезар де Базан. Серия 1 tvigle
July 8 2011, 06:18:16 UTC 8 years ago
Позвольте предложить для продолжения в качестве первоисточника ЭТО:
http://kp.ru/daily/25716.3/914288/
July 8 2011, 12:07:55 UTC 8 years ago
А пьесу написать можно будет. Вполне.
July 9 2011, 14:12:00 UTC 8 years ago