Причем, в отличие от поклонников революций (о которых и идет речь), сами революционеры понимали свое дело достаточно адекватно (Марс восстание коммунаров в Париже вполне резонно именовал «гражданской войной во Франции», а большевики видели осуществление своей революции именно как превращение межгосударственной войны «в войну гражданскую»). При этом еще полагается считать, что если власть хорошими людьми уже захвачена, то сопротивление такому захвату есть развязывание войны со стороны плохих людей.
Нынешние российские рассуждения о людях, силах и государствах, «желающих войны» несут на себе отпечаток именно такого подхода. Ну да, нас же учили, что войны хотят только плохие люди. Поэтому никому не казалось странным, что «мировой капитал», который как жил себе, так и хотел продолжать, - вот он хотел войны, а СССР, чьим смыслом существования было совершение мировой коммунистической революции, которая сама как-то все не случалась, всю жизнь за мир боролся.
Всякая война (что внешняя, что внутренняя) – лишь средство для изменения какой-то ситуации, так что вопрос желания-нежелания именно войны тут вторичен. В желании же воевать ради самой войны вообще мало кого можно заподозрить, а уж целое государство – тем более. Да и ни одна сторона, непосредственно воюющая, «войны» не хочет, она хочет ПОБЕДЫ. Начать войну непросто: надо хорошенько подготовиться, обеспечить сплоченность в своих рядах, просчитать расклад и последствия и т.д. А избежать - очень просто. Надо сразу сдаться – и войны не будет. Но почему-то так поступают относительно редко.
Хочет войны тот, кто хочет что-то изменить. Не хочет ее не тот, кто «хороший», а тот, КОГО УСТРАИВАЕТ СУЩЕСТВУЮЩЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Что внутри страны, что вне ее. Это недовольные какой-нибудь властью поднимают восстание, а власть всегда жаждет исключительно «мира и согласия» и всегда против того, чтобы «раскачивали лодку». Пресловутая «классовая борьба» имеет по той же причине, так сказать, одностороннюю инициативу: если рабы могут хотеть убить своего хозяина, то ему их перебить - никакого резона нет, если стремление крестьян ликвидировать владельца земли, которую желательно «отнять и поделить» понятно, то намерение феодала истребить своих крестьян трудно представимо и т.д.
А вот тем, кого положение НЕ устраивает (а почему оно должно их устраивать, и почему им не плюнуть в морду тем, кто говорит им, что оно должно их устраивать?) – приходится воевать. Не Англия в свое время ни с того ни с сего вдруг решила начать войну против заокеанских подданных, а это они захотели от нее отделиться – и начали «войну за независимость». С какой бы стати даже самое воинственное государство стало бы желать войны с побежденным конкурентом, с которым оно уже сделало все, что хотело? Это в побежденной, территориально обрезанной и униженной стране мечтают о реванше (если мозги побежденных не промыты до такой степени, чтобы искренне считать себя обязанными в этом положении и пребывать).
Понятие «справедливости» самое субъективное из всех, и чтобы люди, считающие свое дело справедливым, в меру своих возможностей не воевали за него, представить себе довольно трудно. Поэтому следовало бы отдавать себе отчет в том, что устремления «хороших» людей влекут за собой тот же результат, что и устремления, приписываемые (по их особой злой сущности) «плохим». Но это само по себе ни хорошо, ни плохо, а лишь… неизбежно.
